Парни смеялись: «Во ты жару даешь

Не надоело тебе в бане потеть?»

Только не знала за окном молодежь,

Что там разборка не на жизнь, а на смерть.

На смерть!

Андрей Князев «Князь» сольный проект

«Любовь негодяя» трек «Пикник у бани» 2005

Предисловие.

Несомненно, любому человеку всегда есть, что рассказать. Да что там рассказать? Поведать в мемуарах. Не поверхностное прикосновение к своей истории, а то, что могло уйти вместе с ним, так никогда и не будучи услышанным. Те самые истории, которые и не всегда-то и рассказать можно. Но для того и есть старые друзья, которые могут выслушать при встрече, что там у тебя накопилось. И особенно это важно, если старые друзья собираются крайне редко. Скажем так, два-три раза в год. Тут уж можно и засидеться до утра, выслушивая того, кого знаешь всю жизнь. Для этого они, наверное, и придуманы? Старые друзья. А что за истории они могут рассказать? Да любые. Совершенно любые. Может частично и выдуманные, а может и полностью. Но они того стоят. Они, несомненно, бесценны, и чем их, историй больше, тем чаще вспоминаются те вечера, что проводили за прослушиванием историй.

Дядюшка – в миру Алексей, Сид – там же Семен, Святой – он же Ромка, Есентуки – Дима, Математик (Теоретик) – Жека, Фельдмаршал (Адмирал, Генерал, тут кому как нравится) – Николай. Они просто собирались, когда это получалось. К сожалению, не всегда встречались все одновременно. Жизнь, она не спрашивала их пожеланий. Раскидала на свое усмотрение. Но место, где проходили встречи имелось. Там, где родились и выросли. И оно ждало. Всегда ожидало их появления. Баня старая. Почти тридцать лет, но она еще постоит. Она бы сама рассказала много историй, если бы могла.

А они просто дурачились. Словно не хотели уходить из детства. Вернее из детства вышли уже давно, но умудрились оставить маленькую, им одним видимую дверцу, в которую, время от времени, проникали всей компанией на один-два дня. Проникали, чтобы просто почувствовать себя снова мальчишками из их общего непростого, но вместе с тем счастливого детства. Его уже нельзя было вернуть, но в него можно было вернуться.

Вы спросите за алкоголь? Не без этого. Но только, чтобы приоткрыть дверь.

И еще правила.

Правила, были введены кем-то когда-то из посетителей, но не были строго обязательны к исполнению. Они были уже традицией. Без них уже никак, там, в бане.

Из первого следует обращаться друг к другу в бане только по второму имени – погонялу, иначе сто целковых в общую копилку вынь да полож. На следующий помывочный день. Всего-то.

Из второго же следовало, что историю расскажет тот, кто вытянет короткую спичку. Вот вроде и все правила. Все честно и справедливо.

Что же является правдой, а что вымыслом в дальнейшем повествовании никому точно неизвестно. Истории – то из разных уст вылетели. Но добрая половина, несомненно, правда. Почему? Старые друзья выдумывать не будут. Если старый друг обманет, то какой он после этого друг? А дружбу, пронесенную из детства разрушить непросто. Так, что все правда. И не сомневайтесь.

История первая. История Математика. «Три дня в запасе».

Баня располагалась на берегу реки, метрах в сорока на небольшом искусственном возвышении. И, несмотря на это, время от времени весной ее затопляло при сильном наводнении. Они расположились в предбаннике. Предбанник! Место, где истории обретали слушателей. Он, конечно, не был большим и удобным, но за тот период, когда они тут собирались, больше пятнадцати лет, мы очень даже привыкли к этим размерам, и он нам казались наиболее уютным из всех возможных. Вероятно, даже предложите им сменить его на более удобный, некоторые бы еще задумались, стоит ли оно того.

Ширина предбанника не превышала полутора метров, но если вычесть ещё и скамейку, стоящую вдоль правой стены, то места было совсем мало, поэтому часть компании расположились на невысоких одноместных скамейках друг напротив друга с теми, кто сидел на скамейках. Их было шестеро.

Уже успели два раза попариться и искупаться. Немного выпили и Ессентуки сказал.

– Наверное, пришло время прослушать захватывающую историю?

Он вытащил из кармана спички, перемешал их и зажал между большим и указательным пальцем.

– Тянем.

Первым начал Святой. В задумчивости глядя на спички, будто от его выбора зависело, что-то неимоверно важное, и расчесывая подбородок, замер.

– Коля «Ipu» унес, – продекларировал нашу общую шутку Ессентуки.

– Коля – наглый, – послышалось со стороны.

Святой улыбнулся и вытащил спичку.

– Длинная, – сказал он и продемонстрировал.

– Чо то, Роман, залагал?– Дядюшка осекся, – сто рублей с меня.

Вторым тянул дядюшка.

– Аналогично.

Он продемонстрировал всем свою длинную спичку.

Теоретик тянул третьим.

– Моя очередь, – сказал он с задержкой и показал всем короткую спичку.

– О чём будет рассказ? – спросил Ессентуки.

– Мой рассказ будет про отца, – ответил Теоретик.

Все взяли по баночке пива и по возможности удобно устроились в ожидании рассказа. Послышалось шипение открывающихся банок.

