И здесь следует сказать о важнейшем обстоятельстве, которое вряд ли придет в голову современному пользователю компьютером. Любые экспериментальные кибернетические исследования были в те годы (и еще пару-тройку десятилетий спустя) доступны значительно меньше, чем исследования живых объектов. Во-первых, потому, что современный компьютер обладает в миллионы раз большей производительностью, чем вычислительные машины (ЭВМ) того времени, во-вторых, потому (что не менее, а может быть более важно), что и теоретически, и практически не были доступны для интерактивного общения. Объем вычислительных ресурсов, который был доступен для экспериментатора – это несколько часов машинного времени на ЭВМ с производительностью 10—20 тысяч операций в секунду, выделяемого на отдел (!), насчитывающий пару десятков программистов, в специальных, создаваемых для этих целей, вычислительных центрах (ВЦ). В ВЦ осуществлялась обработка в отчужденном от программиста, так называемом пакетном режиме, а результаты обработки, знание которых было необходимо для внесения нужных изменений, экспериментатор в лучшем случае мог получить только на следующий день. При этом «жесткость» программного обеспечения предоставляла мало возможностей для таких изменений. В то же время, исследователь живого (физиолог) не был ограничен ни получением объектов эксперимента, ни числом экспериментов. И такое положение сохранялось многие годы: пожалуй, только в 80-х годах произошли более или менее серьезные сдвиги в доступности вычислительных ресурсов, так и в возможности интерактивного управления экспериментом. А мысли и «прорастающие» из них идеи получили возможность проверки не только в экспериментальных исследованиях, но и в опытно-конструкторских разработках (ОКР) только в конце прошлого столетия и начале XXI века. Это была то самая ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ ОТ РЕЗУЛЬТАТА, без которой не может осуществляться ни исследование, ни разработка.

Тем не менее, несмотря на сказанное выше, исследования продолжались. Более того, фундаментальные идеи настоящей работы о принципиальной роли системы знаний в организации поведения живого и важности (необходимости!) организации поиска информации на основе анализа ее содержимого, а не путем указания адреса ячейки, пришли именно тогда в результате исследований живого. В 1973 г. автором были опубликованы две работы, в которых формулировались эти идеи. Одна из них «Система знаний как основной инструмент организации целенаправленного поведения» {1}, в которой, как представляется автору, вообще впервые был использован сам термин «система знаний», была написана в соавторстве с В. А. Полянцевым – заведующим физиологической лабораторией в составе отдела (впоследствии доктором медицинских наук, профессором, заведующим кафедрой физиологии 3-го Мединститута), вторая – «Смысловой поиск как метод автоматизации решения интеллектуальных задач различных классов» {2} была написана самим автором, поскольку выражала чисто кибернетические идеи.

Идеи, выдвигаемые в этих статьях, послужили основой для разработки фундаментальных положений настоящей работы о Мировой информационной системе (МИС) и моделецентрической организации знаний, содержащихся в МИС.

Тем не менее, фронт кибернетических исследований постепенно расширялся. Расширялся, сначала в сторону создания робототехнических систем, потом в сторону разработки человеко-машинных систем с организацией тесного взаимодействия вычислительных машин и человека с целью объединения их сильных сторон в единой системе. Это потребовало проведения исследовательских и опытно-конструкторских работ в направлении создания систем обработки изображений, систем машинной графики, систем общения машины и человека на естественном языке и систем понимания устной речи. Работы в данных направлениях продолжали вестись и после прекращения по организационным причинам по истечении десяти лет совместной работы физиологических исследований. Кибернетические же исследования продолжились в Научно-исследовательском центре электронной вычислительной техники (НИЦЭВТ), подразделением которого с момента образования и в течение всех лет работы в ИНФ являлся отдел. Изменение основной направленности исследований и вызвало территориальное перебазирование отдела в помещения НИЦЭВТ и окончательное прекращение физиологических исследований.

