На 3 курсе Саша стал постепенно меняться. Он всегда не любил компаний и был человеком замкнутым, но последнее время стал избегать любого общества, делая исключение лишь домашним и Свете. Внешне он был очень привлекательным мужчиной – высокого роста, брюнет с хорошей фигурой и породистым лицом. Девушки в пединституте буквально преследовали его, особенно первое время. Однако, постепенно отстали, записав его в «чокнутые» – никакого внимания на девушек Саша не обращал. Со временем, он стал сторониться и родителей и даже попросил их вставить замок в дверь своей комнаты. Он приходил после занятий, молча ел, запирался на ключ и либо читал или что-то писал, либо просто лежал, ничего не делая. Исключением по-прежнему была Света. К ней он приходил несколько раз в неделю, иногда оставался ночевать. Света была счастлива, она была согласна на него на любого, лишь бы он был рядом. Так продолжалось до 4 курса, когда в начале учебного года Саша, что называется, «залег» и перестал ходить в институт. Мать пыталась его поднимать, но он отмахивался: «Мне лень», а часто просто не открывал родителям дверь. Он перестал ходить к Свете. Та несколько раз приходила к Богдановым домой, переборов гордость, но Саша к ней не вышел, да и Изольда кривилась. В один из визитов Света сказала Изольде: «Его бы врачу показать, психиатру, может быть у него депрессия?» Изольда страшно разозлилась, стала кричать, на глазах превращаясь в базарную торговку: «Тебя саму надо к психиатру, дрянь подзаборная! Ты кто такая? Кухаркина дочь! Убирайся отсюда, чтоб духу твоего здесь не было!» Она продолжала кричать, но Света уже не слушала, она бежала по лестнице и повторяла: «Что же делать? Что делать? Он ведь пропадет!»

Саша не выходил из дома уже 2 недели, что-то нужно было делать, в деканате требовали справку. Изольда вызвала участкового врача из поликлиники, но та только развела руками: «По моей части Ваш сын здоров, ему нужен психиатр». Но Изольда об этом даже слышать не хотела. Она заставила мужа пойти вместе к главному врачу поликлиники, где стала жаловаться на участкового врача, что сын болен, а врач к нему невнимательно отнеслась и ничего не хочет делать. В конце концов, к Саше послали невропатолога, и тот стал его лечить, обещая справку и содействие в получении академического отпуска в институте.

Состояние Саши тем временем изменилось, он через почти месяц сидения дома, вдруг стал выходить на улицу, часто по ночам, у него появилось какое-то лихорадочное возбуждение. Мать и отец часто слышали, как он сутками напролет ходит по комнате и разговаривает сам с собой. Он стал очень рассеянным, невпопад отвечал на вопросы, иногда родители не могли понять, что он говорит.

– Изольда! – однажды сказал ей Иван Сергеевич – давай покажем Сашу психиатру, он ведь не в себе, как бы беды не получилось!

В мозгу Изольды на миг появилось безумное лицо Сашиной тетки Марины, но она тут же отогнала видение и твердо сказала: «Нет, мой сын не может быть сумасшедшим и никогда не пойдет ни к какому психиатру!». И она старалась делать вид, что ничего не происходит. Однажды Саша посреди ночи прибежал к Свете, он был возбужден, метался по комнате. Из его сбивчивых речей Света поняла, что ему страшно и его кто-то преследует. Он бормотал: «Они сказали, что убьют меня». Саша собрался уйти, Свете с трудом удалось его угомонить, и он прилег у нее на диване. С трудом дождавшись утра, она побежала к Сашиным родителям.

– Ваш сын у меня, он болен, ему нужна помощь психиатра, пойдем те же ко мне, вызовем врача!

– Сумасшедшая психопатка! Оставь нас в покое! Ты все врешь! Моему сыну нечего делать в твоем доме, убирайся! – Изольда перешла на визг.

Света, поняв, что здесь помощи не дождешься, твердо решила вернувшись домой, вызвать скорую помощь. Однако дома она Саши не застала. Ее сосед по коммуналке сказал ей: «Твой сожитель тут ко мне с утра пораньше вломился в комнату, попросил молоток, говорил, что гвоздь нужно забить. А у самого вид какой-то странный, вроде как он не в себе. Я сдуру ему молоток дал, а он взял, да и убежал, даже куртку не одел. Что с ним, Свет?» Девушка, не ответив, прошла к себе и бессильно опустилась на диван. Ей ничего не оставалось, кроме как ждать. Саша не появлялся уже два дня, не пришел он и домой. Изольда нехотя рассказала Иван Сергеевичу о визите Светы.

