Пролог

Я шёл по тёмному коридору, тихонько ступая по паркету. Моё сердце часто-часто билось в груди, словно испуганная птичка, попавшая в клетку. Пульс грохотал в висках, закладывая уши. И каждый шаг давался мне с трудом. Но дверь, которой заканчивался коридор, всё равно приближалась. И я уже с ужасом видел клубы дыма, вырывающиеся из-под неё.

Дверная ручка оказалась горячей на ощупь. Но мои пальцы всё равно обхватили её и поспешно повернули. Я тотчас подул на слегка обожжённую руку. А дверь меж тем со скрипом отворилась, открыв моему шокированному взору чудовищную картину. Гостиная была объята пламенем. Он пожирал синие занавески, большой угловой диван и лизал уютные светло-серые обои. А на ковре хрипела моя мать. Она из последних сил пыталась сдвинуть со своей груди огромную красную, когтистую лапу, вдавливающую её в пол. Двухметровый мускулистый краснокожий человек не давал ей встать. Он одной ногой стоял на теле моей матери и злобно скалил треугольные зубы. А его кожистые крылья, словно у громадной летучей мыши, трепетали, будто от наслаждения.

Я истошно заорал, увидев монстра. А он тотчас вскинул рогатую башку и посмотрел на меня красными глазами, поселившимися на скуластом лице с мощным раздвоенным подбородком.

– А вот и твой щ-щ-щенок, – прошипело чудовище, орудуя длинным языком, присущим рептилиям.

– Нет! Не убивай его! Матвей, беги! – успела отчаянно закричать моя мать, прежде чем лапа демона с силой нажала на её грудную клетку. Послышался треск костей, пронзивших сердце и лёгкие моей матери. И на её искривлённых предсмертной судорогой губах возникли кровавые пузыри, а стекленеющие глаза уставились в потолок, который родители только вчера покрасили.

Монстр двинулся ко мне, нехорошо усмехаясь. А тупо я застыл на месте, пронзённый ступором. Мне казалось, что всё это сон, фантастика. Вот сейчас я проснусь и увижу свою комнату. Но я не просыпался. А демона продолжал приближаться ко мне. Но внезапно в его ногу вцепилась рука, показавшаяся из-за дивана. Её хозяин был скрыт от меня мебелью, но я не мог не узнать руку своего отца. Пусть она и была сильно обожжена.

Демон же несколько удивлённо проговорил:

– Ты ещ-щ-ё не сдох?

– Не трогай… его… он же всего лишь… ребёнок. Ему двенадцать лет, – простонал мой отец слабым голосом. – Лучше забери меня.

– Да ты и так сдохнеш-ш-шь. Но я приш-ш-шел сюда не за тобой, – прошипел монстр и дёрнул ногой, высвобождая её из ослабевших пальцев моего родителя.

– Нет… нет… – шептал отец всё глуше и глуше.

Чудовище молча подошло ко мне и схватило за шею. А я был до того объят ужасом, что не мог издать ни звука. Лишь мой рот беззвучно разевался, как у выброшенной из воды рыбы.

Демон поднял меня в воздух и поднёс к своему жёсткому лицу с яростными глазами. Они вонзились в меня точно две спицы. И было в них что-то такое, что вперемежку с болью от потери родителей, дало мне силы плюнуть в лицо монстра. Плевок получился жалким, слабым. Но до красной щеки демона всё-таки долетели несколько капель. И они заставили его разжать руку, которой он держал меня за шею.

Я упал на пол и принялся жадно хватать ртом воздух. А потом стал истерично хрипеть, впав в какое-то безумие:

– Я убью тебя… я убью тебя… Клянусь… Ты сдохнешь…

Демон несколько секунд постоял надо мной, будто решая, что делать дальше, а затем задумчиво произнёс:

– А это мож-ж-жет быть забавно. В тебе есть стерж-ж-жень. В этом мире соверш-ш-шеннолетие наступает в восемнадцать лет. Ж-ж-ди меня через ш-ш-шесть лет в свой день рож-ж-ждения. Тогда и выясним, кому ж-ж-жить, а кому – умереть.

