Косой, вошедший в раж после исчезновения союзника, с воплем бросился на огненную стену. Смысла в этом никакого не было, так как журналистка исчезла, а счет был не в пользу бандитов Кравчука. Отбросив бесполезный пистолет с пустой обоймой, Косой вытащил из кармана нож и кинулся к более слабому, по его разумению, противнику – высокому юноше в обычной одежде, у которого не было оружия. Но тот не растерялся. Перехватив руку нападающего, он бросил его на стену. Нож выпал из руки бандита, вонзившись острым концом в ногу молодого человека.

– Уходим, – заорал Белоусов, поворачиваясь к противникам спиной. Девушка исчезла, больше в квартире делать было нечего, а события принимали нехороший оборот.

Впрочем, особого приглашения и не требовалось. Гвоздь с товарищем уже неслись вниз по лестнице, и только Косой с вывихнутой рукой всхлипывал, лежа на полу.

Сергей вытащил из ноги нож и снял туфлю. Крови в нее налилось порядочно, да и нога сильно болела. Но серьезных повреждений не было. Обидно только, что сплоховал. Можно было предположить, куда упадет нож. Вот что значит все время иметь дело с деревянным оружием!

Зажав рану рукой, Лунин повернулся к Ульфиусу:

– Что с Наташей? Куда она исчезла?

– Ничего особо страшного пока не произошло, – спокойно ответил магистр. Чувствовалось, что он в приподнятом настроении.

– Тогда где же моя невеста? Что с ней случилось? И что ЭТО была за нечисть, с которой ты расправился? – спросил Сергей срывающимся голосом.

– Успокойся. Все в порядке. Я все объясню.

– А что нам делать с этим? – Сергей указал на тихо постанывающего Косого.

– Пусть убирается, – без эмоций ответил Ульфиус. – Сразу ты его не убил. Добивать, наверное, не будешь?

Сергей вздрогнул. Он к прямоте магистра еще не успел привыкнуть.

– Может, расспросить его, кто их послал, зачем? – спросил он.

– Я и так догадываюсь, – улыбнулся Ульфиус. – Теперь. После того, как воочию увидел Темного. А это – исполнитель, пешка. Ему самому ничего не известно. Он всего лишь попал под действие враждебных сил. Убирайся, мерзавец, пока я не отправил тебя в места более жуткие, чем ты можешь себе представить, – обратился он к Косому. Потом опять повернулся к Сергею: – Хорошие заклинания даром пропадают…

Подвывая от боли и ужаса, Косой пополз к выходу, боясь поднять голову. На пороге он вскочил и бросился наутек – ноги у него были целы.

– Что за заклинания? – поинтересовался Сергей.

– Пошутил, – ответил Ульфиус, слегка улыбнувшись. – Я не пользуюсь готовыми заклинаниями. Заклятия – для колдунов, ведьм и магов низшего уровня. Просто надо было его напугать. И дезинформировать врагов.

– Дезинформировать? – переспросил Сергей. Слово это в устах Ульфиуса звучало странно.

– Ну да, – ответил тот. – Обмануть.

Магистр поднял руку, и распахнутая настежь входная дверь закрылась.

– Нечего людям знать, где была драка, – объяснил он. – А так – не поймут. В этих домах все слышно, но непонятно, где что происходит.

Сергей молча кивнул. Он в горячке забыл, что все происходит в многоквартирном доме, обитатели которого могли вызвать милицию или пожарных, или, в конце концов, могли сами прибежать на выручку к соседке. Однако, как ни странно, кругом царила подозрительная тишина.

– Да, да. Конечно, – согласился он с магистром. – И ты в самом деле знаешь, кто они такие, что им нужно?

После совместной драки Сергей вновь перешел с Ульфиусом на «ты».

– К сожалению, пока только догадываюсь, – вздохнул магистр, хотя видно было, что его такое положение дел не слишком расстраивает. – Думаю, при моей поддержке ты сумеешь расстроить их планы, о которых мы получим информацию в самое ближайшее время.

– Я? – в очередной раз удивился Сергей. – Я-то тут при чем?

– Неужели тебе не хочется разнообразить свою жизнь? Быть достойным своей девушки? Звания человека, которое ты носишь? В конце концов, изменить свой мир в лучшую сторону? – спросил Ульфиус, пристально глядя в глаза собеседнику.

– Ну вообще-то… Конечно, да! – решился Сергей.

– Вот и славно. Теперь ты один из нас. Стало быть, на тебя законы не распространяются.

