Подсобное хозяйство соседней воинской части, представляет собой свинарник примерно на триста голов свиней. Деревянные полы, пропитанные мочой, и экскрементами животных прогнили насквозь, а ограждения расшатались. Им предстоит это исправить. По скотнику бегают крысы размером с небольших собак, стоит визг и похрюкивание животных, жужжание полчищ мух. Над всем этим невыносимый смрад. Начальник ПХ – кругленький прапор с темно красным пропитым лицом, объясняет задачу:

– Освобождаем клети от животных и навоза. Старые доски снимаем и выносим на улицу, а новые, – взмахом руки прапорщик показывает на огромный штабель под навесом, – распиливаем по размеру и настилаем. Все остальное вам покажет и расскажет старшина Нечитайло, он же выдаст необходимый инструмент.

К концу дня, отделение мало чем отличается от свиней. Некоторых в процессе работ стошнило. Их отводят сперва в душ с чуть теплой водой, а после в столовую, где ужин уже остыл. На следующее утро Алексей внимательно прислушивался ко всему списку работ. Некоторые названия звучат загадочно: Озеро, Объект 15, ВЧ – 12, но ему опять выпадает ПХ. К концу недели он перестает различать запахи и все чаще вспоминает свою несложившуюся семейную жизнь, которая теперь кажется райской, а ссоры и придирки тещи пустяшными.

В пятницу в казарму возвращаются откомандированные на удаленные объекты. В субботу некоторых отпускают в увольнение, но его ставят в наряд. Наряд заключается в стоянии у тумбочки и отдании чести всем входящим. Некоторые старики за этим строго следят.

– Как честь отдаем дневальный? Почему стоим не по стойке смирно? Ремень подтянуть!

В промежутках мытье пола и чистка туалета. В понедельник, на разводе назначают «Озеро». Сперва думает, что ослышался, но грозный окрик командира отделения, – Не спим рядовой, – возвращает в реальность. Услышав название объекта и свою фамилию, произнесенные повторно бодро выкрикивает:

– Есть!

Старшим группы назначен ефрейтор, его взгляд с интересом останавливается на новеньком.

– Ваша строительная специальность, рядовой, – слегка раскачиваясь с пятки на носок, – спрашивает он.

– Архитектор.

– Архитектор? – недоверчиво переспрашивает ефрейтор.

– Архитектор, – повторяет Алексей.

– Гы, – обнажив в улыбке рот с железными зубами, заходится диким смехом ефрейтор.

Остальные подхватывают.

– Будешь работать лопатой, посмотрим какой ты архитектор, – отсмеявшись говорит железно зубастый ефрейтор, и командует, – Отделение построиться по два, шагом марш.

У КПП УАЗ-буханка. Сев в микроавтобус, выезжают за ворота части. Едут недолго. Машина останавливается у синего строительного забора, за которым в глубине участка высится двухэтажный особняк с зеленой крышей. Солдаты – отделочники, взбираются на строительные леса, Алексея, как неквалифицированного ставят на приготовление и подачу раствора.

По сравнению с подсобным хозяйством место кажется райским. Если немного подняться на леса, то видно сверкающее под солнечными лучами озеро, дальний берег которого теряется в утренней дымке. Сосны и ели источают хвойный аромат. К обеду подъезжает легковой УАЗ, из него выходит кругленький полковник. Он невысок, скорее коротышка. Сняв фуражку, полковник вытирает пот со лба, затем подходит к лесам. Взгляд его карих, широко расставленных глаз быстр и внимателен, в какой-то момент Алексей ловит его на себе.

– Смирно! – звучит команда ефрейтора.

Солдаты, пытаются встать, но полковник, вяло вскинув руку к фуражке командует:

– Вольно, продолжать работы.

Осмотрев облицованную стену, полковник поворачивается к старшему:

– Ефрейтор, в машине обед. Устройте перерыв и накормите солдат.

– Есть!

Обед в больших термосах. Со стола, для резки плитки все сметается, он накрывается газетами и превращается в обеденный. Полковник не спешит уезжать, а бродит вокруг дома, придирчиво осматривая стены. Обернувшись, и увидев, что обед закончен тычет пальцем в Алексея:

– Рядовой за мной.

По временной лестнице. они поднимаются в дом. Перегородки отсутствуют, много строительного мусора. Не менее пятисот квадратов – определяет общую площадь Алексей. Полковник спрашивает:

– Рядовой, как вам видится внутреннее убранство?

