Глава 4

– Это и есть те самые Син-цын и Варнари? – командир орбитальной базы генерал Станвор, увидев нас, пригладил свои аккуратно подстриженные усы, и посмотрел на своих гостей, занявших места в шикарных креслах. Его гостями были: наш незабвенный теперь уже генерал Патран, и недавно спасённый нами профессор Кешер.

– Да, это наши ребята, лучшие из тех, что у нас есть на данный момент, – похвалил нас Патран, незаметно подмигнув нам. Кешер тоже смотрел на нас, точнее на меня, взглядом исследователя, перед которым появился очень интересный объект для изучения. Мне его взгляд не понравился, было в нём что-то такое, сродни взгляду патологоанатома, перед началом вскрытия трупа.

– Хорошие показатели по подготовке показали, я бы даже сказал, что слишком хорошие, – генерал Станвор помахал листом с отчётом от команды по переподготовке пилотов. – Выдержали высокие перегрузки, особенно Син-цын, психоустойчивость тоже на высоте, симптомов паники ноль, управление истребителем великолепное. Вы у нас прям какие-то уникумы, даже не верится, что такие бывают. Варнари, вообще меня, мягко говоря, ввёл в некоторый ступор, не в обиду сказать, пилоты из вас никакие, а тут без проблем прошёл все тесты на “КА-01”.

Во время монолога генерала Станвора, Патран старался не на него смотреть, а на профессора, попутно о чём-то напряжённо думая. Профессор Кешер в это время с интересом читал доклад, копию того, которым размахивал Станвор. Выражение его лица в процессе чтения, постоянно менялось. Вначале оно было заинтересованным, а к концу стало удивлённым, после увиденных там цифр. Нам пока слова никто не давал, поэтому мы только слушали, и пытались определить, чем нам всё это грозит. Не известно о чём сейчас думал Адэр, а мои мысли почему-то бежали только в одном направлении, – разберут меня до винтика, точнее до молекулы, чтобы изучить феномен выдерживания гигантских перегрузок.

– Если вы у нас такие крутые ребята, то может быть, покажите, как надо летать? Я дам команду подготовить пару КА-01 к полёту. Два часа на отдых думаю, вам будет достаточно, – генерал Станвор изобразил подобие улыбки.

– Лучше три, мне необходимо переговорить со своими подчинёнными, – в разговор вступил Патран, молчавший до этого времени. – Подождите меня за дверью.

Мы, так и не сказав ни слова, быстро выполнили приказ Патрана, и через несколько секунд нас в кабинете уже не было. Поговорить между собой за дверью без посторонних ушей не получилось, в коридоре было много народа, да ещё и охрана у двери имелась, в виде двух хмурых солдат из охраны базы. Пришлось, молча дожидаться появления непосредственного начальника, вместе с сопровождавшим его профессором Кешером.

– Варнари идёт за мной, а Син-цын за профессором, – Патран вышел из кабинета командира базы в плохом настроении, и, повернувшись налево, быстро зашагал по коридору. Адэр пожав плечами, пошёл за ним, стараясь не отставать. Настроение профессора по выражению его лица понять было не возможно, как впрочем, и по голосу лишённому интонаций.

– Идём, я хочу сделать не большое обследование твоего организма, – сказав это, Кешер также быстро зашагал по коридору, но совсем в другую сторону. Разумеется, я пошёл за ним, Патран же отдал приказ идти с профессором. Мы шли по переполненному людьми коридору минут пятнадцать, пока не добрались до медицинского отсека.

С работой такого сканера, что был недавно установлен здесь, я ещё не был знаком, и поэтому сильно дернулся, когда одновременно несколько игл вонзились мне в спину и шею.

– Лежи спокойно, пара минут ещё осталась, – профессор не отводил взгляда от экрана с полученными данными. Что там было, я не видел, но лицо профессора стало медленно вытягиваться от удивления.

За две минуты спокойного ничегонеделания внутри капсулы сканера, мимо нас прошло много сотрудников медицинского отсека, но никто из них не обратил внимания на странное поведение профессора. По моим ощущениям течения времени, две минуты уже давно прошли, а профессор всё ещё продолжал смотреть на экран.

– Эй, док, как там насчёт, выпустить меня отсюда? – после моего не громкого голоса, профессор вернулся в реальный мир, и, открыв капсулу, помог мне из неё выбраться.

– Одевайся, быстро! – Кешер был явно не в себе после моего осмотра, и пока я натягивал на мокрое тело форму, он быстро вынул из капсулы блок памяти и положил в карман. – Идём, тебе скоро предстоит влезть в другую капсулу, а нам ещё поговорить нужно.

