Поговорить с Егором захотелось немедленно. В последнее время ей постоянно хотелось его слышать. Хотелось, чтобы он говорил привычные слова и она хоть на какое-то время забывала, что больше ему не верит и ей не хочется к нему прикасаться.

Рада достала телефон, набрала мужа, послушала длинные гудки. Посмотрела на часы и решительно поднялась.

– Все! – крикнула она детям. – Домой!

От неприятных мыслей удалось отвлечься. Она покормила детей ужином, почитала им на ночь.

Егор задерживался. Рада снова ему позвонила, но тут наконец тихо заскрежетал замок.

– Что так поздно? – подставив щеку для поцелуя, спросила Рада.

– Работы много. Ребят уложила?

– Да.

От Егора пахло спиртным, но не сильно.

– У меня неприятные новости.

– Коля снова заболел? – встревожился Егор.

Этой весной Коля непрерывно простужался, нужно обязательно свозить его куда-нибудь на юг.

– Нет, – покачала головой Рада и неосторожно добавила: – Хуже.

Сказала и тут же запоздало ужаснулась. Хуже болезни детей ничего быть не может, непонятно, как такая чушь могла у нее вырваться.

Егор с удивлением на нее посмотрел.

– В папиной бывшей фирме обыск.

– Та-ак, – протянул Егор.

Муж молча переоделся, плюхнулся в кресло, закинув руки за голову.

Рада села на подлокотник, он обнял ее одной рукой. Захотелось отодвинуться, но она не отодвинулась.

– Егор, нам ведь это ничем не грозит?..

У родителей своя жизнь и своя семья. Папины неприятности не имеют к Егору прямого отношения.

Егор легонько ее отодвинул, поднялся, походил по комнате.

– Егор!

Рада иногда встречалась с одноклассниками, с однокурсниками. Все были неплохо устроены, но…

Одна подруга хвасталась, что муж получает сто тысяч. Рада только в страшном сне могла представить, что они вчетвером живут на сто тысяч.

– Нам это может грозить катастрофой, – почти прошептал Егор, отвернувшись к окну.

– Почему? – не поняла Рада. – Твое предприятие нормально работает.

– Это не мое предприятие! – Он говорил тихо, а казалось, что кричит. – Это государственное предприятие. Понимаешь? Меня могут снять в любой момент!

Прежней Раде мгновенно передавалось настроение мужа. Прежняя Рада сейчас тоже впала бы в панику.

– Подожди! – Рада встала, прошлась по комнате. – Если предприятие нормально работает…

– Какая разница, как оно работает! – Егор отвернулся от окна, сжал кулаки. – Черт!

Она всегда знала, что он паникер. Никто не знал, только она одна. Эту слабость Рада ему прощала.

Она не простила другой слабости.

– Давай надеяться на хорошее, – мягко улыбнулась она.

– А что нам еще остается? – Егор тоже криво улыбнулся.

Все образуется, успокоила себя Рада. В крайнем случае уедем за границу. Мама днем так и сказала, сама себя успокаивая: «В крайнем случае уедем за границу». Сама мать такого решения придумать не могла, значит, повторила папины слова. Следовательно, денег на заграничную жизнь должно хватить.

Егор приоткрыл окно, с улицы потянуло черемухой. Она росла прямо под окнами, и обычно Рада наслаждалась этим запахом.

Сейчас запах раздражал. Рада плотно закрыла окно и включила кондиционер.

11 мая, пятница

Нужно было опять ехать в дедову квартиру. Время шло, а Лера так и не разобрала до конца вещи деда. Мама порывалась сама этим заняться, но у нее была очередная запарка на работе. Запарки у мамы были, сколько Лера себя помнила.

Сегодня ехать к деду не хотелось. Прогуляюсь, решила Лера. Просто пройдусь по парку, выпью где-нибудь кофе.

Она уже собралась выходить, когда ее остановил звонок телефона.

– Ты у дедушки, Лерочка? – спросила мама.

– Дома. – Лера села с трубкой на диван, вытянула ноги.

– С квартирой нужно что-то делать. Я думаю, нужно продать обе, и вашу, и дедушкину, и купить вам нормальную, большую.

Их с Арсением маленькая двухкомнатная квартирка Леру вполне устраивала. Они с мужем никогда друг другу не мешали.

– У одной моей сотрудницы есть знакомый риелтор. Очень хорошая девушка, подберет вариант, сама все организует. Через полгода вступим в права наследства и сразу можно будет переехать. Я хочу дать ей твой телефон.

