2
Напряжение в воздухе

Тимофей, Серафима, Платон Евсеевич и Клим, по-прежнему прикованный к столбу в центре огромной пентаграммы, не веря своим глазам, уставились на Ангелину Звереву, внезапно возникшую в ритуальном подземном зале Галереи.

Наверное, бо́льшим шоком для них стало только то, что под маской Змееносца скрывался Стас Кащеев.

– Ангелина… – тяжело прохрипел Скорпион. Он усмехнулся, но тут же закашлялся с кровью. – И как я сразу не догадался?! Так вот почему никто не нашел медальон Близнецов… Все это время он был у тебя. Да, только ты могла выкинуть нечто подобное…

Он тяжело перевернулся на бок и выплюнул кровь. Серафима тут же бросилась к нему, но Тимофей смотрел только на свою мать. А она с тоской и болью в глазах смотрела на него.

– Но ты… как ты… – ошалело пробормотал парень. – Так, значит, ты жива?! Была жива все это время?!

– Мне пришлось подстроить все это, дорогой, – устало произнесла Ангелина, отшвырнув скомканную маску Змееносца в сторону. – Пришлось, понимаешь? Чтобы про меня все забыли, списали со счетов и я смогла наконец выследить проклятого убийцу. И мне это удалось, как видишь. Когда ты мертв, у тебя полностью развязаны руки. Ты можешь следить за происходящим со стороны, никем не узнанный, не вызывая ничьих подозрений… Знаю, тебе было больно. Ты вправе меня ненавидеть, Тим… Но я…

Тимофей, не дав ей договорить, не в силах больше сдерживаться, бросился к матери и крепко обнял ее. Он сам не замечал, как по его щекам текли слезы. Мать снова его обманула, и на этот раз так жестоко, беспощадно, заставив его столько страдать! Но он все равно был безумно рад видеть ее живой.

Тимофей с трудом верил в происходящее, боялся разжать руки. Подняв голову, парень увидел, что мать тоже плачет, – он еще никогда не видел ее в слезах. Он заглянул ей в лицо, кончиками пальцев коснулся длинных поседевших волос. Издалека Ангелину можно было принять за древнюю старуху.

– Я должен все узнать. Все! – потребовал он. – И никаких больше тайн!

– Никаких, – согласилась Ангелина, улыбаясь сквозь слезы. – Клянусь. Я расскажу вам все! Теперь можно…

– Но что это?! – Тимофей перевел взгляд на неподвижное тело Стаса Кащеева, лежащее у внешнего круга большой пентаграммы. – Почему Стас под маской Змееносца?! Как такое вообще возможно?!

– Потому что он и есть… был Змееносцем, – глухо сказала Ангелина. – Одним из них…

– Что?! – в один голос воскликнули Тимофей и Серафима.

– Стас Кащеев и Алиса Василисина. Они не те, за кого себя выдавали. Этот парень и его сестра… Они и есть Змееносец. Два человека, действующие, как один.

Тимофей похолодел. Еще и Алиса?! Это не укладывалось в голове.

– Они совершали убийства по очереди, подменяя друг друга в разные моменты, – жестко проговорила Ангелина. – Обеспечивали друг другу алиби. Все, что они вам о себе рассказали, было ложью, Тимофей. Несчастные сироты, чьи родители погибли в Новом Ингершаме… Еще только начав их подозревать, я съездила и навела справки. Да, они действительно учились там. Но никто и никогда не видел их родителей. Люди с такой фамилией не погибали в этом городе. А опекала их родная бабушка, по описанию учителей, очень похожая на Устинью Сатановскую…

– Господи, я не верю… – простонал Тимофей. – Просто не верю…

– Придется поверить. – Ангелина хмуро покосилась на тело, распростертое на полу. – Вы же сами только что все видели. И девчонка была где-то здесь, совсем рядом. Думаю, между ними есть… была… какая-то ментальная связь. Они ощущали друг друга. Слышали ее крик? Она знает, что я убила ее брата, что они разоблачены. Поэтому сейчас всем нам нужно быть крайне осторожными.

– У меня полный разброд в мыслях… Я ничего не понимаю! – поежился Тимофей.

Он все еще отказывался верить в кошмарную правду. Стас и Алиса – Змееносцы… Кащеев все это время жил с ним и Димкой в одной комнате. Простой, добрый, отзывчивый парень, иногда очень забавный… А Алиса? Такая дружелюбная, такая умная и начитанная… И они – убийцы?!

– Все это хорошо, но времени у нас в обрез… – тяжело дыша, произнес Скорпион.

