Хотелось также донести до читателя, что романтизация кодекса морали, чести и солидарности тюремного мира не имеет ничего общего с тем, с чем реально встречаешься в заключении. Например, меня сильно избили в камере, хотя по уголовным понятиям старых зэков, даже если они виноваты, вообще нельзя наказывать физически. Но на практике мне предъявляли претензии, что это я поступил против понятий, а не расправившиеся со мной отморозки, т.к. по неопытности искал защиты у администрации, что потом обернулось негативным отношением ко мне до конца срока. С другой стороны, мне там не довелось наблюдать и часто живописуемых по ТВ жестоких расправ в пресс-хатах – в тюрьме всё достаточно буднично, там главный фактор наказания время, бесконечно долго текущее, без видимого движения по твоему делу, которое ты ускорить никак не можешь.

Те читатели, которые в дневнике прочтут про то, как часто у меня были сердечные приступы, простуды и прочие проблемы со здоровьем, могут засомневаться в том, что заключение сильно подорвало моё здоровье, если я описываю это через 25 лет, пребывая уже в довольно преклонном возрасте. Значит, там было не так уж и плохо? Опровергать с пеной у рта не стану, просто сошлюсь на примеры долголетия жизни известных людей. Например, философ и вольнодумец Вольтер с юности страдал многими заболеваниями, но прожил почти 84 года. Он придерживался принципа, что труд должен доставлять наслаждение: "только работа избавляет нас от трех великих зол: скуки, порока и нужды", а также считал, что её надо сочетать с физическими упражнениями. Так и я неукоснительно следовал этим принципам: никогда не пил, не курил, с юношеского возраста занимался то гимнастикой, то велосипедом, то лыжами и коньками, то настольным теннисом и туризмом. И даже когда держал в тюрьме 13-ти дневную голодовку, каждый день делал зарядку. Творчество – вот главное условия долголетия. Томазо Кампанелла тоже дожил до почтенного возраста, хотя в тюрьмах пробыл не в пример мне дольше – 27 лет и вынес жесточайшие пытки на дыбе, потому что он, движимый идеями улучшить мир, даже находясь в нечеловеческих условиях, искал и находил возможности творить. Так ведь и у меня основные идеи по реформирования денежного обращения зародились в тюрьме, именно оттуда я написал статью о законах финансовых пирамид, писал письма и обращения председателю Центрального банка Геращенко и другим руководителям страны. И сейчас, несмотря на возраст, продолжаю работать – продвигаю свою теорию денег в научную среду, выступаю с докладами на конференциях и форумах, публикую статьи, веду свой блог …

На возможности заниматься работой и творчеством после освобождения повлияло и то, что вместе со свободой я получил возможность вовремя получать нужную медицинскую помощь, и в итоге стал как дедушка-трансформер: в центральной вене у меня стоит кавафильтр, кардиостимулятор регулирует ритм сердца, а вставная челюсть позволяет жевать. Я перенёс 10 хирургических операций, и только 2 из них пришлись на дотюремные годы. Ковидом я дважды переболел вместе с женой, но в лёгкой форме, потому что делали всё возможное для укрепления естественного иммунитета. Но, конечно, старение организма идёт неотвратимо. И если я раньше ежедневно проходил 8-10 км в день, мог отжиматься и приседать, то теперь уже хорошо, если осилю половину прежней прогулки, а от силовых упражнений давно пришлось отказаться. Вы когда-нибудь испытали, как из вас вытекает ручьём кровь? Я такое пережил – два года тому назад к утру резко подскочило давление и из носа стала хлыстать кровь. Скорая, больница – остановили кровотечение. Но не устранили полностью, чуть что не так, снова кровит из носа, хотя не так сильно. Усталость, скачущее давление, неровный сон тоже не дают возможности трудиться так как раньше. А сколько у меня планов! Главное, успеть бы основное – издать учебник по теории денег, предложить миру свою теорию роста …

И последнее, но очень важное замечание: повесть написана спустя более четверти века после описываемых событий. Все его участники выведены под своими настоящими именами и фамилиями, но я нисколько не опасаюсь встреч ни с бывшими сокамерниками, ни с потерпевшими. Когда меня судили, в зале висела тяжкая атмосфера ненависти, которая разряжалась проклятиями в мой адрес, когда меня выводили из зала суда по окончанию каждого заседания. Но ведь не один из них не встретил меня где-то в тёмном переулке и не приставил нож к горлу: «Верни мои деньги, мошенник!». Вероятно, поняли, что для того, чтобы не стать потерпевшими, именно они должны были требовать не сажать меня в тюрьму. Да и я вряд ли кого из них узнаю при встрече, всё настолько забылось и стёрлось из памяти, что сам с интересом читал свой дневник. Знаю также, что ещё живы некоторые из тех, кто приложил руку к тому, чтобы усугубить мои тюремные злоключения. Но пусть им Бог будет судия и своя совесть. Я не интересовался – продолжает ли кто-то из них нести службу, мне бы больше хотелось узнать, как по прошествии стольких лет оценивают моё «преступление» так называемые «потерпевшие», по милости которых я оказался в тюрьме. Помогло ли им требование самого жёсткого наказания для меня? И поняли ли они, наконец, что вернуть им деньги мог только я, находясь на свободе?

