Через день я пересёк королевский тракт и вышел к реке. Река не широкая и не глубокая, но, чтобы переправиться на другой берег, пришлось сделать плот. Днём перебраться на другой берег не решился, здесь в это время часто появлялись рыбацкие лодки и меня могли заметить. Показываться кому-нибудь на глаза, не хотелось, я ещё боялся того, что меня могут искать, подозревая в убийства семьи мельника. Мой мешок с его вещами сразу даст понять, что я причастен к ограблению и убийству. Дождавшись ночи, спустил на воду плот и, стараясь не шуметь, переправился на другой берег.

Всю ночь двигался на восток, стараясь отойти от реки как можно дальше. На рассвете решил, что пора остановиться на отдых. Проспал до полудня, потом отправился на охоту. Рассчитывал, что охота в этих безлюдных местах не займёт много времени, но в итоге смог добыть одного зайца только к вечеру. Пока освежевал, пока зажарил, стало темно, а после того как я наконец-то наелся, идти уже никуда не хотелось, заночевал там, где остановился. Утром начался дождь, и идти дальше пришлось по мокрой и скользкой траве. Совмещая охоту с отдыхом, я двигался вперёд десять дней. Людей за это время не встретил, но вот следов от копыт и колёс на дорогах, которые я пересекал, было предостаточно. Идти по их следам и искать себе новый дом, я сейчас не хотел, мне мельника было достаточно. Я не то чтобы работы боялся, просто там, где я пытался жить, всегда случались неприятности, Мирайя в итоге сбежала, а семью мельника вообще убили. У меня складывалось ощущение, что я проклят и обречён на одиночество.

Местность постепенно менялась, я поднимался выше, словно лез в гору, только у этой горы склон был пологим и каким-то нескончаемым. Стало появляться больше холмов, как маленьких, так и больших, все они были покрыты густым лесом. Иногда этот лес представлял собой непроходимую чащу и эти места, мне приходилось обходить. На берегу маленького ручья, где решил остановиться на привал, нашёл человеческие кости, ну и некоторые вещи, принадлежавшие ранее хозяину этих костей. Кости были ещё свежими и обглоданы зверем, поэтому определить, как погиб этот человек, я не смог. Его вещи ещё не превратились в труху и оказались вполне пригодны для дальнейшего использования. Из всех вещей, что я нашёл, меня порадовал бронзовый котелок и такая же бронзовая ложка. В котелке лежал мешочек с солью и вот этой соли я обрадовался даже больше, чем самому котелку. Собрав всё ценное, решил, что здесь на привал останавливаться не стоит, мало ли, вдруг и на меня зверь нападёт, защищая свою территорию. Пройдя ещё на восток несколько часов, я наконец-то выбрал себе место, где остановлюсь и уже не на привал. Я собирался перезимовать в этих местах и уютное место возле маленького водопада, мне показалось очень подходящим для этой задачи.

Первое с чего я начал подготовку к зимовке – это с постройки жилища. Строил по принципу дома Мирайи, выбрал для этого совсем маленький овраг, даже не овраг, а скорее яму на склоне холма. Выровнял стены и обложил их брёвнами, поставив их почти вертикально. Крышу тоже сделал из брёвен и засыпал сверху землёй, в крыше оставил дыру, в которую будет выходить дым. С дверью мучился долго, петли сделать было не из чего, поэтому моя дверь пока просто приставлялась как щит. Первый же день проживания в своём доме, показал на все недостатки, о которых я не подумал во время постройки. Мне потребовалась труба, так как дым уходил в дыру плохо, а ещё мне пол тоже надо было брёвнами выложить, чтобы теплее стал. Хорошо, что у меня был топор, иначе дом я бы себе никогда не построил.

Спустя месяц после начала строительства, я получил то, что хотел. Сухое и тёплое помещение, в центре которого горел костер, и дым от него хорошо выходил наружу сквозь деревянную трубу. До осенних холодов оставалось около двух месяцев, и я занялся заготовками. Собирал травы, ягоды, иногда находил грибы, из чего сделал вывод, что двигался я не строго на восток, а немного севернее, на юге грибы не росли. Сделал запас сухих дров и настрогал лучины, чтобы использовать её вместо свечей.

Как-то незаметно наступили холода и выпал первый снег. С одной стороны, это было плохо, холод будет только усиливаться, но с другой – охотиться стало легче, следы на снегу лучше видны. За несколько месяцев у меня накопилось почти два десятка заячьих шкур, хорошо очищенных и просушенных. Я хотел сшить себе одежду из них, но не смог, ниток не было, а тонкие полоски кожи для сшивания, рвали шкуры. В итоге часть шкур пошла на постель, а часть на одеяло. По ночам, когда костёр уже не давал достаточно тепла, приходилось вставать подкладывать дров и опять ложиться спать до утра.

