Читать книгу «Их ледяная кровь» онлайн полностью📖 — Евгении Олеговны Кочетовой — MyBook.
image

11

Утром Эмилия направилась в кабинет лорда для уборки. У него была большая коллекция книг в красивых переплетах, но покрытая слоем пыли. Девушка увидела серию о греческой мифологии и в заинтересованности взяла одну книгу. Она была посвящена Зевсу, на одной из страниц говорилось о нимфе по имени Мелисса ‒ родоначальнице пчел, вскормившей Бога. Эмилию посетили воспоминания о детстве, дедушке и прозвище, которое он ей дал. Книга внезапно выпала из рук. Служанка присела поднять, как вдруг в кабинет вошли.

‒ Вы умеете читать? ‒ в легком удивлении спросил лорд с сигарой в руке.

Эмилия встревожилась, суетливо поставила книгу на место и повернулась. Опустив робко взор, она ответила положительно. Лорд был спокоен, его не постигло возмущение от того, что служанка лазила в его книжном шкафу. Подойдя ближе к письменному столу, за которым шкаф, Рэндольф добавил:

‒ Кто вас обучал?

‒ В приюте, милорд, ‒ тихим голоском ответила Эмилия.

Лорд прищурился.

‒ Приют при аббатстве Лэйк? ‒ уточнил он.

Служанка подтвердила. Лорд стряхнул пепел в чистую пепельницу на столе и поделился:

‒ Наша семья, как и многие, занимается разной благотворительностью, в том числе покровительствует тому приюту. Епископ входит в Палату лордов как высшее духовенство.

Эмилия слушала, глядя в пол, и ее вновь посетили воспоминания того времени в ужасном приюте, жестокая и лживая аббатиса, настоятельница и темное помещение, в которое вошел человек в черном пальто. Девушке становилось дурно, дыхание перехватывало, она всеми силами пыталась держаться и не подавать виду. Лорд отвлек от мыслей, добавив вроде как себе в похвалу:

‒ Моя супруга учредила фонд помощи творческим людям, Генриетта вместе с Марджери покровительствует искусству, скоро у нас в доме пройдет благотворительный вечер классической музыки и поэзии.

‒ Это замечательно, милорд, ‒ ответила слегка потерянная Эмилия, потому что понимала о надобности поддержать главу. ‒ Ваша семья очень великодушна…

Лорд горделиво заулыбался и закивал.

‒ Да, Марджери всегда хотела слиться с искусством, раскрыть в себе таланты и дарить людям наслаждение, будь то музыка или поэзия. Но она все же остановилась на поэзии. Если бы вы слышали, какие она пишет стихи… ‒ нахваливал отец дочь.

Эмилия вспомнила, как Сеси и Джереми относились к музыке и ленились обучаться, а юная леди и вовсе угрожала учителю в непотребном виде. Вслед голову потревожили смутные воспоминания из детства, словно прозвучал голос ее матушки, которая рассказывала стихи. В белой пелене показалась потрепанная записная книжка коричневого цвета.

‒ Сейчас мне нужен кабинет для работы, закончите убирать позже, ‒ сказал лорд.

Служанка откланялась и поспешила с метелочкой для уборки пыли на выход. Идя по коридору, она вдруг, сама того не понимая, прошептала:

‒ Свет угасающий меркнет и тает, звездная ночь осторожно ступает…

В белой пелене показались материнские уста, произносящие эти строки. Многое из детства стерлось из памяти ввиду пережитых трагедий и эмоций. Проскальзывали непроизвольно отголоски. На глаза выступили слезы, Эмилия, хлюпая носом, вытирала потекшие по щекам капли. У двери кухни она выдохнула и, взяв себя в руки, вошла.

Позже Эмилия отправилась в амбар за свежими яйцами кур и случайно уловила отъезд Джереми на серой лошади. Вечерело, а значит, юноша навострился явно не на учебу… Засмотревшись, девушка не услышала, как позади подошел Лео. Вздрогнув, она резко повернулась.

‒ Ты меня напугал до смерти! ‒ громко выдала Эмилия.

‒ Зло будет вечным… ‒ пошутил паренек и засмеялся.

Девушка сморщила в недовольстве нос и нахмурилась.

‒ Что за никчемные шутки! ‒ возмутилась уязвленно она.