И небольшое пояснение. В описании некоторых диалогов используются считающиеся нелитературными матерные выражения, и вроде мне, учёному, это не к лицу. Да, не к лицу, я сам не матерюсь, и потому, многократно возвращаясь к написанному, старался по максимуму избегать использование мата, хотя пришлось буквально жить в его атмосфере, оставив скабрёзные выражения только там, где иначе дело или ситуация выглядели бы совсем по-другому. Ну, книга и так имеет пометку 18+, она исключительно для взрослых.

Пролог

"Отыщи всему начало

и ты многое поймёшь".

К. Прутков

Итак, как я оказался в тюрьме? Что меня довело до жизни такой?

А дело было так.

Как вы знаете, в начале 90-х страна резко встала на путь капиталистической трансформации, а потому работы по хозяйственному расчёту экономической лаборатории главка нашего министерства, которой я руководил в то время, оказались никому не нужными – у всех стоял вопрос как выжить в новых условиях, а не о внедрении современных экономических методов (хотя, возможно, как раз они и потребовались бы …). Пришлось думать, где искать работу – экономисты оказались в первом ряду тех, от кого поспешили избавиться на заводах и в НИИ. Так что надо было идти торговать Сникерсами и барахлом на рынке или заниматься операциями с недвижимостью. Я выбрал последнее и зарегистрировал ИЧП. Удача сопутствовала мне: мой однокурсник был начальником БТИ, где в ту пору регистрировались все сделки, разрешил мне открыть у себя офис. И дело пошло так споро, что я один перестал справляться, у меня появились помощники и стал складываться коллектив. Однако, и текучка была не позавидуешь – не успевал какой-нибудь брокер освоиться и оглядеться, как начинал работать на себя. То есть, офис, телефон, база данных были общие, а он, как мелкий воришка, гонорар от сделки клал себе в карман, получая, кроме того, у меня и зарплату. Таких я сразу выгонял, однако потом многие встречались мне в качестве хозяев собственных агентств, т.е., всё же у меня была неплохая школа, только я от этого ничего не имел ….

Но не всё шло гладко, как вроде следовало из констатации первых успехов. Что ещё мешало работе? Срывались многие сделки, и просто потому, что пока обсуждались детали, собственник поднимал цену, т.к. рост цен в 1992 году был просто запредельный – 2509%. Но я же был типичный совок, и даже в ту пору рыночных отношений у меня в подкорке глубоко сидел известный принцип: «Прежде думай о Родине, а потом о себе!». Поэтому, наблюдая, какой урон людям наносят скачки цен в жилищном строительстве, я подумал: надо им продавать квартиры не целиком, а по метрам в текущих ценах, которые так и останутся приобретёнными метрами, которые они будут добавлять к ранее купленным. У нас был хорошо налажен мониторинг цен на квартиры, и мы знали, что почём и где, в каком районе, сколько стоит квадратный метр жилья и как меняется рыночная конъюнктура. Но чтобы система по-метражного выкупа жилья, как я её назвал, могла начать работать, нужна была фирма-посредник, которая, суммируя взносы своих клиентов, покупала бы квартиры по ценам рынка на себя, а вкладчикам выдавала жилищные сертификаты (ЖС), удостоверяющего их право собственности не на квартиру, а на обезличенные метры. А когда тот или иной из них накапливал ЖС на целую квартиру, переоформлять квартиру фирмы в собственность клиента. И в этом случае его семья получала бы квартиру по цене, которая была в несколько раз ниже рыночной цены, т.к. первые метры приобретались значительно дешевле, чем при новых ценах на квартиры, которые выросли за время, прошедшее с этого момента.