– Нужно срочно ей звонить! – сказал муж.

В комнате Саши он нашел записную книжку и телефон Светы. Она ответила разу. Эти дни она не выходила из дома, боялась, что Саша вернется, а ее не будет.

– Саша у тебя? – спросил Иван Сергеевич.

Света рассказала ему о визите сына.

–Так, понятно, нужно срочно звонить по больницам. – Отец повесил трубку и начал обзванивать стационары. В справочном одной из психиатрических больниц, ему сказали, что Богданов Александр был госпитализирован 2 дня назад. Родители тут же поехали в больницу. Узнав в приемном покое, в каком отделении лежит сын, они стали искать лечащего врача. Ею оказалась совсем молодая женщина, по виду ненамного старше Саши. Она вышла к ним из отделения и объяснила, что Александр Богданов ночью был взят нарядом милиции около магазина, в котором он разбил витрину молотком. Милиционеры сразу же заметили, что парень «не в себе» и вызвали скорую психиатрическую помощь. Так Саша оказался в больнице.

– Доктор, что с ним? – замирая от страха, спросил отец.

– У вашего сына острый психоз с бредом преследования и слуховыми галлюцинациями, он очень болен.

– Не может быть, мой мальчик не сумасшедший! – Изольда Михайловна говорила громко, почти кричала.

– Успокойтесь! – сказала доктор – я хочу задать вам несколько вопросов. – Были ли у вашего сына в роду родственники, которые обращались к психиатрам?

– Нет, нет и еще раз нет! – отвечала Изольда Михайловна, еле сдерживаясь, чтобы опять не закричать – Это какая-то ошибка, мой сын абсолютно здоров, вы должны его немедленно отпустить!

– Скажите, пожалуйста, – врач стала обращаться к Ивану Сергеевичу, игнорируя реплики Изольды. – Не замечали ли вы за сыном каких-нибудь странностей последнее время, может быть, он как-то изменился?

Мать опять попыталась вмешаться, но тут уже Иван Сергеевич отстранил ее, и тяжело вздохнув, сказал врачу: «Сейчас я вам все расскажу». И он рассказал и про больную сестру отца, свою тетку Марину и про то, что сын уже несколько месяцев не ходит в институт и про его ночные прогулки и разговоры с самим собой.

– Спасибо, вы очень ему помогли, – сказала доктор.

– А, что же теперь будет? – спросил отец.

–Теперь он будет лечиться, потом выпишется, и, я надеюсь, пойдет дальше учиться в институт. Но ему придется постоянно принимать лекарства, чтобы не было обострения болезни.

– А, можно ли его сегодня повидать?

– У нас есть приемные часы, но раз вы приехали, пойдемте, – и доктор впустила их в отделение.

То, что родители увидели, повергло их в шок – по длинному коридору бродили мужчины разного возраста, одетые почти все в пижамы какого-то мышиного цвета. Казалось, что их не меньше сотни. Картина вроде бы была вполне мирная, но что-то в ней была пугающим и напоминало фильм ужасов. Стараясь идти вдоль стенки, родители следовали за врачом. По дороге к ним стал цепляться какой-то мужичок неопрятного вида, он семенил за ними и все время монотонно спрашивал: «Вы к кому пришли?» Похоже, что ответ его нисколько не интересовал. Им пришлось пройти весь коридор, прежде, чем они подошли к палате, где на входе в кресле сидела мед.сестра и наблюдала за пациентами внутри. Там стояло много кроватей, на одной из них возле зарешеченного окна сидел Саша.

– Сашенька, сынок – мать кинулась к нему.

В ответ он поднял голову: «А, это ты, мама», затем, увидев отца, отстраненно поздоровался и с ним.

– Что случилось сынок? – мать присела на кровать рядом с сыном.

– Я, наверное, болен, очень болен, мама. Хочу покоя. Здесь мне спокойнее, я ночью спал хорошо. Вы идите, приходите когда-нибудь потом, не сегодня. Устал я, я устал.

Мать, было хотела спросить, что принести в следующий визит, но отец ей не дал, потащил к выходу. На улице Изольда стала плакать, всю дорогу она повторяла, что произошла ошибка, что Сашенька совершенно здоров, и что нужно срочно забирать его из больницы.

– Ну, уж нет! – возмутился Иван Сергеевич – Ему нужна помощь. Еще хорошо, что все кончилось больницей, а не чем-нибудь похуже. И я намерен позвонить этой девочке Свете и сообщить ей, где Саша. Она, кажется, его действительно любит и больным и здоровым.

