Сегодня с утра пасмурно, прохладно и периодически накрапывает дождик. Сибирь-матушка. Всё-таки чудес в этом смысле не бывает. Август: дыхание осени чувствуется во всём. Особенно это заметно в глазах людей. Здесь-то люди знают, что чудес не бывает. Помню, бабушка всё говорила: «Будет дождик на Ильин день – конец лету». Не помню, когда Ильин день, но примерно в это время. Конец купанию, конец сибирскому лету. Ещё могут быть тёплые и даже жаркие дни, но… всё, осень.
Вчера сняли большой кусок. Милиционеры в Листвянке берегли тишину, и уличные весельчаки нам хлопот не доставили. Зато какое-то время вся съёмочная группа занималась ловлей ночных бабочек и прочих летающих насекомых, которых весьма интересуют наши осветительные приборы и вообще свет. Несколько дублей, тщательно отрепетированных и почти снятых, было испорчено появлением в кадре больших ночных мотыльков. Вот мы их и ловили.
Всё-таки работа ночью для нормального человека утомительна и противоестественна. Но, во-первых, отступать некуда, а во-вторых, окончание съёмок не за горами, и возможности поснимать больше, чем намечено, у нас нет. Большинство членов нашей команды едут на другие съёмки, у них свои планы, дальнейшая работа, в том числе и у Дениса Бургазлиева – переход с одного фильма на другой.
Стадикамщик Глеб много лет работает оператором в Иркутске. Опытный человек и старинный друг нашего режиссёра Юры Дорохина. Он, наверное, самый взрослый член нашей команды, поэтому самый опытный и мудрый. Он много делает на площадке разной работы, но главная его задача – это штука, которая называется «Стадикам». Штука эта нужна для того, чтобы снимать движение, такие моменты, когда герои идут и разговаривают, например, а камера движется перед ними. Представляет она собой нечто вроде костюма Робокопа или часть доспехов какого-нибудь космического персонажа из «Звёздных войн».
К этим доспехам крепятся всякие штуки, к которым, в свою очередь, прикрепляется сама камера. В целом всё весит больше 40 кг. То, что держит камеру и прикрепляется к «доспехам», представляет собой нечто вроде танкового гироскопа. В танке гироскоп стабилизирует положение пушки: проще говоря, танк едет, раскачивается, наклоняется, а орудие находится в стабильном положении. Вот такое устройство носит на себе Глеб, человек-танк. При этом ему нужно правильно ходить, рассчитывать шаги, правильно поворачивать, маневрировать. Когда он идёт спиной вперёд, его ведут и направляют. Это очень ответственное и сложное дело. Нужно не только правильно двигаться и держать «прицел», но ещё и не упасть, не споткнуться – несёт он на себе дорогостоящую камеру и вообще тонкое оборудование. Когда траектория и маршрут съёмки определены, Глеб и операторы долго репетируют, привыкают к маршруту, запоминают движение.
А зрители увидят только то, что герои идут и беззаботно разговаривают. Глеб хороший мужик. Взрослый, спокойный, с ним приятно в перерыве посидеть, выпить кофе и помолчать. А ещё от него приятно получить похвалу. Если Глеб подошёл, похлопал по плечу, подмигнул или показал поднятый вверх большой палец, значит, сыграно действительно неплохо. А съёмочный процесс он знает прекрасно: может делать всё, что угодно, и всегда у него есть работа, и всегда он в нужном месте.
Наша костюмер Оля в первый раз работает в кино. И я не думаю, что ей вскоре доведётся ещё поработать в этой сфере. В обычной жизни она бухгалтер. Каким образом она попала в наш коллектив, не знаю, но ей здорово достаётся… В том смысле, что работы у неё хватает, и эта работа ответственная и хлопотная. Актёров у нас, конечно, немного, да и костюмы не исторические… но Оля одна, а условия работы у неё полевые. У нас нет гримвагена – специального автобуса, оборудованного для переодевания или гримирования, к каким уже привыкли все киношные артисты. У нас в стране гримвагены очень разного качества, в основном довольно плохие. А в Иркутске никакого не нашлось, поэтому переодеваемся и гримируемся мы чёрт знает где и как.
Действие фильма происходит в течение суток, и наши с Денисом герои не переодеваются, то есть наши костюмы нужно беречь, обувь холить и лелеять и ещё поддерживать в таком состоянии, чтобы во время вечерних сцен костюмы героев не выглядели только что отутюженными. Важное дело – рубашки. Их на съёмочной площадке всегда несколько. Мало ли что… а рубашки тоже не могут быть то глажеными, то мятыми. Звукорежиссёр Витя добавляет Оле много работы тем, что постоянно приклеивает к рубашкам или галстуку Дениса микрофоны с помощью скотча, который потом чертовски трудно отдирается от тонкой белой ткани. В общем, у Оли много забот! Когда мы едем отдыхать, она отправляется домой заниматься нашими костюмами, а потом привозит их на площадку на своей маленькой праворукой машинке. Оля также несёт ответственность за наши мобильные телефоны, личные вещи, нательные украшения, ключи, лекарства и прочее.
Она спокойная, внимательная, а главное – всегда рядом. Вспоминаются строки «Есть женщины в русских селеньях». У неё ещё дома дети, заботы, и для неё наше кино – это неожиданный и весьма необычный эпизод.
