В прошедшую пятницу меня вызывал генконсул – Александр Иванович Зинчук и предложил мне работу – преподавание английского языка начинающим (нашим сотрудникам – новый завхоз, комендант, повар, которые вообще не знают английского). Это очень большая ответственность, нужно будет серьезно готовиться. Я, конечно, согласилась и, конечно, даже не могла ожидать, что мне такое предложат. Кроме того, и для меня это будет систематическая практика, причем не стихийная, не по настроению, а обязательная, регулярная.

Потихоньку занимаюсь своей работой, надеюсь все же сделать то, что намечала, на что взяла материалы.

В субботы и воскресения мы с Женей ездим гулять по городу, тогда, когда он не работает. В остальные дни Женя целый день в офисе, иногда и вечером, а я занимаюсь делами или хожу гулять к заливу, по улицам, недалеко от дома, по магазинчикам на этих улицах. Времени для этих прогулок остается все меньше и меньше. На майские дни намечается коллективная поездка в Лос-Анджелес. Очень хочу, чтобы она не сорвалась.

В пятницу мы купили телевизор, так что теперь можем смотреть свой “ящик”, раньше у нас стоял телевизор соседей – Юнаков.

17 марта, т. е. в субботу, мы отмечали коллективно с Юнаками наш юбилей и день рождения их сына (4 года). Устраивали у нас в квартире, вечер, мне кажется, удался. Хотя бы потому, что собрались в 6 часов, а разошлись почти все в 1–2 часа ночи. Были в гостях Зинчуки, Мышковы, Синицыны, Дзержановские и мы (мы и Юнаки). Всего, без Андрюши, 12 человек. Готовили мы с Таней Юнак вместе. Блюда наши, кажется, понравились. Ели, пили, танцевали, пели, разговаривали. В общем, было довольно весело, мне так кажется.

На неделе ездила с Юнаками в итальянский ресторан – пиццерию. Ели национальное блюдо – пиццу. Были с Женей в кино, смотрели 2 фильма – один про хиппи, другой – об одной очень популярной музыкальной группе Mad Dogs and Englishman (“Сумасшедшие собаки и англичанин”). Так что мы много смотрим, много гуляем, и тем не менее этому интересному в Сан-Франциско нет предела.

На прошедшей неделе около нашего консульства снимался какой-то голливудский фильм, так что я наблюдала эту процедуру. Потом актеры попросили разрешения войти в наше консульство, их пустили. Они говорили, что никогда не были в СССР и хотят хоть несколько минут побыть на советской территории, т. е. в нашем консульстве.

В конце апреля, очевидно, уезжает наш бухгалтер Карпенко. Его жена любезно предложила мне взять маленькую посылочку. Я постараюсь вам что-нибудь передать. По крайней мере папе бритвы обязательно пошлю. Правда, получите вы это не скоро, так как они уезжают теплоходом, а это больше месяца одной дороги.

Я себе купила красивую шляпу (белую, с полями). Ты увидишь ее и снимешь с меня, тебе она пойдет бесподобно, мамуль.

Как дела у Григория Петровича и Раисы Григорьевны, как их ребята? Как здоровье? Передайте им от меня и от Жени огромный привет, самые искренние и теплые пожелания хорошего здоровья и благополучия с мальчиками. Большой привет всем Улицким, я им попозже напишу. Поцелуйте Юру и Тамару от меня. Им я тоже напишу письмо. Может быть, у них будет время, пусть напишут, как живут, как себя чувствуют.

Пишу вам, может быть, слишком сюсюкающие письма, потому что очень скучаю, вам даже трудно представить, как, вы ведь дома, поэтому знаете, что такое для меня был этот разговор по телефону. Руки дрожали, когда Женя договаривался с телефонистами. Я, конечно, не преследовала цель узнать что-то, поговорить, это невозможно. Только услышать ваши голоса, и можно жить дальше!!!

Допишу письмо перед почтой, отправкой писем.