– Подожди, мам! – всерьез испугалась Лера. – Я даже дедушкины документы до конца не успела просмотреть.

Представить, что в дедовой квартире поселятся какие-то чужие люди, а все его старые вещи, и библиотека, и знакомые с детства безделушки окажутся на помойке, было ужасно.

– Хороший вариант невозможно найти мгновенно. На это нужно время. Никто не заставляет нас немедленно освобождать квартиру.

– Нет! – твердо сказала Лера. – Сейчас я не хочу этим заниматься. Потом!

– Ну, как знаешь, – вздохнула мама.

Мама не считала дедову квартиру своей. Дед и бабушка когда-то давно, когда мама вышла замуж за папу, разменяли свою тогдашнюю большую квартиру на две, чтобы дать жилье молодой семье, и в теперешней дедовой квартире мама никогда не жила.

А Лера жила. Приезжала к бабушке с дедом на выходные, бегала во дворе под окнами, потом, когда стала постарше, целыми днями валялась на диване с книжками. Библиотека у деда была огромной.

Идти в парк расхотелось. Лера бросила трубку рядом с собой, посидела, глядя на окна противоположного дома.

Мама права, дедову квартиру нужно продать. Не платить же просто так за пустующее жилье.

В дверь позвонили. Она нехотя поднялась, открыла дверь.

– Ой, Лерочка, ты дома? – обрадовалась соседка Зинаида Федоровна. Та самая, которая сдавала квартиру Ксане-Аксинье. – А я и не надеялась. Просто так позвонила, наудачу.

– Дома, – улыбнулась Лера и посторонилась. – Проходите, Зинаида Федоровна.

Соседка ей нравилась. Она постоянно была чем-то озабочена, жаловалась на нехватку денег и времени, а еще на непослушных внуков, с которыми нянчилась, но при этом теткой была веселой и неунывающей. Лера получала от нее заряд оптимизма.

– Слышала, что у меня случилось-то? – соседка сокрушенно покачала головой. – Жиличку-то мою убили.

– Слышала. Миша из шестнадцатой квартиры сказал. Он ее и обнаружил.

– Знаю. Миша мне еще вчера днем позвонил. А потом из полиции позвонили. Прийти сейчас хотят. А я одна боюсь в квартиру заходить, посижу пока у тебя, можно?

– Ну конечно.

Лера включила чайник, поставила на кухонный стол вазочку с печеньем. Ему было месяца три, Лера купила его из-за понравившейся упаковки. Дома съела одно, печенье оказалось безвкусным. А Арсений даже пробовать не стал.

Больше к чаю ничего не было.

Она плохая хозяйка.

– Ты почему дома-то? Заболела?

– Дедушка умер. – Лера залила пакетики с чаем кипятком, вспомнила, что в холодильнике есть непочатая банка с вареньем, достала ее. – Хотела его вещи разобрать, а ничего не делаю.

– Царствие небесное, – Зинаида Федоровна перекрестилась. – Болел?

– Нет. Работал до последнего дня, даже в больницу попросил компьютер принести. Мама как-то вечером к нему домой заехала, он бледный был, пожаловался, что голова очень кружится. Вызвали «Скорую». Полежал в больнице неделю – и все.

– Тяжело родных хоронить.

– Мама хочет квартиру продавать, а мне жалко. Я в дедушкиной квартире выросла.

– Да и страшно, – кивнула соседка. – Сейчас у вас недвижимость, а будут вместо нее бумажки.

У соседки зазвонил сотовый. Женщина дернулась, испуганно заговорила, пошла к двери. Приехала полиция, поняла Лера.

Зинаида Федоровна вышла на лестничную площадку, оттуда послышались голоса. Лера заперла за соседкой дверь.

Как ни странно, ночь Егор проспал как младенец. А думал, что не заснет.

Рада собирала детей в сад. Егор едва успел их поцеловать. Посмотрел из окна, как жена с детьми скрываются за растущими под окнами деревьями, и потянулся к телефону.

Тесть и теща всегда вставали рано. И на этот раз теща сняла трубку после первого же гудка.

– Не разбудил, Белла Леонидовна? – на всякий случай поинтересовался Егор.

– Что ты, Егор! – запричитала теща. – Всю ночь не спали! У Петра Ивановича давление поднялось.

– Спросите у него, можно мне приехать? – перебил Егор. – Хочу с ним поговорить.

– Приезжай! – решила за мужа теща. – Приезжай, ему сейчас поддержка очень нужна.