Он попытался подняться на ноги и едва не упал, путаясь в своей мантии. Серафима кинулась к нему.

– Папа… – испуганно выдохнула она. – Тебе нельзя двигаться. Нужен врач!

– Да, – кивнул Платон Евсеевич, – ты права, милая… Врач нужен. Но нужно и кое-что другое, пока я еще способен это сделать… Неужели вы ничего не чувствуете?

– Не чувствуем чего? – нервно спросил Тимофей.

– Напряжение, висящее в воздухе, вибрацию под нашими ногами. Убийцы действовали строго по списку. Если Змееносец явился за мной, значит, Весы уже мертва… Их больше ничто не сдерживает… Скоро с гроба Огненного Дракона спадет последнее заклятие… Они уже начали последний ритуал. И мне тоже пора начинать… чтобы все это не оказалось напрасным.

– Что ты такое говоришь?! – испуганно воскликнула Серафима.

– Выведи своего приятеля из круга, – произнес Платон Евсеевич, взглянув на дочь. – Признаю… Это было ошибкой с моей стороны.

– Но я…

– Выведи! – яростно прохрипел Скорпион.

Серафима поспешно кивнула и торопливо бросилась к Климу Поликутину, чтобы освободить его от цепей. А Скорпион хмуро взглянул на застывшую Ангелину.

– Я не ожидал этого, Ангелина. Но тут уж ничего не попишешь… Ты всегда была моей лучшей ученицей и знаешь, что нужно делать, – сказал он. – Я доверял тебе… Хоть это и не было взаимно… Ведь ты никогда не доверяла мне всего…

Тимофей посмотрел на мать, но ее бледное лицо оставалось бесстрастным.

Платон Евсеевич, покачиваясь и с трудом передвигая ноги, двинулся к центру пентаграммы, оставляя на каменном полу кровавые следы. Двенадцать тряпичных кукол, рассаженных по кругу, пристально следили за ним стеклянными пуговками глаз.

– Я должен это закончить, – прохрипел Платон Евсеевич. Его мантия все больше пропитывалась кровью, и это выглядело жутко.

Серафима наконец освободила Клима от кандалов, и парень едва не рухнул ей на руки, она с трудом его удержала. Вдвоем они вышли за пределы мелового круга.

– Папа, – обеспокоенно проговорила Серафима, обернувшись к отцу, – что ты хочешь сделать? У нас мало времени. Нам нужно идти…

– Все так, – невнятно пробормотал старик, соглашаясь. – Вам действительно пора…

– Нам? – ужаснулась его дочь. – Неужели ты думаешь, что я оставлю тебя здесь?

– Я все равно уже не жилец, – попытался усмехнуться Скорпион. – Чувствую это… Но принесенная жертва не должна пропасть зря. Пролив человеческую кровь, можно использовать самые сильные, самые темные заклятия. Так было всегда, милая… И если не Клим… я сам стану этой жертвой, чтобы искупить вину перед тобой, дочь. Перед всеми вами. Я совершал ужасные вещи. Видимо, пришла пора заплатить за содеянное. А пролитой крови хватит на все…

Платон Евсеевич замер в самом центре большого круга, и лужа крови под ним постепенно начала расползаться. Меловые узоры и иероглифы пентаграммы полыхнули голубым огнем. Галерея кукол и костей осветилась ярким светом.

– Что ты делаешь?! – в ужасе вскрикнула Серафима.

Оставив Клима, девушка бросилась к отцу, но, попытавшись переступить через внешний край пентаграммы, отлетела назад, словно натолкнувшись на невидимую преграду. Серафима тут же снова ринулась к отцу и опять врезалась в силовую границу мелового круга. Пентаграмму окружала мощная стена бушующей магической энергии.

Тимофей рванулся было ей на помощь, но Ангелина, положив руку сыну на плечо, удержала его на месте.

– Это выбор Скорпиона, дорогой, – тихо произнесла она. – Его последняя воля, которую нужно уважать. И мы ничего не можем поделать…

Тарас Стахеев, лежащий у входа в ритуальный зал, открыл глаза и медленно осмотрелся мутным взглядом. При виде Ангелины Зверевой и тела Змееносца на полу мужчина изумленно охнул.

– А ты… – Платон Евсеевич обратился к Климу Поликутину. – Ты обязан позаботиться о моей дочери. Она столько вытерпела ради тебя… Пообещай, что никогда и ни при каких обстоятельствах не оставишь ее одну.

– Обещаю, – тут же кивнул Клим.