Мы вышли из местной больницы, после чего профессор чуть ли не бегом направился куда-то в сторону посадочных площадок для челноков. К концу он практически уже бежал, на крутых поворотах сбивая с ног, попавшихся на его пути людей. Челнок, на борт которого он так спешил, никуда не улетал, все люки по-прежнему были открыты. Кешер можно сказать влетел внутрь рубки управления и, дождавшись, когда я войду, быстро закрыл за мной дверь.

– Рассказывай!

– О чём? – не понял я его странного вопроса.

– Обо всём, – взгляд профессора был безумный как у маньяка.

– А точнее?

– Как ты себя чувствуешь, происходило ли с тобой что-нибудь странное в последнее время? Попадал под воздействие какого-нибудь излучения или нет?

– Нормально я себя чувствую, что касается излучения, ничего сказать не могу, может быть и попадал, только об этом не знаю. Профессор скажите прямо, в чём дело?

– Ты не он, то есть я хочу сказать, что ты не совсем тот, кого я создал.

– Как это?

– Слишком сильные изменения произошли во всём организме, такого просто не может быть.

– Почему тогда их медики не заметили во время моего обследования, они несколько раз кровь брали?

– Они просто не туда смотрели.

– Изменения в лучшую сторону или в худшую? – слова и поведение профессора меня насторожили.

– Для тебя в лучшую, а для меня хуже не придумаешь, – Кешер задумчиво почесал щеку, и посмотрел куда-то в сторону грузового отсека. Оттуда доносились приглушённые закрытой дверью шаги.

– А вам-то это как навредит? – я не мог понять, как моё изменённое состояние организма, сможет повлиять на организм профессора.

– Изменения ставят жирный крест на всей моей многолетней работе по созданию идеального человека, – пояснил Кешер.

Звук шагов за дверью стал слышен уже отчетливо, вскоре в дверь постучали и я услышал сонный женский голос.

– Пап, открой, это я, не могу больше сидеть в грузовом отсеке одна, – стук повторился, став более громким и настойчивым. Мы с профессором посмотрели на дверь, потом друг на друга, после чего он вздохнул и открыл дверь. Перед нами предстала слегка взлохмаченная после сна, дочь профессора, Велия Кешер.

– Ты??? – несмотря на всё ещё сонное состояние, она узнала меня сразу, и её взгляд стал злым, словно я был в чём-то перед ней виноват.

– Да, я, а что не так?

– Когда мы встречаемся, обязательно что-то происходит, и всегда это что-то связано с крупными неприятностями для окружающих.

– Вот тут я с этим не согласен, в последнюю нашу встречу всё закончилось очень даже хорошо, хорошие выжили, плохие умерли.

– Не все выжили, и вообще, после нашей первой встречи, вокруг меня всё время слышны звуки выстрелов. Ты просто притягиваешь к себе всех врагов как, как, – Велия пыталась подобрать слово, относительно приличное для сравнения.

– Сейчас же никаких выстрелов не слышно, чего так нервничать, – я поднял палец, намекая на тишину. Послышался громкий, и противный сигнал пришедшего на мой коммуникатор срочного сообщения.

Срочно прибыть на посадочную площадку N-23.

– Извините, но мне нужно идти, мы можем потом поговорить, если будет желание, – покинув челнок профессора, я бегом направился по указанному адресу, чувствуя, что такое сообщение пришло не просто так, и точно не для проверки моей исполнительности. Где-то минут через пять, по всей базе завыла сирена, была объявлена боевая тревога. Я ускорился ещё, и вскоре влетел в открытые ворота посадочной площадки N-23. Здесь, несколько десятков техников готовили истребители к экстренному вылету. Через несколько секунд появился Адэр, вместе с Патраном, и своим отцом, Вогуром Варнари.

– Мне может кто-нибудь сказать, что происходит? – обратился я, сразу ко всем троим.

– Нападение на базу, разведка катари решила прощупать обороноспособность базы, – пояснил Патран. – Минные поля как-то обошли, и напали со стороны учебного полигона.

Через пару минут техники сообщили о готовности к вылету боевых машин и мы, раздевшись прямо возле истребителей, полезли внутрь, чтобы занять места в капсулах. Из четырёх машин новой серии, первыми вылетели пока только две, то есть наши.

На тактическом экране развернулась карта поля сражения, с указанием целей, которые нужно было уничтожить, и как можно быстрее. Разведка катари состояла из одного крейсера, и двадцати истребителей, на данный момент обстреливающих базу из всего, что у них было в наличии. Перегрузки навалились свинцовой плитой на всё тело за считанные секунды, на мгновенье в глазах потемнело, и пропали все звуки.

Конец ознакомительного фрагмента.