Какой-то молодой развязный нахал со встрёпанными волосами. Я таких терпеть не могу. Джинсы меня чересчур обтягивают. Пиджак этот… вообще на женский похож. Меня начинает тошнить. Единственное, с чем я могу смириться, – белая футболка.

– Ты обещал слушаться. Что не так-то? – возмущается эта мымра.

Она сама вырядилась – лучше не смотреть. Юбка джинсовая короткая, а кофта у неё вообще слезу вышибает. Какая-то ядовито-оранжевая размахайка вверху – плечи наружу, и чёрный «гольфик» от груди и до пупа – обтягивает её.

И вот это сочетание гипнотизирует, я справиться с собой не могу толком: оранжевое облако шевелится, идёт складками, плечи у неё… и под плечами – порядок, в контрастный чёрный лифчик с кружевами затянуто. Взгляд туда так и липнет, западает просто намертво. А под чёрным низом – гибкая талия. И тоже всё время ждёшь, когда из-под этого безобразия пупок покажется.

Что она там говорила про «глаз косит»? У меня, кажется, сейчас оба глаза окосеют окончательно! Я уж молчу, что на меня стабильно накатывает возбуждение. Поэтому я пытаюсь смотреть лишь в одно место – её глаза. Так безопаснее. А то и до взрыва недолго.

– Всё не так, – говорю твёрдо.

– Тебе просто не нравится или ты не привык?

– И то, и другое.

– Но выглядишь ты отлично, – объясняет она терпеливо. Вообще фактура шикарная, а ты её под скучным костюмом спрятал. У тебя что, комплексы?

– Нет у меня никаких комплексов, – я начинаю злиться, – но давай что-то менее вызывающее подберём. Джинсы не такие узкие и пиджак, на мужской похожий.

– Ладно, – вздыхает она. – Я так и думала, что тебя только футболка и впечатлит. А вот на счёт джинсов ты зря, – похлопывает Настя меня по заднице. – Впечатляюще хорош. Особенно с тыла!

О, Боги! За что мне сие!

– Но есть ещё один вариант… – задумчиво оглядывает она меня с ног до головы.

Это уже, кстати, пятый вариант. К десятому, я, наверное, привыкну и соглашусь на любую вакханалию, даже на шотландский килт.

– Раздевайся! – жуть как любит командовать девушка Настя. А ещё она буквально изнасиловала меня в машине шквалом вопросов личного характера: сколько лет да что я люблю… Оказывается, с девушкой прийти – недостаточно. Нужно ещё с этой девушкой в унисон быть, чтобы не ловиться на мелочах.

– А ты не разговаривай, – посоветовал я Насте, – улыбайся и хлопай ресницами. Думаю, этого будет достаточно.

– А, ну, конечно, – закатила она глаза и пожала плечами. – Но потом не обижайся, если подсунешь мне апельсиновый сок. У меня на него аллергия, между прочим. Жуткая. До отёка Квинке может дело дойти. А всё потому, что ты про свою девушку ничего не знаешь!

В общем, Настя меня впечатлила. И постепенно мы всё же обменялись подробностями биографий. Это стало каким-то переломным моментом. Она полностью раскрепостилась. Не стеснялась трогать меня при переодеваниях то там, то здесь. Причём я мог поклясться: делала она это без всякой задней мысли. Да она вообще меня за мужика не воспринимала и помыкала, как только ей хотелось! А я терпел, между прочим! И терплю!

На какой-то миг меня посетила малодушная мысль: может, ну его, Синяховского, «Город Ангелов» и госзаказ?..

– Давай попробуем вот это, – подсовывает Настя бело-голубые джинсы. Цвет сразу мне понравился. И сели хорошо. По крайней мере, мне комфортно: не стесняют движений и не впиваются во все места сразу. И нет прорех, как было в варианте номер три.

Пиджаков ещё штуки три поменяли. Бедная продавщица в мыле, но улыбку держит – молодец.

– Остановимся на этом.

