Глава 2

Если удар граблями по лбу вы пропустили по причине бессознательности, повторите попытку снова. И будет вам… шишка!

Прошло уже минут тридцать с момента, как я оказалась в просторной комнате с белыми стенами, неровным потолком, по которому как живые скользили светящиеся ленты, и серебристо-серым полом. Мебель росла из него, будто грибы из земли. Пушистый белоснежный коврик возле дивана быстро согрел мои обнаженные ступни, а содержимое большого блюда на миниатюрном столике избавило от голода, который, как выяснилось, был не таким уж и сильным – после трех кусочков сладкого фрукта я чувствовала себя вполне сытым и довольным жизнью человеком. Жажду утолить оказалось и того проще: всего пара глотков приятного вина – и о ней остались одни воспоминания. О том, что у меня вообще-то до завтрашнего дня пост, связанный с якобы пройденным ритуалом, я совершенно забыла.

Сонливость тоже незаметно рассеялась, на ее место пришла легкая заторможенность и ощущение, что за мной кто-то наблюдает. Кто-то помимо находящегося рядом мужчины. И не просто наблюдает, а присматривается и даже принюхивается. Заподозрив наличие домашнего животного, я украдкой осмотрелась, но так никого и не обнаружила. Даже аквариума с рыбками не было. Зато здесь имелась пышная серебристо-зеленая растительность с крупными белыми бутонами, которая тоже росла из пола.

Странный мир, странный дом, странные цветы. Может, это они меня изучают? Или мной просто овладела мания преследования? С другой стороны, как еще должна обычная восемнадцатилетняя девушка воспринимать происходящие в последние дни события? Вместо того чтобы обвенчаться в церкви с выбранным родителями женихом, я угодила в зачарованный город, где из меня то ли сделали, то ли попытались сделать инкубатор для древнего существа. Проще говоря, осчастливили незапланированной беременностью с перспективой родить колдуна, который снимет многовековые чары с Неронга и его жителей. Вот только все пошло не так, как планировал гай Светлоликий. Но тогда почему он сказал, что ритуал состоялся и я стала… то есть становлюсь сейлин? Странно все. Особенно в свете рассказа белолицего азора, в гостях у которого я так неожиданно оказалась.

Раздумывая над этим, я теребила бутон, подаренный моим новым знакомым, и пыталась разложить по полочкам полученную информацию. Это симпатичное украшение действовало по принципу шелеста, но было не браслетом, а брошью в виде красивого круглого цветка с ярко-голубыми лепестками, похожей на драгоценный камень сердцевиной и торчащими в разные стороны тонкими усиками. Они странным образом проникали под кожу, становясь ее неотъемлемой частью. Слияние не вызывало боли, лишь слабое пощипывание и легкое онемение той части тела, к которой «прикалывался» магический переводчик. Хотя сейчас эта вещица играла роль связующего звена между моим разумом и закрытыми участками памяти, где хранилась языковая база Тайлаари.

Назывался чудо-цветок шелби и отчасти являлся растением-паразитом, которое после созревания покидало стебель и цеплялось к какому-нибудь животному, дабы продолжить существование, вытягивая из него по крупицам энергию. Что-то вроде клеща растительного происхождения, которого маги жизни умудрились превратить не только в подобие изящной броши, но и в накопитель словарного запаса международного языка. В отличие от шелеста шелби можно было снимать без ущерба для здоровья. Правда, при этом способность понимать собеседника снова терялась. Что ж, если придется задержаться в этом мире, серьезно займусь языком – не хочу зависеть от разных магических побрякушек. Обучение наверняка пойдет легко, ведь голосовые связки уже привыкли к местным звукосочетаниям.

