А змея была слишком яркой для степной. Приползла откуда-то из Африки или Южной Азии, или предки ее приползли, когда на наши края перестали опускаться морозные зимы. Может быть, и в речке водятся анаконды… Интересно, почему в поле так мало насекомых, даже мух, которых здесь всегда хватало? Травят? Кузнечики и сейчас стрекотали, но не слишком громко.

Грохот выстрела раздался неожиданно и раскатился эхом вокруг. Бубух! Потом бухнуло еще два раза.

Кто-то охотится? Слабо верится, что сейчас, в просвещенном будущем, люди убивают животных ради забавы. А может быть, это вовсе не выстрелы? Мало ли какими шумами сопровождается деятельность человека в этой местности… Житель семнадцатого века услышал бы в двадцатом немало новых для себя звуков и вряд ли смог бы правильно их интерпретировать!

Погладив теплую и гладкую кору большого дерева, вдохнув воздух полной грудью и ощутив незнакомые запахи, я понял: место, которое я когда-то любил, стало чужим. Нет, возвращаться к старому – не лучшее решение. Нельзя дважды войти в одну реку, спустя триста лет неизменными могут остаться только безжизненные скалы. Нужно строить новую жизнь, новые отношения. Учиться, работать, осваивать космос…

Как мало я еще знаю о современном мире! Добрались ли люди до других планет, кроме Марса, и что там нашли? Готовятся ли звездные экспедиции? Какие источники используются для получения энергии? Совсем уж простой вопрос: как подпрыгивает к струне кабинка мобиля? Очень похоже на антигравитацию, потому что ни ракетных дюз, ни мощных пружин в мобиле нет, да и перегрузок во время резкого прыжка не наблюдается.

И главное, как стало возможным воскрешать людей? Какие планы есть у человечества относительно воскрешенных?

Хотя времени с моего воскрешения прошло совсем мало, повода расслабляться нет – я ведь не болен. Пора начинать работать, учиться.

Набрав прямой код доступа Кирилла, я попросил оставить ему сообщение:

– Внук, когда будешь свободен, свяжись со мной.

Кирилл отозвался сразу же:

– Слушаю, Даниил.

– Ты не работаешь?

– Работаю, но могу отвлечься на пять минут.

– Скажи, где сейчас лучше получать информацию?

– Какую?

– Любую! Ту, что меня интересует. Есть ли что-то вроде свободной электронной энциклопедии или обучающих программ?

Кирилл одобрительно кивнул.

– В вирте есть замечательная программа – «Лицей». Не помню точно код прямого доступа, узнаешь в справочной по названию. Входишь в здание, тебя встречает лектор и отвечает на любые вопросы. И не только отвечает: демонстрирует стереофильмы и опыты, проводит экскурсии, помогает решать задачи… Программа, насколько я знаю, стоила больших денег и потребовала разработки мощнейшего искусственного интеллекта, сравнимого с интеллектами «Авалона». Лицейский лектор может порекомендовать книги для чтения, интересные познавательные и художественные фильмы. Он эрудирован, понимает вопросы с полуслова. Когда меня восстановили, я беседовал с ним целыми днями.

– Программа многоканальная? – спросил я.

– То есть может ли кто-то разговаривать с лектором одновременно с тобой? Можем ли мы пойти туда вместе?

– Ну да.

На самом деле я имел в виду вовсе не это. Хотел спросить, не бывает ли к мудрецу очереди. Но и сам сообразил, что для искусственного интеллекта нет разницы, отвечать одному человеку или сразу тысяче, а то и миллиону. Лишь бы быстродействия хватало.

– Полагаю, можно зайти туда и с кем-то, – сказал Кирилл. – Почему нет? Я не пробовал. Но основная идея «Лицея» – виртуальное воплощение «беседы двух мудрецов» Платона. Вопрос – ответ, вопрос – ответ. Хотя лицейский лектор читает многие лекции в виртуальных университетах современным студентам.

– Ясно. Прямо сейчас и подключусь к вирту, найду эту программу. Спасибо.

– Ты не знаешь, как дела у отца? Приняли его на рыбную фабрику? – спросил внук.

– Не хотел его беспокоить в ответственный момент.

– Понятно. Ты уже успел с кем-нибудь познакомиться?

– В общем-то, да. А почему ты спрашиваешь? Как догадался?

– Здесь все происходит очень быстро. И часто бывает весьма приятно. Но все равно, будь осторожен.

– Сам-то ты осторожен?

– Конечно, – хитро улыбнулся Кирилл. Так же маленький хулиган улыбался и в три года. – И не думай, что, если ты мой дед, можешь читать мне нотации. А доверять здесь можно только родственникам и старым друзьям, да и то не всем. Общество сильно изменилось. Хотя жить, прямо скажем, можно. Ну, до встречи.

– Пока.

Спешить было некуда. Я сообщил об этом электронному диспетчеру, напомнил, что по прибытии на место меня нужно вывести из вирта, и присоединил разъемы на запястье к блоку скоростного подключения в мобиле. Спустя секунду я уже провалился в чуткий полусон на грани яви.

