– Разумный вопрос, очень деловой! – словно придя от самой мысли о кончине Давыдова в восторг, объявил Петр Петрович.

Он отставил кофейную чашку в сторону, жестом фокусника извлек из портфеля пакет, из пакета – лист папиросной бумаги, на котором красным шрифтом был оттиснут какой-то текст, и зачитал:

– «В случае Вашей безвременной кончины права на неоформленные авторские гонорары получает ИТЭФ с целью учреждения премий и стипендий. Квартира и деньги на счете отходят родителям, автомобиль – Виктории Ореховой, Вашей подруге. Разбитая ныне „нива“ предполагалась как прощальный подарок Вячеславу Бурдинову, Вашему другу. Отчисления с оформленных патентов – в Красный Крест, на благотворительность».

– Спасибо, – поблагодарил поверенного Николай. – Как вы считаете, Петр Петрович, завещание не могло стать причиной расправы со мной?

Свиридов в ужасе воздел руки к небу:

– Значит, это правда? На вас покушались?

Впрочем, голос Свиридова от ужаса не дрожал. Скорее присутствовал в нем какой-то оттенок любопытства. Что уж там – на своем веку поверенный повидал, наверное, всякого. И мелкие трагедии, и разбитые судьбы… А сейчас он просто собирал информацию. Потому что любой поверенный должен знать как можно больше – если хочет успешно вести свои дела. И дела своих клиентов.

– Было дело, – вздохнул Николай. – Из автомата вот пытались расстрелять. С крыши.

– Страшно? – Свиридов перешел на шепот.

– Откровенно говоря – нет. Потом, когда задумался, стало страшно. А сначала – только возбуждение.

– Реакция воина, – прищурился Свиридов.

– Да где уж мне… Как вы думаете: кому выгодно в меня стрелять?

– С имущественной точки зрения? – уточнил Свиридов. – Я ведь в политике не слишком силен…

– С имущественной, – кивнул Давыдов. – Политику пока в сторону.

– Не знаю, не знаю, – покачал головой Петр Петрович. – Больше всех по завещанию получают ваши родители. Но, думаю, живой вы принесете им гораздо больше пользы. И с материальной, и, конечно, с моральной точки зрения. Собственно, даже мысли не могу допустить…

– И я не могу. Дальше, – попросил Давыдов.

– Госпожа Орехова, как я полагаю, тоже предпочитала бы видеть вас здравствующим. Даже самая лучшая машина – небольшой куш, а вы постоянно балуете ее своим вниманием.

Николай отметил, что в свете последнего разговора «госпожа Орехова» может потерять и надежду на получение машины. Впрочем, вряд ли меркантильные соображения заставили девушку взяться за автомат. А нанять киллера она попросту не успела бы.

– Может быть, она полагала, что ей достанется больше? – спросил он.

– Вам-то виднее, – хихикнул Петр Петрович.

Действительно, откуда поверенному знать тонкости их отношений? А Давыдов вполне мог обещать девушке золотые горы…

– Много достается Институту физики, – продолжил Свиридов. – Но ИТЭФ – организация, и вряд ли кто-то станет вершить расправу от его имени. То же касается и Красного Креста. Впрочем, в любой организации могут найтись маньяки…

– Да, да, – согласился Давыдов. – Большое спасибо, Петр Петрович.

Поверенный собрал бумаги и вышел, а Давыдов взглянул на часы и обнаружил, что опять опоздал на обед с Дашей. К слову, так ли уж бескорыстна девушка, несмотря на все ее заверения? Николай подозревал, что обеспечен, но теперь выяснилось, что он просто богат. А богатого человека волей-неволей начинают обуревать сомнения относительно искренности ближних и дальних родственников и знакомых. Широкие финансовые возможности не только дают свободу – они весьма разрушающе действуют на психику…

Только усилием воли Николай подавил в себе подозрительность. Впрочем, не напрасно ли он не дает волю оборонительным частнособственническим инстинктам?

Перед тем как отправиться к Даше, Давыдов вышел на улицу полюбоваться машиной, которую пригнал Анатолий. Да и проехать хотя бы вокруг здания института не мешало бы. Водитель вручил ему ключи, а Николай, оглядев стоянку, легко вычислил «свою» машину.

Здесь «десятка» не очень-то походила на «десятку» из его родного мира, хотя определенное сходство все же имелось. Машина Давыдова оказалась лимонно-золотистого цвета, с хорошими дисками и тонированными стеклами. Николай, пожалуй, выбрал бы немного другой цвет: «папирус» или «снежную королеву». Но, может быть, таких цветов не было в наличии, когда машина покупалась…

– Садитесь рядом, если я не соображу, как ехать, – попросил Николай.