Приютившего меня азора звали Кир-Кули. Таких «брошек» у него было штук пять, разных цветов и форм – эдакая маленькая коллекция на случай, если вдруг понадобится установить контакт с какими-нибудь разумными существами. Под последними, вероятно, подразумевались невесты, угодившие в ловушку дикого мира по воле кота-призрака. Выбирала я шелби долго. Все красивые, изящные… Рука сама потянулась к голубой, и, лишь посмотрев в лицо блондина, я поняла, что она бы идеально подошла под цвет его глаз, а не моих. Неясно только, чему он так странно улыбался, закрепляя волшебное украшение у основания моей шеи аккурат между ключицами. Маг разглядывал меня столь пристально, что я невольно смутилась и принялась с повышенным интересом изучать интерьер.

Дом у Кир-Кули был замечательный. Не замок, конечно, гораздо меньше и совсем в другом стиле, но до чего же хорош! На взгляд человека из современного мира (то есть на мой), это строение, называемое шарту, напоминало гостя из будущего и очень подходило хозяину. Белое каменное здание, будто высеченное из скалы, парило над землей подобно огромному призраку. Стены с узкими прорезями окон, каскад треугольных крыш, крыльцо, которое при нашем приближении бесшумно опустилось вниз, превратившись в летающую платформу, и причудливый барельеф по фасаду. Размером шарту мог сравниться с просторным двух- или даже трехэтажным особняком. Необычный, величественный и холодный, но при этом самый красивый на улице из десятка собратьев, которые так же, как он, висели в воздухе, будто и не было силы притяжения. Позже оказалось, что интерьер дома не соответствует фасаду, например, окон от пола до потолка со стороны улицы я не видела, а внутри они были.

Напротив одного из них мы и сидели, беседуя о разном. Кир-Кули окончательно убедил меня, что я все-таки в положении. Не прибегая, слава богам, к осмотру. Он просто пояснил, что моя беременность не имеет никакого отношения к обычной, поэтому и признаки, ее подтверждающие, тоже весьма специфичны. Зачем только было так ржать, когда я спросила о непорочном зачатии? Сам ведь говорил про уникальность, а в моей памяти первый сексуальный опыт как-то не отложился. На сочувственно-ироничную фразу азора про никчемного любовника, образ которого так скоро выветрился из головы, пришлось признаться, что я действительно ничего не запомнила.

Но блондин почему-то не поверил. Хмыкнул скептически и уселся в большое белое кресло, которое плавно перетекало из круглого основания, сросшегося с полом, в мягкое сиденье с широкой спинкой. Оно напоминало мне воздушное облако, а мужчина на нем – бескрылого ангела. Жестокого и холодного небожителя, на пути которого лучше не вставать. Я и не вставала… Сидела себе скромненько на диване, сложив на коленях руки, и разглядывала Кир-Кули. Раньше мне не доводилось общаться с ожившей мраморной статуей в бело-серебристом интерьере летающего дома.

Цветочный аромат, приглушенное освещение, два бокала с недопитым вином и легкая закуска на столике с тонкими ножками, точно молодые деревья уходящими корнями в пол, – все вокруг располагало к приятной дружеской беседе, однако доверять своему новому знакомому я не спешила. Слушала, кивала и постепенно выпадала в осадок от своих жизненных перспектив. Да, я беременна! Что означало: пленница и смертница одновременно. Пленница, потому что теперь наша связь с отцом ребенка настолько крепка, что он сможет отыскать меня повсюду и вернуть обратно в золотую клетку. Даже многовековое проклятие для счастливого папаши отныне не преграда. А смертница – потому что в Неронге я проживу положенное количество месяцев до появления на свет младенца и благополучно скончаюсь при родах. Или же меня добьют после них по правилам все того же мерзкого ритуала, который я якобы прошла.

Вот ведь… твари неблагодарные!

Но и это еще не все. Так как чадо, из-за которого столько шума, будет не обычным малышом, а новым воплощением древнего, мое тело в ближайшее время претерпит ряд изменений, которые помогут нестандартному плоду спокойно развиваться в утробе. Я тут же представила себе возможные мутации с отрастанием новых органов и покрытием кожи защитной чешуей… Поежилась от нарисованной воображением картины и, отогнав мерзкие мысли в сторону, решила для начала выяснить, кто на самом деле эти мифические древние. Из пространной речи Кир-Кули удалось понять лишь то, что эти существа – создатели союза семисот миров, из которых и был вырван Неронг со всей честной компанией. Древние олицетворяли собой то ли богов, то ли магов с запредельными возможностями и двумя дополнительными парами верхних конечностей, которые назывались руками силы.

