– Тьфу! – кривлюсь я, и настроение мое слегка портится – Надо двери другие сделать, что ли. Ну что тут за звукоизоляция?! Все, разошлись! Учиться надо. Готовьтесь – обе. Втроем пойдем на бал. Только вначале хочу посмотреть – в чем пойдете. А то вдруг нарядитесь, как старая зеленщица – позору с вами не оберешься!

– Мерзавец! Мерзавец! – слышу я в спину, и настроение снова подымается. Сказал гадость – вот тебе и радость.

* * *

– … вы должны проникнуть своим мысленным взором в структуру камня, и связать свою магию со структурой…

Бам… Бам… – колокол пробил несколько раз, и я с облегчением встал со своего места. Отвык сидеть на занятиях, отвык слушать нудный, усыпляющий голос преподавателя. Лучше бы он дал список книг, которые надо прочитать, я бы и занялся самообразованием. Может так и поступить? Сижу с малолетками, как здоровенный дурачок-третьегодник, смешно все это выглядит.

Сказано – сделано. Подошел к преподавателю, попросил выдать мне список необходимой литературы, объяснил ситуацию и пообещал сдать экзамены как положено. Думал – пошлет меня подальше, однако артефактор легко согласился, и несколько минут перечислял мне названия нужных книг (а я записывал, хотя в принципе запоминал и на слух). И предупредил, что будет экзаменовать меня без всякого снисхождения. С тем мы и расстались. Наверное, преподавателя и самого раздражала моя фигура, маячившая на верхнем ярусе аудитории.

Вообще, как я заметил, занимаются здесь совсем не так интенсивно, как это делают студенты на Земле. Это происходит примерно так же, как в университетах в средние века: несколько лекций в неделю, и с вас хватит. Вот только там учились годами, по восемь, десять лет. Здесь же всего три года. На лекции преподаватель дает нам направление, в котором надо двигаться, рассказывает о каких-то общих закономерностях, и потом диктует список книг, которые нужны найти и прочитать к следующему занятию. Вот и все. А через некоторое время сдаешь экзамены – чтобы выяснить, что же ты все-таки усвоил в процессе обучения.

С одной стороны это довольно-таки ненапряжно, можешь и не ходить на занятия, главное – чтобы нормально сдал экзамены. С другой – не будешь ходить на лекции – не узнаешь, какие книги тебе нужно читать, не поймешь – о чем пойдет речь в этих книгах. А также – никто тебе не растолкует непонятный момент, описанный в какой-нибудь из рекомендованных книг.

Ну и практика. Без практики – никуда и никак. Но мой поток до практики еще не дошел. Я же новичок! Нуб, так сказать! Мне вначале нужно изучить азы, а уж потом браться за практические занятия. Кстати, они должны начаться примерно через два недели. К этому времени я подготовлюсь самостоятельно, и тогда уже попробую применить знания на практике.

* * *

Ана ждала меня в комнате. Я не стал открывать своими ключами, просто постучал, и девушка тут же открыла дверь.

– Готова?

– Готова! – лицо бледное, руки теребят край кружев на груди… переживает. Боится? Понимаю – неприятно. А может и правда не стоит туда идти? Зайдем к стряпчему – я только вчера по дороге видел большую контору стряпчих возле порта. Там обычно оформляют сделки корабелы и купцы. Подпишем со стряпчим договор – пускай за долю малую расстарается, найдет покупателя на дом, а мы… вернее Ана – получим деньги уже от стряпчего. Да, он отщипнет солидный кусок, но зато меньше будет хлопот, нервотрепки и всякого такого безобразия. Только представить – девушка приведет покупателя, и… там три здоровенных облома с дрекольями. И кто тогда купит этакое жилье?