Реализация такой идеи, какой бы заманчивой она не казалась, была не по силам маленькому агентству – нужен был солидный первоначальный капитал. Я стал искать соучредителей, чтобы создать акционерное общество, и мне удалось привлечь в него достаточно влиятельных людей Пензы: управляющего банком «Пенза» А.Г.Котломина, начальника Облстатуправления С.И.Дёкина, гендиректора страховой компании «Аско» (фамилию не помню, а сейчас этой фирмы нет), директора НИИ В.П.Сафронова, и ещё ряд юридических и физических лиц, которые все вместе на момент его образования внесли свои личные средства, образовав уставной капитал в размере 1 млн рублей. Разумеется, больше всего внёс я, и так появилось на свет акционерное общество «Торговля недвижимостью и инвестиции», сокращённо «ТоН-Инвест». А я, как инициатор его создания, был избран генеральным директором. Почему меня поддержали? Потому что для того времени я предложил очень удобную для людей схему, ибо тогда накопить на квартиру было практически невозможно – не успеешь получить деньги, как они тут же обесценивались. А вот стоимость каждого приобретённого метра росла вместе с инфляцией. Поэтому для клиента было экономически выгодно покупать квартиру метрами по текущей цене, а мы ещё и льготу предоставляли: когда он набирал таким образом на 60% площади квартиры, то получал право на заселение, продолжая выплачивать оставшиеся 40%². У 60 клиентов, купивших ещё только по 1 кв м, не было права получить квартиру, зато ТоН-Инвест, сложив полученные деньги на 60 кв м, уже мог приобрести 1-комнатную квартиру и поставить себе на баланс. Наши клиенты имели также ещё одну льготу – их деньги не пропадали в случае расторжения договора: их мы возвращали по рыночной стоимости квартир на день возврата, что многие и делали, используя нашу фирму как сберегательную кассу.

Но почти год созданное ЗАО работало просто как агентство недвижимости, лишь предлагая покупать жильё квадратными метрами, и только к середине 1994 года, когда мы реально стали давать квартиры и возвращать клиентам деньги с учётом роста инфляции, утро у нас начиналось с очереди и вечером заканчивалось ею – люди несли и несли деньги. Среди них были две категории клиентов: те, кто действительно хотел улучшить свои жилищные условия, и те, кто просто спасал свои небольшие сбережения от обесценивания, покупая жилищный сертификат, чтобы продать его через некоторое время по рыночной цене. Первые были настроены делать долгосрочные вклады, накапливая купленные метры жилья, а вторые вносили деньги нерегулярно, но суммируемый их остаток позволял нам инвестировать их в приобретение квартир.

Пик нашей деятельности пришёлся на 1994 год и первую половину 1995 года. И каковы полученные результаты? За 2,5 года, вплоть до моего ареста в апреле 1996 года, 154 семьи получили квартиры, а более чем 800-м вкладчикам были возвращены вложенные средства, да ещё с индексацией, причём в уголовном деле фамилии всех этих клиентов, как ни странно, есть. Но почему же такое хорошее начинание закончилось крахом? Беда пришла откуда её не ждали – в стране вместе с МММ насчитывалось около 1700 других финансовых пирамид, и вслед за арестом Мавроди в августе 1994 года их организаторы один за другим стали закрываться, прекратив возвращать деньги своим клиентам. Мы же как ни в чём не бывало продолжали принимать деньги и выдавать жилищные сертификаты на квадратные метры, и у нас в офисе всё также стояла очередь в кассу. Но к лету 1995 года она постепенно стала редеть, а другая очередь, за возвратом денег, расти. Образовался кассовый разрыв, потому что стали приносить меньше, чем надо было возвратить. И вот тут-то на нас и обратило внимание областное руководство.

Пикеты вкладчиков рухнувших пирамид, жалобы во все инстанции, обвинения руководства области в бездействии в СМИ требовали срочного принятия мер, а ничего сделать было нельзя, т.к. в области были лишь филиалы МММ, РДС, РН и других пирамид, куда вносили деньги пензяки. «А если найти какого-то своего пирамидчика и наказать? Да тогда мы сразу заткнём глотки этим бестолковым горлопанам!» – стала витать мысль по кабинетам областной администрации. И надо же такому случиться, на потребу озабоченным чиновникам, как чёрт из табакерки, вылез Шутов Василь Васильевич, ранее возглавлявший Чековый инвестиционный фонд «Стабильность». И тут я вынужден сделать небольшое отступление, без которого всё описанное утратит состояние определённости.

Пришла новая власть, а такого рода «коммунисты», как Шутов – черти по уголовной классификации (масти) – сразу же перекрасились в демократов, лишь бы подняться хоть на ступеньку выше по административной лестнице. Вот и Шутов, бывший комсомольский функционер районного масштаба, чтобы попасть в обладминистрацию, стал кошмарить ТоН-Инвесты – писать во все инстанции жалобы, что мы обманываем вкладчиков, потому что у нас финансовая пирамида. И таки попал в правительство – в 1995 году его, не специалиста (диплом о высшем образовании он получил только через 5 лет, да и то заочно), назначили начальником отдела по ценным бумагам и страховому рынку. А в этом качестве он сам немало поспособствовал тому, чтобы наши клиенты из вкладчиков превратились в потерпевших – это он лично ставил палки в колёса по переводу наших клиентов в акционеры. Меня в итоге посадили, а его усилия были вознаграждены повышением в должности до замминистра Госимущества Пензенской области, с которой он дослужился и до министра. А покидая такую должность, как известно, никто не живёт на пенсию – подлость отлично конвертируется в сладенькие активы – Шутов стал владельцем и генеральным директором аж 5-ти ООО, связанных с сельским хозяйством. Вот так «успех» в борьбе с финансовыми мошенниками позволяет потом и госимуществом распоряжаться, и становиться успешным аграрием!

