Демон яростно зашипел и непроизвольно прижал к ране свободную руку. И этот момент инквизитор посчитал подходящим для атаки. Он вытащил из кармана здоровенный револьвер, грозно блестящий в свете прожекторов. Я впервые увидел такой калибр. Это был настоящий монстр. Отдача от выстрела из такой пушки может три раза провернуть запястье вокруг своей оси.
И Константин стал разворачивать дуло к демону. Но вдруг время резко замедлило ход. Почему? Мне угрожает прямая опасность? Демон же ошеломлён и инициатива на нашей стороне. Он болезненно морщился. И даже его крылья обвисли вялыми кожаными тряпками.
Но я недооценил противника. Точнее его коварство. Этот козёл просто притворялся. Он внезапно яростно оскалился и резко взмахнул кнутом. Вспыхнувший «язык» устремился к руке инквизитора, в которой был зажат револьвер. В то же время палец Константина замедленно нажал на спусковой крючок. И из дула вылетел сноп искр и пуля. А само оружие окутало облачно порохового дыма. Я увидел как «маслина» полетела к мускулистой груди нелюдя. Но также мне суждено было узреть то, как Константин потерял руку. Кончик кнута ударил по его правому запястью. Оно отделилось от руки, словно отсечённое лазером, и медленно полетело к полу. А из обрубка брызнула кровь. Лицо инквизитора стала искажать судорога боли, а рот распахивался в крике.
Но почему же время замедлилось? Ведь атака была направлена не на меня. А вот почему. Обратным движением «язык» кнута устремился ко мне. И я уже мало что успевал сделать. Мне лишь пришла в голову мысль – парировать живым клинком выпад демона. Я, с трудом преодолевая сопротивление воздуха, сумел выставить перед собой Тетсуя. Его лезвие оказалось перпендикулярно полу.
В этот миг время снова ускорило свой бег. Заорал Константин, брызнула демонская кровь, а кончик кнута намотался на лезвие Тетсуя. Я почувствовал, как его рукоять раскалилась до запредельной температуры. И, вскрикнув, рефлекторно выпустил её. Тотчас Тетсуя и оружие демона ослепительно вспыхнули, словно между ними шла борьба. Через миг во все стороны ударили потоки энергии. Они отбросили меня на стену из мешков цемента. Я крепко ударился затылком и потерял сознание. Последнее, что я запомнил – это отлетающий демон с развороченной грудной клеткой.
В себя я приходил долго и муторно. Темноту сменяли видения из прошлого, образы знакомых девушек и вдруг передо мной предстала мама. Не такой, какой я её запомнил, с проломленной грудной клеткой, а милой, заботливой и с доброй улыбкой на устах.
– Ну что же ты, Матвеюшка… – грустно произнесла она.
– Что? – прохрипел я.
– Разве этому я тебя учила?
– Чему? – продолжал тупить я.
– Думай, сынок, думай. Что объединяет всех вампиров, демонов, ящеров, драконов…
– Что?
Мама сокрушённо покачала головой. И её образ рассеялся, словно туман на ветру. А ему на смену пришло видение моих покоев в монастыре и три взволнованные физиономии. На моей кровати сидели Каринэль, Ленка и Пышкин. Последний расположился прямо на моей груди, скрытой одеялом. И сейчас он мягко ударил меня лапой по носу и еле слышно прошептал:
– Очнулся? Сколько великолепных котов перед собой видишь?
– Одного. Но такого себе, средненького, – так же тихо прохрипел я, чувствуя сухость во рту. И громко добавил: – Дайте мне воды.
Девушки вскочили с кровати и метнулись к прозрачному кувшину. Вампирша успела первой и бросила злорадный взгляд на Ленку. А та высокомерно хмыкнула и снова присела рядом со мной на кровать и стала быстро рассказывать:
– Тебе привезли буквально три часа назад. И ты, наверное, хочешь узнать, чем всё закончилось?
Я еле-еле кивнул. В теле почему-то царила жуткая слабость, но оно вроде бы не имело никаких повреждений.
– Тогда слушай, – продолжила эльфийка, поправив длинные волосы. – Демон ушёл…
–… Твою мать, – прошипел я, а потом залил в глотку целый стакан воды, который заботливо дала мне Каринэль. – Константин хоть выжил?