Когда они вернулись домой, Света стояла у квартиры. По ней было видно, что без информации о Саше она не уйдет. Мать демонстративно прошла в квартиру, а отец коротко ей рассказал о визите в психиатрическую больницу.

Саша пролежал в больнице полтора месяца. С каждым днем ему становилось лучше. Постепенно он стал опять похож на того Сашу, которым был раньше. Правда, у него появилась какая-то скованность в движениях, и он с трудом мог усидеть на месте, все время стремился встать и начинал «топтаться». Но ему объяснили, что это побочное действие лекарств, которое пройдет при уменьшении дозы. Сашу больше не мучили галлюцинации и страхи, он хорошо спал. Навещали его отец и Света. Подруга приходила на все посещения и еще носила передачи в другие дня. Иногда ее пускали в отделение. Девушка всячески подбадривала Сашу, строила с ним планы, как он будет дальше учиться, и как после выписки они начнут жить вместе. Мать к Саше не приходила, ей был невыносимо видеть сына в больнице. Изольда так и не смирилась и не желала верить, что Саша болен. Она как-то упустила момент выписки, и сын действительно уехал жить к Свете.

Жизнь стала налаживаться. Саша продолжил учебу в институте, он не стал оформлять академический отпуск. Света ходила на свои занятия, продолжала подрабатывать няней, но при этом ухитрялась «вести хозяйство». Она очень заботилась о Саше, старалась, чтобы он не засиживался дома, ходила с ним в кино, иногда в театры. Его скованность значительно уменьшилась и со стороны была практически не заметна. Можно сказать, что света с Сашей были счастливы.

Изольда Михайловна, тем временем, несколько оправилась от перенесенного потрясения и заскучала. Она была уже на пенсии и целыми днями сидела дома. Муж, несмотря на меняющиеся времена, продолжал целыми днями работать. Изольда запретила себе думать о болезни сына, но ее продолжали время от времени мучить воспоминания о безумной мужниной тетке. «Эх! Надо было ребенка взять из детдома! А все мама – «не известно от кого, будет больной!» Она-то умерла, а я вот теперь здесь отдувайся!» Но она гнала от себя эти мысли, настойчиво повторяя про себя: «Сын здоров, он еще себя покажет». Правда, как именно он должен себя показать, она придумать не могла.

Саша иногда навещал мать. Эти встречи были редки, потому что Света не хотела его отпускать одного и всегда приходила с ним. Выгнать ее Изольда уже не могла, но и видеть не хотела, чего не скрывала. В конце концов, она, устав от одиночества, решила, что сыну пора вернуться домой. Но на прямое предложение, Саша ответил отказом. Через некоторое время, Изольда стала «хворать», и однажды, попросила сына пожить недельку-другую дома, пока она «не поправиться». Света пыталась возражать, но Изольда Михайловна была очень убедительна: «Что же родной сын с больной матерью не может пожить?». И Саша покорился. Света отдала Изольде Сашины лекарства и попросила аккуратно их давать, объяснив, когда и сколько таблеток нужно Саше принимать. В тот же день, когда Саша остался у родителей, Изольда вечером не дала ему таблетки: «Зачем они тебе сынок, ты от них какой-то вялый и заторможенный. Все таблетки только во вред». Саша спорить не стал, тем более что некоторый дискомфорт от их приема он все же ощущал. Он прожил у матери две недели, но затем вернулся к Свете. В родном доме он чувствовал себя чужим.

Света была опять счастлива. Правда первое время ее беспокоила мысль, что Саша перестал принимать таблетки, но он стал таким активным, веселым, что она уговорила себя, что он уже выздоровел и лекарства ему ни к чему. Так они прожили еще пару месяцев. Оба учились, дело шло к летней сессии. Саша, конечно, не стал другим. Он по– прежнему был замкнутым, нелюдимым, особенно не любил никуда ходить, у него не было друзей. Но Свету это вполне устраивало, главное – он был с ней!

В конце апреля Саша как-то потускнел, ушел в себя. По ночам он часто уходил на коммунальную кухню и часами курил, приоткрыв маленькую форточку. Свете с каждым днем становилось все труднее и труднее заставлять его ходить в институт. В один из дней она заметила, что он разговаривает сам с собой. Она предложила ему пойти к врачу, но Саша отказался. Тогда она сама пришла в диспансер, врач стала ее расспрашивать, как давно он не принимает лекарства, как себя ведет. Выслушав сбивчивый рассказ Светы, она сказала: «Ему нужно в больницу, по-видимому, начинается обострение болезни».