Глава 1

За пластиковым окном большущей аудитории царило серое, пасмурное утро, а прохладный ветерок раскачивал клён с пожелтевшими листьями. Да, наступила осень. А я, так и не дождавшись совы из Хогвардса. Пришлось поступить на заочку в РУДН. Почему именно в этот университет? Так Проф оказался заведующим одной из кафедр. Именно он посодействовал тому, чтобы я поступил сюда и связал своё обучение с журналистикой. Признаю, не самый очевидный выбор для начинающего охотника, но других вариантов у меня особо и не было. Так что мне придётся грызть гранит науки именно здесь.

И начал я с того, что спозаранку приплёлся на первую вводную лекцию, которую вёл седовласый господин из клана «Верные». Он хорошо поставленным голосом рассказывал нам о грядущем обучении. А я, порой зевая, с интересом скользил взглядом по своим сокурсникам. Их здесь собралось под две сотни, а то и больше. И кого только среди них не было: орки, гномы, люди, эльф, полукровки, чернокожие, арабы, индусы, азиаты, готы, панки, эмо и представители прочих субкультур! Но вот неродовитых среди них почти не было. В основном тут собрались разумные с благородной кровью.

Мысленное упоминание крови всколыхнуло в моей памяти историю родителей. Кто из них дал мне грязную кровь? Отец или мать? Хм, матушка никогда не отличалась особым предвидением, которое дарует шестое чувство. Следовательно, остаётся лишь биологический отец. Но Проф говорил, что у детей монстров от обычных разумных не бывает способностей. Хотя он сам же потом в баре допустил мысль, что я могу быть внуком вампира.

В общем, ничего не понятно, кроме того, что мои способности помогают мне валить самых разных чудовищ. Мы с охотниками только в прошлом месяце запинали в Подольске какую-то неизвестную тварь, похожую на разъярённую Листу. Шучу-шучу, не такая она была страшная и грозная. Но всё равно нелюдь чуть не угробила нас. У нее оказался чрезвычайно опасный метровый, тонкий-тонкий язык с присосками. Последние оставляли на теле отвратительного вида язвы. А поначалу эта нечисть прикидывалась юной девочкой-нимфеточкой. Это уже потом она превратилась в чудовище. И не как большинство женщин после свадьбы, а буквально по щелчку пальцев.

Короче, Профессор так и не понял, что это была за тварь, которая под конец боя умудрилась серьёзно ранить Бульдога. И тот до сих пор восстанавливался, хотя прошёл уже месяц. Он тогда чуть кровью не изошёл.

Кстати, кровь… опять кровь. Я так и не пил её с тех самых пор, как убил оборотней, атаковавших сгоревшую квартиру Валерона. А ведь моё восемнадцатилетие не за годами. Но при охотниках так просто кровушку не полакаешь. Да и в последний месяц тишина – ни одной охоты. Поэтому я буквально возликовал, когда несколько дней назад нарисовалось новое дело. Надо было помочь старому товарищу Валерона, который жил в Питере. Ему нужны были охотники, чтобы навести знатную суету среди выводка вампиров.

И поначалу мы планировали вчетвером поехать в Северную столицу, но вчера Бульдог извиняющимся тоном сообщил, что мне придётся ехать лишь с Испанцем. У Валерона и у Профессора не получалось отправиться с нами. А Бульдог и не должен был ехать в Питер. Это резко поднимало мои шансы на новую порцию крови. Поэтому я сейчас весь содрогался от предвкушения, ожидая, когда же наступит завтрашнее утро.

Но пока всего лишь закончилась лекция, и я вместе с толпой новоиспечённых студентов всех возрастов вывалился из аудитории и пошёл к выходу. На сегодня мои дела в университете были закончены. Всё-таки хорошо, когда у тебя за спиной стоит заведующий кафедрой.