Из дальнейшего рассказа азора выходило, что ни божественность, ни магические способности не уберегли многоруких «мутантов» от вымирания. Впрочем, по другой версии, древние организованно покинули основанную ими цивилизацию и скрылись в неизвестном направлении, бросив осиротевшие миры на произвол судьбы. Так или иначе, но исчезли эти существа около трехсот тысячелетий назад, и до нынешнего момента провести ритуал возрождения никому не удавалось из-за отсутствия подходящего родителя. Раньше, как пояснил Кир-Кули, сославшись на какие-то летописные источники, о которых я, естественно, не имела ни малейшего представления, отцом ребенка становился другой древний, а матерью – девственница любой расы, но непременно со слабым магическим даром, а лучше вообще без него. Это помогало избежать конфликта сил. То есть женщина являлась чистым сосудом без примесей инородной магии. Во всяком случае, я именно так истолковала его слова.

Девственница… Что-то в этой головоломке не сходилось. Либо мои сексуальные приключения в карете были одной из галлюцинаций накачанного мелкой организма, либо я переспала с… наместником? О-о! Но каким чудом тогда сработал ритуал, проведенный гаем Светлоликим? Азор показал мне свиток с рисунком, копия которого красовалась на моей спине. Для пущей уверенности я под заинтересованным взглядом гостеприимного хозяина стянула с себя плащ, подошла к висящему на стене зеркалу и, приподняв нижний край топа, принялась изучать цепочку символов на коже. Совпадение налицо! Все до последнего завитка соответствовали изображению на бледно-желтом листе, таком же, как те, что хранились в мастерской наместника Неронга. Я обреченно вздохнула, Кир-Кули довольно усмехнулся – какое у нас потрясающее «единодушие», однако!

Вернувшись на диван, снова закуталась в подаренную блондином накидку. Очень уж неловко было ощущать его внимательный взгляд на открытых участках моего тела. Такие холодные голубые глаза… и так горячо от их оценивающего взора. Что он, интересно, пытался во мне рассмотреть? Первые признаки беременности? Так за один-два дня ее и в микроскоп не заметить, не говоря уже об изменениях женской фигуры. Или это он прикидывал, стоит ли связываться с такой потрепанной курицей, как я? А может, метаморфозы, о которых заикался ранее, искал? Те, что по умолчанию прилагаются к ритуальному зачатию древнего отпрыска.

Когда я спросила о них азора, он ответил, что мой организм будет накапливать и приумножать энергию, необходимую для вынашивания ребенка. В памяти всплыла плита-источник, на которой мне снились необычные сны. А сны ли? Еще Кир-Кули сказал, что именно эта энергия ему от меня и нужна. В обмен мужчина пообещал мне защиту и… жизнь. Гораздо более продолжительную, нежели обычная человеческая, не говоря уже о несчастных девяти месяцах, отпущенных ритуалом. Хотелось бы знать, что за энергия во мне копится, раз за нее такие щедрые предложения делают.

Рука непроизвольно потянулась к недопитому вину. Мысли путались в стремлении объяснить ситуацию на основе новых данных. В том, что азор не лжет, я почему-то не сомневалась. Да и зачем ему? Разве что свой вклад в наше возможное сотрудничество немного приукрашивает. С другой стороны, на дурака он не похож, значит, прекрасно видит, что за неприспособленное к жизни создание ему досталось. Если меня не защищать, я тут и дня не протяну. Попаду в «дружеские» объятия маануков или других представителей местной фауны. Но даже если мне удастся не стать чьим-то завтраком, вряд ли выживу одна. В родном мире есть квартира со всеми удобствами и родители, готовые всегда помочь, поддержать, утешить в конце-то концов. А тут что? Эх!

