Из разговора с местными жителями Наташа выяснила не слишком много о крае, в который она попала. Если верить рассказам жителей Деревни Посреди Леса, кроме них, людей вокруг вообще не имелось. Лишь далеко, за лесом, в бескрайней саванне жил некий Бонуций, о котором местные отзывались с большим уважением, но который их сильно раздражал. Обитали неподалеку и еще какие-то существа, но жители деревни не особенно охотно о них говорили. Точнее, их этот вопрос мало интересовал, и они мало что могли сообщить по поводу своих соседей. Однако появление Наташи, которая явно была человеком, никого не смутило. Ей даже не задали вопроса, откуда она появилась, хотя люди больше нигде здесь не жили. Девушке это казалось нелогичным, но в Деревне Посреди Леса логика вообще была не в почете.

Занятия местных не отличались разнообразием. Они выращивали овощи и злаковые, собирали в лесу плоды, которые сушили и заготавливали впрок, а также поедали сырыми. Еще они разводили пчел, искали в лесу и косили растение, похожее на коноплю, из которого получали грубую ткань. Были здесь и плотники, и даже кузнец Тахарин – суровый и властный мужчина. Секретами ремесла он ни с кем не делился и в хижину свою, а также в кузню никого не пускал.

Но основным времяпрепровождением местных были разговоры. Как только выдавалась свободная минутка – а выдавалась она часто, так как огороды не требовали особого ухода, дожди шли обильно, сорняки и вредители растения не беспокоили, – люди обсуждали самые разные темы, начиная от видов на урожай зерна и заканчивая тем, в какую сторону был с утра повернут хвост Мяу. Обо всем они говорили с большой многозначительностью. Целый клан составляли ученые, которые проводили время в спорах и учили детей. Некоторым из них не возбранялось даже не посещать празднества с поклонениями Мяу. С Нашедшей Мяу они не слишком общались, ссылаясь на великую занятость. Насколько могла судить девушка, озабоченный вид был напускным. Ученые бездельничали так же, как и остальные.

Сначала Наташе понравилось в Деревне Посреди Леса. Конечно, она беспокоилась о Сергее, об Ульфиусе, в конце концов, о том, что скажут на работе по поводу ее отсутствия. Но, с другой стороны, здесь ее вряд ли могли найти и Кравчук, и его мерзкие друзья. А Наташе надо было выждать время и отдохнуть.

Три дня девушка загорала на лужайках, бродила по лесу с детьми, которые показали ей вкусные и сочные плоды бамбанов, вкусом напоминавших манго. Их взрослые не заготавливали впрок, так как брызжущие соком плоды невозможно было высушить. Наверняка из сладких плодов получилась бы отличная брага, но горячительных напитков в Деревне Посреди Леса не производили. Наташа и не пыталась научить местных чему-то предосудительному, хотя, как цивилизованный человек, была хорошо знакома с соблазнами промышленно развитого общества. В частности, с технологией самогоноварения. Она просто наслаждалась жизнью – по пять раз в день купалась в речке и болтала с местными кумушками.

Но недаром Наташа была журналисткой. Ее начало одолевать любопытство. Никто в деревню не приходил, никто из нее никуда не ездил. А на вопросы о том, что же делается в других частях леса и за его пределами, местные пожимали плечами и отвечали: время странствий еще не пришло.

К концу четвертого дня Наташа заявила о своем намерении покинуть деревню. Судя по тому, что в обиходе местных жителей встречались прекрасные стальные ножи, стеклянные изделия и хорошие ткани, они жили в лесу не одни. Где-то здесь была и более развитая цивилизация. Возможно, одним из ее представителей являлся загадочный Бонуций.

– Я собираюсь уйти из Деревни Посреди Леса, – сообщила девушка жрецу. – Потом я, возможно, вернусь.

– Но это совершенно невозможно, – ласково ответил Тхор. – Ты – Нашедшая Мяу, и мы не собираемся отпускать тебя, потому что ты унесешь с собой нашего кумира.

– Вопрос легко решить, – ответила Наташа. – Я вижу, что вы относитесь к Мяу с большим почтением и любовью. Я оставлю его вам.

Глаза жреца загорелись:

– Правда?

– Разве я когда-нибудь вас обманывала?

– А кому ты оставишь Мяу?

– Да твоей жене, например.

Жрец вздохнул:

– Заманчиво, но община не согласится. Я и так жрец. Слишком много власти сосредоточится в руках моей семьи.

– Ну, тогда тому, кого выберет община.

– Да, так будет правильно, – согласился Тхор. – Но ты пока никому не говори о своем решении. Нужно предварительно со многими перемолвиться… И тогда мы определим Заботящуюся О Мяу. До твоего возвращения.