* * *

Над узкими улочками Риги ползли низкие хмурые тучи. Дождь не шел, но погода стояла неуютная и сырая. Редкие прохожие озирались по сторонам, скользя взглядом по вычурной лепке на домах, задирая голову, чтобы разглядеть высокие шпили соборов.

Буквально в ста мерах от гостиницы Диме и Ольге встретилось факельное шествие. Десяток людей в грубых грязно-серых рясах, с капюшонами на головах брели куда-то, топая по мостовой деревянными башмаками.

– Что за клоуны? – изумился Соловей.

– Какая-то реконструкция, – объяснила Оля. – Любители старины или актеры. Здесь же заповедник.

– Заповедник?

– Ну да. Историко-архитектурный. Ты думаешь, сейчас строят такие дома, как вокруг нас?

– Не думаю. Да и раньше строили по-другому. Ну то есть когда я жил и работал. Пел, в общем… А сейчас, наверное, везде небоскребы?

– Небоскребов много, и все они разные. Хотя многие районы сохранились такими, какими были. Интересно ведь, как раньше жили люди.

– И клипы снимать удобно, – хмыкнул Соловей.

– Ретроклипы, – уточнила Оля.

– Романтику.

– Да, романтику. Но, сам понимаешь, с декорациями сейчас проблем не возникает – все легко смоделировать на компьютере.

Соловей на некоторое время задумался, потом спросил:

– Зачем тогда твой продюсер полетел в Рио-де-Жанейро?

– Там мулатки.

– Точняк. Я сразу как-то не врубился. А не проще вызвать мулаток в Москву?

– Вообще-то продюсер из Токио, – заявила Оля.

– Реально? Круто. А я ему зачем?

– У них мода на русскую культуру.

– Ништяк… Так он японец?

– Практически.

– Русские корни или как?

– Да я точно не знаю. По внешности – азиат. По-русски говорит отлично. Но этим сейчас никого не удивишь – можно выучить язык за пару дней. Современные технологии.

– Может, мне стоит по-японски научиться? – без особого энтузиазма спросил Соловей.

– Подожди пока. Не выйдет с японцем, обратимся к турку. Тоже мощный человек.

Между тем начал накрапывать мелкий дождь. Дима оглянулся по сторонам в поисках укрытия. Кафе под ярко-красным тентом выглядело наиболее привлекательно, но ведь денег нет! Позор, у него, суперзвезды, нет денег – совсем как в начале карьеры. Просто страшный сон какой-то. Может, так оно и есть? Может, он и в самом деле перебрал и девушка дурачит его, таская по какому-то заповеднику? Надо проверить. Обязательно проверить!

– Давай выпьем кофе, – предложила Ольга, словно почувствовав смену настроения Соловья. – А потом, пока есть время, я хочу показать тебе Марс. Хочешь?

– В обсерваторию пойдем? – осведомился Дима, с трудом припомнив название места, где наблюдают за звездами.

– Нет, зачем? Побываем там.

– Как?

– Да вот так. Элементарно. Или ты боишься?

– А там страшно?

– Не особенно, – усмехнулась Ольга.

Дима подумал, что лучше бы побродил по рижским бутикам и купил каких-нибудь шмоток – ходить в одном и том же никак не хотелось. Но отказывать подруге он не стал. На Марс – значит, на Марс!

* * *

В общении с лектором программы «Лицей» время обратного пути пролетело незаметно. Я узнал кое-что новое о воскрешении, о жизни современных людей, задумался над тем, кем стану работать. Когда речь зашла о том, как далеко человечество продвинулось в освоении космоса, лектор неожиданно начал мерцать и таять – так же, как и стены лицея. Я забеспокоился, не задал ли какой-то запретный вопрос. Но вернуться в учебное заведение не мог. Перед глазами неотступно висела виртуальная информационная панель с единственной командой: «Выход из виртуального пространства». Я потянулся к ней и очнулся в мобиле, который стоял в незнакомом глухом дворике. За дверью меня поджидали люди: в их одежде преобладали синие тона, лица казались не слишком приветливыми.

– Вы арестованы, гражданин Гончаров, – объявил крепкий парень под два метра ростом, шагнув к мобилю. – Просим вас соблюдать благоразумие и следовать за нами. Сопротивление бесполезно и может пойти вам во вред.

– Кто вы такие?

– Представители комиссариата полиции. Вы можете проверить наши коды, они в открытом доступе.

Я не стал проверять коды, так как не умел этого делать, хотя было бы неплохо узнать, в самом ли деле передо мной полицейские.

– В чем меня обвиняют?

– В убийстве, – коротко ответил все тот же здоровяк. – Будьте любезны покинуть мобиль. Мы сами вернем его законным владельцам.

– Имею ли я право на звонок? – спросил я, вылезая из уютной кабинки мобиля.

– Нет. Пока нет. К тому же в звонках нет необходимости. Следуйте за нами.