Мне не нравится, что рукава поддёрнуты, но цвет вполне сносный – тёмно-синий, но ближе к синему, чем к чёрному. Ярковат, но из всего, что на меня сегодня надевали, этот ближе к тому, на что я могу согласиться.

– Фух, – Настя делает вид, что пот вытирает со лба. – Я думала, девушки в нарядах переборчивы. Оказывается, никто не имел дело с миллионерами.

Я снова смотрю на себя в зеркало. Волосы растрепались. Грудь рельефно из-под обтягивающей футболки выпирает. Джинсы, пиджак. Непривычно, но переживу. И чего только не вытерпишь ради высокой цели?..

– А теперь кроссовки. Белые. И образ будет завершён.

В общем, кроссовки я вытерпел. Молча. Просто принял как данное. Неужели, чтобы получить госзаказ мне обязательно быть пугалом? Не видел ни логики, ни смысла. Позволил себе плыть по течению, насколько это возможно. Вёслами активно гребла Настя. И мне это совершенно не нравилось.

– Класс! – улыбается она широко и глаза довольно жмурит. – Сейчас ты похож на Артурчика. Не брат-близнец, но около того.

Артурчик? Это тот козлина, чьи носки мне достались?! Чувствую, меня подбешивает изнутри, да так, что попадись сейчас этот самый Артурчик на пути, врезал бы ему хуком слева. Так, чтобы не поднялся. Какой ещё Артурчик, на хрен?!

– И ещё один важный штришок. Поехали!

Сегодня нас Григорий по всем злачным местам возит.

– Чего ещё для полного счастья не хватает? – сжимаю губы, стискиваю зубы так, что челюсти болят.

– Букву L лепить, конечно.

Чёрт, о самом главном забыл.

Она тянет меня в какой-то салон, где любой ваш каприз на футболках за 15 минут готовы сделать. Там мне приходится снимать пиджак и светить торсом. Ну, мне стыдиться нечего. Ловлю одобрительные взгляды девочек. Кубики напрягаю – пусть полюбуются.

– А ты, оказывается, нарцисс, Вовик, – хлопает меня Анастасия ладонью по животу. – Но продолжай, продолжай! Это выглядит красиво. Заодно расслабишься немного. А то слишком уж ты зажатый.

Что она вообще себе позволяет, малолетка! Никакого уважения к старшим! Я ей что, пацан из подворотни? Хамка развязная!

Но бесит меня, наверное, в первую очередь то, что мои явные достоинства её не впечатляют. Задевает меня это. Вон, другие девушки ведутся. Им нравится. А этой всё не так. И ещё этот Аррртуррррчик. Так бы и врезал в дыню этому неизвестному любителю конопли!

Ровно через 15 минут мне приносят изуродованную футболку. Грёбаный стыд. Я замираю. У меня нет слов. Только непечатные символы остались да лексика, достойная грузчиков из магазина, когда ящик на ногу падает. По белоснежному полю – слово «HoLLywood». Именно так: с двумя заглавными L посередине.

Это почти по̀̀шло. А ещё – безвкусно. Я уже хотел взбрыкнуть, послать всех к чёрту, но Настькины глаза меня остановили. Она не улыбалась и не издевалась. А сочувственно на меня взирала. Жалко ей меня, убогого.

Жалость я не терплю. Ещё чего. Поэтому я молча натянул футболку, напялил пиджак. Подожди, у меня будет время для манёвра. Я просто так этого не оставлю. Особенно, если выяснится, что мне совершенно не нужно было терпеть все эти издевательства.

– А ты? – задаю коронный вопрос. – Где твой пропуск в рай?

Она приподнимает бровь и в её чёрных глазах зажигаются звёзды.

– На теле, конечно. Пока ты кубиками перед девицами тряс, я разжилась флеш-тату и буквально за минуту стала обладательницей красивенькой буквы.

Она задирает приспущенный рукав и демонстрирует своё предплечье, где действительно красуется изящная L.

Ничего особенного не произошло, а меня тряхнуло, будто током шарахнуло. Эти голые плечи, длинные ноги… Ещё бы ягодицы её вспомнил, идиот.

