Шобха покивала.

– Но у нынешнего тоже есть право пользоваться гаремом, только у него…

Мирэя вспомнила приход госпожи Расы для своего мужа – дяди раджи, а значит она это сделала втайне от Ранту и у нее нет таких прав… Сейчас девушка ничего не рассказала.

Вечером прибыл посол из соседнего государства в дорогом костюме вроде здешних, только туника его была опоясана и расширялась к низу, будто юбка. Поверх накидка с меховым воротником, на голове убор из драгоценных камней, немного отличный от тюрбана, у этого вытянута задняя часть. Обут в остроносые полусапожки. Сам по себе с длинной бородой, брови торчком, очень упитанный. Он прибыл с остальными советниками своего падишаха. Гостей посадили на лежанки с подушками напротив раджи, угощали изысками кухни и вином. Рядом присутствовали советник Ранту, его слуга, кузен и дядюшка. Похоже, без двух последних не обходилась ни одна встреча или дело. Заиграла музыка, вышла танцовщица в новом синем наряде с шелковым покрывалом в руках. Волос ее объемно собран, несколько кудрявых прядей выпущены с боков и сзади. Кофточка полностью закрывала верхнюю часть тела, полос на спине видно не было. Ранту общался с послом, жадно поедающим всё подряд, и поднял глаза на появившуюся в зале девушку. Посмотрев на ее лицо, мужчина медленно спустил глаза до нагого живота, затем в самый низ до ступней. Они его особенно завлекали… Танцовщицу лицезрел и кузен раджи, сегодня мужчина ощутил странные, новые чувства… Он любил красивых стройных женщин и заострил внимание на Мирэе. Плененного мужчину увидела Аниша, ее крайне задело, с каким вожделением он пялился на пленницу. Гости изумились танцем девушки, посол даже отвлекся от трапезы и повернулся после того, как заметил открывшего рот советника. Мирэя добавила, как подсказала Шобха, индийские движения. Пальчики веером ушли к виску, вторая рука показала лишь мизинец, который ушел к другому виску, горящие глаза посмотрели влево, следом вправо, будто заигрывают, после совершился поворот и руки вытянулись в сторону сидящих, изобразив приманивающий жест к себе, точно Мирэя кого-то позвала. А смотрела она на Ранту. Он поймал ее загадочный взор и ответил своим не менее таинственным, скрывающим настоящие эмоции, словно в глубоком океане. Девушка пребывала в особенном настроении и состоянии духа, что даже раджа вдруг поддался перед ее чарами и опустил глаза. На лице ее невольно появилась улыбка, от того, как убежал от нее глазами сам раджа – важная и влиятельная персона. Это произошло впервые, потому так взялось во внимание. Похоже, жест из индийского танца завлек непоколебимого владыку. А вот смотреть на посла с жирным ртом и повисшей на бороде едой Мирэя не хотела. Она вновь сняла с пояса покрывало и закружилась. За аркой за ней исподлобья наблюдала Аниша и желала ей споткнуться. Ритика также была рядом, пожелав глянуть на танец белокожей, что так всем нравится. Она увидела знакомые движения, а значит девицу кто-то научил вне гарема. Возле второго входа в зал стояла Шобха и хлопала в такт в ладоши. Ритика поняла, с кем пытается подружиться хитрая девица. «Замахнулась на госпожу!» – гневно подумала она.

Танец закончился. Вошла Шобха и позвала танцовщицу присесть неподалеку от гостей. Сама же заняла место рядом. Ранту такого не ожидал, его руки перестали спокойно лежать на ногах и забродили туда-сюда. Крайне удивились и кузен с отцом. Оказывается, госпожа никого не предупредила…

– Госпожа Шобха, у танцовщицы какие-то дела здесь?.. – вежливо, но с недовольством спросил кузен раджи.

– Верно, Виджай, – ответила стойкая госпожа с показом уверенности и при этом улыбки.