Сегодня, 30 марта, получили почту. Мне только мамино письмо. Рада очень, но почему же, папуль, ты не написал мне ни слова? Что случилось? Здоровье как? Знали бы вы, что я живу здесь вашими письмами, и так я их получать буду с опозданием, так вы хоть чаще пишите все о себе, что делаете. Мамуля! Интересно то, что ты пишешь о поездке в Архангельское. У нас в тот же день (по моим подсчетам) была аналогичная история. Мы поехали в китайский город на машине. Вася Юнак захлопнул дверцу, а ключи зажигания и от замка остались в машине. Так что ему пришлось ехать в консульство за запасными ключами.

Мамуль! Представляю, как ты устала на Тепличном, большое тебе спасибо! Очень жалко, что не успела всю эту работу сделать сама. Ты ничего не пишешь про Юру и Тамару, как они? Все ли в порядке? Как Юрик себя чувствует? Потом, что это за настроение? Твоя фраза: “Не знаю, идти ли мне на 60-летие Петра?” Это настроение меня очень огорчило и встревожило. Если все те же причины, то все это ерунда.

Почему Ф.И. просила присылать не в институт? Я хочу только знать причины. А так я и собиралась присылать домой, к вам. Все ли в порядке у Казакевича – возникла у меня мысль. Передайте привет от меня Калерии Макс. и Серг. Николаевичу. Я очень рада, что вы вместе проводите время.

Вам, видимо, трудно себе это представить, но я здесь очень занята, времени свободного практически нет. Вчера ездили на наше судно “Алишер Навои”. Женя и Вася беседовали с командой, а капитан принимал нас с Таней, а потом всех вместе. Правда, встретил он нас после американцев, так что еле-еле держался на ногах. Когда уходили, он уже не держался совсем. Было очень хорошо и весело, как будто побыли дома. Папуль, он тебя знает, а также знает дядю Сашу Агоева. Капитан молодой, по-моему, нет 40 лет. Зовут Валентин, фамилию не знаю.

Уточнения по поводу посылки: кроме лезвий послать ничего не смогу, вернее не смогут взять, так как Карпенко без диппаспорта и у них очень много ограничений по вещам, которые они могут везти.

Вот, кажется, и все. Целую вас крепко. Берегите себя. Отдыхайте хорошо. И не беспокойтесь за нас, так как у нас все в порядке.

Мамуля, всем, что осталось у тебя моего, распоряжайся, как тебе надо. Поняла? Я хочу заказать в ФРГ такие бра, как твои в столовой (парные свечи). Возможно, скоро это сделаю, если будет возможно. Так что в этом отношении не думай обо мне (я имею в виду твои одинарные свечки-бра). Исходи только из своей необходимости в отношении их! Ты меня поняла?

Целую вас обоих крепко.

Всем привет.

Очень прошу вас, будьте осторожны. Я могу целое письмо на 50 страниц написать с этими призывами. Так что замолкаю и еще раз вас целую, к сожалению, только на бумаге и мысленно.

Как мне было обидно, что папа в этот раз ничего не написал. Хоть радость первого письма маминого велика. Главное, не сам факт письма от тебя, папа, просто я стала волноваться, в чем дело. Учтите, что все здесь в этом отношении обострено, так как я не вижу вас каждый день и не могу поговорить по телефону.

Целую, мои любимые.

Наташа

Привет от Жени.

11–12 апреля 1973 года

Мамочка, папочка, здравствуйте, мои любимые!

Сегодня уже 11 апреля. Уже путаю не то что дни, а месяцы. Как бы дело не дошло до ошибок в годах.

Что у нас было за эти две недели. Я провела первое организационное занятие английского языка в пятницу, послезавтра (а это у нас день почты) начинаю непосредственно преподавание. Очень волнуюсь. Из Вашингтона Ал. Ив. Зинчук привез мне учебник, который размножала на копировальной машине. Так что первые уроки уже готовы. У студентов моих (их уже 4 человека, причем средний возраст 40 лет) чувствую энтузиазм. Это несколько успокаивает. Но, с другой стороны, они хотят сразу заговорить. Стремление понятное, но ведь даже для элементарных фраз понадобится большой труд. Ну, все детали будут видны уже на практике.

На week-end (в субботу) ездили в Санта-Круз. Это курортное место на океане. Дорога в один конец на машине занимает 2 часа (хорошего темпа), примерно 140 км. Туда ехали по дороге около океана.