Я самодовольно улыбнулся, вышел из здания, накинул капюшон чёрной толстовки и потопал к улице Миклухо-Маклая. Там была припаркована моя новая тачка. Да, я продал служившую мне верой и правдой «девяносто девятую» и купил серебристо-серый универсал БМВ пятой серии в кузове Е-34 с теми самими четырьмя лягушачьими передними фарами. Тачка была не новая, но очень приличная и стоила недёшево. Я посчитал, что мне не стоит чахнуть над златом. У меня ведь такая непредсказуемая жизнь, которая может оборваться в любой момент. Так что надо жить на полную катушку.

И вот теперь я с удовольствием открыл дверь бэхи и почувствовал себя как минимум шейхом. Возможно, поэтому мной заинтересовалась весьма симпатичная полукровка лет двадцати пяти. Она, стуча каблучками, вышагивали по тротуару и катила перед собой детскую коляску. Неожиданно девушка прямо посмотрела на меня и обещающе улыбнулась. А я смущённо шаркнул ножкой и подумал, что роль любовника мне на фиг не нужна, а если она одинокая мамочка, то отношения с ней будут напоминать продолжение кем-то сохранённой игры.

Так что я от греха подальше прыгнул в тачку и погнал её к станции Мичуринский проспект, недалеко от которой находилась моя новая съёмная хата. Я недавно перебрался туда. И мне там нравилось. Дом шикарный, новый и подъезд не зассанный. Видимо, пиндосы ещё не успели добраться до него. Вот только у меня не слишком заладились отношения с консьержкой – старой въедливой человеческой бабусей в побитой молью шали. Я искренне считал, что ей доплачивают за то, чтобы она делала жизнь жильцов немного хуже. И вот сейчас стоило мне припарковать машину и войти в аккуратный, чистенький подъезд, как она будто цербер гавкнула на меня из своей будки:

– К кому?!

– К себе, – холодно сказал я и уверенно проследовал к лифту.

– Я тебя тут не видела!

– И я вас, – насмешливо парировал я, полностью уверенный в том, что она узнала меня и лишь ищет повода схлестнуться в словесном батле.

Но на сей раз ей не повезло. Она только раскрыла рот, в котором покоилось всё золото партии, как я уже нырнул в лифт и поднялся на седьмой этаж. Тут я подошёл к двери своей квартиры и обнаружил, что она приоткрыта.

– Так-к-к… а вот это уже очень нехорошо, – протянул я, взволнованно облизал губы и достал Тетсуя, которого постоянно носил с собой.

Тихонько открыв дверь, я проскользнул в довольно большой коридор по-современному обставленной трёшки. Сделал несколько шагов и внезапно услышал доносящееся из зала злое мужское бормотание и приглушённое чавканье.

Твою мать, что там происходит?! Неужели какие-нибудь оборотни доедают на десерт Пышкина?! Нельзя медлить ни секунды! Но я всё-таки помедлил, прислушиваясь к шестому чувству. Оно молчало. И тогда моя рука резко распахнула межкомнатную дверь. Я ураганом влетел в зал, готовый колоть и кромсать, но перед моими глазами предстал лишь Пышкин. Он в эту секунду подавился суши и теперь хрипел, пытаясь избавиться от того, что застряло у него в горле. Я тотчас схватил его и потряс, будто толстую рыжую копилку.

Кот тут же отправил на дорогой паркет неопрятный комок из рыбы и риса, а затем возмущённо завопил:

– Ты чуть не убил меня!

– Сам виноват! – прикрикнул я на него, отпустив кота и осматривая его «поляну». На полу стояла пластиковая коробка с набором суши и сашими, а по телевизору шёл фильм, в котором с пронзительными воплями скакали ниндзя.

– Нельзя же так врываться! – продолжил возмущаться Пышкин, невзначай орудуя лапкой. Он пытался незаметно затолкнуть под диван ещё одну пока не открытую коробку с едой.