– Это, наверное, прислуживание… еду она уже готовила, теперь будет подавать принесенную… – сыронизировал Виджай с колкой ухмылкой.

На него взглянул Ранту, но промолчал. Шобха знала, что делает и зачем, она хотела помочь радже, потому проигнорировала вмешательство Виджая и приветливо поинтересовалась у гостей, всё ли у них хорошо.

– О… всё прекрасно… а после появления бесподобной танцовщицы стало еще лучше… Кто она? – ответил и сразу спросил посол на их общем языке.

– Она чужестранка, из некоей страны под названием Португалия… Она совершенно не знает нашего языка, лишь немного английский… – нарочно слукавила госпожа.

Мирэя слегка улыбалась и делала вид, будто ничего не понимает.

– Ну что же, вы уже обсудили разделение территории и то, как падишах отреагировал на предложение уступить ее нам?.. – поинтересовалась Шобха.

– Обсуждаем, – сказал ей Ранту.

А двойка из посла и советника падишаха принялись шушукаться, но при этом выказывать радушие и улыбку. Шобха взглянула на Мирэю, та сидела с опущенным взором и слушала.

– Э-э… великий падишах признателен вам за мирное решение вопроса и рад поддерживать дружбу между нашими государствами, однако та территория принадлежала еще моголам, с давних времен, поэтому отдать вот так просто ему будет нелегко… это решение он еще не принял, но надеется на ваше терпение, – сказал после шушуканья посол, всем притворным видом выказывая приветливость.

Вслед он вновь прошептал советнику, на это внезапно отреагировала Мирэя и издала голосовой звук. Когда на нее устремили взгляды, то она нарочно отвлекла широкой улыбкой. Посол невольно заулыбался желтыми зубами в ответ, ему приглянулась красавица. Его поведение заметил Ранту, как и воспринявшийся им флирт со стороны Мирэи. Мужчину возмутило… ему она отказывает, а бородатому старику отвечает…

– Ну что же, в таком случае передайте падишаху, что у него есть время подумать и принять верное решение, – перебил переглядывания напряженный Ранту с серьезным видом.

Посол пришел в себя и повернулся к радже. Затем в очередной раз зашушукался с советником и покосился на Ранту. Его же начинало раздражать поведение наглого гостя, возникло желание прогнать, брови исказились от внутренних эмоций, что уловила внимательная Мирэя. А если бы он еще знал, что о нем говорят гости… Пока посол допивал вино прежде, чем покинуть зал, Мирэя увидела дальше за колоннами в зале статую юноши, сидящего на павлине. В руки его были вставлены настоящие кинжалы, на голове интересный убор, вытянутый к верху, будто пирамида. Посол встал, за ним советники, неохотно поднялся раджа, чтобы выразить уважение, за ним кузен и дядя. Толстяк кланялся и бросал взгляд на сидящую Мирэю. Своенравному радже не понравилось, как он прощается, косясь в другую сторону, да еще и на его танцовщицу, да еще и она ему отвечает улыбочкой… Ранту изо всех сил держался и не показывал эмоций, но вид был важный, в нарочной демонстрации положения, голова приподнята. Гости покинули зал, за ними слуги. Как только их не стало, Мирэя сразу произнесла Шобхе:

– Ну и ну… они тайно обсуждают вас всех…

– Что ты услышала? – спросила озадаченная госпожа.

Раджа с высока навел взор на Мирэю, она поведала:

– Я, конечно, не каждое слово поняла, но посол сказал, что падишах даже не думает уступать… а вы, глупцы, надеетесь и ублажаете их… Посол только рад опустошить все ваши тарелки с едой… – усмехнулась в конце.

Девушка подняла робкий взор на раджу. Он уже смотрел вперед и вдруг грозно повелел слуге:

– Пока они не уехали, скажи, чтобы ранили их лошадей в копыта, словно они на что-то наступили, а затем подайте им экипажи!

На лице мужчины проявилась суровость. Мирэя не ожидала подобного приказа и поразилась, ей было жаль лошадей, поступок раджи не был разделен и огорчил.