– Все зависит от назначения объекта, – бойко отвечает Алексей и спрашивает, – это- служебное здание?

Полковник зло щурится:

– А вам хочется поработать на армейских объектах?

В воображении живо всплывает свинарник, и почти ощущается невыносимая вонь. Полковник непрост, думает про себя Алексей, но нужный ответ не созрел, поэтому он предпочитает промолчать.

– Почему молчите рядовой? – требует ответа полковник.

– Готов работать там, куда пошлют, – стараясь придать голосу равнодушную интонацию отвечает Алексей.

Полковник немного озадачен тоном. Он ожидал заискиваний. Идея со свинарником была подсказана прапорщиком, и должна была обломить солдата. Но в общем, результат есть, и теперь рядовой вполне представляет, на каких работах может оказаться. В слух же, полковник говорит:

– Тогда слушайте внимательно: Вам необходимо представить эскизы и чертежи внутренней планировки этого здания, назначение которого чисто мирное и рассчитано на проживание семьи, состоящей из четырех человек. Все необходимое вам будет предоставлено, проживать будете здесь. Справитесь, беретесь за это?

– Так точно! – на этот раз в тоне ответа Алексея звучит откровенная радость.

– Правильно рассуждаете рядовой, – хвалит полковник и на его лице мелькает довольная усмешка, – составьте список всего необходимого. Завтра передадите его мне.

– Есть.

– А сейчас идите, и займитесь уборкой здесь строительного мусора. Уберите из-под ног этот провод, – полковник раздраженно кивает на кольцами извивающийся провод времянки, протянутый по полу, советуя, – Провод нужен для освещения и подключения электроинструментов, поэтому подвесьте его.

– Понял, – отвечает Алексей.

– Не понял, а «есть», – подняв палец нравоучительно говорит полковник, – не забывайте, что вы в армии.

Не дожидаясь ответа, резко полковник выходит из дома и уезжает..

Через день, Алексей откомандирован из расположения части и устраивается в недостроенном особняке. Ужас свинарника остался позади. Сменив военную форму на рабочую спецовку по утрам, ходит на озеро купаться, а после работает за чертежным столом. Полковник, через неделю осмотрев эскизы остается доволен и говорит:

– Продолжайте рядовой. По окончании строительства, возможно, получите отпуск и повышение в звании.

***

Середина жаркого июля. Полтора месяца назад, дочь генерала родила крепкого мальчика, и полковник приглашен на смотрины. Вечер проходит на открытой веранде, количество приглашенных невелико, солнце уже почти скрылось за горизонтом, гости начинают расходиться. Поднимается и полковник.

– Подождите Михаил Матвеевич, я вас провожу и мне надо вам кое-что сообщить, – говорит генерал.

Они выходят, и не спеша бредут по дорожке покрытой стилизованной под древнюю брусчатку плиткой к калитке, разделяющей их участки.

– Неприятные новости Михаил Матвеевич, – нехотя начинает генерал, – вчера пришел приказ из Москвы. Вашу часть в полном составе перебрасывают на контртеррористическую операцию в Чечню. В понедельник приказ доведут до командиров частей подлежащих передислокации.

Смятение отражается на до этого спокойном, и даже счастливом лице полковника.

– У нас ведь множество объектов, на которых мы работаем, – в голосе полковника явная паника и беспомощность.

– Я все знаю, дорогой Михаил Матвеевич, и поверьте, что мне вас будет очень не хватать, но что прикажете делать? Я могу вас только отстранить от командования, но для этого, вы должны написать рапорт и обосновать причину. Сами понимаете, что вместе с отстранением от должности последует и ваше увольнение из армии. Подумайте об этом. На сборы дается одна неделя. За это время вы обязаны свернуть все работы, подготовить личный состав и технику к отправке. Когда под загрузку подадут эшелон, сообщат позднее. Ну вот, кажется, дошли, – говорит генерал, остановившись у калитки и протягивает руку, – Не унывайте, война скоро закончится. Получите боевые выплаты, а возможно и повышение по службе.

От полученной новости, полковнику хочется напиться. С грустью посмотрев на сверкающий в лучах заката недостроенный дом, заходит во внутрь.