– Какие законы? – немного ошарашенно спросил Сергей.

– О недопустимости оказания помощи без крайней необходимости силой Истинного Слова существам, живущим в отпавших и затемненных королевствах, – словно бы цитатой из устава ответил Ульфиус. – Подойди-ка сюда!

Сергей встал и, хромая, подошел к раскинувшемуся в кресле магистру. За «существа» он немного обиделся. Но, поразмыслив, решил, что существом действительно является и, значит, обижаться не на что. Ульфиус наклонился, провел своей рукой над раненой ногой Сергея, и кровоточащая рана закрылась, а боль, хоть и не прошла совсем, утихла.

– Здорово, – заметил молодой человек.

– Бывает и лучше, – ответил магистр. – Я, знаешь ли, не целитель. Скорее наоборот. – Авенорец поднялся, торжественно возложил руку на голову Сергея и произнес: – Данной мне властью принимаю тебя в Орден Огня послушником.

– Спасибо, – ответил Сергей. Он не знал, хорошее ли получил предложение, или, напротив, плохое, но спорить с Ульфиусом не стал. В конце концов, сам он никуда не просился и никому ничего не обещал. Приняли, и ладно. Авось пригодится. – Я должен что-то говорить, в чем-то клясться?

– Нет, совсем не обязательно, – ответил магистр. – У тебя еще есть время отказаться.

Он подошел к луже, оставшейся от Темного, и начал с интересом ее изучать. Сергей прошел на кухню, в спальню, заглянул под кровать.

– Так где сейчас Наташа? – спросил он. – Она невидима?

– Наташа сейчас в другом краю, – ответил Ульфиус, продолжая лучезарно улыбаться, что Сергея уже начало раздражать. – Ей там, думаю, будет хорошо.

– В каком таком краю? – ошалело переспросил Сергей.

– Не сказал бы, даже если бы знал. Нас могут подслушивать, и твою девушку, не обученную азам Слова, плохо знающую жизнь, очень просто из любого мира выкрасть. Но я и сам не знаю, где она, – лучший способ спрятать кого-то, чтобы никто не нашел. Я транспортировал ее так, что она пройдет через несколько миров, прежде чем остановится. Найти ее будет трудновато…

Сергей, усевшийся было в кресло, резко вскочил.

– Да ты в своем ли уме? – воскликнул он. – Мы что же, и вернуть ее обратно не сможем?

– Разве я так сказал? – притворно изумился Ульфиус. Реакция молодого человека его развеселила. – В свое время обязательно разыщем. Плоскость мира, куда я ее отправил, мне хорошо известна. Только мир – нет. Так что найдем, не беспокойся. Со временем.

– Зачем ее было вообще усылать куда-то? – спросил Сергей.

– Может быть, и не нужно было, – раздумчиво ответил Ульфиус. – Но мне не оставалось ничего другого. Приходилось иметь дело сразу со многими объектами и силами. И когда Темный решил утащить ее в свой мир, я мог только изменить направление движения.

На лице Сергея был написан такой неподдельный интерес, что Ульфиус, который уже было замолчал, заговорил снова:

– Ты же физик, а не филолог. Могу объяснить еще понятнее. Когда ты ударишь по мячу, остановить сразу его очень трудно. Мяч обладает импульсом и кинетической энергией, которые просто так не погасишь. Нужно большое мастерство, к тому же нет уверенности, что мяч, если ты его сильно схватишь, не лопнет. А вот направить его в другое место, отбить – искусства требуется гораздо меньше.

– Стало быть, ваша магия тоже обладает энергией? – уточнил Лунин.

Ульфиус пожал плечами:

– Греет ли солнце? Течет ли вода? Можно сказать и так. Материя и энергия неразделимы. Но на самом деле, в глобальном плане, нет ни материи, ни энергии. Есть только Слово. Идея. Из нее происходит все сущее. Стало быть, нет ничего, кроме магии. – Он потянулся в своем кресле. – Кстати, ты мне напомнил, что совсем не лишним было бы отдохнуть. Во всех этих поединках я потерял много сил. Моря, озера, реки и ручейки энергии… И для того, чтобы без помех выспаться, нам в первую очередь нужно отсюда убраться.

Сергей окинул взглядом разгромленную квартиру. Сервант был обуглен, диванная обшивка пробита пулями, обои испорчены пламенем и выстрелами. На полу растеклась грязная лужа.