– Или еще лучше яда им в вино! – вмешался на эмоциях Виджай. – Отец, ты слышал, что они говорят прямо у нас под носом!? Мало того, что постоянно приходят сюда без толку, так еще и объесть нас решили…

Ранвир, чья жена подбирает ему любовниц в гареме, махнул рукой и принялся поддерживать сына.

– Рантуми, нечего их привечать тут! – сказал он радже.

Тот промолчал, думая о своем…

– Зачем ранить животных?.. – тихо произнесла Мирэя госпоже, переживая за исход.

– Чтобы проучить…

– Да, но почему нельзя было, например, подкрутить колеса их экипажа или упряжку ослабить… – предлагала смышленая девушка.

Однако сейчас ее вмешательство в приказ раджи ему самому не понравилось. Показалось, что танцовщица не имеет право обсуждать веления правителя и тем более осуждать. Ранту на эмоциях воспринял ее негативно, взыграло странное чувство ревности, которое не дало расслабиться и сделать незамечающий вид.

– Ты можешь идти к себе, с тебя достаточно! – важным тоном заявил Мирэе мужчина.

Девушку задело подобное отношение, ведь она помогала. Бросив выражением лица возмущение, она быстро встала и пошла на выход. Шобха же в силу своего возраста и мудрости всё поняла… она молча сидела и не перечила, однако заулыбалась. Ей Ранту ничего не сказал и не сделал замечаний, к тётушке он относился уважительно.

Мирэя вошла в гарем, за дверями стояла, скрестив руки на груди, Ритика и выдала:

– Захотела прыгнуть выше головы… метишь в подруги госпоже Шобхе?..

Девушка остановилась, сейчас она была решительна как никогда, к тому же отсутствовало настроение.

– Не твое дело, – заявила она.

Ритика резко опустила руки и поставила на бока.

– А неужто твое?.. Твое дело танцевать и бежать обратно в гарем, тебе никогда не встать на один уровень с госпожой или тем более раджей… положила на него глаз?.. Я-то вижу… – высказала она, прищурившись.

Мирэю задевали слова только о радже… она не хотела признаваться, но было ощущение, что ее глаза действительно стали рассматривать Ранту и выделять… Когда она его видела, то по телу бежала диковинная дрожь, пока не точно ясно, от чего именно: страха или влечения… От опасного влечения, быть может…

– А какое твое до всего дело? – задала встречный вопрос уверенная Мирэя. – Иди спи… тебя никто никуда не приглашал… – укусила она.

Ритика вновь разбушевалась и бросилась на противницу. Переполох разбудил женщин, из сада вошла Чуи и взялась руками за голову, понимая об очередном нападении. Мирэя схватила свой столик и замахнулась, тогда Ритика приостановилась.

– Я клянусь, я разобью тебе голову! – пригрозила громким голосом Мирэя.

Противница тяжело дышала и вдруг начала отходить.

– Нужно делать всё тихо… – прошептала она сама себе, вспомнив наставления Аниши.

Ритика ушла к своей постели. К Мирэе подбежала встревоженная Чуи и попросила поставить столик.

– Всё в порядке, давай спать, – сказала ей Мирэя.

Утром девушка пришла помыться, в водоеме плюхались Танви и Джая. Первая делилась, что с ней заговорил раджа и интересовался, откуда она родом и как давно здесь.

– Когда это ты успела с ним поговорить? – удивилась Джая.