Погруженная в размышления, сделала глоток из высокого бокала. Багряная жидкость коснулась губ, взгляд рассеянно заскользил по декоративной растительности, которая обвила металлическую раму высокого окна. Белые бутоны отражались в темном, почти черном стекле, сквозь него едва просматривался пейзаж. Я молчала. Мой новый знакомый тоже. Тишина казалась какой-то неестественной, будто мы находились не в комнате, а в звуконепроницаемой камере с имитацией домашнего уюта: ни шума с улицы, ни скрипа мебели, ни шелеста одежд.

Сделав еще один маленький глоток терпкого напитка, ощутила, как мягкий ворс ковра ласково лизнул мою ступню. Рука дрогнула, выпустив бокал. Он упал на пол, расплескав вино. Я хотела извиниться за свою оплошность, как вдруг увидела нечто невероятное: тонкие ворсинки собирались в пучки и, точно шерстяные язычки, слизывали пролитое. Опрокинутый бокал медленно погружался в это копошащееся внизу безобразие, как в трясину, пока не исчез окончательно.

Я даже закричать не смогла от изумления. Приподняла ноги сантиметров на двадцать над полом, продолжая ошарашенно наблюдать за процессом то ли позднего ужина, то ли оперативной уборки. От этого занятия меня отвлек смех азора. Да уж, наверное, я действительно представляла собой веселое зрелище. Бледная как мел девица с перекошенной физиономией и круглыми глазами. Ожившая карикатура, не иначе!

Прикрыв ладонью рот, Кир-Кули откровенно потешался над моей реакцией на его коврик. Нечто подобное было при нашей первой встрече на кладбище невест, а потом на озере… Хм, может, ему не только энергия сейлин нужна, но еще и шут в моем лице? Полюбовавшись довольной физиономией мужчины, я наконец взяла себя в руки и, плюнув на неподобающее поведение, забралась с ногами на спасительный диван, ибо желания соприкасаться с прожорливым мохнатым существом, притворявшимся ковром, больше не было. Вот как пить дать, это именно оно меня изучало и ненавязчиво принюхивалось! Передернув плечами, я плотнее закуталась в мягкую ткань длинного плаща, спрятавшись под ним, как под покрывалом.

– И? – Мой голос непроизвольно дрогнул, испортив иллюзию фальшивого спокойствия. – Что это за зверь такой? – Я кивком указала на неопознанное не́что, которое уже закончило трапезу и приняло вид обычного ковра. Лежит, не шевелится, будто и не оно только что чавкало.

– Видишь ли, айка, – начал азор, пряча в уголках губ улыбку, которую выдавали глаза. Так он называл меня все время нашего знакомства. Возможно, не расслышал с первого раза мое имя? Не обратил на него внимания во второй… Ну а когда и после третьего исправления я для него осталась все той же айкой, доказывать что-либо расхотелось. Айка так айка… хоть груздем назови, только в кузов не бросай. Может, это у них обращение такое вежливое, что-нибудь вроде «мисс» или «мадмуазель». – Ковер – не зверь, – выдержав паузу, продолжил мужчина. – Все, что тебя окружает, является частью моего шарту, а он живой и отчасти разумный организм.

– Понятно, – пробормотала, пытаясь переварить услышанное.

В памяти навязчиво всплывали сцены из фильмов ужасов. Дома-вампиры, дома-убийцы, дома, высасывающие души людей, еще дома с привидениями и просто живые дома-монстры. Мама дорогая! И чего это мне вдруг не по себе стало? От обилия красочных картинок, подкинутых воображением, по спине пробежал неприятный холодок, и сразу нестерпимо захотелось забиться в какой-нибудь безопасный угол подальше от ковриков-мутантов и прочей интерьерной живности. Поерзав, я передвинулась назад и с удовольствием откинулась на мягкую диванную спинку… которая нежно обняла меня, заключив в теплые и пушистые объятия.