Лео округлил глаза и сразу убрал улыбку, принявшись оправдываться и извиняться. Он вовсе не хотел задеть, так шутил его дед. Судя по всему, пожилой был еще тот весельчак и грубиян. Эмилия сразу вспомнила своего доброго дедушку.

‒ Я заглажу вину, обещаю… ‒ с умиленной улыбкой добавил юноша, разволновавшись, сам не понимая, отчего именно. ‒ Как насчет сегодняшнего топленого сахара у тайного костра? ‒ предложил он.

Из дверей выглядывала Хильда, видя воркующую, как ей показалось, парочку. Выражение ее лица было кислым.

‒ Соглашайся, прошу… хотя бы один раз… ‒ уговаривал Лео, сведя брови.

‒ Тогда шоколад хозяев, теперь сахар? ‒ усмешливо уточнила Эмилия.

Юноша потряс отрицательно указательным пальцем и опроверг:

‒ Нет, нет, сахар я купил на свои деньги.

Девушка вздохнула и улыбнулась, дав согласный ответ. Лео едва ли не запрыгал от счастья. Его воодушевление видела Хильда и, скрывшись в доме, хлопнула дверью.

12

Поздним вечером Эмилия и Лео сидели за деревьями возле разведенного костра, обнесенного камнями. Юноша растопил сахар и, отломив кусочек, подал девушке. Они стали посасывать леденцы. Лео то и дело глядел увлеченным взором и улыбался.

‒ Аромат сладости еще более манящий, чем даже вкус, ‒ поделилась Эмилия, ведь никогда вдоволь не наедалась вкусностей.

На ней отсутствовал чепец, волосы были частью собраны, остальная кудрявая копна распущена.

‒ У тебя очень красивые локоны, редко у кого такие бывают, ‒ не мог не восхититься Лео.

‒ У моей матушки были кудрявые волосы, но не такие светлые, ‒ поделилась Эмилия.

‒ А у отца? ‒ спросил без задней мысли юноша.

На этом собеседница опечалилась и выказала легкое недовольство.

‒ Понятия не имею! ‒ вдруг резко ответила она, в сердце испытывая сильное уязвление и злость на того, кто бросил беременную матушку.

Лео понял, что данная тема болезненна для Эмилии и поторопился сменить.

‒ Смотри, какой узор получился от растаявшего сахара, ‒ показал он емкость с ручкой. ‒ Похоже на облака.

Девушка улыбнулась, а сама то и дело поглядывала в сторону леса, где скамья… Лео ее кормил леденцами, но она все равно думала о другом мужчине.

‒ Как давно ты работаешь на семью лорда? ‒ надумала поинтересоваться Эмилия и заодно отвлечься.

Посасывая сладость, Лео издавал щелканье ртом, что невольно задевало девушку, било по ушам.

‒ Два года, ‒ ответил он, убрав леденец за щеку.

‒ А Эдвин?

‒ Не могу сказать, но определённо давно. Он на хорошем счету у хозяев, особенно у леди.

Эмилия вспомнила тайную встречу леди и лакея, когда Генриетта передала ему конверт и велела кому-то отвезти. Судя по всему, это было уже не в первый раз, Эдвин знал, куда держать путь. Вспомнив слова капризного Джереми о Саре, девушка спросила:

‒ Ты не знаешь, почему сэр Джереми говорит, что миссис Сара Нортэм баронесса номер два и это якобы ее задевает?

Для начала Лео поправил:

‒ Она не миссис Нортэм, у нее фамилия родителей ‒ Ласелс, а вот титул она взяла от мужа.

Эмилии вдруг показалась знакомой фамилия Ласелс. В доме, в котором она снимала комнату с подругой, хозяйка жилья сдавала свободные комнаты тем, кто желал поразвлечься. Однажды она, кашляя от курева, громко обсуждала у себя в опочивальне щедрую оплату от господина и назвала его таким же именем. А именно дама с иронией сказала: «Ласелс ‒ престарелый Ловеласелс». И сейчас Эмилия поняла, что отец баронессы хотя бы раз, но точно приходил снимать комнату с куртизанкой либо любовницей. Девушка едва не выронила изо рта леденец от наплывших эмоций. Лео добавил:

‒ Так вот, барон Максимилиан был уже женат, однако пара развелась. Но титул баронессы все равно остается у первой жены до тех пор, пока она снова не выйдет замуж. Как я понял, баронесса не собирается связывать себя узами брака и предпочла служение Богу. Баронесса Сара пыталась через Палату лордов лишить ее титула, но у нее не вышло, лорду Рэндольфу пришлось поддержать мнение большинства, он не захотел идти против и помогать даме себе во вред. А у ее отца вовсе нет таких полномочий. Я так понял, что лорду все равно на эту ситуацию, как и барону Максимилиану. Недовольна только баронесса номер два.