– Да вот на днях, я гуляла по дворцу и случайно вышла в коридор на пути к трапезному залу… Мне повезло, что я знаю здешний язык…

Мирэя слышала беседу девушек, пока накидывала на себя полотно для мытья. Совершенно против воли в ее сердце кольнуло, услышанное принесло огорчение, вновь захватывали те странные эмоции… то ли ревности, то ли просто женского желания быть самой яркой и интересной… Мирэя и сама не понимала, что с ней происходит. А Танви, видимо, не та, за кого себя выдает… тихоня, но с тайными помыслами в голове. Пытается угодить и Джае, и Каши, и даже подлизывается к Ритике, нахваливая ее внешний вид, словно действительно считает красивой. «Хамелеон», – подумала Мирэя про Танви. Девушка очевидно лукавила, говоря о случайной встрече с раджей и что якобы просто так гуляла там, где он… Мирэе тоже захотелось погулять по дворцу…

Позже она вышла, стражники не мешали. На ней было самое первое, данное сари фиолетового цвета. Она прошлась по некоторым коридорам и залам. Внезапно раздался знакомый голос Аниши. Мирэя выглянула из-за колонны, в саду за деревом прятались женщина и кузен раджи. Женатый Виджай обнимал ее за талию и что-то шептал. Аниша же показывала возмущение, она была обижена за его поведение и взгляд на белокожую, но не могла устоять перед чарами обольстителя и поддавалась, позволяя себя целовать. Ахнув, Мирэя спряталась и вышла обратно в коридор. Она поняла, что Аниша ревнует даже женатого любовника к ней и вообще ко всем, кто может, по ее мнению, представлять угрозу. Однако, крайне смело вести интрижку с женатым родственником правителя…

Мирэя поспешила дальше и появилась возле просторного открытого зала, там в центре был сооружен алтарь, стояла статуя божества, но не такого, как в гареме. Здесь у него на шее змея, в длинный волос, собранный частью на макушке, вставлен месяц, одной рукой он что-то показывал, свернув большой палец и указательный в колечко, а вторая лежала на ноге, изображен в сидящей позе со скрещенными ногами. На алтаре горел огонь в чашах, разложены цветы, чаша риса и иные угощения. Цветы также повешены ему на шею как ожерелье. С обеих сторон от алтаря располагались белокаменные слоны в натуральную величину. Возле фигуры сидели мужчины в белых одеяниях, по центру располагался раджа. На нем белая запахивающаяся туника с длинным рукавом и белые шаровары, волос собран подобно статуе – частью наверх. Руки все держали у ног, слегка на весу, внутренней стороной ладоней вверх. Произносились слова, происходила молитва, за словами последовало пение, чего Мирэя никогда еще не слышала. Были даже музыканты и играли на струнном и флейте.

– Шива… – повторяли все хором. – Ом нама Шивай… – далее были еще какие-то незнакомые девушке слова.

Глаза держались закрытыми. Состояние у всех спокойное и сосредоточенное. Мирэя прошла по открытому коридору дальше и остановилась на уровне сидящего раджи. Затем все затихли, запел пожилой мужчина в белом, о таких людях Мирэя когда-то слышала, их называли брахманами или еще духовными наставниками. Он пропел, после стал петь Ранту. Услышав его голос, девушка увлеклась и пронзительно лицезрела. В пении его голос был прекрасен, с красивым звучанием, точно текущая река, но при этом с мужским низковатым тембром. Ранту вдруг поднял голову и сделал глубокий вдох, глаза не открывал. В подобном, умиротворенном состоянии Мирэя его увидела впервые, и это ее сильно притянуло, словно не только он, а само место вместе с ним… Магический алтарь, божественная статуя и диковинный мужчина… Она только сейчас смогла разглядеть его мужскую красоту, его пышные брови, крепкую и подтянутую фигуру и даже форменные ступни… А ладони его были смуглые, сильные и большие, но нежно держались в воздухе, способные не только крепко сжимать, но и мягко гладить… Он пребывал в окрыленном, возвышенном состояние духа… от него будто исходили невидимые волны блаженства и отлетали горячие искры, которые при попадании в тело могли прожечь насквозь… Мирэя вдруг ощутила таящиеся внутри него страсть и чувственность… как самка по запаху чувствует самца… Ей даже показалось, он похож на своего Бога, подобная прическа, кольцевидные серьги и в целом как внешний вид, так и внутреннее состояние… Мирэя не заметила, что на нее смотрит один из брахманов, сидящий возле раджи, а когда вдруг уловила, то встрепенулась и убежала.