– А ну стоять! – заорал я, грозно нахмурив брови. – Ты как умудрился заказать доставку? И где взял деньги? А?! Отвечай, пока твои яйца ещё не висят в рамочке на стене!

– Тут такое дело, – принялся юлить прохиндей, отводя взор. – Просто у меня сегодня день рождения, а ты забыл о нём…

– Да кому ты чешешь? Никто не знает, когда у тебя день рождения!

– А я вот знаю! – заупрямился кот и с трудом запрыгнул на диван, где сыто развалился, выпятив округлившийся живот.

– Так, ладно, я прощу тебя, если ты расскажешь мне всю правду, – заверил я его. Мне самому было любопытно, как он всё это проделал.

– Договорились, – оживился Пышкин и перевернулся на спину. – Сначала я увидел по ящику рекламу азиатской забегаловки, а потом сделал заказ по домашнему телефону, открыл дверь и положил на тумбочку деньги. И когда пришёл курьер, то я крикнул ему, чтобы он оставил еду в коридоре и забрал деньги. Вот и всё, мяу.

– А где ты взял деньги, комбинатор? – подозрительно уточнил я, сощурив глаза.

– Как где? Из твоих запасов, – нагло ответил Пышкин. – В твоём ящике полно этих шуршащих фантиков.

В этот миг своё веское пафосное слово вставил Тетсуя:

– Вор! Ты обокрал своего хозяина! Позор тебе и всему твоему никчёмному блохастому роду!

– Ничего я не крал! А взял в долг! И Мотя не мой хозяин! Я сам по себе и делаю ему громадное одолжение, что живу с ним! – яростно протараторил кот и утробно заурчал. – И не тебе, ржавчина, говорить со мной в таком тоне!

Клинок, против моей воли, начал наливаться слабым голубым сиянием. Увидев это, Пышкин мигом скрылся за диваном, а я торопливо заявил:

– А ну замолчали оба!

– Я отстаивал твою честь! – гордо заявил нож и следом пробурчал: – Даже несмотря на то, что ты давно не кормил меня и я едва дышу…

– …И чувствуешь вечность, – ехидно вставил рыжий пройдоха, предусмотрительно не показываясь из-за дивана.

– Слушайте меня внимательно! – повысил я голос. – Ты, Тетсуя, скоро получишь душу. А ты, Пышкин, с этого дня садишься на диету и едешь вместе со мной на охоту в Питер!

– Я как-то раз целую неделю сидел на диете. И знаешь сколько потерял? – насмешливо спросил меня кот и, не дожидаясь моего ответа, выпалил: – Неделю!

– Моё решение не обсуждается, – отрезал я и пошёл к входной двери.

Там я разулся и направился в свою комнату. По пути я миновал календарь, пестрящей разноцветными кружками. Каждый из них обозначал дату какой-то тренировки. Я решил прокачать себя не только кровью нелюдей, но и более традиционными методами. Стал заниматься в секции карате и брать уроки ножевого боя, а также ходить в тир и тренажёрный зал.

Первые результаты уже были видны в зеркале. Моя грудь стала более выпуклой, плечи округлились, а руки чуть-чуть прибавили в диаметре. Ну и соответственно я начал лучше стрелять и махать ногами, что должно было в будущем помочь мне выжить.

Пока же я позвонил Дашке, которая стала заметно прохладнее относиться ко мне после того инцидента, когда мою выдуманную бывшую девушку сбил грузовик с фаллоимитаторами.

– Алло, – вылетел из динамика новенькой флагманской Nokia её приятный голосок.

– Ещё раз привет, – мягко произнёс я и виновато добавил: – Слушай, утром как-то всё некрасиво вышло. Мне просто в универ надо было. Я так торопился, так торопился, что даже забыл сказать тебе спасибо.