Егор не стал дожидаться, когда жена вернется. И завтракать не стал, быстро побрился и уже через полчаса звонил в хорошо знакомую дверь.

Открыл ему тесть.

– Проходи! – Тесть выглядел плохо. Теща не врала, старик наверняка ночь не спал.

Впрочем, какой он старик! Только недавно шестьдесят исполнилось.

По тому, как часто тесть возвращался домой заполночь, Егор понимал, что женщинами тот интересуется весьма активно. Это только теща думает, что муж сутками занят непосильным трудом.

Самому Егору это было не нужно. Удовольствия на грош, а хлопот выше головы. Он обязательно порвал бы с Аксиньей в самое ближайшее время.

Выглянула теща, поздоровалась. Теща уделяла своей внешности все свободное время, а его у нее было много. Пластических операций, правда, не делала, на это ума хватило. Но выглядела замечательно, гораздо моложе своих лет.

Она и сейчас неплохо выглядела. Намного лучше мужа.

– Чаю хочешь, Егор?

– Нет, спасибо, – отказался Егор. – Я ненадолго.

Тесть молча пошел в комнату, служившую ему кабинетом. Егор быстро разулся, в носках направился следом. Наступать в уличной обуви на тещины ковры было не принято.

– Вот такие дела, Егор! – вздохнул тесть, усаживаясь в кресло.

Креслом Егор восхищался. Оно казалось огромным, хотя занимало совсем немного места. И было таким удобным, что не хотелось с него вставать. А еще, садясь иногда в это кресло, Егор почему-то ощущал себя хозяином. Дворянином. Как будто примерял на себя некий новый статус.

Хотел заказать такое же в свой рабочий кабинет, но не смог найти даже похожего, хотя искал в интернете тщательно.

– Дела фирмы к вам сейчас отношения не имеют, – неуверенно предположил Егор, садясь на стул рядом. – Бизнес постоянно шерстят.

– Да кончай ты! – тесть тихо выругался. – Под меня копают. Под меня! Удивляюсь, что прессу еще не подключили! Но я легко не сдамся.

Про врагов тесть говорил нередко, только раньше Егор в серьезность таких разговоров не верил. А зря. Должен был понимать, что борьба за теплые места ведется нешуточная.

– Есть что нарыть? – напрямик спросил Егор.

– Конечно, есть! На любого можно много чего нарыть, если постараться. Чистенькие только в глупых книжках бывают. – Тесть помолчал и поднял на Егора усталые глаза. – Если что… Бросишь Радку?

– Нет! – искренне сказал Егор. – Никогда! И ее не брошу, и вас.

– Не думаю, что меня удастся совсем свалить, – признался тесть. – Но нервотрепка, конечно, сильная.

– Может, вам уехать на время? Попутешествовать?

– Спятил? Действовать надо, а не прятаться!

Тесть не пытался его успокоить, но уезжал Егор почти уверенным, что все обойдется.

Тем не менее подстраховаться стоило, и, стоя в уже начавших собираться пробках, Егор принялся обдумывать запасной вариант.

Съездить к тете было необходимо. Правда, Рада была у нее два дня назад, и теперь стоило поискать причину для повторного визита. Поехать можно было и без причины, даже без предварительного звонка, тетя всегда была племяннице рада, но являться без предупреждения в семье было не принято.

Тетя позвонила сама.

– Знаешь, что у папы проблемы? – по веселому голосу не чувствовалось, чтобы Милена очень переживала за брата.

– Знаю, – вздохнула Рада.

– Выкарабкается, – беспечно обнадежила тетя. – Не вздумай из-за этого расстраиваться!

– Твоими бы устами!.. – усмехнулась Рада и неожиданно призналась: – Егор очень обеспокоен.

Вообще-то Рада предпочитала не обсуждать с родственницей мужа. Тетка Егора терпеть не могла. Оснований для такой антипатии Рада не видела и тетку не понимала, Егор всегда относился к Милене по-доброму.

Тетке ее будущий муж не понравился сразу. Рада тогда была влюблена без памяти, Егор казался ей самым лучшим парнем на свете, и она смертельно обиделась, когда Милена, состроив презрительную гримасу, прокомментировала: – Нашел богатую невесту.

Рада тогда еще жила с родителями, тетка зачем-то заехала к брату, а Егор зашел, потому что провожал Раду после очередного свидания.

– Ты его совсем не знаешь! – задохнулась от возмущения тогдашняя Рада.

– Я знаю людей! – отрезала тетка.