Наш коллектив укомплектован не так, как это всегда бывает. Многие выполняют обязанности нескольких человек. Уверен, что на качестве фильма эта экономия не отразится, а если и отразится, то только в лучшую сторону: люди очень хорошие. Для меня это уже восьмая съёмочная площадка и восьмой съёмочный коллектив. И это первое моё кино, где на площадке никто никогда не матерится! Ни разу за всё время здесь не прозвучало ни одного матерного слова. И проблем с алкоголем в нашем коллективе нет. Звучит невероятно и чудесно, но поверьте, просто поверьте. Такое бывает.
Мне сейчас сложно употреблять слово «вчера»: скажешь «вчера» – а это было ещё сегодня ночью, скажешь «завтра ночью» – а завтра-то уже наступило. Всё спуталось, да ещё эти часовые пояса, отделяющие меня от дома. А их шесть (с Калининградом). Скажу так: сегодня ночью – или вчера – была очень хорошая рабочая смена – по ощущению результата и по надежде, что получается то, что мы хотим. Сейчас играем длинный разговор. Вчера всем звукооператорам, осветителям, операторам за камерами – а теперь у нас на площадке две камеры – и всем, кто находится на съёмочной площадке… было весело нас с Денисом слушать. Наш бум-оператор Валя, про которого я уже рассказывал, даже взял и прочёл сценарий! Я вижу в этом очень серьёзный задел. Работали с десяти вечера до семи утра. Но это мы, актёры, остальная группа работает больше.
Усталость накапливается, и в короткие перерывы всех рубит сон. Правда, только тех, у кого перерыв случается. У операторов и мастеров по свету и звуку их не бывает.
Аня Матисон и Юра Дорохин, по-моему, совсем перестали спать. Но всё равно бодры, внимательны, и у них получается неплохо выглядеть. Я уже не говорю про нашего главного оператора Андрея Закаблуковского – у него, по-моему, глаза начали светиться в темноте.
В ночных съёмках очень важным временем является четыре часа утра. До этого момента бодрости хватает, а потом все начинают двигаться как в рапиде. Но бывает и другое: может накрыть какое-то безудержное, неадекватное веселье. Все хохочут, даже над самой нелепой шуткой или совершенно невинной ситуацией. В таком состоянии человеку достаточно показать палец, и он будет хохотать. Очень важно в такой момент собрать внимание коллектива и продолжить работу, потому что после такого веселья наваливается усталость, и даже сильным и опытным людям не справиться: они могут перетаскивать тяжёлые предметы, бороться со сном, держаться изо всех сил, но этого недостаточно – нужно внимание, быстрая реакция и резкость не только в объективе, но и в глазах. В этом смысле и хочется совершить подвиг, да невозможно. То же самое касается актёрских реакций и способности вести свою роль правильно и точно. Вчера был момент такого ночного веселья, но мы справились и доработали до рассвета. А за окном шёл дождь – тринадцать часов подряд, и весьма способствовал сонливости.
С кем я вас ещё не познакомил? Ну конечно, с Сашей – бригадиром осветителей. Я бы назвал его мастером по свету, так как он сам себе бригада и сам себе мастер. У него есть пара ассистентов, из местных, но всё, что касается света, делает он. А ещё – украшает собой коллектив! Саша над всеми нами возвышается на голову и похож скорее на отставшего от команды баскетболиста. Почти всегда, в любую погоду он в шортах. Я думаю, шорты он носит, чтобы была видна татуировка на ноге – огромный крылатый дракон. Он выглядит так, что на него оглядываются все местные барышни… да и не только барышни. В кино он давно, больше восьми лет, хотя специального образования у него нет. Понятное дело, парень с такими данными когда-то занимался спортом. Саша говорит, что в кино попал случайно. Сначала таскал фонари, а теперь он классный специалист. Его нам рекомендовали несколько кинематографистов, которые с ним работали. И мы считаем, что нам повезло. А фильмография у него солидная, во что верится с трудом, когда видишь перед собой молодого, красивого и очень весёлого парня. Сколько таких бывших спортсменов и «красавчиков» занимаются черт знает чем и прожигают жизнь в безделье и скуке, а Саше никогда не скучно. Во-первых, у него много всякого оборудования: железного, электрического, тяжёлого, требующего самых разнообразных светофильтров, штативов, шторок, фольги, отражателей и нечеловеческого количества разнообразных ламп – про провода я даже не говорю. Саша всё это таскает, расставляет. Как абориген в пустыне находит воду, так Саша находит источники электропитания. А ещё он ответственно и тщательно выстраивает свет, завешивает окна фильтрами, придумывает самые неожиданные возможности сделать свет естественным, не телесериальным.
Он, например, рад тому, что мы совсем не используем дым. А в сегодняшнем нашем кино дым используется сплошь и рядом – везде! Потому что это просто: поддать дыму из дым-машины, подсветить чем-нибудь синим или запустить в него луч – вот тебе и кино. Посмотрите практически любой свежий отечественный фильм, и вы увидите, как у нас любят подпустить дыму.
Саша – москвич. И он самым лучшим образом, то есть своей работой, ответственностью, лёгкостью в общении и невероятным трудолюбием, доказывает местным ребятам, что говорить и думать, что москвичи все – ну, в общем, москвичи, – неправильно. Те, у кого было устойчивое мнение, будто в Москве живут одни жлобы, знакомясь с Сашей, меняют своё мнение. Москва, в общем, здесь ни при чем. Таких парней везде немного. А наши режиссёры и оператор говорят, что Саша отличный профессионал, никогда не пытается проскочить по-лёгкому и будет бескомпромиссно добиваться нужного результата даже для короткого эпизода (правда, у нас вся команда такая, а в таком коллективе стыдно работать спустя рукава).
О проекте
О подписке