Изумительно красивая дорога. Было не очень жарко. Ну, для вашего представления: на мне была кофточка и синий вельветовый пиджак. Но ближе к Санта-Крузу становилось все теплее и теплее. Вообще, здесь очень странный климат по районам. В Санта-Крузе было уже градусов 20, так что можно вполне загорать.

Океан очень холодный, плавать никто не плавает, только окунаются. Я вначале была настроена скептически в смысле погоды, но потом все-таки влезла в купальник и даже залезла по пояс в воду, чуть-чуть покупалась. Сначала вода обжигает, но потом очень приятно. Во второй половине дня пошла на аттракционы – это целый развлекательный городок с чудовищем, вылезающим периодически из воды (огромная кукла, ненастоящий, конечно); с поездом, который уходит в тоннель в затерянный мир; с комнатой ужасов; с гонками автомобилей и, наконец, с американской горкой (как это принято у нас называть).

Горка эта в Санта-Крузе большая и ужасно страшная. Желающих из нашей компании в 6 человек плюс Андрей (сын Юнаков) нашлось только двое – Мышков (консул) Анат. Георг. и я. Анатолий Георгиевич испытывал эту горку не в первый раз, а я в первый. Когда все это началось, я думала, что пришел мой конец, крутой подъем на медленной скорости, а потом почти свободное падение с ускорением и снова взлет с поворотом и т. д. Все пищат в кабинках, я не издала ни звука, но мысль работала четко: погибаем. Когда все это кончилось, я обнаружила (вернее, обнаружил Анат. Георг.), что я сижу на собственных очках.

На открытке я вам посылаю именно эту горку, но только это не самый крутой съезд и даже его лишь верхняя часть, т. е. еще очень пологая. На крутой части лица пассажиров совсем иные.

Вернулись в Сан-Франциско только в 9 часов вечера. Подъезжая, снова натягивали свои кофты, так как вернулись из лета (Санта-Круз) в весну (Сан-Фр.). В отношении этих чудес – аттракционов, конечно, очень интересно побывать в Лос-Анджелесе (Диснейленде).

На неделе ездили в Chinatown, ходили на китайские фильмы. Фильмы гонконгского производства, на китайском языке, но с английскими титрами, так что я понимала почти все. Мне понравилось. А вчера вечером были на фильме Бергмана (шведский крупнейший, выдающийся режиссер) “Cries and Whispers” (“Крики и шепоты”). Фильм этот один из последних, считается очень хорошим. Писать о нем трудно, могу сказать только одно, что, признавая фильм сильным, с прекрасной игрой актеров, все-таки понимаю, что он до меня не очень дошел. Совершенно иной кинематограф, в отличие от советского и других даже. После фильма остается ужасный осадок, как говорят в Одессе: “немножко хочется повеситься”. Психологически действует феноменально. Фильм талантливый, но еще раз посмотреть не захочется.

Несколько раз ездили на shopping вечерами. Должна вам признаться, что магазины здесь и покупки – это целая наука. Мне, например, очень трудно ориентироваться по целому ряду обстоятельств, исключая язык. Но постепенно привыкаю.

Продукты мы покупаем в основном 1 раз в неделю, если чего не хватает, докупаем в лавке поблизости. А основные закупки делаем в Safeway – это очень большой магазин продовольственный, где проводишь как минимум час.

Мамуля! Я тебе купила короткие сапожки для осени. Представь себе сапоги-чулки, только обрезанные выше щиколотки. Причем они на платформе. Смотрятся довольно элегантно. Черный цвет, под лак. Только передать их никак сейчас не могу. С Карпенко посылаю вам лезвия, станок для лезвий (если я правильно называю), колготки (для мамы). Больше, к сожалению, ничего не могу послать.

Сейчас живу в ожидании предстоящей завтрашней почты.

В субботу мы должны поехать опять на океан, дальше Санта-Круза, в Монтерей – это место, где отдыхают голливудские кинозвезды. Может быть, кого-нибудь и встретим…

Кажется, все описала, что было.

На праздники останусь абсолютно одна, так как Женя будет в Сиэтле, на конференции.

