Почему, кто предложил толеой завалиться ко мне в комнату – не знаю. Завалились, и все тут!

Так же не помню, что происходило на кровати. Вообще, я всегда был против пьяного секса. И ощущения притупляются, и потом, когда проснешься – будет мучительно больно смотреть на то чудовище, которое ночью тебе казалось молоденькой моделью, а поутру стало бабой ягой в последней стадии ожирения.

Насчет последнего все нормально – эти три демоницы хоть пьяные, хоть трезвые, хоть вымазанные в пыли и перьях все равно выглядят так, что позавидует любая моделька, над которой два часа работала толпа визажистов. Молодость и красоту не скрыть никаким макияжем. Но… было обидно за ту же Фелну – лишиться девственности можно только один раз. И я всегда считал, что это должно быть красиво обставлено. Например – свечи, лепестки роз в ванне, бокал шампанского и ласковые поцелуи любимого. А не визги, хихиканье подружек, которые дают тебе советы как лучше это все устроить, и покровительственно хлопают тебя по заднице, вслух комментируя происходящее и вспоминая то, как это было у них.

Да, кое-что вспомнил, и мне даже стало немного стыдно. Лучше бы я поддался раньше…

Кувыркались мы похоже что до утра – я даже грешным делом подумал о том, что похоже на то, как если бы нам снова подсыпали того самого снадобья. По-хорошему после такой пьянки мы должны были спать, как убитые, а не устраивать секс-марафон! А вот поди ж ты… успокоились только тогда, когда первые лучи солнца прилетели в мои окна. Представляю, чего наслушались наши соседи по коридору! Одна девица может разбудить все общежитие, а когда их три, да еще и с поехавшей крышей… брр!

Итак, стройная картина вчерашних безумств выстроилась последовательно, начиная с первых минут нашего нахождения в трактире. То, что я кое-что забыл о прошедшей ночи… может и надо было бы это забыть. Честно сказать, такого разнузданного безобразия в моей жизни еще не было. Ни в одной из моих жизней.

А девчонки-то, девчонки что творили! Черт подери, как они будут смотреть в глаза друг другу и мне, грешному? Когда проснутся, естественно. Как с цепи сорвались, точно. А я еще скептически слушал их рассказы о том, что творится в Академии, когда никто не видит. Как отрываются домашние детишки, впервые вырвавшиеся из дома на свободу. Думалось – преувеличивают. А вот и нет!

От «своих» девок я точно такого не ожидал. Где только научились всему этому, чертовы девственницы?!

Подумав немного, напустил воды в ванну, и улегся в нее, следя за тем, чтобы случайно не захлебнуться, когда выйду из тела. И потом с полчаса залечивал боевые раны. Все-таки прилетела мне плюха, и похоже что не одна. Драться в пьяном виде – что может быть глупее? Нет, в дальнейшем я такого больше не допущу!

И тут же едва не захохотал, вдруг вспомнив, как Сонька напрыгнула на бородатого, заросшего по самые глаза наемника и и вцепилась ему зубами в ухо. Вот он орал! Похоже что чертовка это самое ухо напрочь откусила.

А я что-то пел, когда дубасил этих придурков. Кстати – все костяшки пальцев сбиты, и кисти рук распухли. А мне, между прочим, сегодня на дуэль идти! Да не на одну! Хорошо хоть назначили на два часа дня, а не с самого утра. Иначе я бы выглядел очень непрезентабельно. Как кусок дерьма.

Едва успел вернуться в тело. Кстати, надо было закрыть дверь в ванную. Первой ввалилась Сонька – лохматая, как веник. Зевает, почесывается там… где и положено почесываться с похмелья. Глаза мутные – по-моему девица поднялась, но проснуться забыла.

– Привет! – Соня встала под струи воды, и стала мыться, не обращая на меня ровно никакого внимания.

– Привет! – это ввалилась в ванную комнату Фелна, и пошатываясь уцепилась за Соньку – Ой, что-то мне плохо! Подташнивает! Наверное, пироги были несвежими!

Я начал хохотать, и девушки с осуждением уставились на меня, как будто я вдруг начал веселиться на похоронах.

Хельга появилась через минуту – тупо уставилась на меня, и утробным голосом вдруг сказала:

– Ты ненормальный! Ты маньяк! Ты только посмотри, что сделал с девушками! У нас все болит – внутри, и снаружи!

Я чуть не утонул. От хохота обессилел, сполз в воду, хотя вроде и налил-то совсем не много, и не мог успокоиться еще минуты три – как гляну на серьезные, скорбные личики девиц, так меня сразу не хохот пробивает.

А еще, внезапно почувствовал возбуждение. Три красивые девицы, без малейшей искусственности, деланности, ненатуральности. Три цветка… пусть и слегка примятых моим каблуком. Или чем-то другим. Ну до чего же они хороши! Пришлось глаза закрыть, дабы избежать дальнейшего развития событий. А оно могло быть только одним, это развитие.

Потом я их лечил. Сам-то уже чувствовал себя просто великолепно – убрал и ушибы, и алкогольную интоксикацию. Хельга даже сказала, что я выгляжу до отвращения здоровым и веселым. Таким нельзя быть после попойки – это укор всем остальным ее участникам, и гнусное глумление над людьми.

Ну, ничего… лечение не заняло много времени. У всех девочек нашлись синяки – я сначала-то и не разглядел, когда они валялись на постели, как окурки в пепельнице (благо, что кровать огромная). Но когда начал лечить, обнаружил – у Соньки здоровенный синяк на спине, сказала, что ее достал ногой один из придурков-наемников.

У Фелны – синяк под глазом, на скуле, синяк на левой ягодице, и два кровоподтека на голени.