Ели бы все так просто… но меня интересует совсем другое. Ну, сколько стоит этот дурацкий домишко? Золотой? Два золотых? Пять? Дам я Ане эти деньги – как выходное пособие. Не обеднею. Я за один концерт в трактире не меньше золотого собираю, да и в банке деньги лежат. Меня интересует кое-что гораздо более важное, чем эти страсти вокруг недвижимости. И сегодня я постараюсь все выяснить.

А еще – надо поставить на место зарвавшихся козлов. Уж очень я не люблю «профессиональных соседей». Вот дай мне волю, я бы всю эту шваль просто ставил к стенке. Помню, смотрел в криминальных новостях, как мрази выживали людей из их собственной квартиры. Покупают метр квадратный в квартире, и начинают выживать хозяев, превращая жизнь людей в ад. Тогда и подумалось – жаль, вы не меня попытались выжить. Я бы вашу жизнь превратил в ад. И скорее всего вы бы просто исчезли – вместе со своим главарем шайки, бывшим ментом. Не нарывались еще, твари.

Впрочем – они знают, на кого наезжать. Серьезных людей не трогают. Видимо прежде чем начать свою операцию досконально изучают подноготную хозяев квартиры.

Ана выглядела прелестно. Эдакое воздушное создание, вся в локонах и рюшечках. И платье красивое, точно. Я на самом деле дундук дундуком – мне главное, что под платьем, а она ведь для меня старается. «У такого красивого и важного господина и служанка должна быть нарядная!» – это она мне сказала. Я пожал плечами и выдал ей три статера – так, премия за хорошую работу. Нет, не в постели работу – просто хорошую. Приятная девочка, дарить ей подарки одно удовольствие. А нормальный мужчина должен дарить подарки женщинам – иначе какой же он мужчина? Или женщине… но тут уже как сложится.

Пока шли по коридорам Академии, я боковым зрением ловил любопытные взгляды. Все вроде бы и не смотрели на нас, но… смотрели. Кто-то откровенно ухмылялся, кто-то осуждающе качал головой, а кто-то пожимал плечами. Мол, вот же парочка – гусь и гагарочка! Ворк, безродное животное, и его служанка – тоже грязь из канавы. И они нашли друг друга! Ходят так, будто и положено безродным тварям ходить по коридорам священной Академии.

После боя с младшим Элроном, после занятий боевыми искусствами, на которых я показал умение, превышающее умение своих соучеников как минимум на порядок – меня уже не осмеливались вызывать на поединок. Страшная травма моего противника, последствия этого поединка – потрясли всех до глубины души. Желающих поставить меня на место больше не находилось. Впрочем – подозреваю, что это ненадолго. Память людей избирательна, обязательно найдутся те, что скажут: ему повезло, уж я-то точно не поддался бы такому ничтожеству, этому грязному ворку! И будет еще бой. И еще. Ну что же… место для похорон в этом мире точно найдется.

Со слов Аны идти было далеко, потому я тут же нанял извозчика, в пролетку которого мы быстренько и запрыгнули, исчезнув с глаз благородного сообщества. Подняв кожаный верх, я откинулся на мягкую спинку сиденья и притянул к себе девушку, обхватив ее руками под грудь и практически уложив себе на колени. Вот так и ехали – Ана у меня на коленях, как притихшая кошечка, а пролетка грохотала по мостовой, подпрыгивая на булыжниках и раскачиваясь, как маленькая яхта в пятибальный шторм. Приходилось удерживать девушку чтобы она не свалилась, но это мне честно сказать нравилось. Я чувствовал себя студентом, который едет со своей девушкой за город, на дачу. Старое такси скрипит и попердывает глушаком, трясучая дорога пытается выбить душу из тела, а мне хорошо с прекрасной девушкой, прикорнувшей у меня на руках.

Интересно… вот если бы я вернулся на Землю – в этом теле, с этой девушкой – чем бы тогда занялся? Куда бы пошел? Если только в музыканты… Не в наемники, это точно. Хватит уже мне войны.