Залесов сидит перед ватманом в будущей гостиной, и углубившись в работу не слышит шагов полковника. Из больших панорамных окон видно озеро. Михаил Матвеевич тихо приближается и молча стоит, зачарованно наблюдая за карандашом в руке солдата. Наносимые линии стремительны и безупречно прямы, – они как будто проведены по линейке. Небольшими штрихами Залесов умело кладет тени, придавая изображению объемность. На ватмане эскиз камина и общее очертание гостиной. Михаил Матвеевич деликатно кашляет, Алексей оборачивается, пытается встать, но полковник останавливает и неожиданно спрашивает:

– Алексей, а вам приходилось когда-нибудь строить фортификационные сооружения?

На лице у парня мелькает недоумение, – он не понимает вопроса, поэтому в ответ растерянно спрашивает:

– Что-то не так Михаил Матвеевич?

– Все в порядке, – успокаивает полковник, – мне нравятся ваши эскизы.

Алексей всматривается в лицо полковника и видит, что тот сильно расстроен. Спрашивать неудобно и он молчит, молчит и полковник, не зная, что сказать. Наконец, тяжело вздохнув полковник говорит:

– Военный строитель, кроме возведения мирных объектов, должен всегда быть готов и к возведению оборонительных. В библиотеке части, имеется специальная техническая литература на эту тему.

– Я посмотрю, – обещает Алексей.

– Продолжайте работать, я не буду вам мешать.

Повернувшись Михаил Матвеевич выходит. Домой не хочется, поэтому приказывает водителю:

– На Кораблестроителей.

Ухмыльнувшийся солдат вызывает раздражение, и полковник думает, что надо бы эту хитрую морду сплавить куда подальше.

Михаилу Матвеевичу немного за сорок. Скорое продвижение по службе случилось благодаря участию в первой Чеченской компании. Вспоминать, как работали под обстрелами боевиков, гибли солдаты, а потом сдавали объекты тем, кто в них стрелял неприятно, но воспоминания упорно лезут в голову. Машину резко бросает. На поворотах полковнику приходится упираться руками о сидение, а при торможении ногами в пол. Водитель – набедокуривший сынок фээсбэшника, отправленный служить в стройбат с целью перевоспитания.

– Останови здесь, – немного не доехав до места приказывает полковник. Выйдя из машины и раздраженно хлопнув дверцей, говорит, – Возвращайся в часть. Не вздумай кататься по городу. По возвращении доложить.

– Есть, – хмурится солдат, и со скрипом сорвав машину с места, исчезает в потоке.

Полковник заходит в магазин, покупает бутылку дорогого виски и торт. В цветочном киоске выбирает самый большой и красивый букет. На Кораблестроителей живет жена его друга, убитого в Чечне.

Капитан погиб, наводя переправу через маленькую горную речушку. Крупнокалиберная пуля снайпера угодила в голову, разнеся ее на куски. Они стояли в этот момент рядом, обсуждая детали строительства и капитан не успел закончить начатую фразу, когда голова его взорвалась тысячами кроваво студенистых брызг. Хоронили в закрытом гробу. На похоронах Михаил Матвеевич оставил вдове свой телефон, предложив обращаться в случае необходимости.

Необходимость возникла спустя примерно год, после выделения Марине, как вдове офицера квартиры. К тому времени Михаил Матвеевич возвратился из Чечни, получил повышение в звании и должность начальника одной из строительных частей Ленинградского округа. Она позвонила, и он приехал, а после прислал солдат, стройматериалы и лично проследил за ходом ремонта. Вот так все и случилось. Оставить подрастающих детей и законную жену, которая не один год моталась с ним по гарнизонным городкам Михаил Матвеевич не смог, поэтому уже пару лет как жил на два дома.

Марина не ждала его, но обрадовалась, повиснув на шее и крепко прижавшись. Утонув лицом в восхитительных, издающих тонкий аромат волосах, полковник долго не разжимает объятий. Кровь, разгоняемая ударами сердца, вызывает приятное головокружение, вслед за этим приходит острое возбуждение. Они, как в танце перемещаются в спальню и падают в огромную кровать.

Когда все заканчивается, откидываются на подушках. Взглянув на его озабоченное лицо, Марина чувствует неладное.

– Мишуня, что случилось, почему ты такой грустный? – спрашивает она и в голосе ее откровенная тревога.

– Через неделю уезжаю.

– Куда, зачем?

– В Чечню.

– В Чечню? Ты шутишь? – она привстает, и облокотившись локтем о подушку с испугом смотрит, на него, заглядывая в глаза.

Не в силах выдержать взгляда, он отворачивается, и глядя в окно, выдавливает сухой и жесткий ответ.

– Нет, это приказ.

– Не езди.

– Невозможно, – качает он головой.

– Я не хочу тебя терять.