– Не понял, – честно признался Толик. – В каком смысле – не сообразите?

– Ну, рычаги управления там, все такое…

– Хорошо, – послушно ответил водитель.

Похоже, он был в недоумении. Ну и пусть сам придумает объяснение поведению начальника. Давыдов уже утомился врать.

Николай сел за руль. В салоне было совсем не просторно – не то что в служебной «волге» на пассажирском месте. Чем-то «десятка» напоминала истребитель. Стрелочки, кнопочки, рычажки…

– Коробка передач – пятиступенчатая, задняя – вправо и вперед, – объяснил Толик. – Руль здесь очень легкий, радиус поворота – маленький. Поворот и включение фар – слева, стеклоочистители – справа. Собственно, все остальное – климат-контроль и тому подобное. Не пойму только – вы ведь неделю назад на ней катались…

Николай усмехнулся. Ох уж эта простодушность русского человека!

– Головой ударился. Забыл, как ездить, – опять соврал он, повернул ключ зажигания, выжал сцепление и включил первую передачу. Рукоять переключения передач ходила легко, но размах был большим – гораздо больше, чем в старых моделях «жигулей».

Двигатель работал тихо. Сначала Давыдов переусердствовал и сорвался с места, пробуксовав колесами по асфальту, но быстро приноровился и объехал вокруг института, потом еще раз и еще. Остановился, тронулся опять. Дал задний ход. Машина оказалось легкой и приятной в управлении.

– Спасибо, Анатолий, – поблагодарил он водителя. —

Теперь сам поеду.

– Удачи, – вздохнул Толик. – Может быть, и я следом? На «волге»?

– Одна машина сопровождения есть. Хватит.

Давыдов вернулся в институт, чтобы позвать Дашу. Девушка, увидев его, прыснула в ладошку. Глаза ее хитро поблескивали. Улыбались и ее коллеги-библиотекари.

– Что это было? – весело спросила Даша.

– Что именно? – не понял Николай.

– Зачем ты мотался вокруг здания?

Николай смутился. Действительно, его маневры отлично просматривались из окон – если кто-то имел желание смотреть. Не скажешь ведь, что тренировался ездить?

– Первый раз, когда мы увидели твой автомобиль, подружки сказали: кавалер о тебе забыл, сам уехал. Когда ты проехал во второй раз – объяснили, что привлекает внимание. Ну а на третий и четвертый мы уже не знали, что и думать. Особенно когда ты начал сдавать задним ходом прямо перед нашими окнами.

– Я надеялся, что ты догадаешься и выйдешь, – придумал довольно-таки невнятное объяснение Николай.

– Так нужно было посигналить, а не ездить взад-вперед.

– В следующий раз я так и поступлю.

– Но лучше – не сигналь. Сам знаешь, кого вызывают гудком. Позвони, если тяжело зайти…

Даша лукаво улыбнулась и выскользнула из библиотеки. Давыдов пошел следом. Сегодня девушка была одета гораздо более броско: в короткую со складками юбку и бежевую шелковую блузку, на ногах – красивые коричневые босоножки со шнуровкой почти до колен. Да и косметика была наложена очень тщательно – сразу было видно: Даша готовилась к свиданию.

С трудом удержавшись, чтобы не обнять подругу в полутемном коридоре, Давыдов открывал перед ней одну за другой двери ИТЭФа. Даша восприняла это как должное. Что ж, красивая девушка привыкла, чтобы за ней ухаживали.

– Поехали к хоббитам! – предложила Даша, когда Давыдов вырулил на главное шоссе.

– Куда? – не понял Николай.

– Ну, в «Хоббитский уголок». Ты что, ни разу там не был?

– Не доводилось, – ответил Давыдов, размышляя, не бывал ли прежний Давыдов в таинственном «уголке». Судя по всему, он не любил выезжать в свет, но все же…

– Тогда тебе понравится! Мы с Леной, подругой моей, специально туда ездили в прошлом году. Уютно там и весело. Для студентов и для детей строили.

Даша указала на поворот, и Николай свернул на полупустую дорогу. И сразу привлекла внимание серая «волга» (на оживленной трассе неопытный в вопросах слежки Давыдов ее не обнаружил).

Молодые люди выехали, казалось, в чистое поле. Дорога вела к зеленеющему свежей весенней травой холму. Ни ресторана, ни кафе Давыдов не видел.

– Далеко еще? – спросил он Дашу.

– Да вот же, – указала Даша на холм.