Тут за Егора вступилась мама, которой жених дочери нравился, и больше Милена Егора никогда не ругала.

Своих детей у тети не было, она много возилась с маленькой племянницей, знала всех ее подруг и, пожалуй, сама была лучшей подругой Рады. С Катей и Колей тетя тоже много возилась. Раде помощь родственницы была не очень нужна, у нее всегда были деньги на няню, но и помощь, и заботу она ценила.

– Ничего, – не посочувствовала тетя. – Трудности всегда идут на пользу. Егору пора научиться самому прорываться, а не у тестя за спиной прятаться.

Тетя была не права, Егор никогда не обращался за помощью к тестю. Получить должность папа, конечно, помог, но тем дело и ограничилось.

– Ты сейчас не можешь помочь ни отцу, ни Егору. Постарайся сама не расстраиваться и детей не пугать. Все образуется.

– Я стараюсь. – Рада подошла к окну, посмотрела на белые гроздья черемухи. – Только не всегда получается. Тоскливо как-то. Можно, я к тебе приеду?

– Нужно, – засмеялась тетя.

Рада открыла окно. Сейчас запах черемухи не раздражал, а успокаивал, и она немного постояла, глядя на белые пушистые гроздья.

Садиться в машину она не стала, дошла до троллейбусной остановки, проехала несколько минут, сидя у окна. Тетя жила рядом.

Тетин муж, которого Рада помнила плохо, умер давно. По рассказам родителей, Милена очень переживала, родные даже боялись, что она в буквальном смысле не переживет смерть мужа. Рада теткиного горя не заметила, маленькая еще была.

На улице было по-летнему тепло. Она шла к теткиному дому медленно, стараясь наслаждаться запахом еще совсем свежей, распускающейся зелени.

– Молодец, что приехала, – обнимая ее, сказала Милена. – Мне одной тоже тоскливо.

Одинокой тетю назвать было трудно. У нее постоянно появлялись друзья-мужчины, которых она приводила знакомить с Радиными родителями. Казалось, друзья к тете были искренне привязаны, но очередной друг исчезал, вместо него появлялся другой, а Милена продолжала искренне считать себя одинокой.

Рада прошла вслед за тетей на кухню, села у окна, на свое любимое место.

В тетиной квартире ничего не менялось десятилетиями. Даже после недавнего ремонта и замены всей мебели казалось, что именно так было всегда.

На стене всегда висел дядин портрет, а в нижнем ящике книжного шкафа лежал его пистолет.

Пистолет дядя приобрел в девяностые, тогда многие запасались оружием. Папа много раз требовал, чтобы Милена от опасной игрушки отказалась, не искала ненужных приключений на свою голову. Хранение оружия считалось уголовным преступлением, а разрешения на ношение оружия у нее, конечно же, не было. Да и оружие в смутные времена было приобретено незаконно.

Пистолет тетя продолжала хранить.

Рада пробыла у родственницы часа полтора. Идти в сад за детьми было еще рано, и она, выйдя из теткиного дома, позвонила Лере. Сидеть дома одной было совсем тошно.

У входа на предприятие две девчонки, заметив Егора, юркнули в сторону. Опаздывают и боятся директора. Егор с трудом сдержал улыбку.

Секретарши тоже заметно напряглись, увидев его. До этого девушки о чем-то хихикали.

– Привет, красавицы, – улыбнулся Егор. – Как настроение?

Вопрос был дежурный, и ответили секретари, как всегда:

– Отличное!

– Рабочее!

Столы у секретарш были новые, недешевые, и компьютеры современные, и сами девушки выглядели неплохо, в меру строго, в меру кокетливо, но и сама секретарская, и молодые секретарши неожиданно показались Егору такими убогими, что просто находиться здесь сделалось противно.

Бросить бы все это к чертовой матери, уехать за границу, жить на берегу моря, путешествовать…

Егор отпер кабинет, помедлил и повернулся к секретаршам.

– Что там насчет Таращенко?

– С нами мен… полицейские не разговаривали, – быстро заговорила Олеся. – Они у Таращенко в отделе всех расспрашивали. Только девочки про нее мало знают. Приезжая, квартиру здесь снимала…

Из-за квартиры Егор разозлился страшно. Идиотка! Несколько месяцев назад, веселая, обрадованная, сообщила, что сняла квартиру рядом с Сосновским, дверь в дверь.

– Ты что, спятила? – опешил тогда Егор.

– Егор, это отличный вариант, недорого и в центре. Что же мне теперь, отказываться?