– Квартиру надо бы привести в порядок и закрыть. Разграбят все. Особенно если учесть, что Наташи в ближайшее время не будет…

– Прибирать некогда. Потом, – отозвался магистр. – В жилье ее никто посторонний не войдет. Вряд ли кто сможет обойти мою защиту. Дверь откроет лишь она сама.

– Тогда – двигаемся, – предложил Сергей. – Может, ко мне?

– Нет, – усмехнулся Ульфиус. – Если они и не знают твой адрес, то узнают в ближайшее время. Нам нужно скрыться по-настоящему. Потеряться, но быть рядом с центром событий.

Когда тварь – иначе эту бесформенную мерзость девушка не могла для себя определить – оказалась рядом с ней, Наташа оцепенела от ужаса. А тварь вцепилась ей в руку и проскрежетала что-то гнусное и тоскливое. Пахнуло могильным холодом, и Наташа едва не лишилась чувств – готовилось очень страшное, такое, чего не пожелаешь и врагу. Но фигура магистра Ульфиуса, отражавшего атаку бандитов и противостоявшего той нечисти, что пыталась ее куда-то утащить, выросла, наполнилась ярким волшебным сиянием и приблизилась к девушке. А тварь, вцепившаяся в нее, словно бы уменьшилась и потускнела.

Магистр звонко сказал только одно слово, но слово прозвучало будто удар большого серебряного колокола. Меч в его руке засиял, нанося удар в самую суть твари. Чудовище взвыло и отлетело – в дальнюю даль, хотя одновременно вроде бы и осталось в комнате. А сама Наташа стала вдруг видеть все как бы со стороны. В комнате бушевал огонь, дрались люди, Сергей сцепился со здоровенным бандитом, а Наташа уходила, проваливалась, будто сквозь пол, но в этом не было ничего особенно страшного. Слезы застилали ей глаза. Девушка осознавала, что еще раз избавилась от ужасной опасности, и избавление было так прекрасно, что она не могла думать ни о чем другом. Ей было радостно за себя и жалко весь белый свет…

Потом перед глазами поплыли круги, начало темнеть. Одновременно на горизонте – если можно сказать, что в том положении, когда вокруг тебя одна тьма, есть какой-то горизонт – возникло неяркое жемчужное сияние. Постепенно оно разгоралось, заполняя все вокруг. Потоки света, словно потоки воды, струились в пространстве, сливаясь и дробясь. Они обтекали руки и ноги Наташи. Казалось, их можно было потрогать.

В определенный момент свет стал нестерпимо ярким и оттого еще более прекрасным. Наташа на мгновение закрыла глаза, а когда открыла их вновь, не было ни жемчужного сияния, ни потоков света. Она сидела на ярко-зеленом лугу, поросшем травой, какая бывает только весной. Небо было нежно-голубого оттенка, по нему плыли белые, с легкой розовинкой плоские облака. Большое неяркое солнце опускалось за горизонт, точнее, в лес, что рос за лугом. Ароматы на лугу царили несказанные. Да и неудивительно – только рядом с собой Наташа насчитала больше двадцати видов цветов: желтых, синих, белых и красных, крупных и мелких, самых разных форм.

В густых кустах неподалеку девушка уловила движение.

– Что это такое? – забеспокоилась она, вскакивая на ноги. – А я в одном халате…

Зелень в последний раз всколыхнулась, и на поляну вышел огромных размеров, наверное, в два раза больше обычного, дымчатый кот. Он посмотрел на Наташу, облизнулся и глубоко и звучно мяукнул.

Побежденная, разбитая физически и морально команда Белоусова возвратилась на хозяйственный двор «Барса». Впечатлениями по дороге не делились – слишком необычно все было. Каждый переваривал увиденное молча. Косой, который догнал-таки своих, постанывал, держась за вывихнутую или сломанную руку.

– Пристрелить бы тебя, чтобы не мучился, – предложил Белоусов, в машине которого ехал Косой.

Громила тут же стих, только изредка скрежетал зубами.

Въехали во двор. Рядовые бандиты разбрелись по своим норам, а Белоусов помчался к Кравчуку – докладывать о происшедшем. Тот сидел за столом за второй бутылкой коньяка и был уже порядочно пьян. Рассудка главарь, однако же, не утратил.

– Наливай, закусывай, Семеныч, – предложил он заместителю. – Пустые вернулись? А друг наш где?

Не похоже было, что отсутствие добычи или Черного очень огорчило Кравчука. Более того, казалось, он чего-то подобного ожидал.