Ночью, когда все спали, кроме задумчивой Мирэи, вдруг раздался шорох. Девушка тихонько приподнялась с постели и выглянула из-за мягкого подлокотника. Она увидела, как встала Ритика и осторожно, поглядывая по сторонам, направилась на выход. «Куда это вольная пленница пошла…» – подумала озадаченная Мирэя и захотела проследить. Она обмоталась покрывалом и оставила лишь глаза, чтобы стражники ее не узнали. Подходя к ним, девушка услышала обращение на местном языке, один спросил, куда держит путь. С опущенным взором Мирэя переделала голос и ответила: «Прогуляться по коридорам». Вышло очень убедительно, стражники не услышали акцента и пропустили.

Мирэя скорее побежала за Ритикой. Та также прятала тело и голову под темным покрывалом, прошла коридоры и оказалась у дверей. Они не были заперты, за ними нечто вроде сада, можно сказать улица, но все еще в пределах дворца, виднелись стены. Ритика подбежала к стене, на которой были трещины, взялась на ветку близстоящего дерева и полезла наверх. Добравшись до края, она кого-то позвала. За пределами дворца к данному месту, видимо, приходил некто из знакомых женщины, он или она ей что-то передали в мешочке, а Ритика отдала свое сари из дорогого материала, чего не могли себе позволить бедные. Мирэя проследила, а когда Ритика ушла назад, то подкралась к стене. Трещины позволяли вставить в них ногу или руку для поднятия, а ветки дерева служили опорой. Авантюрная девушка тоже попробовала залезть, но не смогла. Она попробовала еще раз, однако никак не могла подняться выше, чем самая низкая ветка, за которую держалась. Бросив затею, Мирэя поспешила в гарем. На своем месте Ритики не было, это помогло Мирэе остаться ею незамеченной. Она появилась позже и легла спать.

Глава 13

Утром Мирэя поливала на себя из чаши, сидя на полу возле большого пузатого кувшина с водой. Она подняла голову и лила на лицо, кудрявые волосы намокли и прилипли к спине. Девушка вспоминала сидящего возле статуи Ранту, как он поднимал голову с закрытыми глазами, как он пел и даже просто держал свои руки. Это мысли пришли против воли, Мирэя пыталась прогнать и боролась со своим внутренним неизведанным состоянием… Внезапно ее отвлекли, она даже подумала, наконец-то… Вбежала Чуи и закричала, что ее лежащая на траве ткань для пошива горит…

– Что? – вырвалось у непонимающей девушки.

Она прямо в мокром полотне побежала в сад и увидела, как некоторые девушки тушат горящую ткань из кувшинов. Джая черпала воду в фонтане и поливала. Огонь погас.

– Что случилось? – спросила громким голосом Мирэя, суетливо обходя вокруг.

– Со стены упала чаша, в которой свеча, они все уже потухли, однако в этой еще догорала, чаша откатилась к ткани, оттуда вылилось масло… – поведала Джая.

Мирэя едва не плакала, присела возле испорченной ткани, уже вырезанной и готовой к сшиванию. А теперь всё пропало… Она подняла взор исподлобья на стоящих неподалеку девушек, затем подошла к стене, где висели чаши. Она потрогала одну, держалась чаша крепко и упасть вряд ли могла.

– Я знаю, кто это подстроил! – заявила разозленная Мирэя и ринулась в зал.

В зоне отдыха за тюлями сидели Ритика, Каши и еще одна индианка. Мирэя, будто дикая кошка, вдруг набросилась на первую и вцепилась ей в распущенные волосы. Ритика не ожидала и от натиска упала. Там была ступенька, с которой съехала противница и запуталась в занавеске. Мирэя ее тягала и пыталась тащить большую ношу, от этого оторвалась и упала ткань, а за ней приспособление, на котором занавеска висела. Палка стукнула по спине Ритики.