Эмилию, право, удивляли все эти распри по поводу титулов. Служанке было не понять пустых трудностей богачей.

‒ Если уж на то пошло, то Сара баронесса номер три, ибо есть еще Марджери… ‒ сыронизировала девушка.

Лео похихикал и согласился.

‒ Баронессу Сару словно поедает сие уязвление, ее отец приложил много усилий, дабы сын лорда заинтересовался его дочерью и уж тем более развелся ради нее.

‒ Хм… ‒ задумалась Эмилия. ‒ Значит, Максимилиан бросил первую жену ради Сары… Но почему-то мне кажется, что не из-за огромной любви к ней. Тогда по какой причине? ‒ рассуждала в прищуре собеседница. ‒ Ведь развод осуждается церковью, в Палату лордов входит епископ, а значит, лорду Рэндольфу это не было на пользу, как и его репутации.

Покачивая вроде как в согласии головой, Лео поддержал прозорливую Эмилию. Однако сам юноша не мог сказать большего, ему не было много известно о личной жизни барона в первом браке. В то время пара проживала отдельно, а его тут и в помине не было.

На сегодня Эмилия решила попрощаться с Лео, сославшись на усталость, и после благодарности за вкусности и общение покинула место. Когда оба ушли, сюда пришла Хильда, ревностно раскидала камни и растоптала место костра.

В своей комнате Эмилия переодевалась в сорочку и случайно взглянула в сторону окна. В щелочке торчал уголок листа. Она с удивлением вытащила записку. Там было написано: «В то же время завтра у скамьи, если пожелаешь кое-что получить» По тексту Эмилия сразу поняла, что это Кристофер. Руки ее невольно затряслись, как и застучало сердце. Охватили непередаваемые эмоции, она загорелась желанием.

Ночью ей вновь причудились уста матушки, рассказывающие стихи, а руки ее держали коричневую записную книжку. Будто слышались строки: «Любовь ‒ огромная страна, в ней много счастья и тепла…» На словах «Там сердца два» Эмилия пробудилась и упустила дальнейший сон.

13

Утром, когда девушка тушила лампы у парадных дверей, на дороге к дому показался экипаж. Он остановился поблизости, оттуда резво вышла некая ярко накрашенная дама в большой шляпе. На лицо она была некрасива, отталкивала своим одним только взглядом, крючковатый нос, расплывчатые губы и нарисованные тонкие кривые брови.

‒ Где этот мистер? ‒ с искаженным от недовольства лицом сдержанно спросила дама у Эмилии.

Служанка в ошеломлении хлопала глазами.

‒ О ком вы, простите? ‒ уточнила она.

Дама слышимо вздохнула, ее негодование не прошло.

‒ Он знает… Пойди и скажи, что приехала миссис Хаффингем, ‒ не попросила, а повелела деловая дама.

Эмилия попыталась разъяснить ситуацию прежде, чем тревожить еще отдыхающих хозяев. Слово за слово, приехавшая дама повысила тон, отошла подальше и вдруг начала не просто кричать, а орать в окна.

‒ Я знаю, что ты в этом доме! Заплати за ущерб или я испорчу репутацию всей чудесной семейке!

Эмилия пришла в ужас от поведения сумасбродной женщины. Ее напугали, притом не только угрозы, но и последствия, если услышит лорд.

‒ Порядочная семейка скоро потеряет теплое местечко, если мои требования не будут выполнены! ‒ продолжала неустрашимая дама.

Из-за угла выскочил огорошенный Эдвин. В окно приехавшую увидела леди Генриетта. Не менее решительная леди открыла окно и велела лакею выпроводить старуху.

‒ Старуха!? ‒ поразилась оскорблению дама, выпучив глаза. ‒ Да ты на себя посмотри, привидение! ‒ выдала она, указывая вверх пальцем.

Эмилия в тревоге наблюдала, не зная, что делать и как быть. Но внезапно Эдвин достал револьвер и, подбегая ближе, наставил на женщину.

‒ Если не уйдешь сейчас же, то я выстрелю в тебя за вторжение на частную территорию и в дом, ‒ пригрозил злящийся лакей.