– Что такое флеш-тату? – спрашиваю, чтобы не стоять, открыв рот. – Надеюсь, это не навсегда? Выглядит уродливо и отвратительно.

Я лгу. Но мне не нравятся татуированные девицы.

– Это временное тату, – успокаивает она меня. – Через время смоется. Я плохо переношу боль, зато такие татушки иногда помогают расслабиться, фантазию проявить.

– А можно было мне футболку не портить, а сделать то же самое? – ворчу по инерции.

– Можно. Но, во-первых, мне тебя уламывать пришлось бы, а во-вторых, очень клёво выглядишь. Особенно когда не напрягаешься и волосы не зализываешь назад.

Она снова взъерошила мне волосы и подмигнула.

– Ну, что? Поехали твоего дядьку охмурять?

– Веди себя прилично, Настя. Чтобы мне за тебя краснеть не пришлось.

– Ладно, ладно, зануда ты миллионерская, я буду очень хорошей девочкой. Считай, лекцию прочёл, я материал выучила. Вперёд?

На улице она придирчиво оглядела мою машину. Вот точно таким взглядом, как и меня в примерочной. В солнечном сплетении невольно сжалось.

– А другой тачки у тебя нет?

– А чем тебе эта не угодила? – я вообще мог бы и оскорбиться. Это, между прочим, Range Rover.

– Да тёмная. На гроб похожа. Нам бы тачку поярче, под настроение.

– Думаю, и эта сойдёт, без настроения, – ещё немного, и я начну зубы показывать. Ты посмотри, машина ей не такая. Настроение у неё не то. – Внутрь ресторана машину не загнать, к счастью или сожалению, а своей мрачной расцветкой, надеюсь, она никого на стоянке не распугает.

Я открываю перед Настей дверцу, она усаживается на заднем сиденье. Я почему-то вспомнил, как она в такси садилась. Гибкая. Яркая. Тьфу!

Мне бы пережить этот чёртов ресторан и мозги окончательно не растерять. Я уже жалел, что зациклился на этой девице со щенками. Всё могло быть намного проще. Но нет, мы лёгких путей не ищем!

Глава 9

Не умеешь врать, не мучай совесть

Старый конь глубоко

борозду не вспашет,

зато его и не проведёшь

Бизнес как есть

Владимир Орловский

Зря я думал, что буду выглядеть дурак дураком. В «Городе Ангелов» хватало своих сумасшедших. По сравнению с ними Настя – деликатная девочка, одела меня ну очень скромно. В этом сборище бомжей я выглядел слишком чистым пионером в наглаженной белой рубашке, пилотке и пионерском галстуке. Для полной картины мне шортиков не хватало, но я бы не рискнул здесь появиться в подобном антураже.

Охранник и, по всей видимости, вышибала на входе выслушал меня с пуленепробиваемым чайником вместо лица, покосился на принт моей футболки, долго завис на Настином плече с лже-татухой, а затем кивнул в сторону дальнего столика.

Вечер только начинался, а в этом месте яблоку негде упасть. Я искренне недоумевал, в чём фишка подобного заведения. Никак мой мозг не мог понять прелести этого бомжатника. Ничего элитного, дорогого или мозговыносящего я не находил.

Обычный клоповник с пошловатым интерьером. На стенах – голливудские звёзды кино во главе с Мэрилин Монро. В общем, я не великий эстет, чтобы видеть в этом месте какую-то концептуальность. Однако окружающие, подозреваю, видели и понимали больше меня.

– Володя, сотри с лица брезгливое выражение, – сквозь зубы даёт «пинка» Настя. Она висит на моём локте и улыбается окружающим. Ей нравится?.. Ну и вкусы у современной молодёжи! И я вдруг почувствовал себя старым противным брюзгой.

– Может, хватит командовать? – мой голос таит скрытую угрозу, но до Насти доходит хуже, чем до жирафа, что моё терпение небезгранично.