Сейчас пишу письмо и чувствую, как я опять оторвалась за 2 недели, пока не было почты, от вашей жизни. Опять ничего не знаю! Как мне тяжело без вас, хоть бы денечек с вами побыть. А прошел только месяц нашей жизни здесь. Только, ради бога, не подумайте, что мне плохо. Все хорошо, только дико скучаю по вас. Жду завтрашней почты.

Целую крепко, берегите себя.

Наташа

13 апреля 1973 года

Получила ваши письма, счастлива… Руки дрожат, с трудом пишу. С утра уже волновалась, а как получила и прочитала, хожу и обнимаю, и целую письма. Сама себя не узнаю.

Письма: мамино от 26 марта, а папино от 15 марта, а сегодня уже 13 апреля. Кроме ваших писем, получила 2 письма от Наташи, 1 – от Оли и 1 – от Юльки.

Очень рада, что вы ходите на юбилеи, развлекайтесь, отдыхайте, что были в “Лесных полянах” – это прекрасно. Ездите по возможности чаще, для меня, пожалуйста, бывайте на воздухе. Папочка, вытаскивай и маму.

Что касается твоего вопроса, мамуль, насчет золотого платья и цветного, то они мне не нужны. Пока всего хватает, если будет надо, куплю здесь. В этом отношении у меня только одна проблема сейчас – это вечернее платье. И это тоже, думаю, разрешимо со временем.

Мамочка, ты пишешь, чтобы я осторожно ходила по улицам. Так вот, должна тебе сказать, что у нас в Москве было несколько неправильное представление о движении в США. Не знаю, как в других городах, а в Сан-Фр. автомобили ездят не на очень большой скорости и, главное, не пешеход пропускает автомашину, а автомашина пропускает пешехода, просто останавливается – такой закон – и ждет, пока пешеход пройдет. Сначала мы никак не могли к этому привыкнуть и останавливались при виде приближающейся машины. Были комичные сцены: мы стоим, и машина стоит.

Папуля! Ты не пишешь, как себя чувствуешь. Пиши регулярно о своем и мамином здоровье, пожалуйста. Твои советы я помню и по возможности выполняю, так как теннис пока не налажен. Язык – занимаюсь, зарядка и обтирание – есть, время попусту не теряю, но занята значительно больше по-хорошему, по-деловому, чем в Москве. Мамины советы тоже стараюсь выполнять. Главное, пытаюсь оставаться “самой собой”, питание наладить хорошо, make-up (грим и т. д.) не использую вообще и т. д. Умоляю вас, спите ночью спокойно, не волнуйтесь за меня – все ОК (о́кей), в порядке, хорошо.

За собой мы следим, на воздухе бываем, питаемся очень хорошо, занимаемся делом и т. д. Настроение тоже нормальное. Единственное и естественное – скучаю по вас. Вы находитесь в более выигрышном положении, так как получаете почту примерно через 10 дней с момента написания письма, а я получаю вплоть до месячной давности. Очень рада, что телеграмма наша сняла ваши беспокойства. Мы все это учитывали и отправили ее немедленно, как приехали.

Мамочка! Очень хорошо, что ты говорила с Ф.И. Куликовой, впредь ей масса приветов и поцелуй. Как полезны ее советы, и вообще она необыкновенный человек. Как хорошо писать письмо после почты, как будто поговорила чуточку с вами. Моя единственная к вам просьба – это думать побольше о здоровье, беречь себя, не волноваться.

Я вас очень люблю. Целую крепко-крепко.

Наташа Привет от Жени.

Всем огромный от меня привет.

Целую еще раз.

29 апреля 1973 года

Завтра будет почта… Волнуюсь и жду. Спасибо вам огромное, что позвонили. Прошло уже 1,5 недели после вашего звонка, и снова закрадываются беспокойные мысли, как вы там, как здоровье и т. д. – вопросов бесконечное множество.

Я сидела дома в халате, когда за мной прибежал Женя и сказал, что звонит Москва. За 3 секунды я нацепила на себя платье и вихрем понеслась в офис, к Жене, по дороге чуть не сбив с ног Александра Ивановича Зинчука. После разговора долго было лучезарно-беззаботное настроение. И потом даже тогда, когда что-нибудь действовало на нервы, утешением и бальзамом становился ваш звонок. Целую ваши щечки и с ног до головы за него.