– Я тоже, но ты должна понимать, что я человек военный.

Марина опускает лицо в подушку и по ее вздрагивающим плечам пробегает дрожь.

– Не плачь. Все не так страшно. Боевые действия уже закончилась, все будет хорошо, – успокаивает он, гладя ее спутанные волосы.

Приказ, полученный с фельдъегерской службой, приходит в понедельник. Согласно, приказа, его часть усиливается авторотой. Собрав в штабе офицеров, полковник определяет план работ. Через неделю начинается погрузка в эшелон. Бетонные мобильные установки, автокраны, экскаваторы, бульдозеры, миксеры, грузовики: всю технику загоняют на грузовые платформы и крепят тросами. Личный состав размещают в вагонах. Офицеры и прапорщики располагаются рядом со штабным.

– Залесова в мой вагон, – распоряжается Михаил Матвеевич.

Воинский эшелон продвигается не быстро. На частых остановках солдаты и офицеры, выйдя из душных вагонов, курят расположившись в тени, травят анекдоты, наслаждаясь свежим воздухом и прохладой.

Михаил Матвеевич, не курит. Не желая лишний раз беспокоить подчиненных, обычно остается в вагоне и стоит у открытого окна прикрывшись занавеской.

– Залесов! – раздается на одной из остановок голос за окном.

Слегка отодвинув занавеску Михаил Матвеевич с интересом выглядывает. Алексей Залесов, стоит прямо под окном, а к нему быстрым шагом спешит крепкий рыжеволосый сержант. На груди у сержанта целая россыпь значков отличника, а один из них даже по прыжкам с парашютом, что совсем не типично для строительных войск. Осторожно опустив занавеску, полковник прислушивается к разговору.

– Ты, в каком вагоне?

– В этом.

– В штабном? – удивляется сержант.

– А ты в каком? – интересуется Алексей, сбивая тему.

– Я с авторотой еду, через два вагона отсюда.

Неожиданно раздается резкий свисток и разносится команда;

– По вагонам!

– Еще увидимся, – говорит сержант и уходит.

Алексей, поднявшись в вагон сталкивается, с полковником, стоящим у открытого окна. Пытается протиснуться мимо, но Михаил Матвеевич останавливает, и с интересом спрашивает:

– Кто такой этот сержант?

– Из учебки, с авторотой едет.

– Крепкий боец, – одобрительно кивает полковник.

– Его из ВДВ к нам перебросили.

– Вот как! – удивляется полковник, – Машину водит?

– Наверное.

– Как его фамилия?

– Григорьев, Валерий Григорьев.

– Григорьев, – повторяет полковник, и спрашивает, – Литературу изучаешь?

– Изучаю.

На столе у Алексея военные справочники по строительству фортификационных сооружений.

– Скоро пригодится, – говорит полковник и посторонившись пропускает.

Поезд набирает ход и ветер, врывающийся через открытые окна, развевает занавески. Опять тянется скучный пейзаж, и полковник отправляется в купе, которое занимает вместе с начальником штаба. Подполковник, сидя за столом решает кроссворд.

– Степан Трофимович, разыщите и принесите мне личное дело сержанта автороты Валерия Григорьева.

– Канцелярия в хвосте состава, но на ближайшей остановке найду и принесу, – оторвавшись от кроссворда обещает начальник штаба.

Личное дело сержанта Григорьева Валерия Васильевича не слишком объемно. Родился и вырос в Ленинграде. После того, как родители погибли в автомобильной катастрофе, как несовершеннолетний взят под опеку сестрой отца. Закончил радиотехнический техникум города Ростов, занимался в секции восточных единоборств, кандидат в мастера спорта по самбо. Призван на срочную службу в ВДВ. За время службы проявил себя исключительно с самой лучшей стороны: отличный стрелок, отличник рукопашного боя, имеет водительское удостоверение. Приказом по гарнизону переведен в учебную часть инженерных войск для подготовки к службе призывников. Неоднократно подавал рапорты о переводе обратно в воздушно- десантные войска, но все рапорты командование отклонены.

«Вот он то мне и нужен», – решает Михаил Матвеевич, ознакомившись с личным делом сержанта, а вслух, обращаясь к начальнику штаба говорит:

– На следующей станции вызовите Григорьева ко мне.

Очередная станция. Состав, дернувшись, и отгремев вагонными сцепками замирает. Через открытое окно полковник слышит зычный голос кого-то из младших офицеров.

– Григорьева в штабной.