– Угу. Только он теперь однорукий, – вставила вампирша, которая присела по левую руку от меня. Ленка восседала справа.
–… И на него спустили всех собак, – добавила охотница на монстров. – Он же руководил операцией, а та провалилась.
– Откуда ты всё это знаешь? – я удивлённо посмотрел на эльфийку.
– Макс поделился, – ослепительно улыбнулась та, свысока глянув на Каринэль. Кажется, Ленка нашла подход к суровому телохранителю. А тот оказался не таким уж и суровым.
– Ясно, – мрачно проронил я, пытаясь проанализировать, чем мне грозит опала Константина.
– Мотя, а расскажи в подробностях, что там было? – заблестела Ленка любопытными глазками и затаила дыхание.
– А что же, Макс, тебе не рассказал?
– Не. Из него надо каждое слово клещами тянуть.
– Ладно. Слуша… – я оборвал себя на полуслове и торопливо выдохнул: – А где Тетсуя?
Все как-то сразу начали отводить глаза, кроме Ленки. Она их ещё больше вытаращила и выдохнула:
– А это ещё кто такой?
Ах да, она не знает о существовании живого оружия. Но вот почему молчат Пышкин и Каринэль. Моё сердце тут же кольнуло нехорошее предчувствие.
– Он того… погиб? – прошептал я, сглотнув ком, вставший в горле.
– Угу, – прошептал кот, грустно опустив голову. – Мы с ним не ладили, но что уж теперь вспоминать прошлое.
– Как? Что с ним произошло? Кто-нибудь знает? – выстрелил я вопросами, ощущая нарастающую душевную боль.
– Мария сказала, что он превратился в лужу металла. Но и кнут демона погиб. Частички душ, заключённые в них, схватились не на жизнь, а насмерть, – приглушённо произнесла Каринэль.
– Мля-я-я-ять, – простонал я, откинув голову на подушку и уставившись в лепной потолок.
– Частички душ? Кнут? – не к месту ещё больше изумилась эльфийка. – Вы должны мне всё рассказать!
– Мы тебе ничего не должны! – огрызнулась вампирша.
Кот заинтересовано посмотрел на них и азартно прошептал мне на ухо:
– Ставлю сотку, что Каринэль уделает Ленку.
– Так, дамы, оставьте меня, – резко попросил я. – И Пышкина с собой возьмите. Мне надо побыть одному.
Девушки недовольно покосились на меня, но комнату покинули. Кот ушёл следом за ними. А я остался лежать на кровати. Мне было искренне жаль Тетсуя. Я будто потерял близкого человека.
Ну а если откинуть эмоции и посмотреть на смерть клинка через призму голого расчёта, то выходит, что мои боевые возможности без него рухнули вниз. А тут ещё этот демон… Он залижет раны и вернётся за мной. Не знаю, когда это произойдёт, но нелюдь снова явится по мою душу. И теперь эффект неожиданности будет на его стороне. Он вполне может ждать удобного случая и год, и два. А может уже на следующей неделе где-нибудь подкараулить меня. И без клинка мне с ним не справится. Демона ведь даже не остановила пуля из гигантского револьвера Константина. Я сам видел, как она вошла в его грудь и вышла из спины вместе с ошмётками плоти и осколками костей. Да у него в грудной клетке была такая дыра, в которую мог пройти мой кулак. А демон всё равно выжил… И как же мне его убить?
Я принялся размышлять над этим. И вскоре ненароком вспомнил свой то ли бред, то ли сон… Что могли означать слова матери? Точнее, не матери, а моего подсознания? Не могла же она с того света явиться к своему непутёвому сынку. И эти слова хоть и возникли в весьма неординарный момент, но они заинтересовали меня. Что-то в них было. Что же объединяет всех вампиров, демонов, ящеров, драконов и прочих существ? Гулей, ведьм и подобных им созданий мы не берём в расчёт. Они совсем другая субстанция. Одни поражены вирусом, а другие – просто женщины, научившиеся различным фокусам.
Моё серое вещество принялось биться над этим вопросом. А лоб избороздили морщины. Я и так сравнивал нелюдей и эдак. И в итоге у меня возник целый список того, чем они все были похожи.