Однажды отправившись на охоту, обнаружил следы кабана и подумал, что его мяса мне хватит надолго. Решил его убить и стал готовиться к охоте, кабан зверь опасный, ошибок охотнику не прощает. Сделал себе пику, прикрепив вместо наконечника один из ножей, проверил арбалет и достал последний болт. Этот единственный выстрел может обеспечить меня мясом на пару месяцев, главное не промахнуться.

Два дня я просидел в засаде, прежде чем кабан появился. На моё счастье он был один, но большой и один единственный арбалетный болт мог его не убить, а только ранить. Если кабан поймет, откуда прилетела смерть, мне потом будет худо. Одиночка секач почти как волк, будет ждать под деревом, пока я не слезу или не упаду, от потери сил. Я дышал через раз, боясь спугнуть кабана, второй попытки у меня может и не быть. Когда он приблизился достаточно близко к тому месту, где я сидел, я выстрелил. Видел, что попал в него, но не убил, кабан, получив рану, обезумел и побежал, не разбирая дороги. Он мог вернуться, охотники рассказывали, что такие случаи были, поэтому я ещё некоторое время просидел на дереве, прежде чем идти искать его и попытаться добить.

Кабан убежал далеко, но по следам крови на снегу, я его нашёл. Он ещё был жив, несмотря на большую потерю крови, и сил после быстрого бега. Мой арбалетный болт застрял в его шее, попав туда почти вертикально. Я не знал, что будет делать кабан, отдохнёт и побежит дальше или вскоре упадёт, лишившись сил. Решил не ждать и добить его, пока он не убежал.

Ходил кругами вокруг лёжки кабана, не решаясь приблизиться и вонзить в его тело своё самодельное копьё. Стрелять мне было нечем, и я не придумал ничего лучше, как метнуть в кабана копьё, а потом уже посмотреть, как он себя будет чувствовать. Я метнул копьё, попал, а потом побежал от кабана на пределе своих сил, так как он погнался за мной. Петляя между деревьев, не оборачивался и на ходу, искал дерево с раздвоенным стволом, собираясь обороняться, используя его как укрытие. Вскоре я такое дерево нашёл и наш поединок продолжился. Кабан вслед за мной между стволов пролезть не мог, он там застревал. Я этим пользовался, бил его топором, удары у меня получались не сильными, но он их получил много. Через какое-то время почувствовал, что ещё немного и вместо кабана от потери сил упаду уже я, но произошло чудо, он в очередной раз застрял между стволов, где и умер. Поняв, что победил, я наконец-то смог отдышаться и осмотреться по сторонам, не хотелось увидеть поблизости ещё одного кабана. Второго не увидел, но и белого снега я тоже не увидел, всё вокруг было залито кровью.

Кабан оказался настолько тяжёлым, что я его не смог вытащить из промежутка между стволов, пришлось разрубать на куски. Потом сделал волокушу, погрузил на неё свою добычу и отправился домой. Добрался с наступлением темноты и прежде чем завалить мясо льдом, решил отдохнуть, от усталости меня уже ноги не держали. Отдых продлился недолго, я успел только отдышаться и попить воды. Гостей конечно же, не ждал, но они явились без приглашения, для того чтобы отнять у меня добычу.

Два волка подходили к дому с разных сторон и не выпускали меня из поля зрения. Их привлёк запах крови, которой на снегу осталось много. Самое плохое, что сейчас было – это то, что я не мог спрятаться внутри своей землянки, дорогу мне туда уже перекрыли. Из оружия у меня оставались при себе только топор и нож, против волков этого было явно недостаточно. Убежать от них, я точно не смог бы, охота забрала много сил, пришлось выкручиваться из сложившегося положения. Я попытался отвлечь волков, отбрасывая подальше куски кабанины, но волки на это не повелись, им был нужен я.

Молодого волка я почти сразу вывел из строя, бросив в него топор, повредил ему лапу и сейчас он скулил в десяти шагах от ручья. Со вторым волком дело обстояло гораздо хуже, это был матёрый зверь, на его теле шрамов было не меньше чем на мне, и он просчитывал каждый свой шаг. Оставшись лишь с одним ножом, я тоже не спешил нападать и медленно стал двигаться к кабаньей туше. Рядом с ней лежал обломок моего копья с лезвием от другого ножа. Имея в руках два острых куска стали, можно значительно улучшить шансы на выживание. Когда до обломка оставалось сделать пару шагов, я прыгнул к нему, но и волк тоже прыгнул. Мы столкнулись в тот момент, когда в моей правой руке оказался обломок копья, и я тут же ударил им волка в бок. Он от удара вывернулся и схватил меня за бок, как раз под правой рукой. От боли я выпустил обломок, схватил волка за загривок и ударил ножом с другой стороны, потом ещё раз и ещё. Я бил его ножом до тех пор, пока его хватка не ослабла. Он из последних сил попытался схватить меня за горло, но уже не смог дотянуться. Вздрогнув, волк навалился на меня всем своим весом и уже мёртвым. Сбросив волчью тушу с себя, я с трудом смог встать, бок, словно обожгло раскалённым металлом, от боли темнело в глазах. Приложив ком снега к своей новой ране, направился в дом, нужно было рану промыть и перевязать. Да и самому тоже помыться не помешало бы, я был весь в крови, как волчьей, так и своей, местами ещё и кабанья осталась.