– Я буду ждать только до следующего утра, – предупредила Наташа. – Мне надо отсюда выбираться.

Героин удалось продать выгодно. Связавшись с оптовыми торговцами из Москвы, Белоусов заработал на партии порошка два миллиона двести тысяч долларов. Клиенты из столицы прежде имели дело с Кравчуком, который выдавал героин за афганский, полученный на новом подпольном заводе, и торговались только для приличия. Олег Семенович отнес такое везение на счет своих таинственных покровителей. На самом деле поставляемый Кравчуком наркотик считался высококлассным и продавался дороже, чем прочие аналоги зелья. У наркодилеров уже существовала своя клиентура, которая к нему привыкла и была готова платить хорошие деньги. А Кравчук в свое время был не настолько глуп, чтобы отдавать первосортный товар задешево. Загадочным партнерам он указал одну цену наркотика, с покупателей брал совсем другую. Белоусов даже продешевил, сбывая партию героина московским мафиози.

Двести тысяч Белоусов положил в свой карман, остальное употребил для дела – выдал требуемую сумму технарям, работающим над Машиной, затеял большой ремонт на хозяйственном дворе, а кое-что положил в сейф, рядом с телефоном.

Труднее оказалось купить золото и сбыть фальшивые доллары. Конечно, золото можно было взять в банке, в слитках. Но высокопробное золото в слитках стоило гораздо дороже, плюс акцизный сбор. А лом можно было скупать за бесценок. Агенты Белоусова занимались этим во многих городах.

Сомнений в подлинности поддельных долларов у тех, кому они продавались, не возникло. Однако обменять сразу миллион оказалось задачей не из легких. Меняя даже по пятьсот долларов (а к людям, продающим пятьсот долларов, в меняльных конторах относились уже с некоторым интересом, лучше было менять сто-двести «зеленых»), нужно было совершить две тысячи операций. Чтобы провернуть сделки за несколько дней, требовалось подключить всех работников «Барса». Но половина из них с пятьюстами долларами убежали бы, куда глаза глядят. В первые три дня Белоусов и его доверенные люди разменяли двести тысяч, а остальные директор отложил на черный день – впрочем, по мере возможности от них избавляясь.

Через три дня после встречи с тинэйджером-посланни-ком Белоусову удалось скупить тридцать килограммов золота пятьсот восемьдесят пятой пробы. Подпольные торговцы на рынке во многих окрестных городах баснословно нагрели руки, сбыв самый залежалый лом. Золото взлетело в цене. По ценам черного рынка Белоусов должен был своим поставщикам триста килограммов, но Олег собирался поторговаться и сойтись с ними на ста.

Жарким летним вечером (звонить днем новым друзьям не поднималась рука) Белоусов вновь заперся в кабинете и снял трубку со зловещего пластмассового телефона. Исполняющему обязанности директора «Барса» казалось, что даже в самую сухую жару трубка остается холодной и от нее веет сыростью.

В трубке долго молчали, потом раздалось покашливание.

– Я по поводу золота, – сообщил Белоусов. – И собак…

– Собрал уже золото? – спросил на другом конце голос, лишенный всяческих интонаций.

– Не все, но собрал. Изделия, монеты, слитки. Тридцать килограммов.

– Ты нас за дураков не держи. Что нам твои тридцать килограммов?

– Товар дорожает. Думаю, ста килограммов вам должно хватить.

– Сто – мало, – сообщил голос. – Сто пятнадцать. Одна мерная мера. Знаем, конечно, что деньги ты воруешь, да только и тебе жить надо… – Собеседник Белоусова впервые за весь разговор мерзко хихикнул.

– Через неделю будет, – пообещал Белоусов, воодушевленный успехом. – Вы курьера пришлете?

– Жирно тебе будет – каждый раз курьера присылать. Дорого. Транспортные расходы высоки. А все, что собрал, чтобы к рукам не прилипло, сегодня же и отдашь.

– Кому я отдам, если курьера не будет? – удивился Белоусов. Внутренне он похолодел – может быть, какая-то тварь внедрена в «Барс» и все время следит за ним?

– Отдашь, – прогнусил голос. – Пойдешь на старое кладбище, что в Железнодорожном районе. Найдешь там могилу Льва Михайловича Савельева – большой черный памятник. Рядом с ней – заброшенная могилка. Вот в нее на глубину и закопаешь золотишко… Чем глубже, тем лучше. Самое меньшее – на три штыка, чтобы собаки не разрыли. Собаки есть до золота охочие – страсть…

Белоусов белиберду про собак пропустил мимо ушей. Его передернуло.

– Это обязательно? Упрут золото с кладбища. Там бомжи отираются, у них святого ничего нет.