Синяховский сидит за столиком не один. Стас Александров. Странная компания. Два мужика оттягиваются. Судорожно вспоминаю семейное положение этого стареющего волка. Кажется, был женат. Или отдых – это предлог, а на самом деле основные переговоры пройдут под крышей этого гостеприимного дома?

– Да вас не узнать, Владимир Алексеевич, – у Синяховского цепкий взгляд. На мне – мимолётный, на Анастасии – очень долгий и откровенно изучающий. Он не «облапал» её глазами, но просканировал с ног до головы и наоборот.

– Вы тоже прекрасно выглядите, Григорий Павлович, – не остаюсь в долгу.

Вот уж кто не заморачивался. Ему под полтос, как моей родительнице, а одет как мальчик: джинсы и футболка. Совершенно выбивающий из колеи образ. Александров одет похоже, только штанцы у него драные во всех местах. Просто жуть как это сексуально выглядит небось для девиц.

Оба – в отличной спортивной форме. Поджарые, неуловимо похожие. Засранец босса копирует во всём. В офисе я внимания не обратил, а здесь это бросается в глаза.

– Представьте нам свою спутницу, Владимир Алексеевич, – мягко подталкивает меня Синяховский, давая понять, что я непростительно долго молчу и вообще – деревенщина бескультурная.

– Знакомьтесь: моя девушка – Настя Метёлкина.

– Та самая? – щурит глаза Синяховский.

– Именно она, – говорю твёрдо, и мы наконец приземляемся за столиком. Тут же, словно из-под земли, вырастает официант, мы делаем заказ, и, как обычно это бывает с малознакомыми людьми, на какое-то время повисает неловкая пауза. Для нас. Сам Синяховский чувствует себя замечательно.

– Чем занимаетесь, девушка Настя? – до меня дела ему нет. И партнёр его мирно потягивает коктейль из стакана через соломинку.

– Я студентка, учусь в университете, – она улыбается и ресницами мило хлопает. Вопрос – ответ. Больше похоже на допрос, чем на беззаботную беседу. Пока они разговаривают, приносят наш заказ.

Несмотря на всю стрёмность этого ресторана, готовили здесь отменно. Признаюсь, я с опаской пробовал блюда, но потом успокоился.

Через какое-то время музыка стала громче, народ потянулся к танцполу. Моя девушка Настя начала отбивать ритм туфелькой. Выглядело это потрясающе. Да на ней шкура играет, как говорит моя родительница.

– Позвольте пригласить вас на танец! – выходит из тени хороший парень Стас и тянет мою Настю на танцпол. И она пошла, зараза такая. Не спросив, не обернувшись, – поскакала с радостью зажигать с этим молодым козлом. Пустоголовая пигалица – что с неё взять?

– Хорошо смотрятся, – кивает парочке вслед Синяховский, и я вдруг чувствую, что закипаю. Ещё немного – и у меня свисток сорвёт. – Ну, а пока молодёжь развлекается, поговорим, Владимир Алексеевич? – остужает этот интриган мой пыл, чем раздражает меня неимоверно.

Что, значит, «молодёжь»? А я что, старикан с бородкой и палочкой?!

– Признаться, я не надеялся, что вы решитесь. Не ожидал, что вам всё же удастся сюда попасть. А ещё больше удивился, что вы всё же пришли с девушкой.

– Я должен был прийти с юношей? – ломаю бровь и кривлю губы. Стелиться под ногами я не буду. И подтирать собой полы – тоже.

Синяховский понимающе улыбается. Его не шокирует моя дерзость. В конце концов, мы с ним не в офисе. Всё, что хотел, я уже сказал, и сейчас вряд ли смогу изменить его решение.

– Я не зря откладывал встречу с вами, Владимир Алексеевич, – прячет он мефистофельскую улыбку и прикрывает глаза веками. – Я предпочитаю не играть вслепую. Я всегда приблизительно представляю, чего от меня хочет тот или иной человек. А для этого изучаю материалы.

– То есть собираете досье, – нетрудно догадаться, что за этим стоит.

Синяховский не меняет ни позу, ни улыбку. Он похож сейчас на сытого волка. С пузом. Но взгляд у него острый, как клыки.