Естественно, что все монстры, так или иначе, употребляли в пищу плоть или кровь разумных существ, обладали какими-то характерными способностями и, по большому счёту, все чудовища была оборотнями. Даже вампиры имели второй лик, пусть он и не сильно отличался от стандартного эльфийского. И на что же пыталось обратить моё внимание собственное подсознание в образе матери?
Я опять задумался, а потом решил сравнить себя с чудовищами. В моих жилах течёт кровь расы ангелов, у меня есть характерная способность и я жажду внутривенную жидкость вампиров. Тут уже не стоит бегать от себя и надо признать это. Я хочу пригубить вампирскую кровь так же сильно, как алкаш бутылку водки. Но в то же время у меня нет второго лика… Хм… А что если он есть?
Я аж дышать перестал от последней мысли, настолько она мне показалась бредовой и в то же время логичной. Бл-и-и-ин… а ведь правда. Вдруг у меня есть второй лик? Хотя я полукровка и они вроде как не должны иметь способностей своего родителя-монстра. А ангелы, как не крути, относятся всё-таки к нелюдям. Но с другой стороны – у меня же проснулось шестое чувство и мой организм способен что-то такое вытягивать из крови монстров и брать это себе. Так я стал лучше видеть, слышать и даже получил ИИ арахнидов. Короче, ничего не понятно. Надо кое-что прояснить.
– Каринэль! – громко позвал я, привстав на локти.
Девушка через мгновение ворвалась в комнату, будто стояла возле двери. И в её глазах плясало сдержанное ликование. Кажется, вампиршу вдохновило то, что я позвал именно её.
– Что, Моть? – присела она на кровать. – Тебе что-то надо? Ты только скажи. Нам стоит позвонить по телефону и в покои всё принесут.
– Ложись, – похлопал я по одеялу рядом с собой.
– Не думаю, что это сейчас будет уместно, – мило покраснела она, украдкой посмотрев на потолок, где могут быть камеры.
– Надо поговорить, – прошептал я, прикрыв рот рукой, будто вытирал губы.
– А, – выдохнула она, легла на бок и прижалась ко мне. Мы смотрели друг другу в глаза и едва не касались носами.
– Как ты превращаешься в вампиршу?
– Я родилась такой, – не поняла она суть вопроса.
– Да я не то имел в виду. Как ты заставляешь своё тело выпускать клыки, когти и прочие вампирские атрибуты? – разжевал я ей свой вопрос.
– Ну это просто. Я даже не задумываюсь над этим. Ты же когда двигаешь, к примеру, рукой делаешь это автоматически. Вот у вампиров также с клыками и всем остальным.
– А может, есть какое-то упражнение, которое позволяет менять облик быстрее? – с надеждой протянул я, заглядывая в её прекрасные глазки.
– Единственное, что я знаю – это медитация. Надо расслабиться и внутренним взором исследовать своё тело. Почувствовать каждую его частичку, – проговорила девушка, хмуря лоб. А потом подозрительно прищурилась и спросила: – А ты почему интересуешься этим?
– Кари, – безбожно сократил я её имя и доверительно прошептал: – А что если и у меня есть вторая форма?
– Что? – выпучила она глазёнки.
– Да ты послушай, – торопливо выдохнул я и привёл ей свои доводы.
Вампирша надолго задумалась. И в итоге она пришла к выводу, что у меня в теории действительно может быть второй лик. Но если я хочу сохранить его втайне от инквизиторов, то эксперименты с медитацией стоит проводить не в этой комнате и лучше вообще не в монастыре.
Я согласился с её мнением. И решил как-нибудь потом исследовать собственное тело. Хрен его знает, как обернётся теперь моя дружба с орденом после сегодняшнего фиаско. Мне лучше иметь пару козырей в рукаве.
Между тем в комнату без стука вошла Ленка и неприятным голосом осведомилась:
– Ну и чего мы здесь уединились? Мне надо срочно поговорить с Мотей.
– Давай поговорим, только чуть позже, – проронил я и сумел встать с кровати.
Тело вполне неплохо слушалось меня, но было ещё откровенно слабым. Всё же я смог пересечь комнату и подойти к эльфийке.