Тогда он впервые и решил, что с дурой нужно кончать. Тогда он еще считал ее дурой.

– В эту квартиру я к тебе не поеду, – отрезал тогда Егор.

Но один раз все-таки поехал.

– За что ее убили? – вопрос прозвучал глупо, Егор на себя разозлился.

Олеся пожала плечами – кто же знает.

– В нее выстрелили где-то в парке. Как вы думаете, найдут убийцу?

– Найдут, – уверенно кивнул он. – Если постараются, конечно.

Он наконец вошел в кабинет, включил компьютер, достал из кармана флешку. Содержимое ее уже было переписано на его домашний ноутбук, а переписывать на рабочий комп наследие Леркиного деда Егор поостерегся.

Больше всего Егора интересовала одна работа Ивана Яковлевича, последняя. Из задумки старика могло выйти целое научное направление, причем с хорошей коммерческой отдачей.

Изобретение было ценным, и Егор это понимал. Но понимал и другое: одному ему не справиться. Он давно не занимался наукой, да и раньше, если честно, стремился только к руководству.

Нужен был кто-то, кто сможет воплотить ноу-хау в жизнь.

Лучше всех для этого подходил Сенька Сосновский, но тот наследием родственника с Егором делиться не будет и наверняка устроит скандал.

Егор побарабанил пальцами по столу. Иван Яковлевич последнее изобретение еще не запатентовал. В компьютере старика не было даже начального варианта заявки на патент. Это было и хорошо, и плохо. Хорошо, потому что Егор теперь может оформить патент от своего имени. А плохо, потому что даже для того, чтобы просто написать заявку, нужно отлично разбираться в заявляемом материале. Егор разбирался плохо и понимал, что с оформлением патента возникнут проблемы. В патентном бюро не круглые идиоты.

Он с шумом выдохнул и набрал Сосновского.

– Зайди, – бросил он старому другу. – И бумаги свои захвати. Я подпишу.

Сосновский появился через две минуты, подвинул стул, сел напротив Егора.

– А где бумаги? – удивился Егор.

– Я передумал, – глядя в стол, пробормотал Арсений. – Я не буду патентоваться.

– Почему?

– Так, – Арсений легко улыбнулся. Егору захотелось съездить ему по роже. – Передумал.

– Почему, Сеня? – посерьезнел Егор. – Я пошутил вчера. Извини.

Арсений продолжал смотреть в стол.

Бывшего друга Егор знал хорошо. Позлится и перестанет, нужно немножко подождать.

– Ну как знаешь, – Егор вздохнул. – Слышал, какие дела творятся? Сотрудницу у нас убили.

– Слышал, – кивнул Арсений. Он наконец-то посмотрел на Егора. – Некролог видел внизу.

– Ты ее знал?

– Видел у тебя в кабинете.

– Жалко девку.

Сосновский должен был сказать, что Ксана была его соседкой, но почему-то не сказал.

– Ладно, – кивнул ему Егор. – Иди. Надумаешь подавать заявку, приноси, подпишу.

Дверь тихо закрылась. Егор вынул флешку из компьютера и сунул в ящик стола. Вновь смотреть на формулы не стало никакого желания.

Снова в дверь позвонили минут через двадцать. Лере весело заулыбался молодой человек в штатском, сунул под нос удостоверение, в которое она не посмотрела.

– Проходите, – пригласила Лера гостя.

Парень тщательно вытер ноги о придверный коврик, уверенно направился в комнату, уселся на диван. Лера рядом с ним садиться не стала, подвинула себе стул, устроилась поодаль.

– Знали соседку? – спросил веселый полицейский.

До этого он достал сотовый телефон и теперь держал его перед собой. Записывает разговор.

– Не очень, – пожала плечами Лера. – Она недавно здесь поселилась.

– Что-нибудь о себе рассказывала?

– Нет. Мы только здоровались.

На самом деле Ксане хотелось набиться Лере в подружки. Однажды она даже пришла с тортом, и Лера терпеливо высидела с ней тяжкие полчаса.

– Кто-нибудь к ней приходил? Мужчины? Подруги?

– Я не видела. – Лера вздохнула и нехотя сообщила: – Ксана работала с моим мужем.

– Это он помог снять квартиру? – полицейский заинтересовался.

– Нет. Он удивился, когда увидел Ксану в подъезде.

Арсений неприятно удивился и разговаривал с Ксаной без особого удовольствия.

– Муж что-нибудь о ней рассказывал?