– Но он не пойдет в больницу, он не хочет – возразила Света, – Вы мне выпишите лекарства, я буду ему давать.

– Деточка, вряд ли ему уже это поможет, ему нужно наблюдение врача. Постарайтесь его уговорить прийти на прием, а еще лучше вызывайте скорую.

Света ушла из диспансера в смятении. Вечером она пришла к родителям Саши, рассказала, что с их сыном совсем плохо и попросила у Изольды Михайловны таблетки.

– Нет у меня таблеток, я их выкинула. Саше вовсе их незачем принимать, он не псих! Просто, ему с тобой, милочка, плохо, вот он и закис!

Светлана, в очередной раз ушла из этого дома. Она с отчаяньем думала, как помочь Саше. Доктор предлагала ей вызвать скорую, но на это она решиться не могла. Придя домой, она обнаружила, что дверь в их комнату заперта изнутри.

– Саша! Сашенька! Открой мне дверь! Это я – Света, – она уговаривала его почти час, прежде, чем он открыл.

Она вошла в комнату, после чего Саша тут же снова закрыл дверь на ключ и на крючок.

– Они уже здесь, они меня убьют, я слышу их голоса, – лихорадочно бормотал он, подставляя к двери стол.

Свете стало страшно: «Саша, успокойся, милый! Тебе надо в больницу!».

– Никуда я не поеду! Мне живым отсюда не выйти! – Саша метался по комнате.

И Света решилась вызвать скорую помощь. В это время раздался стук в дверь – пришли Сашины родители. Как ни странно, услышав их голоса, Саша убрал стол, открыл дверь и лег на диван.

– Мы пришли забрать сына, ему здесь нечего делать, ему от тебя только хуже! – Изольда Михайловна решительно подошла к дивану.

Ивану Сергеевичу было неловко за жену, но он не вмешивался, так как тоже считал, что Саше будет лучше дома.

– Он болен, ему нужен врач – взмолилась Света, – Давайте, вызовем скорую.

– Мы лучше знаем, что ему нужно, а чего не нужно, – говоря это, Изольда быстро собирала Сашины вещи, – Он уже побывал однажды в психиатрической больнице, хватит! Саша! Вставай, поехали домой.

Сын послушно встал и пошел за родителями. На пороге комнаты он обернулся: «Прощай, Светка!» и ушел в темноту коридора. Света бессильно опустилась на стул и заплакала.

Родители привезли сына домой.

– Изольда! Завтра вызовем врача из диспансера или скорую, наш сын болен. – Сказал Иван Сергеевич.

– Ничего подобного! Вы все слепцы! Мальчик просто устал, я сама буду за ним ухаживать!

Два следующих дня Саша лежал на диване, отвернувшись лицом к стене. Ночью вторых суток он не спал ни минуты, метался по своей комнате, постоянно что-то бормотал. Родители прислушивались к звукам, доносившимся из комнаты. Отец опять стал настаивать на вызове врача, но Изольда была непреклонна. К утру, они все-таки заснули. Проснувшись, родители не обнаружили сына дома. Саша ушел. Отец бросился на улицу и увидел Свету, которая сидела на скамейке рядом с подъездом.

– Ты Сашу не видела? – спросил он.

– Нет, я тут только час сижу, а он что, ушел?

– Да, прозевали мы его с матерью.

Они молча сели рядом на скамейке, Иван Сергеевич закурил, говорить было не о чем.

Через сутки в квартиру Богдановых позвонили из милиции и сообщили, что вчера в морг было доставлено тело молодого человека, в кармане куртки которого был обнаружен студенческий билет на имя Богданова Александра Ивановича, студента пединститута. Смерть наступила в результате падения с высоты, парень спрыгнул с крыши. Родителей пригласили на опознание.

Через несколько дней были похороны, на которых присутствовали мать и отец Саши и Светлана. Всю церемонию они молчали, молча же попрощались с Сашей и после похорон, разошлись в разные стороны. Изольда осталась жить в родительской квартире. Иван Сергеевич вернулся в свою квартиру, где некогда жила его безумная тетка, носительница проклятой наследственности. А Света вернулась в свою коммуналку, чтобы попробовать начать новую жизнь, жизнь без Саши Богданова.

ПЕРЕПУТАЛИ…

Тетя Зина была женщиной простой и малообразованной. Жила она одна в маленькой квартире, была в разводе, детей не имела. Родилась Зина в небольшом городке в средней полосе России, в Советские времена по лимиту приехала в Ленинград, работала на фабрике прядильщицей.