– Ничего страшного. Я всё понимаю, – выхолощено проговорила Дашка, которая утром дала мне трёхлитровую банку настойки, то бишь амброзии. Она сделала её для меня, когда я нашёл все ингредиенты.

– Может, моё спасибо трансформируется в поход в ресторан?

– Потом поговорим. Я сейчас занята, – резко сказала девушка и сбросила вызов.

Я же недовольно цыкнул и пробормотал:

– Ну и поворот… А всё из-за Валерона. Не мог он придумать что-то более подходящее. Хотя и я хорош… Ладно, разберусь как-нибудь. А может это и к лучшему.

Я прикинул, что разлад со всеми девушками, которые появились в моей жизни, может быть очень кстати, учитывая то, что оборотни опустились до шантажа, схватив Листу. Ведь если у меня не окажется близких, то и шантажировать меня будет неким. Но всё-таки такая жизнь была не по мне. Я не хочу в свои семнадцать лет становиться нелюдимым затворником. Но с другой стороны – я снова рано или поздно втравлю какую-нибудь девчонку в очень неприятную историю с дурным концом. Мда, дилемма. Вот что же мне делать?

Я в очередной раз начал размышлять над этим животрепещущим вопросом, как вдруг ожил мой телефон. Он принялся напевать «Куклу колдуна», которую я поставил на Ленку. Хм, чего это она вспомнила обо мне? Я ведь с ней последний раз разговаривал месяца два назад, почти сразу после того, как мне удалось решить проблему с оборотнями. И чего ей от меня надо, спустя столько недель и той ссоры, которую я не забыл? Она ведь тогда сильно задела мою трепетную душу. Я как наяву услышал её взбешённый голос: «Ревности?! Да ты что о себе возомнил?! Какая ревность?! Очнись, мальчик. Ты сирота, квартерон, у тебя нет рода и клана. Кому ты нужен?»

Всё же я ответил на её звонок и максимально холодно процедил:

– Слушаю.

– Приветик, Матвей, – как ни в чём не бывало, проворковала она весёлым голоском. – Как у тебя дела?

– Мыло ищу, верёвку и стул.

– Ах-ха-ха, – залилась Ленка картинным смехом, а затем, отсмеявшись, проговорила: – Матвей, перестань быть букой. Ты всё ещё обижаешься на меня?

– А ты прекращай строить из себя умственноотсталую. Что ещё за бука?

– Так иногда говорила моя младшая сестрёнка, – севшим голосом произнесла она и серьёзно попросила: – Матвей, давай забудем всё обиды, а? Мы же были командой, хоть и не идеальной.

– Да, у тебя есть минусы, – язвительно заметил я, решив пойти на мировую. Всё-таки я такой отходчивый. Прям жуть.

– Я знаю, но постараюсь исправиться. Ты меня прощаешь? – тихонько проговорила эльфийка, словно боролось со своим гонором, и затаила дыхание.

– Ладно, извинения приняты, – через паузу проронил я, подумав, что Ленке от меня явно что-то надо, раз она положила на лопатки свою гордость.

– Замечательно, – повеселела девушка и тут же застрекотала: – Какие у тебя новости? Мы ведь давно не разговаривали. Ты с охотниками ещё кого-нибудь отправил на тот свет?

– Ну, было пару дел, – выдал я, упав спиной на мягкую двуспальную кровать.

– Расскажешь? – проронила Ленка, возбуждённо дыша в телефон.

Я помолчал пару секунд, чтобы помучить её, а затем стал рассказывать об охоте.

Остроухая внимательно слушала меня. А когда я поведал ей о том, что завтра поеду вместе с Испанцем в Питер помогать тамошнему охотнику, девушка взмолилась:

– Матвей, возьми меня с собой. Пожалуйста!

– Неа, – мрачно ответил я, уже пожалев о том, что распустил язык.

– Пожалуйста. Мне нужна охота! Я не могу без неё! Мне же надо тренироваться, чтобы убить того вампира, который осушил мою сестру! – принялась уговаривать меня Ленка.