А больше всего досталось Хельге – у нее здоровенные синячины на бедрах прямо возле ягодиц, синяк на боку, на скуле, и припухшая губа.

Кстати, как она ядовито мне сообщила – синяки на бедрах моих рук дело. Не надо так вцепляться в девушку, она не деревянная! И не убежит, если сама встала на колени! А когда я попытался отбиться от неправомерного наезда, обе других страдалицы с не меньшим злорадством подтвердили, что эти синяки в буквальном смысле слова дело моих рук. И что я выглядел как маньяк, который желает до смерти обиходить несчастную жертву. Грубый мужлан, жеребец, которому… не надо сдерживать свои порывы, потому что именно за это они меня и любят.

Мда. Сплошные противоречия! И как так жить?!

На занятия мы не пошли. Отлеживались, отстаивались, от… в общем – вылезли мы из номера только к обеду. И на завтрак не пошли.

Пришлось еще раз идти мыться – само собой, мы не просто так отлеживались. В этот раз я постарался сдерживать себя, и не показывать свою жестокую натуру маньяка. Что по-моему не очень понравилось моим утонченным, интеллигентным подругам. Хельга даже с иронией спросила: «И где твой ночной темперамент?! Выдохся, что ли?» На это провокационное замечание я отвечать не стал, и в общем-то все получилось очень хорошо. Эдак по-семейному. Встали с утречка, решили вопрос без спешки, со всем вежеством, и поехали по делам. Хватит разнузданных оргий! Даешь оргии семейные, раздумчивые и тихие! Ибо нехрен.

Девчонки выходили от меня по одной, вначале разглядывая коридор через щелку между дверью и косяком. Глупо, конечно же. А то никто не видел, как мы вчера ввалились в Академию «на бровях». Секрет, понимаете ли! А потом кое-кто стонал и орал, как стая гусынь. И теперь они крадутся, аки тати в нощи. Ох уж эта женская нелогичность… я бы на их месте шел гордо, с поднятой мордой! Кому какое дело, где был? И с кем? Идет вы все…!

Ну, все идут в одно место, а я отправился в другое. В ректорскую. Получать ценные указания.

И получил.

– Вы с ума сошли, курсант Син! Вам сегодня предстоит на дуэли встретиться с лучшими бойцами Академии Тактики, а вы что делаете?! Устраиваете пьянку в трактире! Разнузданную оргию у себя в апартаментах! Да, да, не делайте такое лицо – вас слышала вся Академия!

И тут же, наклонившись вперед, шепчет:

– Если Хельга залетела – я тебя сгною! Я сделаю все, чтобы ты сдох! Я лично тебя убью! Я тебе яду подсыплю в чай! Я тебе…

Он долго перечислял способы уничтожения моего бренного тела, а я терпеливо слушал и сдерживался от зевка. Что ни говорю, а ночка была бурная, спал я всего часа два, а то и меньше. А то, что он меня ругает и обещает прибить – так на то и отец. Я бы тоже орал за свою дочку, и еще не так. Интересно, Хельга применяла амулет от беременности? Вроде бы разговор такой был. Вот только разговор одно, а реальное применение – совсем другое. Но тут уж… я ни причем. Не надо было меня так заводить. И вообще – прерванный половой акт вреден для здоровья мужчины.

Прооравшись, ректор успокоился и уже нормальным голосом начал обсуждать дела наши скорбные. А именно – кого мне нужно в первую очередь глушить на дуэли. И как бы между делом сказал, что по собственной инициативе в ответах на вызов заменил компенсацию за отказ от поединка до двухсот золотых. А штраф за отказ от выполнения обязанностей после проигрыша – до трех тысяч.

Я так и сел. Вот же знатный барыга! Я всего лишь хотел отбиться от посягательств желающих покромсать мое белое тело, а он это все превратил в кормушку! Пятнадцать процентов – Академии. Вот жулье! Одно мне нравится – этот старый выжига не сомневается, что я выиграю, иначе бы он так не рисковал. Но теперь сомневаюсь я – а с чего решил, что могу выиграть всегда и везде?

Впрочем, пусть даже так – найдется некто, кто поставит зарвавшегося меня на место. Побьет супостата. И что будет? Ну, отстою голым на площади несколько часов, да и всех делов! Плевать, да размазать. Не сглазят, черт подери. Пусть полюбуются на мои достоинства, извращенцы проклятые. Бой все равно не до смерти, так что…

Настраиваться на проигрыш не следовало, я выругался (про себя), и осведомился у шефа, сколько желающих нанести мне моральный и физический вред имеется в настоящий момент. И получил ошеломляющий ответ: четыреста двадцать девять бойцов!

Твою мать… да это же практически вся Академия Тактики! И кстати – когда ректор успел окучить всю эту массу народа?

И тут он со вздохом признался, что провести такую работу было практически невозможно, ему пришлось привлечь несколько стряпчих, отдать им приличные деньги, задействовать кучу курьеров, так что если я, как идиот, позволю себя убить или покалечить в первых же боях – он меня прибьет, а потом помочится на мой труп. Ибо это будет не только финансовый ущерб для Академии, но и падение ее престижа. И меня возненавидят все, кто меня знает.

То, что моему обоссанному трупу будет глубоко плевать на то, как его ненавидят – я говорить не стал. Как и убеждать в том, что обязательно выиграю поединки. Считать неполученные доходы тоже не собираюсь – нет лучшего способа испохабить бизнес, как начать считать и распределять деньги, которые ты от этого самого бизнеса должен якобы получить. Спугнуть удачу – это легче легкого. Не надо гневить Провидение.

От ректора я потащился в свой номер, раздумывая о превратностях судьбы, и о том, что как-то слишком уж лихо все пошло-побежало. Не сломать бы ногу на кочке… Все ли я учел?