– Расскажу, – ответил Белоусов, жадно хватая бутылку. – Без ста грамм и не расскажешь. Я такого в жизни не видел!

– Верю, верю, – без энтузиазма согласился Владимир Петрович. – Я, Семеныч, еще не в то скоро поверю…

Время от времени повышая и понижая голос от возбуждения, заместитель Кравчука изложил историю, случившуюся с ними на квартире журналистки.

– И ты говоришь – растекся лужей по полу? – поинтересовался в конце рассказа Владимир Петрович, брезгливо сморщившись. – Дела… И огнем кидались?

– Который за нас, тот столб пламени выпустил в них. Я поначалу думал, из огнемета, – пояснил Белоусов. – А потом другой, тот, что его замочил, стену из пламени между нами поставил. Так уже никаким огнеметом не сделаешь. Сразу видно – колдовство. И кричали они все время не по-русски.

– Да уж где им по-русски кричать, – хмыкнул Кравчук. – Не знаю я, Олег, что дальше делать… Мерзко мне с этими тварями паскудными дело иметь. Так бы и покрошил их всех. Жуть пробирает. А тот, что против нас, – как раз он-то Роме руку отсек. И умер Рома от потери крови. Это звери. Да нет, какие звери… Хуже зверей.

– Подумаешь, руку, – усмехнулся Семеныч. – Который с нами был, тот бы и живьем их спалил, если бы другой ему не помешал. Да и вообще, человек – хуже любого зверя.

– Точно. Только они совсем не люди. Так я думаю… Может, кинуть их, пока не поздно? Послать?

– Да ты что, Петрович! Ведь какие бабки вложены, – задохнулся начавший хмелеть Белоусов. – Прибыли на подходе. Можно и потерпеть!

– Что ты знаешь о прибылях? – хмыкнул директор «Барса». – Нет, сомневаюсь я! Одно дело – золото добывать, камушки драгоценные делать… Полезно и хорошо. Термоядерный синтез, высокие технологии. Ноу-хау, как говорил один мой товарищ-доцент. А другое – когда такая дьявольщина начинается…

– Да не все ли тебе равно, Петрович? Подумаешь, Костяна и Рому замочили. Тебя ведь никто под пули лезть не заставляет…

– Сам ты этих тварей не боишься, Семеныч? – поинтересовался Кравчук. – Страшные ведь твари. Сожрут и костей не выплюнут.

– Да мне без разницы, – ответил Белоусов. – Люди, звери, твари. Да хоть и нечистая сила – лишь бы за нас была, а не против. Косой рядом с Черным этим ехал – и ничего, живой. Даже не вякнул. А посмотрел бы ты, как он его об стенку шмякнул…

– Кто? Косой?

– Нет. Косого этот, что в черном. Хотя худой, как червяк дождевой. Как его звали, кстати?

– Кто его знает. Он вообще себя иначе как «мы» не называл… – Кравчук передернулся от отвращения.

Белоусов налил себе полный стакан коньяка, выпил, закусил лимоном, начал жевать бутерброд с колбасой.

– Как ты на них вышел, шеф? – спросил он.

В другой раз он, может быть, и не задал бы такой прямой вопрос, а Кравчук на него и не подумал бы ответить, но опасность и алкоголь сблизили мужчин, и директор «Барса» открыл дверцу сейфа.

– Как вышел – вопрос второй. Пришел представитель, предложил сотрудничество. Я его выставил за дверь сначала, а потом согласился – они мне задаток хороший дали. А вот как я с ним связываюсь – вот в чем фишка…

Белоусов с интересом заглянул в хозяйский сейф. Там стоял обычный пластмассовый телефон, шнур которого был оборван и лежал рядом с телефоном. Больше в сейфе ничего не было.

– И как? – спросил он.

– Вот, по телефону.

– Подключаешь куда?

– А никуда. Трубку снимаю, и все.

– Рация? – спросил Белоусов.

– Не знаю. Сейф железный. Волны сквозь него не проходят. Не должна рация вроде бы работать.

– Чего только не придумают. Может, колдовство?

Кравчук только печально вздохнул.

– Сейчас сниму трубку и пошлю их куда подальше, – после некоторого молчания сообщил он.

– Да ты что, Петрович? Виданое ли дело? От золота, от такой силы отказаться… Да я бы на все пошел, чтобы с ними работать!

– Здесь пока я решаю, – мрачно заметил Кравчук.

– Пока, – вдруг изменившимся тоном сказал Белоусов, поднялся и ткнул своего директора согнутыми пальцами в горло.