Оружия с собой не взял. То есть – ни меча, ни арбалета у меня не было – только нож на поясе, без ножа тут ходят только рабы. Не дураки же эта семейка, чтобы среди белого дня нападать на курсанта Академии!

Кстати сказать – квартал, где жила Ана находился в непосредственной близости от воркской слободы, в которой я так ни разу и не побывал. Как-то недосуг было. В конце концов – это мое тело принадлежит племени ворков, но я-то сам не ворк. Нет у меня эдакой ностальгии по родному племени. Мне все здесь одинаково чужие.

– Вот тут! – показала Ана, когда мы с ней вышли из пролетки и прошли метров двести. Подъезжать ближе она не захотела – чтобы не привлекать внимания соседей. И я с ней был солидарен. Лучше мы с фланга обойдем. Теперь у меня уже не было ощущения того, что я нахожусь на свидании с девчонкой, хотя окружающий нас пейзаж как раз и настраивал это самое минорное настроение.

Пейзаж – будто я за городом, где-то в дачном массиве. Небольшие сельские дома, выстроившиеся вдоль узкой улицы, как ни странно – тоже замощенной булыжником. За не очень высокими заборами – сады, а ставни домиков изукрашены резьбой по дереву и раскрашены голубой, белой и синей краской. У меня даже возникло чувство дежавю, будто нахожусь где-то в Пензенской губернии. Довольно-таки чистенько, прибрано, хотя как это часто бывает в таких местах густо пахнет испаряющимися под солнечными лучами помоями. Плещут на улицу без зазрения совести – нет бы выплеснуть в сад, или в выгребную яму. Золотарь стоит денег, вот и экономят, крохоборы чертовы. Впрочем, такое я встречал и на Земле, не раз, и не два, так что здешние аборигены ничем не отличаются в этом плане от наших людей. Только у здешних смартфона нет и телевизора, а мировоззрение точно такое же, как и у земных крохоборов.

– Вот мой дом! – Ана показала на вполне добротный, сложенный из камня дом, и я немало удивился – ожидал увидеть что-то покосившееся, убогое, гнилое. А тут – вполне приличное сооружение комнат на пять, не меньше. Крыша выложена черепицей, и не видно, чтобы ей требовался ремонт. Увидев мое легкое замешательство, Ана поняла и с доброй улыбкой сказала:

– Это папа строил. Он еще и приторговывал, когда ходил с караваном, так что деньги у нас всегда водились. Тут раньше стоял маленький деревянный домик – папа дом сломал, и на его месте построил этот, каменный. У нас даже туалет в доме – со сливом! И вода есть! Дождевая, или можно натаскать из колодца. Он емкость сделал на чердаке, так что и мыться можно в душе. Нам все соседи завидовали. Он работящий был – руки как из серебра сделаны!

Глаза Аны затуманились, она вздохнула и пошла к воротам, в которых виднелась небольшая калитка. Затем пошарила рукой в траве у скамейки, ничего не нашла и оглянувшись на меня, пожала плечами:

– Я тут ключ прятала, чтобы калитку открывать. Видите, тут дырочка – в нее надо ключ совать, повернуть, и задвижка откроется. Но ключа почему-то нет.

Я кивнул, и недолго думая подошел к воротам и дважды сильно ударил кулаком в темные от времени доски. Прислушался, развернулся спиной и начал размеренно долбить в ворота каблуком, пока из-за забора не раздался молодой, срывающийся на фальцет голос:

– Чо надо?! Кто там балуется?! Ну-ка отошел, а то щас башку разобью!

– Это старший, Веном! – вполголоса сказала Ана – У него такой голос смешной! Как у маленького мальчишки! Он очень не любит, когда ему говорят про голос!

– А кто там так пищит, что за крыса? – как можно громче крикнул я – Мальчик, позови старших! Поговорить надо!

– Я щас тебе дам старших! – пропищал голос, и я услышал приближающиеся тяжелые шаги.