– Хорошо. Теперь все зависит только от вас, молодежь, – слабеющим голосом проговорил Скорпион. – Вы – новое поколение Первородных, пришедшее на смену старикам. Пришло время исполнить ваше предназначение. Я принесу жертву и завершу начатый ритуал… Обнесу весь город и его окрестности мощным силовым полем, накрою огромным багровым куполом. Моя магия, эта пентаграмма и сила, заключенная в тряпичных куклах, мне помогут… Трое учеников, ваших друзей, сейчас находятся в часовой башне городской мэрии. Это самый центр заклятого круга. Своей силой и энергией они будут удерживать заслон, который я создам, чтобы ни одна потусторонняя тварь, беснующаяся сейчас в окрестностях Клыково, не прорвалась наружу, во внешний мир… Монстры, проснувшиеся от многовековой спячки, не должны выйти за пределы этих границ, поэтому защищайте часовую башню… Дайте бой темным силам. Времени у вас не так много. Постарайтесь уничтожить как можно больше приспешников Огненного Дракона и не допустить возвращения этого чудовища в наш мир…

Старик начал нараспев проговаривать заклинания на непонятном языке, от которых у присутствующих по коже побежал холодок. Меловые линии и знаки на полу светились все ярче, от них поднимался голубой дымок. Кровь Стаса Кащеева и Платона Евсеевича впитывалась в каменный пол, поддерживая черную магию.

Двенадцать тряпичных кукол, средоточие сил магов, убитых Змееносцем, взмыли в воздух и зависли в полуметре над полом, издавая бледное голубое сияние, а затем вспыхнули ярко, словно двенадцать факелов. Тело Стаса Кащеева также охватил голубой огонь.

Ангелина, Клим, Тимофей и Тарас Стахеев застыли, зачарованные происходящим. И только Серафима Долмацкая снова и снова бросалась на невидимую стену, рыдая и крича, но таинственная сила не пропускала ее к слабеющему отцу.

Каменный пол подземелья дрогнул, и волна искрящейся ледяной энергии пронеслась по залу. В воздухе сильно запахло озоном, тонкие извивающиеся молнии начали с треском бить в потолок. Со стен посыпались фрагменты костей и рогов. Последнее заклятие умирающего Скорпиона начало действовать.

Степан, Марина и Настя, которые крепко держались за руки, образуя ровный треугольник в центре пентаграммы, внезапно ощутили, как все вокруг замерло. Стихли все звуки, доносившиеся с улицы: голоса людей, шум ветра, тарахтение машин. Казалось, даже гигантский часовой механизм башни вдруг перестал работать.

Тишина длилась всего мгновение, но все трое отчетливо ощутили ее и поняли, что это и есть тот самый сигнал, о котором Степана предупреждал Скорпион.

– Приготовились, – робко шепнул Степа.

Девушки с силой сжали ладони друг друга. В следующий миг в воздухе перед ними, над центром магического круга, возникла большая переливающаяся сфера из красного тумана. Почти в метр диаметром, она дрожала и вибрировала, колыхалась, словно была создана из ртути. Сфера источала такую силу, что у всех троих мурашки побежали по коже, а волосы наэлектризовались.

– Пора, – уже гораздо тверже скомандовал Степа, и все трое призвали свои силы.

Полупрозрачная сфера начала быстро, резкими скачками увеличиваться в размерах. Она коснулась ребят, обдав их пронизывающим холодом, а затем продолжила раздвигаться. Стенки багрового шара разрастались, охватывая все больше и больше пространства. Вскоре сфера вырвалась за пределы часовой башни, затем поглотила мэрию и городскую площадь и продолжила распространяться. Внутри багрового купола оказывались дома, деревья, парки и улицы Клыково, сплошная красная стена ползла по дорогам и полям, отсекая город и прилегающие к нему территории от остального мира.

Не расцепляя рук, Степа, Настя и Марина осторожно опустились на пол и сели, скрестив ноги по-турецки. Все трое кожей ощущали невидимый барьер. Город, которому предстояло стать ареной боевых действий, был отрезан от внешнего мира. Никто не мог вырваться за пределы Клыково или попасть внутрь. А задача троих ребят – удерживать этот барьер как можно дольше, подпитывая его своей магической энергией.

Где-то внизу тяжело захлопнулись железные двери часовой башни. Охранники, нанятые Скорпионом, тоже исполняли данный им приказ. Здание мэрии будут охранять самым тщательным образом, чтобы враг не смог прорваться внутрь и навредить троим, поддерживающим защитный купол. Степа, Настя и Марина закрыли глаза, а их безмолвные стражи замерли снаружи с оружием наготове, приготовившись к самому худшему.

И самое худшее не заставило себя долго ждать.