Пока дама медлила, Эдвин показательно выстрелил вверх. Она моргнула, как и зажмурилась Эмилия, а затем всё же стала отступать. Однако лицо ее оставалось перекошенным от гнева. У кареты она подняла взгляд на леди в окне. Генриетта стояла с важно поднятой головой, выдавая всем своим видом презрение и надменность.

Уже садясь в карету, дама сказала Эдвину, который держал ее на мушке:

‒ Передай своей госпоже, цепной пёс, что если в течение нескольких дней мне не привезут оплату, то она знает, чем всё может кончиться…

Затем дама хлопнула дверью, карета тронулась. Лакей ей ничего не ответил и проглотил оскорбление. «Цепной пёс ‒ как точно она назвала его», ‒ иронично подумала Эмилия. Признаться, сия отважная дама ее изумила. Обратив внимание на служанку, Эдвин махнул револьвером, указывая ей приняться за работу.

Не показывая никаких эмоций, Эмилия направилась к задним дверям. За углом она услышала голоса и приостановилась. Там стояли и шушукались Хильда и Глэдис. Первая пребывала в шоке и не понимала, что это сейчас было и кто эта страшная мадам. А Глэдис вдруг поведала:

‒ Да это же хозяйка борделя, который находится в конце главной улицы. О нем знает вся округа…

Хильда выпучила глаза и разинула рот. В таком случае она не понимала, как посмела какая-то содержательница куртизанок заявиться сюда, да еще и грубить самой леди Генриетте.

‒ Да потому что владычица борделя имеет связи со многими властными господами, которые тайно посещают публичный дом, и это ее главное преимущество, ‒ пояснила Глэдис, вздохнула и вслед добавила: ‒ Но подозреваю, что игра с огнем ей аукнется…

Теперь Эмилия была уверена, что посетителем борделя является прохвост Джереми, из-за которого лорду и леди может угрожать даже такая неприличная женщина, определённо не из высшего света. Девушка кашлянула, дабы сплетницы услышали ее приближение. Двойка сразу же поспешила уйти.

В задних дверях Эмилию встретил Лео. Когда она потянулась открыть шире, то он сделал это первым и шагнул очень близко. Оказавшись прямо перед лицом девушки, юноша игриво, с умилением произнес:

‒ А вчера ты не поблагодарила меня за леденцы…

На лице его появилась улыбка. Эмилии не очень-то хотелось сейчас вести подобный шутливый диалог и тем более принимать флирт.

‒ Разве? Я помню, что поблагодарила, ‒ ответила она, одновременно пытаясь пройти внутрь.

Но Лео стоял на пути и в юморной форме добавил:

‒ А как же поцелуй в щечку…

Девушка округлила глаза, раздумывать было некогда, и она ответила шутливым увиливанием.

‒ Мистер Лео, как вам не стыдно, право слово. Вы вгоняете меня в краску…

‒ Леонард Пул. Меня так зовут полностью, ‒ сообщил он на доброй нотке.

‒ Мистер Пул, у вас красивое имя и вкусные леденцы, но боюсь, что я должна откланяться и поспешить на кухню, иначе вооруженный мистер Брэдшоу может вновь использовать свой ствол… ‒ иронично сказала Эмилия и протиснулась в двери.

Лео засмеялся, отойдя в сторону. Его веселье услышали другие. Недовольная Хильда нарочно шепнула Глэдис осадить заигравшегося слугу, пока не увидел лакей и не досталось всем. Глэдис послушала обиженную и обделенную вниманием юноши служанку и громко обратилась, сказав Лео приняться за работу.

‒ О, уже началось… ‒ сама себе вымолвила в коридоре саркастичная Эмилия.

14

Слуги подавали завтрак. Ленивый посетитель борделя, коим считала Джереми Эмилия, еще не спускался, а возможно, он боялся гнева отца, когда тот узнает о приезжавшей мадам. За столом расположились только леди Генриетта и ее внучка Сеси. Леди было трудно назвать бабушкой и по внешнему виду, и по соответствию такому статусу. Она была одета в строгое, но красивое темное платье с цельным кроем кейпа поверх. Волосы собраны в аккуратную прическу не то, что у внучки ‒ как попало. Глаза накрашены, как и губы, вовсе не назовешь леди привидением, что озвучила владычица борделя. На ушах ее были громоздкие серьги, а на груди слева брошь.

