Глава 3. Три столетия без историй о Рождестве.

В поисках ответа на сие закономерное вопрошание, обратимся к одному малоизвестному, но чрезвычайно важному для нашего исследования, факту из истории христианской церкви. Малоизвестен сей исторический факт потому, что церковь не только старается его никоим образом не афишировать, но напротив – всячески стремится его прикрыть и затушевать. Чрезвычайно же важен он для нашего исследования потому, что состоит этот факт в том, что, оказывается, празднование Рождества вошло в обиход христианской церкви… не ранее 4 века нашей эры!

То есть, как минимум первые три столетия (!) своей истории христианство такого праздника не знало вовсе. Но разве такое могло быть возможным, если бы истории Рождества, как утверждается, изначально находились в текстах Евангелий от Матфея и от Луки?! Столетиями читать в своих Священных Писаниях о таких невероятных, одновременно не только трогательных и грандиозных, но – совершенно очевидно! – и смыслообразующих событиях и полностью их при этом игнорировать – этого просто невозможно себе представить!

Особенно в сопоставлении с другим, опять же историческим, фактом из жизни христианской церкви. Ведь все те же самые первые три столетия, христиане в качестве своего главного праздника отмечали событие, описание которого в Евангелиях от Матфея и Луки идет… сразу после(!) Рождественских историй.

Этот главный праздник носил название Епифании или – Богоявления, и праздновалось в нем событие принятия Иисусом Христом обряда сакрального омовения, названного в русском переводе «крещением», от Иоанна, соответственно, Крестителя. Обряд состоял в символическом погружении в воды реки Иордан, после которого, согласно евангельским описаниям, на Иисуса сошел Дух Святой в образе голубя, а так же «был глас с небес глаголющий: Сей есть Сын Мой возлюбленный…».

В том, что в этом событии христианские богословы разглядели проявление Бога, как Троицы (Бог Отец проявил себя в «гласе с небес», Дух Святой – в образе голубя, а Бог Сын, понятно, – в образе Иисуса), нет ничего удивительного. Однако поистине чрезвычайно удивительно и странно, что те же богословы почему-то совершенно не разглядели того же Богоявления в событиях Рождества, где эта самая Епифания представлена, безусловно, куда более прямо, ярко и живо!

Как же так: триста лет читали в самом начале своих евангельских повествований про Деву Марию, зачавшую от Святого Духа, про рожденного в Вифлеемском хлеву Божьего Сына, про явления Ангелов, про волхвов с Востока, панику Ирода и пр., пр., пр. – и все это, я извиняюсь, «побоку», все мимо?.. Все это их ни разу не впечатлило, не приковало к себе внимание и не навело на мысли, что такие события, которыми открываются тексты двух Евангелий, пожалуй, достойны того, чтобы хоть как-то их отмечать в кругу христианских праздников?..

Но нет, триста лет это все никого из христиан никоим образом не «цепляло»! Триста лет они ничего особенного, достойного их внимания и почитания, в историях Рождества не замечали и, при чтении Евангелий, спокойно через них перескакивали, чтобы тут же, сразу после них, с колоссальным вниманием и интересом сосредоточиться на эпизоде крещения Иисуса! Почему-то именно в этом обрядовом омовении виделся им избыток смысла и значения, достаточный для того, чтобы именно его отмечать в качестве главного праздника, как вдруг…

Как вдруг, спустя три столетия, наступает просто таки «революционное прозрение»! Рождество не просто замечают – оно оказывается в самом центре внимания церкви, его начинают широко праздновать, и очень быстро теперь уже именно оно становится главным христианским праздником, совершенно затмив на весь последующий исторический период праздник Богоявления. Кто сегодня не слышал о Рождестве?! А кто слышал что-нибудь о празднике Епифании?..

Причем, надо заметить, этот «переворот в сознании» совершился во второй половине 4 века как-то поразительно тихо и без каких-либо видимых причин… Ничего не известно ни о каких церковных обсуждениях темы, какое событие следует считать более важным и достойным празднования в первую очередь – Рождество или Крещение Иисуса, и какое из них более достойно смысла Епифании?

Ни один христианский богослов тех лет не написал ни одного труда на тему: «Братья и сестры, как же мы могли три сотни лет не замечать, что Рождество является событим гораздо более масштабным, значимым и к тому же – более наполненным смыслом той самой Епифании, которую мы столь торжественно празднуем в крещении Иисуса?!».

Не обсуждался вопрос о сравнительном значении Рождества и Крещения/Епифании ни на одном церковном соборе, и не было издано никаких обще-церковных постановлений об учреждении празднования Рождества и придании именно ему первостепенного значения, вместо празднования Епифании. Ничего из вышеперечисленного, как совершенно необходимой подготовки к принятию такого, существенно важного для церкви, решения, как смена главного(!) своего праздника, не было…

А ведь если тексты о Рождестве и Крещении действительно изначально(!) соседствовали бы друг с другом в Евангелиях от Матфея и от Луки (как считается, начиная с IV века н.э.), без обсуждения их сравнительного смысла и значения, перед тем, как принять решение о радикальной смене их приоритетности, церкви было бы просто не обойтись! Но, повторюсь, ни малейших следов таких обсуждений не имеется, что однозначно свидетельствует о том, что начало празднования Рождества в христианской церкви никоим образом не стало результатом какого-либо сравнительного переосмысления каких-либо текстов.