Как я это всё делал, в памяти не отложилось, единственное что помнил, как отрезал кусок мяса от кабана и жарил над углями. Костёр я развёл сразу, как только вошёл в дом, от него было и светло, и тепло. Когда пришёл в сознание, в доме уже было и холодно, и темно, мне сильно хотелось пить. Прилагая неимоверные усилия, добрался до запаса воды, половину пролил, но попить всё-таки смог. Самочувствие стало немного лучше, голова начала нормально соображать. Снова разжёг костёр, и при свете осмотрел рану. В одном месте она стала нагнаиваться, но в целом всё было не так плохо, как я думал. Гнойник вскрыл и ещё раз промыл рану крепким отваром нескольких трав, состав Мирайя подсказала. После обработки захотел, есть и, закутавшись в заячье одеяло, пошёл за мясом.

За дверью была ночь, туши кабана и волка лежали там, где я их оставил и уже промёрзли до состояния куска льда. Второго волка, подраненного мной, нигде видно не было, чему я был очень рад. Сейчас я был не в состоянии не то чтобы от волка, а даже от белки отбиться. Отколов кусок мяса от кабаньей туши, вернулся в дом и сразу подвесил его над огнём, пусть будет подгоревшим лишь бы съедобным. Пока мясо жарилось, сделал отвар из трав и ягод, приготовив, выпил половину, остальное оставил на потом и прилёг, меня трясло от поднявшейся температуры тела.

Когда я в очередной раз проснулся, в доме опять было холодно и темно, но чувствовал я себя уже гораздо лучше. Рваная рана упорно не желала зарастать и продолжала гноиться в одном месте. Весь бок был синим и опухшим, пришлось опять вскрывать гнойник и вычищать основательнее. Мясо, подвешенное над костром, сейчас было похоже на кусок мёрзлой земли, но внутри оказалось вполне съедобным.

Десять дней я закачивал рану и отъедался мясом кабана, с волка снял шкуру. Теперь она исполняла роль коврика на полу возле моей кровати из тёсаных брёвен. Дни стали длиннее, зима подходила к концу, холода постепенно отступали под натиском солнца, светившего всё ярче и ярче с каждым днём. К тому моменту, когда снег начал таять, я достаточно окреп и решил, поохотиться на зайцев, кабанье мясо уже просто в горло не лезло, правда, его и осталось уже совсем мало. К полудню поставил семь ловушек, а по дороге назад, наткнулся на волчий труп, это был тот самый волк, которому я отрубил лапу. Не смог он выжить, получив такое увечье, волка ведь ноги кормят, а я лишил его одной. Арбалет я тоже нашёл, он остался на дереве, там, где я сидел, ожидая появления кабана. Единственное что я пока не смог найти – это топор, он сейчас лежал где-то под снегом, и до весны его найти не получится, а жаль, ножом много дров не заготовить.

Время шло, наконец-то пришла весна, снег стремительно таял, появилась первая зелёная травка, нашёлся топор и жить мне, стало чуть-чуть легче. Кабанье мясо давно закончилось, количество зайцев в лесу заметно убавилось, за ними приходилось уходить всё дальше и дальше от дома. Иногда в лесу видел кабаньи следы, но выйти против этого зверя ещё раз, я не отважился, мяса мне пока итак хватало, правда, заячьего. Следов волка пока не встречал, чему был очень рад. Мне последней встречи хватило с лихвой, шрам от волчьих зубов ещё иногда напоминал о себе тянущей болью. Одним словом, всё было хорошо, вот только одиночество на меня с каждым днём давило тяжёлым камнем. Когда снег в лесу полностью растаял, я решил, отправиться на юг. Попытаться в очередной раз, найти себе место среди людей, да и с едой там дело обстояло гораздо лучше, чем в лесу.

Спрятав свою землянку под кучей срубленных веток и собрав вещи, ещё до восхода солнца двинулся на юг. Сейчас мне идти было проще, чем осенью, я уже хорошо умел добыть себе зверя и голодным остаться не боялся. Совмещая охоту с отдыхом, я две недели двигался на юг, пока не вышел к людям. Это был довольно большой посёлок, расположившийся на перекрёстке нескольких дорог. Я был так рад увидеть людей, что готов был обнять первого встречного, но сдержал свой порыв и спокойно вошёл в посёлок. На меня смотрели с опаской, как на дикого зверя, ведь я за время пути стал грязным, а жизнь в лесу сделала мой взгляд таким же холодным как у волка.

Первое с чего я начал, оказавшись среди людей, решил поесть. В посёлке было много мест, где можно было купить обед, многие тут жили, зарабатывая на жизнь тем, что кормили путников. Выбрав одно из таких заведений источающее вкусные запахи, я направился туда, денег у меня было достаточно, сбережения мельника были при мне.