История эта имела продолжение в наши дни, о чём следует рассказать.

Когда в октябре 2021 года под видом журналиста я наведался к Шутову в офис агрохолдинга «ДАМАТЕ», где он возглавлял одно из её подразделений, и спросил его, что такого сделал ему Скобликов, он, ничтоже сумняшеся, мне говорит:

– Так Скобликов обманывал клиентов и я, как честный человек, не мог мимо этого безобразия пройти. А вы знаете, сколько тогда было потерпевших от всяких финансовых пирамид, МММ и прочих?

– Да-да! Мне недавно попалась на глаза статья Петра Гарина, опубликованная на Пенза-онлайн, где он как раз и говорит о финансовой пирамиде Скобликова. Но очень интересно будет услышать это от Вас, поскольку это Вы начали требовать привлечь Скобликова к ответственности. Как в реальности обстояли дела? Сколько тысяч человек оставил Скобликов без денег, как МММ или РДС?

Он мнётся и прячет глаза. Я уточняю вопрос:

– С чего вы взяли, что ТоН-Инвест такая же пирамида? Там же реально давали квартиры, возвращали деньги, а перестали потому, что все разом ринулись в кассу … Именно так и происходят банковские кризисы, когда все вкладчики начинают забирать свои деньги.

– Ну, не знаю, не знаю. В администрацию поступало много жалоб от его вкладчиков …

– Вы лично хоть одну проверили?

– Зачем я буду проверять, мы поручили это налоговой полиции.

– Вы поручили …А у вас были полномочия для этого? От кого?

– Причём тут какие-то полномочия? Мы знали, что к губернатору ходило много вкладчиков, и мы ему доложили, что есть своя, местная пирамида. И что пора её руководство призвать к ответу. Он и направил нас в налоговую полицию с поручением.

– Но причём тут налоговая полиция? Ведь если воровали деньги у клиентов, этим должно было заниматься следствие.

– Ну, мы потом подключили и прокуратуру, они там начали следствие, и Скобликова с его подельником посадили.

– Но Вы как действовали: как частное лицо или по заданию?

– Никакого задания, я был в курсе, что губернатор держит на контроле эти дела, и я не мог стоять в стороне. Но он одобрил нашу инициативу.

– А вы не один этим занимались, у вас была какая-то инициативная группа?

– Никакой группы не было, я всё согласовывал Бухтуриным Федором Николаевичем, он был юристом в правительстве области, а до этого мы вместе руководили областным чековым инвестиционным фондом. Да я его сейчас позову ….

Вот те на! И его подельник (в 2013-15гг Бухтурин был начальником Департамента государственного имущества, где сам Шутов – министром), оказывается, неплохо пристроился в «ДАМАТЕ». Ведомый и ведущий, меняясь положением в иерархии администрации, всегда вместе попеременно занимали там высоты. Ай да молодцы!

Бухтурин заходит в кабинет и Шутов ему объясняет:

– Вот тут журналист интересуется, за что посадили Скобликова. Ну, ты помнишь, мы с тобой вместе этим делом занимались.

Но тот молча садится напротив меня и ничего не говорит. И так, как партизан, и дальше не проронил ни слова, а я продолжил спрашивать Шутова.

– Вы были рады, что Скобликова посадили?

– Конечно. Устроил какую-то пирамиду с квартирами! Мошенник, и получил по заслугам.

– А может, дело в том, что кто-то из ваших знакомых или родственников покупал жилищные сертификаты или акции, и вы хотели им помочь таким образом?

– Нет. Я просто был обязан обратить внимание руководства области на то, что МММ и прочие сбежали, а этот ходит на свободе и продолжает обманывать людей.

Тут мне стало окончательно ясно, что и я, и вкладчики были ему до фонаря, а ему просто представился подходящий случай выслужиться перед губернатором, и он не упустил его. И тогда я задаю убойный вопрос:

– А вы знаете, почему я решил поднять эту историю с ТоН-Инвестом?

– Ну, это вам журналистам интересно копать, а мне это зачем?

– Да этим Вы вместе с коллегой должны были прежде всего поинтересоваться, а не я. Вы же посадили человека, а что потом с ним стало, было наплевать?

– Я уголовниками не интересуюсь.

– А надо было бы поинтересоваться, поскольку он был незаслуженно наказан, и по вашей вине – тоже.

– Ну как это незаслуженно? Сколько людей пострадало из-за него!