Вглядевшись пристальнее, Николай вдруг понял, что холм – не просто холм. В пологом склоне были прорублены небольшие круглые окошки! Поворот дороги – и стала видна круглая, распахнутая настежь дверь. Возле нее под приглядом родителей резвились несколько малышей.

– Парковка немного дальше, – объяснила Даша.

Николай проехал мимо вывески, исполненной в стиле летящей эльфийской вязи, и оказался на пустующей стоянке. «Волга» остановилась поодаль. Из нее никто не вышел.

– Народ подтягивается ближе к вечеру. Сейчас «детское» время, – прокомментировала Даша.

– А нас пустят? – Николаю вдруг очень захотелось побывать в этом чудесном «хоббитском» кафе. Причем прямо сейчас!

– Конечно, – удивилась Даша. – Почему бы и нет? Одеты мы прилично, вести себя будем хорошо.

За круглой входной дверью оказался большой полутемный зал, освещенный светильниками, стилизованными под свечи. Впрочем, темным зал казался только после яркого дня. Привыкнув, можно было различить все детали убранства.

За стойкой бара не было ни водочных, ни винных бутылок. Только несколько темных бочонков с краниками и корзинки с закусками. За спиной бармена – крупного бородатого мужчины в зеленой куртке – возвышалась витрина с разнообразнейшими кексами. Над витриной – подсвеченная надпись, выполненная готическим шрифтом:

«Эль отпускается свободно после девятнадцати часов».

Даша и Николай заняли небольшой столик, и возле них тотчас появился официант. Яркая желтая куртка, зеленые штаны. И, что самое любопытное, официант был босиком. Казалось, что и подошвы у него волосатые, словно бы меховые. У Давыдова чуть было глаза на лоб не полезли, но потом он сообразил, что официант, скорее всего, не настоящий хоббит – ростом слишком высок – а на ногах у него что-то наподобие меховых тапочек.

– Что угодно? Эля? – спросил мнимый хоббит грубым или простуженным голосом. Еще бы – походите все время босиком! Даже по полу с подогревом, когда дверь то и дело открывается…

– Так ведь эль только после девятнадцати, – кивнул Давыдов на вывеску.

– Так то ж свободно, – объяснил крупный хоббит. – По пинте отпущу, ежели пожелаете. Да и по две – сразу приличных людей видно. Вы, хоть и громадины, напиваться и буянить не будете. А ежели какие орки нагрянут, так им от ворот поворот – ни кружки до девятнадцати не получат. Потом шерифы на дежурство заступают, любого хулигана выкинут.

– Разве моя спутница – громадина? – усмехнулся Николай, все сильнее ощущая, как теряет связь с реальностью. Хоббиты, разговоры об орках, круглые окошки и бочки с элем…

– Простите великодушно, эльфа сразу видно, это я заработался, – поклонился хоббит. – Так как насчет эля? Или кекс? У нас кексы – лучшие в Южном Федеральном округе… То есть в Южном уделе, конечно!

– Эль так эль. И жареную курицу. И кекс, конечно.

– Курица – на вертеле, – объявил хоббит, разумея, естественно, курицу-гриль. – Через пять минут будет. Эль мигом принесу.

Даша засмеялась:

– По-моему, они репетируют диалоги. Штудируют Толкиена и стараются изъясняться, как завсегдатаи «Зеленого дракона». Или Лавр Наркисс.

– Так и должно быть. – улыбнулся Николай. – Если уж взялись за дело…

Официант, выдававший себя за хоббита, резво принес две глиняные кружки с пенным напитком, на поверку оказавшимся некрепким светлым пивом. Скоро на столе появилась и курица с румяной корочкой, а также лаваш. Последний, прямо скажем, не упоминался в сагах, но к курице подходил. Принесли и кекс – пышный и на вид очень аппетитный, и блестящий чайник с чаем.

– Хорошо, – вздохнул Николай, насытившись. – Просто замечательно. Раньше мне как-то редко доводилось посещать подобные заведения. Здесь прямо клуб какой-то…

– Да это и есть молодежный клуб, – заметила Даша. – А то, что ты никуда не ходишь… Работа ведь отнимает столько времени.

Давыдов молча покивал головой.

– Мне в общем-то нравится учиться, но каждый день что-то вычислять, писать статьи, разрабатывать теории – не по мне. Я бы не смогла… Сложно, наверное?

– Тяжело заниматься математикой и при этом зарабатывать хорошие деньги… Особенно с непривычки, – признался расслабленный Николай. – Очень много соблазнов, и работа из них – самый большой. Но работа, как всем известно, не волк… Однако и денег без работы не получишь. Я ведь не какой-нибудь рантье…

Даша посмотрела на молодого человека с интересом. Таких речей она прежде явно не слышала.