Но тогда, результатом чего же это могло стать? Почему Рождество Христово начало повсеместно праздноваться христианами только лишь в середине-конце IV века нашей эры, при этом моментально затмив праздник Епифании, 300 лет считавшийся до этого главным(!) христианским праздником, и почему это произошло без каких-либо церковных обсуждений, дискуссий и принятия официальных решений?

Что ж, лично я не вижу другого адекватного ответа на этот вопрос, кроме принятия в качестве факта, что истории о Рождестве в двух Евангелиях появились не ранее этого же времени, то есть – в середине-конце IV века нашей эры, будучи приписаны к исходным текстам!

Когда после Никейского собора 325 года, в христианских общинах стали официально распространяться сборники под названием «Новый Завет», тексты которого были утверждены собором в качестве «истинных», и уже содержали в себе истории Рождества, эти истории и стали – самым естественным образом! – праздноваться христианами, как главный церковный праздник.

Все же прочие, ранее написанные тексты Евангелий от Матфея и от Луки, в которых историй Рождества еще не было, активно изымались и уничтожались церковными властями, причем – вместе с теми христианами, которые пытались сопротивляться нововведениям. В результате, спустя несколько десятилетий, к концу IV, началу V века, абсолютному большинству христиан уже казалось, что именно так всегда всё и было, и Евангелия от Матфея и от Луки изначально были написаны в том виде, в каком они читали их в своих канонических Новых Заветах…

Понятно, что такое объяснение странному историко-церковному факту о времени начала празднования христианами Рождества, категорически не устраивает христианскую церковь, поскольку оно полностью компрометирует и сами истории Рождества, как выдумку, приписанную к евангельским текстам спустя три столетия, и саму церковь, как автора и исполнителя этого манипулятивного обмана. Поэтому, разумеется, церковь предпринимает попытки дать какие-то свои объяснения. Что же это за объяснения?

Во-первых, церковь пытается утверждать, что христиане Рождество все ж таки отмечали и в первые три столетия своей истории, только вот делали они это, почему-то, весьма скромно и незаметно, «празднуя» его лишь в качестве составной части большого празднования Крещения Иисуса, в котором они видели Епифанию – Богоявление.

Что ж, утверждение, конечно, интересное, однако лично мне как-то совершенно непонятна именно такая расстановка приоритетов: почему именно Рождество включили в качестве составной части в праздник Епифании, а не наоборот? Выше уже говорилось о том, что смысл Епифании, то есть – Богоявления, в описаниях Рождества можно увидеть и проще, и ярче, чем в описаниях крещения Иисуса! Масштабность происходящего в описаниях Рождества, да и сам текстовый объем этих описаний – гораздо больший, нежели в описаниях крещения, коему посвящены лишь несколько предложений, в то время, как Рождеству посвящены по две главы в двух Евангелиях. Да и главы эти идут на первом месте в евангельских текстах, перед описанием крещения, что естественным образом должно привлекать – и привлекает! – именно к ним приоритетное внимание.

Так каким же образом, с учетом вышесказанного, могло бы получиться, что Епифанию христиане стали праздновать в связи именно с крещением Иисуса, а не в связи с его куда более масштабным и значимым Рождеством, которое-де было лишь «включено», как второстепенный элемент, в состав этого празднования?

Ответом на это законное недоумение, являются весьма, надо сказать, странные ссылки на то, что первые христиане были-де из иудеев, а у иудеев в те времена было не принято праздновать дни рождения.

По поводу этих ссылок на древние иудейские обычаи, можно сказать, что они не только странны, но и что они обладают совершенно нулевой убедительностью! Во-первых, потому, что уже в первом столетии (не говоря о последующих) подавляющее большинство христиан были «из язычников» и не имели, соответственно, практически никакого отношения ни к иудеям, ни к их традициям. А в греко-римской культуре, к представителям которой относилось абсолютное большинство христиан, празднование дней рождения было такой же нормой, как и для нас сегодня.

Во-вторых же, хочется обратить внимание на то, что события Рождества – это далеко не только «день рождения»! Описания Рождественских историй содержат в себе картины явлений Ангелов и Архангелов, их возвещений о Божьей воле, о зачатии от Святого Духа, о том, что зачатый таким образом младенец будет никем иным, как Сыном Всевышнего, и много еще чего, выходящего далеко за рамки значения «просто день рождения»… Так что, какие бы иудейские традиции ни уважали и даже ни чтили первые христиане, не разглядеть в событиях Рождества их просто таки эпического смысла и значения, выходящего пределы любых традиций, они бы просто не смогли!