Цитаты из книги «Куда уходит кумуткан»

Кумутка́н – эвенкийское слово для обозначения юного, впервые перелинявшего щенка байкальской нерпы (возраст – от нескольких недель до нескольких месяцев)

– Папа говорит, что в детстве ни в коем случае нельзя трусить, потом всю жизнь будешь трусом. Даже когда станешь сильным и взрослым.

нерпа может вовсе отказаться от родов – рассосать плод в утробе, если решит, что у неё и без щенков хватает проблем.

Знал, что нерпа вынашивает щенка одиннадцать месяцев. Знал, что нерпа может при желании перенести роды на следующий год. Знал, что потом она может забеременеть от другого самца и, когда придёт время, родить сразу двух бельков – от двух разных отцов

– Грустно это, – вздохнул Саша. – Что? – удивился Максим. – Они плывут домой. Думают, что логовище – единственное безопасное место во всём этом диком мире. Поваляться на лежанке, съесть рыбёшку. Расслабиться после плаванья. Под крепкой крышей. Спрятаны в сугробах. Никто не найдёт. А тут – хоп, и ты в сетях. Потом тебя поднимают наружу большие уродливые люди, которых ты никогда не видел. Скалятся, смеются, хватают за ласты. Выдёргивают тебя из твоего уютного детства. Последнее, что ты видишь, – как они сапогами топчут твой дом. И волокут тебя в крохотный бассейн взрослой жизни, где ещё много лет другие люди будут тыкать в тебя пальцем, а тебе негде будет укрыться – всегда на обозрении, всегда беззащитен.

счастье – это гармония души с окружающим миром.

Третьим отчимом Максима стал Никита – эмчи-лама, то есть доктор тибетской медицины. Он окончил сельский университет Даши́ Чайнхорли́н и с тех пор занимался исключительно врачеванием. Максим с мамой переехали к нему в Улан-Удэ.

Дедушка говорит, нельзя хотеть то, чего у тебя никогда не было. У меня никогда не было тебя. А хочется.

Пусть верят, во что хотят. Главное, чтоб это делало их счастливыми

У нас тут гроза вовсю. Аюна говорит, что это боги-тэнгэрины вывели свои стада пастись на тучные пастбища.