– Да, – говорит он прямо. – Я же должен понимать, с кем придётся иметь дело. Или не иметь.

Приехали. Приплыли. Накрылись медным тазиком. Но уговаривать и лебезить я не стану. Либо иметь, либо не иметь – уж пусть определится и перестанет водить меня, как бычка, за верёвочку.

– К примеру, я знаю, что вы трудоголик. Рвач в некотором роде, но не в отрицательном значении этого слова. Но, как бы это помягче сказать… Я с осторожностью отношусь к людям, которые слишком однозадачны и прут вперёд, невзирая ни на что. Вы как раз такой. Молодой, хваткий, слишком напористый. Неплохие качества. Но не совсем те, которые я ценю в деловых людях.

Вам не хватает изюминки, Владимир Алексеевич. Слишком скучный вы. Такие либо становятся бездушными машинами, которым всё равно, кого под своими колёсами давить, либо ломаются с таким треском, что детали во все стороны разлетаются. А раз так – механизм потом починке практически не подлежит. Надо начинать всё заново.

В чём-то он прав, наверное, но о себе такое слушать неприятно.

– У вас всё по режиму и плану. Без сбоев. Девушки, к слову, у вас нет.

– Ну почему же? – я как раз слежу глазами за пёстрой канарейкой, что лихо отплясывает посреди танцпола. Она в центре внимания. Отлично двигается. Замечательная пластика. Я это ещё тогда, в тот дождливый день, заметил.

Синяховский отлично понимает, куда я пялюсь.

– Замечательная пара, – кивает он на своего партнёра и мою Настю. И мне хочется встать, плюнуть, забрать девчонку и свалить отсюда подальше. По крайней мере, она пришла со мной и уйдёт тоже не с этим троглодитом с сексуальной жопой.

Я отрываюсь от созерцания танцпола и вопросительно смотрю на этого волчару. С хрена ли моя Настя пара какому-то там прохиндею?

– Он мой сын, – разводит руками Григорий Павлович и улыбается шире.

– Стас Александров? – уточняю, чтобы понимать, правильно ли я его понял.

– У меня… своя креативная история с его матерью. Поэтому Стас не носит мою фамилию. Но это не мешает ему быть моим единственным сыном. Перед тем как вы появились у нас в офисе, я рассказывал Стасу, каким бизнесменом не стоит быть.

– Таким, как я, – киваю догадливо. Мда уж.

– Но вы сумели меня удивить.

– Сразил носками с коноплёй, – об этом тоже несложно догадаться.

– Да, – Синяховский не стесняется признаваться в подобной чуши. – И сразу было понятно, что это не ваших рук дело. Только женщина рядом – такая, как Настя, – может немного изменить и выправить ваш неправильный интерфейс. Изменить вас в лучшую сторону может.

– А без неё я – пропащий человек. Без носков и футболки с принтом – неудачник?

– Нет. Я бы так не сказал. Со мной или без меня вы однажды добьётесь всего, к чему стремитесь. А что дальше, Владимир Алексеевич? Что будет, когда ваша цель станет реальностью?

– Да вы философ, Григорий Павлович, – меня даже на сарказм не хватает. Он прицельно бьёт в болевые точки. Никогда не думал, что шишка, подобная ему, способна на неакульи поступки или вот такие мысли.

– Я просто однажды прошёл этот путь. Чуть не потерял всё. Переосмыслил жизненные ценности и приоритеты. Обрёл себя, семью, вкус к жизни, и теперь наслаждаюсь, получаю удовольствие. Гонка за немыслимыми барышами меня не привлекает. Я ищу во всём смысл и учу этому сына. Я буду с вами сотрудничать, Владимир Алексеевич, – бабах! – резко и без подготовки. – С одним условием.

И тут я понимаю, что сейчас он захочет чего-то невозможного. Голым пройтись по улицам города, например. Но то, что он говорит дальше, загоняет меня на самую высокую пальму, как обезьяну, за которой гонится стая волчар.

...

5 6 7

Стандарт

4.75

(151 оценка)