Цитаты из книги «Всегда желанные. Как сохранить страсть в длительных отношениях»

Внимание и защита, необходимые в семейной жизни, могут противостоять бунтарскому духу плотской любви. Мы часто выбираем в партнеры того, кто проявляет заботу, но после первых недель или месяцев романтического вихря мы, подобно Кэндас, не можем больше разглядеть в нем ничего сексуального. Мы стремимся добиться близости в отношениях, чтобы преодолеть расстояние между нами и партнером, но, как ни печально, без такого пространства невозможен эротический синапс. Чтобы появилось вожделение, мы должны воссоздать разделяющее нас пространство, которое мы так старались преодолеть. Эрос подразумевает наличие некоторой дистанции между партнерами, наполненной энергией.

всем нам нужна безопасность: стабильность, надежность, постоянство и целостность. Нас сдерживают инстинкты, связанные с созданием дома и очага. С другой стороны, нам необходима новизна — созидательная сила, делающая жизнь полной и яркой. И возникают серьезные риски. Мы сами себе противоречим, так как ищем безопасность и предсказуемость, но в то же время хотим и перемен.

Желание несовместимо с привычкой и повторением. Оно непокорно и не допускает контроля.

Сегодня мы заменяем отношения разнообразными устройствами для непрерывной коммуникации, надеясь, что они помогут нам усилить эмоциональную связь. Вся эта суета скрывает под собой нашу острую потребность в человеческом общении.

Если дистанция слишком велика, невозможно установить связь. Но если дистанции совсем нет и партнеры сливаются воедино, они теряют независимость

Нужно входить в тело или эротическое пространство партнера, не боясь, что нас поглотит и мы потеряем себя. В то же время мы должны уметь войти внутрь самих себя, уступить самопоглощению, оставаясь при этом в присутствии партнера и веря, что тот не покинет нас, пока мы уходим в себя, и не будет чувствовать себя отверженным из-за нашего недолгого отсутствия. Нам нужно установить связь и не бояться в ней исчезнуть, мы должны испытать оторванность от партнера, не опасаясь быть покинутыми.

Чтобы нейтрализовать подступающую ярость, партнеры проявляли друг к другу все больше дружеской заботы. Но постоянные ласка и нежность подавляли сексуальный аппетит. Можно находиться в таких отношениях долгие годы и так и не дождаться настоящего вожделения. Именно так складываются отношения друзей. Джимми и Кэндас оказались друзьями, пытающимися стать любовниками.

Теперь мы привносим это беспокойство и в наши любовные отношения. Сегодня любовь — это не просто эмоциональная поддержка, сочувствие и партнерство, но еще и панацея от экзистенциального одиночества. Мы ждем, что партнер станет для нас укрытием от неприятностей современной жизни. И дело не в том, что мы защищены меньше, чем наши предки. Вообще-то, скорее всего, наоборот. Но современный уклад жизни лишает нас традиционных ресурсов, и складывается ситуация, когда мы вынуждены обращаться к одному-единственному человеку в поисках защиты и эмоциональной поддержки. В прежние времена для этого существовали разнообразные социальные институты. Отношения взрослых людей между собой оказались перегружены неоправданными ожиданиями

Поэтому я советую своим клиентам не пытаться быть спонтанными в отношении секса. Спонтанность — прекрасно, но в рамках существующих отношений все, что могло «просто произойти», уже произошло. Теперь партнеры должны потрудиться, чтобы происходило что-то еще. Секс в рамках долгосрочных отношений — подготовленный секс. «Я не мог устоять» превращается в «я не буду пытаться устоять». Не «мы просто упали в объятия друг друга», а «я хочу тебя обнять». Вместо «наше настроение совпало» — «давай сегодня вечером настроимся на одну волну». Я хочу помочь клиентам воспринимать собственную сексуальность с б льшим комфортом, осознавать ее и ценить как часть своей жизни, требующей серьезного внимания.

Однако в тени манифеста свободы таится новое, угнетающее чувство неуверенности. Семья, общество, религия и вправду могли требовать некоторого ограничения и личной, и сексуальной свободы, и вообще любой другой. Но в обмен они гарантировали нужное всем чувство причастности. Для многих поколений эти институты были гарантией порядка, смысла, непрерывности традиции и социальной поддержки. Разрушив их, мы получили более широкие возможности выбора и лишились практически всех ограничений. В итоге мы стали, конечно, более свободны, но и более одиноки. Как пишет Гидденс, мы оказались онтологически более неспокойными.