– Вот тварь, – послышался громкий шлепок, и Сид убил одинокого комара, которому удалось прорваться и укусить страдальца, – я же дальше всех от двери сижу!

Теоретик прокашлялся, сделал глоток пива я начал вести монолог.

***

Звонок.

Снова звонок.

Телефон завибрировал. Не громкий шум наполнил тишину класса. Я подошёл и нажал кнопку звука. Телефон продолжал звонить, но уже в тишине. Я посмотрел на часы, висящие над школьной доской. Две минуты до конца урока. Контрольная подходила к концу.

– Ну что седьмой «А», пора сдавать тетради.

Я стал проходить между рядами, собирать тетради с работами учеников.

Один из них поднял руку и спросил.

– Можно на перемене ещё немножко дописать?

– До пяти минут разрешаю.

Зазвенел звонок. Ребята стали вставать, собирать свои принадлежности и уходить. Осталось два ученика, которые дописывали.

– Напоминаю, что только пять минут, – сказал я.

Телефон снова завибрировал. Перемена. Могу взять.

Я подошел к столу и взял телефон в руку. На экране не было номера. Странно. Телефон звонил. Символ зелёной трубки подпрыгивал, указывая направление поднятия звонка. Вместо номера были чёрточки. Меня это насторожило. Обычно, если телефон не известен, высвечивается надпись «неизвестный номер», а вот такого я еще не видел.

Я поднял трубку.

– Алло.

В телефоне послышались несколько щелчков, а затем до боли знакомый голос мне сказал.

– Папа умер.

Я замер, это было похоже на розыгрыш. Голос мне был знаком, но я не мог вспомнить, кому он принадлежит.

– Как? Когда?

Я хотел ещё спросить что-то, но в горле встал комок.

– Сегодня. Его сбила машина. Приезжай.

– А ты приедешь?

– Я уже здесь.

В трубке послышались гудки.

«Скорее всего, это звонил Семён», – подумал я, брат.

Я смотрел на экран и понимал, что я не могу сейчас перезвонить, потому что номер был не определён. Но я всё равно попробовал, нажав на символ звонка, но в телефоне не осталось информации об этом звонке. Телефон показывал, что последним звонком был вчерашний разговор с супругой.

Очень подозрительно, наверное, какая-то программная ошибка. Я присел за стол, меня как будто облили водой прямо перед классом. Я посмотрел на ребят, которые оставались на перемене. Они уже собирались. В дверь стал входить следующий класс. Скоро звонок на урок.

У меня остался ещё один урок и дополнительное занятие.

Мне надо ехать.

Ехать далеко почти 700 км, где-то около возьми часов в дороге, может быть даже больше. Я уже не помню, как отвёл последний урок, но с дополнительных занятий детей отпустил. Я помню, как пришёл к ответственному за составление расписания, и сказал, что случилось, чтобы она внесла изменения. Я сказал, что сейчас пойду, напишу заявление на четверг и пятницу, а затем два выходных, времени должно хватить.

Завуч по расписанию Антонина Михайловна сказала, что сочувствует и пожелала удачной дороги.

Предстояло ехать половину дороги ночью. Я выехал около четырех вечера. Была поздняя осень, и около девяти уже было темно. Дорога, несмотря на то, что была ещё среда, была заполнена. Встречный поток тоже был большой, поэтому пары постоянно слепили меня. Оставалось ещё ехать около трех часов, когда я заехал на заправку. Я помню, что я залил там полный бак, купил что-то перекусить и энергетик, и снова отправился в путь.

Знаете с самого начала, как только я сел в машину, я отключился от своих повседневных забот. У меня была одна только единственная мысль, конечно же, связанная с отцом. Она билась у меня в голове и возможно из-за неё дорога показался мне короче. Я постоянно думал о том его больше не увижу и что мне не хватило времени узнать о нём что-то такое, что он мог мне ещё рассказать и кроме него никто не мог. Последнее время, приезжая к отцу, я часто его просил рассказать о его детстве, о чём-то интересном, что происходило с ним в жизни. Он немного рассказывал, но иногда рассказывал. Пока я был не с ним, не дома, я думал, о чём же ещё спросить. И вот теперь спросить больше было ни у кого. Это меня приводило в какой-то ступор. Сознание это понимало, но сердце отказалась принимать эту информацию. Всё это уже произошло, я пытался откинуть эти мысли. Подумать о чем-нибудь другом не получалось. За окном была уже кромешная темнота. На дороге стало заметно меньше машин, ехать стало спокойнее. Асфальт без выбоин. Можно сказать, что ехать одно удовольствие, если бы не одно но, я ехал хоронить отца. Очередной знак населенного пункта был синим, можно не снижать скорость. Дорога проходила в полукилометре от деревни. На единственной остановке общественного транспорта стоял автомобиль такси на аварийке. Я обратил внимание, что у неё спущено колесо и нет водителя. На заднем сидении сидело два человека. «Может быть, им нужна помощь», – подумал я и притормозил. На той скорости, с которой я двигался, я пролетел метров триста и на обочине припарковался. Сдал задом и подошел к машине. Заглянув в открытое окно водительской двери, я спросил.

– Вам помощь не требуется, что-нибудь случилось?