Далее направление исследований вполне логично перешло в область построения систем искусственного интеллекта (ИИ). Отдел (впоследствии отделение из нескольких отделов) стал головным отделом Министерства радиопромышленности по данной проблеме и возглавил координацию этих работ в системе Минрадиопрома. Исследования сконцентрировались в направлении создания интеллектуальных систем, ориентированных на решение высокосложных задач обработки информации и управления, что в свою очередь потребовало продолжения исследований проблем мышления, разработки компьютерных языков представления знаний и, что в дальнейшем оказалось особенно важным, создания компьютерных баз знаний (БЗ). Подчеркнем, не баз данных, имеющих жестко ориентированную структуру и ограниченные методы доступа, а систем хранения информации, имеющих принципиально другую организацию и обладающих значительно более широкими возможностями. В конце 90-х годов начались разработки информационных технологий решения информационно-сложных задач. В начале 2000-х годов полученные результаты позволили провести ряд опытно-конструкторских разработок в данной области. В процессе работы по созданию баз знаний, решались практические (хотя еще далеко не самые сложные) задачи обработки информации, которые, совершенно понятно, строились на базе естественного языка (пользователь-то человек!), автор непосредственно ощутил сложность и «своенравность» такого объекта исследования, как язык, и постепенно (очень постепенно!) начал понимать значение «языка» и роль, которую он играет как в самой жизни, так и в ее исследовании.

Одновременно продолжалась и преподавательская деятельность автора в ряде ведущих московских вузов. Особенно много дала работа по совместительству на кафедре «Информационные технологии в управлении» Российской академии государственной службы при президенте РФ (РАГС), длившаяся последние двадцать лет. Контингент слушателей курсов, читаемых этой кафедрой, состоял из руководителей отделов и служб, ежедневно решающих не только управленческие (теоретические и практические) задачи по использованию существующих компьютерных систем в управленческой деятельности, но и по разработке новых компьютерных структур.

И чем дальше, тем больше, к автору приходила уверенность, что попытки «механицистического» и «формалистического» (основанного на методах математической логики, формальных грамматиках и т.п.) решения задач, выхолащивающего содержательную суть реализации «живого» в «неживом», не могут дать ничего принципиально нового для понимания, что такое «жизнь». Это понимание находилось в какой-то совершенно другой плоскости, и эту плоскость надо было найти и осмыслить.

Также, по мнению автора, мало что могло дать для исследования жизни широкое увлечение в этих целях физикой, потому что физика – это наука об устройстве Вселенной, важнейшая и очень уважаемая автором наука, но по своей сути не выделяющая живое в неживом, т.е. не рассматривающая их раздельно друг от друга и, тем более, в сравнении друг с другом. Ей это БЕЗРАЗЛИЧНО и потому она неспособна избирательно формулировать и описывать законы живого, отделяя его от неживого. Это не ее задача. Языком физики, ориентированным на решение «своих» задач, невозможно выразить то, что следует сказать о жизни, он не приспособлен для этого. В конце концов, пришло и понимание того, чем «живое» принципиально, качественно, отличается от «неживого», что и привело к написанию настоящей работы.

Пройденный автором инженерно-технический и научный путь привел его в лагерь, по образному выражению академика А. Н. Колмогорова, приведенному в эпиграфе к «Введению», тех «крайне отчаянных кибернетиков, которые не видят принципиальных ограничений в кибернетическом подходе к проблеме жизни», к которым принадлежал и сам Колмогоров, и, в конце концов, привел его к попытке создания научного труда, названного им «Системная теория жизни» с подзаголовком «Кибернетика живого».

При этом, естественно, направленность предшествующего теоретического и практического опыта автора повлияла на стиль изложения, а также на глубину и детальность рассмотрения одних, наиболее близких автору, аспектов работы (всего того, что связано с информацией, языком, мышлением, управлением), и в то же время дала ему возможность (что очень важно!) при рассмотрении других, более удаленных от автора по тематике аспектов, «раскрепощенного отхода» от устоявшихся в соответствующих областях стереотипов. Отхода, очень трудного и психологически почти невозможного для узких специалистов с уже сформировавшимся в определенном направлении «устойчивым» мышлением и вытекающими из него сформировавшимися стереотипами (от этого, увы, уберечься невозможно). И, может быть, самое главное: весь прошедший опыт в процессе его постоянного обобщения и осмысления привел автора к внутренней необходимости заняться рассмотрением философских аспектов проблемы, поскольку исследование Жизни (в том числе высокоинтеллектуальной жизни) – неотъемлемая часть философии.

И, самое главное, что автор определил для себя главное, универсальный инструмент исследований и разработок, используя который можно было с общих позиций исследовать живое и создавать неживое, в том числе воплощающее функции живого. Это понятия СИСТЕМЫ и СИСТЕМНОГО ПОДХОДА. После понимания и прочувствования этого многое и в исследованиях, и в разработках, приобрело новый смысл.