Эти две недели у меня были очень загруженные. Продолжаю свои уроки, продолжаю раз в неделю заниматься с американкой (которая, кстати, Жене потом говорит, что я – “a nice girl” – примерный перевод: очаровательная, а также то, что, представьте себе, я хорошо знаю язык. Но это, конечно, не так, и ее отзывы о моем языке для меня удивительны).

Воскресенье назад ездили в Монтерей – я вам писала, что собираемся туда поехать. Не буду описывать это местечко, так как посылаю вам открытки – все, что на них есть, мы видели своими глазами, везде ходили. Там действительно дачи голливудских кинозвезд. Дачи эти представляют собой что-то вроде замков, впечатление как от сказки – просто фантастика какая-то. Провели в Монтерее практически целый день.

В этот понедельник (23 апреля) у нас был прием в честь Симфонического оркестра г. Сан-Франциско, который летом будет гастролировать в СССР (в Москве, Ленинграде и Вильнюсе). На приеме было очень интересно, гостей было человек 100, среди них очень богатые люди Сан. – Фр., даже миллионеры (например, Кирилл Магнин, в магазинах – очень дорогих – которого мы бываем, но еще не покупаем, ибо там почти все неподступно с точки зрения цен). Был дирижер этого оркестра Сейджи Одзава (японец, тридцати с лишним лет, чрезвычайно экстравагантный мужчина). Приход его на к.-л. “party” в Сан-Франциско считается огромной редкостью, но нас он удостоил такой чести…

Прием мы устраивали на Бродвее, на вилле Александра Ивановича. Кажется, что все прошло хорошо… Но ко мне потихоньку подползает проблема длинного вечернего платья, скоро она уже встанет во весь рост. Но что-нибудь придумаем, я надеюсь. С большой тоской вспоминаю, мамуль, о том отрезе бархата, который у нас был. Но это все ерунда. Бархатных длинных платьев в магазинах я пока не видела, а если и увижу, предполагаю, что это будет ужасно дорого. Поэтому на первых порах буду искать что-нибудь в american style.

После приема на следующий день ездили с Женей в Пало-Альто – городок, где находится Стэнфордский университет. Туда нас пригласил доктор, директор библиотеки. Зовут его Джон Ма (китаец). Он нам показал университет и самое интересное – библиотеку, знаменитую в США наиболее крупной коллекцией книг по Востоку. Хотя корейский отдел, в отличие от Китая, Японии и т. д., представлен довольно слабо. Количество книг и качество (содержание) фантастическое. Сама библиотека представляет собой башню в 5 этажей (tower – “тауэр”) и плюс к этому 5 этажей, примерно, под землей. Затем Mr. Ma пригласил нас на lunch, за которым была чрезвычайно длинная беседа. Поездка была, мне кажется, очень полезная, а главное, для меня очень интересная. Это то, о чем рассказывал Георгий Федорович.

Мамуля! То, что я напишу, тебя, видимо, очень заинтересует. Твои настояние и уговоры по поводу моих ушей осуществились. Мне прокололи уши. Получилось это так: Наташа Мышкова, Таня Юнак и я решили как-то днем поехать в Downtown, помотаться по магазинам, посмотреть их пасхальное украшение. Пришли в магазин “Macy” – очень богатая и дорогая фирма. И тут Наташа схватила меня за руку и заявила: “Вот сейчас мы это и сделаем!”. И сделали. “Macy” по случаю праздника организовал такую услугу для женщин. Прокололи мне уши сережками, которые я и купила. Мамуль, ты представишь их легко – такие золотые шарики-капельки в мочке уха.

Прошла уже неделя. Пока все в порядке. Прокалывание стоило 50 центов, почти бесплатно. Причем одно ухо она мне проколола не на месте, и я мужественно ее заставила перекалывать. Теперь гордо разгуливаю с дополнительными “дырками в голове”. Осталось проколоть нос, и я стану совсем модной.

Сегодня уже воскресенье, вечером отправляем почту.

Только что приехала из аэропорта. Женя полетел в Сиэтл на 3 дня (как раз на праздники).

Завтра у нас праздничный вечер, так что готовимся.