Эмилия вынесла поднос и, расставляя блюдца, обратила внимание на брошь. Ею оказалась точно такая же, какая лежала на скамье в лесу. Это настолько поразило, что служанка едва не уронила фарфоровое блюдце. Леди интересовалась у внучки об успеваемости в учебе и о том, что она выбрала из классики для игры на вечере классической музыки.

Эмилия удалилась на кухню. Она остановилась за дверью и взволнованно дышала, размышляя о броши и Кристофере.

‒ Ты что, оглохла! ‒ вдруг перебила думы громким, недовольным голосом Хильда.

Девушка пришла в себя.

‒ Миледи звонит в колокольчик! ‒ добавила не менее возмущенно и даже с открытой антипатией Хильда.

Эмилия не успела ничего сообразить, быстро поставила поднос и направилась в столовую.

Миледи, не изменяя своему важному нраву, с надменностью подняла взгляд на служанку и сдержанно, но ядовито вроде как спросила:

‒ У вас уши заложило или вы решили мне что-то доказать…

Недалекая и разбалованная Сеси похихикала. Даже если не знать ее лично, то все равно можно сделать выводы, какой она в целом человек, по внешнему виду и манерам.

‒ Прошу прощения, Ваше сиятельство, я виновата, ‒ вынужденно ответила служанка с почтением, естественно, пропустив колкость хозяйки.

Деловито поправив волосы, миледи не выказала ответной реакции кроме своей коронной важности, затем велела:

‒ Скажите повару, чтобы больше не клал в кашу мяту.

Эмилия стояла с опущенной головой. Однако поглядывала на брошь. Это вдруг заметила Сеси и во всеуслышание выдала:

‒ Нужна ей твоя каша… ей нужна шикарная брошь… ‒ захихикала в конце.

Служанка тотчас устремила на девицу ошеломленный взор. Мелкая негодница вызвала гнев.

‒ Сеси, дорогая, такие украшения и богатства, которыми обладает наша семья, нужны даже королевским особам… ‒ заявила спокойно, но горделиво Генриетта. ‒ Член их семьи как раз прибудет на наш благотворительный творческий вечер и будет в оба наблюдать за тобой, моя дорогая… ‒ намекнула с легкой улыбкой бабуля на потенциального, желанного жениха для внучки.

Сеси, будто дитя, но уже с выросшей грудью, закачалась на стуле и стала вздыхать, шлепая губами.

‒ Опять этот старик… ‒ произнесла с недовольством она.

‒ Какой же он старик, ему не больше двадцати пяти… ‒ ответила леди.

‒ Джереми сказал, что ему тридцать, у него уже лысина и пузо! ‒ невоспитанно выдала Сеси.

‒ Дорогая, перестань. И меньше слушай Джереми. В таких делах тебе советчик я. Только я знаю, как лучше для тебя и нашей семьи. Даже твоя маменька в этом деле проигрывает.

Показалась ирония, полетел камень в сторону невестки Сары. Эмилия подумала, что леди не очень-то любит невестку из нетитулованной семьи, но будто бы вынуждена терпеть и принимать. Возник интерес разузнать.

Когда две леди позавтракали, в столовую спустилась как раз Сара. Мысли Эмилии об антипатии миледи к невестке подкрепились даже с помощью каши. Оказывается, это баронесса номер три велела повару положить в кашу мяту, что очень не понравилось миледи. Любое вмешательство в семейные дела и правила непременно не нравилось властной Генриетте.

‒ Почему нет мяты? ‒ спросила баронесса у Эмилии.

Служанке так хотелось громко вздохнуть и выказать раздражение, однако пришлось терпеть. Она сообщила, что это было веление миледи, и следила за реакцией. Сара поджала губы, ковыряя ложкой в еде. Ее недовольство и скованность в показе эмоций стали очевидны.

‒ Как же каша осталась бы без внимания хозяйки всего и вся… ‒ тихо пробурчала баронесса и начала есть.

Эмилия удалилась. Глэдис послала ее с цветами в вазе в гостиную. Парадные двери были приоткрыты, за ними послышались голоса. Любопытная девушка решила осторожно приблизиться. На крыльце стояли Генриетта и Марджери.

‒ Матушка, прошу тебя, не говори никому, скажи, что это была какая-то ошибка… ‒ просила встревоженная дочь.

Леди похлопывала себя по груди и не довольствовалась некой ситуацией.

‒ Это уже перешло все границы, ты же должна понимать… ‒ ответила она.

1
...
...
12