Кравчук задохнулся и осел на пол. А Белоусов схватил трубку телефона и закричал в нее:

– Я присягаю вам на верность. Кравчук хотел вас предать. Я не предам. Я на все согласен.

– Согласен? – сразу раздался из телефона жуткий голос, будто бы там давно ждали такого признания. – Хорошо, что согласен… Директора своего не убивай, подожди. Ты, видно, шустрый… Сейчас будем.

Ульфиус и Сергей вышли во двор. Было уже поздно, едва светил тонкий молодой месяц. Легкий ночной ветер приносил аромат травы с полей за городом. К нему примешивался городской запах бензина. Наташа жила на окраине, и чистого воздуха здесь было больше, чем в других районах.

Оглянувшись по сторонам, Ульфиус тихо свистнул, и через минуту к нему примчался статный вороной конь, под седлом и в богатой сбруе. Конь довольно пофыркивал и перебирал длинными сильными ногами.

– Ничего себе, – вздохнул Сергей. Вид коня больше всего убедил его в том, что Ульфиус – самый настоящий маг из самого настоящего неведомого Авенора.

– Это Гром, – объяснил магистр. – Надежный, верный конь.

Гром поднял голову и громко заржал, отзываясь на имя, приветствуя хозяина. Люди, стоявшие на балконах, с интересом смотрели на появившуюся во дворе лошадь. Впрочем, сильно никто не удивился. На лошадях ездили в городе казаки. Эта, наверное, тоже их. Или цыганская – судя по богатой сбруе. Ульфиус во дворе опять принял образ молодого парня в привычной для Земли одежде, и на него и Сергея совсем не обратили внимания.

– Будем выбираться за город, в поле или в лес, – сообщил магистр. – Вот только как? Не пешком же идти? Сергей пожал плечами.

– Ты поедешь, а я пойду, – предложил он.

– Нет, так не годится. И на коня тебя я взять не могу. Тяжело ему будет, да и вообще – необходимости крайней ведь нет…

– Понятно. Я ведь не девушка, – усмехнулся Сергей.

– Только если я буду верхом, а ты – пешком, мало мы сделаем. Прочность цепи равна прочности самого слабого звена, скорость процессии – скорости самого медленного ее составляющего…

– Машины у меня нет, – еще раз вздохнул Сергей. – Все собирался купить какую-нибудь развалюшку… С машиной было бы проще решить все проблемы. Грома отпустили бы пастись, а сами бы ездили, куда нужно. Кстати, куда нам нужно?

– Да базу этих подонков разгромить, – с простотой и обаянием, достойными самого неформального харизматического лидера, ответил магистр.

– Тех, что Наташу хотели похитить?

– Тех самых, – ответил Ульфиус. – Правда, они к нашему визиту теперь подготовятся. И меня уж точно ждать будут. Поэтому нужно будет проявить изворотливость. И мобильность.

– Что они замышляют, ты уже знаешь? – поинтересовался Сергей.

– Откуда же?

– Ну, магия и все такое прочее…

– Нет, пока еще не знаю, – не уловив легкой насмешки, ответил Ульфиус. – Но можешь мне поверить, что ничего хорошего. Они из другой плоскости пространства и просто так здесь не появились бы. Появились они для того, чтобы напакостить. А как напакостить, и кто они конкретно – вопрос второй. У зла достаточно прихвостней, и со многими из них мне приходилось встречаться. Надеюсь, справлюсь и на этот раз. Я так полагаю, Наташа увидела что-то, из-за чего они и встревожились. Значит, эту штуку нам и нужно уничтожить – независимо от того, что она собой представляет.

Ульфиус взял Грома за уздечку и направился к выезду из города.

– Остановимся где? – спросил Сергей.

– Да прямо в поле, – объявил магистр. – Тепло сейчас.

– Может, хоть палатку возьмем? У меня дома есть… – Сергей осекся.

– Вот именно! – заметил Ульфиус. – Домой тебе нельзя. Зачем нам лишняя драка? Так что пойдем налегке. Только пожевать что-нибудь нужно купить.

– Не проблема, – ответил Сергей. Деньги у него были.

Остановились у работающего круглосуточно киоска.

– Что будем брать? – спросил Лунин.

– Я со здешней едой мало знаком, – равнодушно ответил магистр. – Бери на свой вкус. Напитков и поесть. Конфет можно, что у Наташи были.

Сергей усмехнулся – хоть конфетами они пришельца из далекого Авенора удивили.