– О бомжах не будем, – проскрипел голос. – У некоторых из них святого больше, чем у тебя. А за сохранность не беспокойся. Как в земле золото окажется, мы за него в ответе. Ты, главное, донеси. А тогда и об охране поговорить можно будет. Слышно, кто-то под наш проект копает. Так что поможем мы тебе. Ну, давай, ждем.

Трубка глухо замолчала.

Увидев мутантов, неспешно направляющихся к нему, Кравчук поспешно вскинул в их сторону трубку, отобранную у поверженного врага. Он нашел спусковой крючок и полагал, что сможет применить неизвестное оружие. Потеха, конечно, будет, если на нем есть предохранитель или если оно не заряжено. Но на этот случай имеется верный обрезок трубы. Появившиеся из-за откоса твари, похоже, не были вооружены.

– Стой где стоишь! – крикнул Кравчук. Хотел крикнуть грозно, но получилось сипловато, жалко.

Можно было, конечно, стрелять сразу. Но дерни за крючок – а ружье не выстрелит? Тут твари на него и накинутся. А если они здесь вообще не одни? Владимир Петрович решил блефовать.

Мутанты, которые и до того были не слишком резвы, остановились как вкопанные, а потом их суставчатые ножки подогнулись и они распростерлись на земле, уткнувшись цилиндрообразными головами в мох.

– Выражаем покорность, сильный – могучий – властный, – послышался как бы издалека голос. – Не делай нам плохого. Мы отверженные – проклятые – изгнанные.

Последние слова звучали странно, словно варианты, зачитываемые автоматическим переводчиком.

– Вашего я пришиб, – сообщил Кравчук. – Не жалко? Мстить не хотите?

– Надсмотрщик – сторож – соглядатай – не наш, – прозвучал голос. Теперь Кравчук был уверен, что говорили мутанты или один из них, но слова как будто рождались у него в мозгу.

– Мы сами бы его пришибли, но у него было оружие – сила – власть, – заметил другой голос, отличающийся от первого. Наверное, говорил второй мутант.

– От меня вы что хотите? – подозрительно спросил Кравчук.

– Служить тебе. А ты покормишь нас. Ибо большого котелка много на одного человека, а к утру еда пропадет – испортится.

– Твари мерзкие, – проворчал Кравчук. Он поднял ружье, прицелился в лежащих мутантов и хотел уже нажать на спусковой крючок, но что-то остановило его.

«У них, по крайней мере, можно узнать, куда я попал, что здесь такое и кто они такие, – решил вдруг Владимир Петрович. – Расправиться с ними я всегда успею».

– Подойдите и сядьте, – приказал он. – Спиной ко мне. Когда наемся, дам котелок вам.

Мутанты безропотно приблизились. Запах от них шел вовсе не ароматный, но не такой сильный, как у того, которого директор убил недавно.

– Спасибо, господин – повелитель – начальник, – снова сказал один из них. Как показалось Владимиру Петровичу, голос прозвучал благоговейно.

Серебристый «лексус» с красивым номером А033АА лихо подкатил к воротам воинской части № 52347 и остановился перед шлагбаумом.

– Поднимай, что ли, – недовольно бросил водитель замешкавшемуся дежурному – молодому лейтенанту.

– Вы к кому? – суетливо спросил он. – Мы вроде никого не ждем… Кому доложить?

– Ну ты даешь! – хмыкнул водитель, подмигнул дежурному и едва заметно скосил глаза назад. – Это же Устинов, заместитель губернатора, – заговорщицким шепотом сообщил он. – Давний друг вашего начштаба. Еще ночью должен был приехать. Тебе что, по смене не передали?

– Нет, я только час как сменился, – оправдываясь, доложил лейтенант. – Сейчас доложу. Открыть ворота! – приказал он солдатам, выбежавшим из караулки.

– Даешь! – повторил водитель, демонстрируя, что словарный запас его весьма ограничен. – Не беспокой командира. Шеф ему с мобильного только что звонил. Он, наверное, просто выйти не успел.

Лейтенант обалдело взял под козырек, вглядываясь в лицо пассажира на заднем сиденье. Тот сидел со скучающим лицом, равнодушно кивнул военному и махнул рукой водителю: проезжай.

«Лексус» въехал на территорию части и покатил по чисто выметенным дорожкам.

– Теперь куда? – вздохнул Сергей, сбрасывая маску туповатого шофера. – Где у них оружие, взрывчатка? Нам что, на каждый склад заходить?

– Я могу определить, – ответил Ульфиус. – Поворачивай направо. Теперь прямо. Вот и склад. Здесь и оружие есть, и боеприпасы.

Уже три дня Лунин и магистр из Авенора «заметали следы». Проехали около тысячи километров. Ульфиус удовлетворенно потирал руки – магию он почти не использовал, так что враги наверняка потеряли его из вида. В том, что их ищут, он был уверен.