– О чём ты хотела поговорить? Только шепчи и смотри в пол, чтобы не видно было твоего рта, а тот тут кругом одним камеры.
– Я знаю, – прошипела она, склонив голову, словно рассматривала узор ковра. – Твоя подруга мне уже сказала. А вот ты, дружок, многое мне не рассказал. Почему я только сейчас узнаю о живом оружии, которое у тебя было всё это время? А кот? Твой кот говорит.
– Я тебе сразу сказал, что разговариваю с ним, – усмехнулся я, глядя на макушку эльфийка.
А та вдруг вскинула голову, обожгла меня недовольным взглядом и прошептала:
– Ты понимаешь о чём я.
– Ладно, потом поговорим, – громко произнёс я. – Сейчас мне надо пойти проведать Константина. Как он там без моего ангельского надзора?
– Может, тебе лучше пока полежать? Ты ещё слаб, – забеспокоилась вампирша.
– На передок, – еле слышно фыркнула эльфийка и вышла из комнаты.
– Всё нормально, – бросил я Каринэль.
Вампирша тяжело вздохнула. А я покинул покои. В коридоре возле двери стояли Макс и Мария. И на лице девушке было написано лёгкое беспокойство. Она пыталась изо всех сил скрыть его, но я видел вертикальную морщинку, которая появлялась, когда Мария хмурилась.
– Доброе утро, товарищи, хотя какое оно доброе, – мрачно проговорил я, глянув за окно. Там уже рассвело. – Но вы не грустите. Мы всё зло победим, поставим на колени и жестоко убьём. Как там Константин? Ты отведёшь меня к нему?
Я вопросительно посмотрел на Марию. А та максимально равнодушным голосом произнесла:
– К магистру сейчас нельзя. С ним разговаривает архимагистр.
– А когда можно будет?
Телохранительница пожала спортивными плечами. А я скорчил недовольную гримасу. Мне была не безразлична судьба инквизитора. И я хотел как можно скорее разузнать, как у него дела. Сильно ли на нём отразилась сегодняшняя неудача? Ведь тот же советник Аристарх явно будет ещё глубже топить Константина.
В этот миг в кармане пиджака Марии запиликал телефон. Она вытащила его, молча выслушала, что ей сказали и отчеканила:
– Простите, господин. Я вынуждена покинуть вас. Меня вызывают.
– Иди, чего уж там, – проговорил я.
Телохранительница кивнула и потопала по коридору. И она даже задницей не виляла, будто и не девушка вовсе.
– Кхем, кхем, – покашлял в кулак Макс, привлекая моё внимание.
Я посмотрел на него, вопросительно изогнул левую бровь и следом строго выдал:
– Если ты хочешь спросить у меня о Ленаэль. То да – она свободна. Но никаких шпили-вилли до свадьбы. Ты меня понял?
– Кхем, – уже по-настоящему закашлялся парень. – Да я… нет… что вы… и в мыслях не было. Не то чтобы она была некрасивой… просто… она же не человек.
– Ладно, проехали. Чего тогда ты хотел? – спросил я, почувствовав какое-то невнятное облегчение, словно за печкой заткнулся раздражающий меня сверчок.
– Если вы готовы… – понизил голос телохранитель, – то я могу отвести вас в закрытую часть библиотеки.
– Хм… – хмыкнул я и кивнул головой.
Макс поманил меня рукой и двинулся по коридору. Я пристроился рядом с ним, вспоминая советника Аристарха. Кажется, мы действительно поняли друг друга там, возле склада. И он, в отличие от принципиального Константина, оказался не столь категоричен. У меня не было даже сомнений в том, что именно советник приказал Максу отвести меня в закрытую часть библиотеки.
И в этот миг телохранитель подтвердил мои мысли:
– Советник просил, чтобы это маленькое послабление осталось между нами.
– Конечно, мой рот на замке, – убедительно сказал я, спускаясь по лестнице следом за Максом.
– Советник считает, что в нынешнем положении не стоит идти на поводу у ретроградных запретов. Чем вы, Матвей, будете сильнее, тем лучше для ордена и всех, кого мы защищаем.
– Я никогда не сомневался в здравомыслии советника. Он просто образец для подражания, – похвалил я Аристарха. Надеюсь, Макс передаст ему мои слова.
О проекте
О подписке