Военный городок, в который они въехали, находился в двухстах километрах от родного города Сергея Лунина. Здесь не могло быть засады. Хотя бы потому, что они сами только что решили грабить именно этих военных. А прикрыть все военные городки в радиусе трехсот километров – именно на такое расстояние товарищи отъезжали от города – было невозможно. Да и кто мог прознать о том, что они планируют запастись взрывчаткой и оружием?

У тяжелых приземистых дверей оружейного склада стояли двое часовых. Они с интересом разглядывали подъехавшую дорогую машину.

– Этим я не знаю, что соврать, – признался Сергей. – Часовой – лицо неприкосновенное и к разговорам не склонное. А нам ведь еще взрывчатку выносить. Что делать будем? Невидимым меня можешь сделать?

– Отчего нет? Для солдат ты уже невидим.

Сергей быстро заехал за угол – было бы странно, если бы в автомобиле открывались двери и из него никто не выходил.

– По замкам ты не мастер? – спросил он Ульфиуса, аккуратно захлопывая свою дверцу.

– Мастер, – вздохнул магистр. – Что бы ты без меня делал? Нечестно немного получается…

– Без тебя я попытался бы купить взрывчатку на проходной. Но это рискованно и долго. И так три дня ждем. И вообще, без тебя я, скорее всего, не влез бы в эту историю.

– Ладно, пошли.

Они пробрались невидимками мимо солдат, проскользнули в полуоткрытую дверь подземелья, где возились несколько военных.

– Ты в земном оружии разбираешься? – спросил Ульфиус. – Для меня все ваши придумки – одно зло механическое. Нам бы хорошо что-то мощное. Желательно, чтобы расплавить там все начисто.

– В российском – разбираюсь немного. Все-таки учился военному делу.

– Хорошо, – кивнул магистр.

Сергей принялся исследовать содержимое ящиков, стоявших прямо на бетонном полу.

– Ну и разгильдяйство, – заметил он. – Что у них, отдельных хранилищ нет?

– Почему же? – спросил Ульфиус. – Вон дверей сколько, и все запертые. Там, наверное, по сортам все лежит. А здесь – то, что только что привезли. Или увозить собираются.

Сергей обнаружил несколько ящиков с осколочными гранатами, взял пяток – про запас. Но найти он хотел кумулятивные гранаты, зажигательные шашки и взрывчатку помощнее.

– Давай открывать двери, – сказал он.

Ульфиус подошел к первой бронированной двери и щелкнул пальцами. Внутри скрипнуло, и дверь сама собой приоткрылась.

– Хорошие замки, совсем без магии, – прокомментировал магистр. – Одно удовольствие работать. А то пока заклинания обезвредишь, семь потов сойдет.

– Да уж, до магии в наших войсках пока не дошли, – согласился Сергей. – Остальное все есть.

За первой же дверью друзей ожидала удачная находка. У стены стояли автоматы Калашникова, в дальнем углу – ящик со снаряженными рожками.

– Хорошо мы зашли. Пригодится, – заметил Сергей, беря из пирамиды два автомата, один из которых был оснащен подствольным гранатометом, и довольно бесцеремонно навешивая их на Ульфиуса.

– Мне еще в ящиках копаться, – пояснил он.

В объемистую сумку, где лежали гранаты, Сергей начал кидать рожки с патронами. Прихватил и несколько гранат для гранатомета.

– Нам нужно так много? – с притворной наивностью поинтересовался Ульфиус, когда Сергей опускал в сумку десятый рожок.

– На полчаса интенсивного боя хватит, – с гордостью заметил аспирант. Такой кровожадности прежде за ним не замечалось.

– Ты что, собираешься полчаса с кем-то биться? Я полагал, что успех нашего предприятия – во внезапности. Если ты не сможешь сделать ничего сразу, они соберут силы и шансов у тебя не будет вообще никаких.

– Действительно, – вздохнул Сергей. – Увлекся. – Он выкинул из сумки пять рожков.

– Два автомата зачем? – спросил магистр.

– Вдруг один поломается, – оправдался Сергей. – Выберу, какой лучше. Один, опять же, с подствольником. Сообразим, какой брать.

За следующей дверью ничего интересного не оказалось, за третьей расхитители военного имущества снова нашли противопехотные гранаты и патроны. За четвертой дверью наконец обнаружилось то, что искали, – взрывчатка. Правда, что это за взрывчатое вещество, Сергей не определил. На армейских сборах он со взрывчаткой дела не имел. Да и детонаторов не было.

– Поищем гранаты, – предложил он, с тоской глядя на увесистые бруски. – И детонаторы не нужны будут.

Открыли еще несколько дверей. За одной наконец-таки нашлось несколько огромных ящиков с противотанковыми кумулятивными гранатами.