Цитаты из книги «Размножение в неволе. Как примирить эротику и быт»

Растущая зависимость от другого человека страшит нас, но многие гораздо больше пугаются собственного гнева и ярости. Мы изощряемся, создавая и развивая хитросплетения отношений, чтобы держать все взрывоопасное под контролем. Однако те пары, которым удается добиться идеального порядка и спокойствия, редко демонстрируют страстность в любовных отношениях. Путая решительность с агрессией, нейтрализуя все уникальное и избавляясь от самобытности, приспосабливая свои стремления и желания к правилам, уговаривая себя не проявлять враждебности, мы формируем пространство спокойствия и стабильности, комфортное, но не слишком воодушевляющее. Стивен Митчелл подчеркивает, что способность испытывать агрессию — необходимое условие для возможности любить. Мы должны включать агрессию в систему отношений и чувств, а не искоренять ее. Митчелл объясняет: «Деградация романтического и ослабление желания происходят не из-за того, что любовь подавляется агрессией, а в силу неспособности поддерживать необходимую степень напряжения между тем и другим».

Иногда эмоциональная связь возникает благодаря разговорам, но часто это не так. Мы вешаем книжную полку по просьбе любовника, меняем зимнюю резину на летнюю для жены, учимся готовить куриный суп точно, как это делает его мама, — и все это дает нам шанс на формирование эмоциональной связи. Слова Голди из фильма «Скрипач на крыше» напоминают нам, что самые тривиальные привычные дела со временем вплетаются в пеструю ткань человеческих взаимоотношений. Эдди и Норико, мастера невербальной коммуникации, могли бы многих научить, как выразить любовь, не прибегая к словам. Пока мы ценим лишь то, что выражается и растворяется в словах, мы оказываем сами себе медвежью услугу. Можно использовать любые каналы коммуникации, чтобы установить эмоциональную связь, и важно осознавать и прибегать ко всему многообразию способов привлечь и тронуть другого человека.

Работая с пациентами, я всячески подчеркиваю, что эмоциональная близость не нечто, сформировавшееся между партнерами раз и навсегда. Она пульсирует и даже в самых гармоничных отношениях имеет спады и подъемы. Семейный психотерапевт Кейте Вайнтгартен рекомендует не считать близость статической характеристикой отношений: она вспоминает об эмоциональной близости, рассуждая о качестве отношений в конкретный момент времени. По ее мнению, такая близость может появляться и исчезать, причем необязательно только в рамках долгосрочных стабильных отношений. Танцующие партнеры синхронизируют движения; незнакомцы в самолете внезапно чувствуют симпатию друг к другу; свидетели катастрофы вдруг объединяются, а жертвы серьезных трагедий, будь то рак, алкоголизм, террористический акт или развод, узнают друг друга в любой толпе. Некоторая эмоциональная близость возникает и у людей определенных профессий и их клиентов: доктор и пациент, психотерапевт и клиент, даже стриптизер и регулярная посетительница стрип-бара. Случается, что мы внезапно для себя осознаем формирование неких отношений с кем-то, которые, впрочем, не перерастают в серьезное событие нашей жизни. Отношения возникают, но лишь на короткое время и не обязательно имеют продолжение. Благодаря знакомству с идеями Вайнтгартен я не делю больше отношения на эмоционально близкие и нет. Вместо этого я анализирую способность каждой конкретной пары переживать эпизоды эмоциональной близости в течение всей истории отношений.

Митч и Лора — примеры двух полярных взглядов на связь тела и духа. Вообще, партнеры часто представляют два полюса этой системы координат. Для одних тело — тюрьма; они чувствуют себя в ловушке, все время себя оценивают и критикуют. Все телесное подавляется, кажется неловким и неестественным. Здесь нет места игре и изобретательности. Слова кажутся гораздо более безопасным каналом, чем жесты или движения. Для таких людей речь — убежище. Обращаясь к другим, они предпочитают вербальный канал. А есть те, для кого тело — почти как игровая площадка, где они чувствуют себя легко и естественно. Они сохранили в себе детскую способность свободно использовать свое тело. Именно в области физических отношений они могут расслабиться и почувствовать себя беззаботными. Таким людям в отношениях часто требуется больше физической близости. Для них секс — освобождение от беспокойства. А для их более склонных к вербальному выражению партнеров секс оказывается как раз основным источником беспокойства.

Лора узнаёт нечто крайне важное о Митче: если слов перестает хватать, что неизбежно случается с Митчем всегда, когда дело касается эмоций, он осуществляет коммуникацию с помощью тела. Лора всегда подозревала, что любовь Митча к «горизонтальным отношениям» почти не связана с ней самой, и думала, что ему нужно просто выпустить пар. Теперь Лора слушает Митча и осознает, что физическая близость нужна ему для демонстрации нежности и стремления установить более тесный эмоциональный контакт. Только секс дает ему эмоциональную безопасность. Пытаясь заставить Митча выражать себя только посредством нефизиологического языка и полностью отвергая его чувственный способ коммуникации, Лора по сути лишает его способности «говорить» с ней. Она не понимает, каков ее муж на самом деле, и одновременно закрепляет в нем именно то поведение, которое ей так не нравится. Когда Митч пытается ограничиться лишь словами, романтичный любовник исчезает и на его месте возникает некто резкий и даже грубый.

Сейчас она может вспомнить лишь один комментарий отца в отношении ее внешности, сделанный им, когда у нее появилась грудь. А мать считала, что Лоре повезло, что она не красавица, ведь мальчикам нужно лишь одно. Повзрослев, Лора стала носить одежду, скрывающую тело: водолазки даже летом. Комплименты в отношении внешности всегда подавляли и унижали ее. Сексуальность вызывает у Лоры страх; она никогда не была способна получать удовольствие от экстаза, который испытывает ее тело.

Некоторые пары, двигаясь по такому пути, начинают смешивать откровенность и контроль. То, что выдается за заботу, на деле является обычной слежкой, основанной на стремлении узнать как можно больше о жизни партнера. Что он ел на обед? Кто звонил? А о чем вы говорили? Такие расспросы убивают ощущение близости. Знание незначительных подробностей — это не глубокое знание и понимание партнера. Меня часто удивляет, как пары бывают осведомлены о мельчайших деталях ежедневной рутины друг друга, но в течение многих лет не говорят ни о чем важном. Мало того, такая избыточная прозрачность жизни каждого убивает любопытство. Получается, что этот поток ничего не значащих вопросов замещает более серьезные и по-настоящему интересные обсуж­дения

Теперь мы думаем, что близость — разрушительный процесс, требующий полного раскрытия себя и доверительного обсуждения самого личного и интимного, а именно наших чувств. Разумеется, слушать здесь так же важно, как и рассказывать. Реципиент наших откровений должен быть любящим и способным не осудить, то есть сочувствующим и поддерживающим нас «умелым слушанием». Нам хочется, чтобы нас поняли, оценили и приняли, и мы ожидаем, что, поделившись самым сокровенным, получим в ответ именно это.

— То есть в некотором смысле он слишком добросовестный любовник? — Ну да. — И он вечно уделяет тебе массу внимания? — Он очень внимательный. — Да, очень внимательный, и это не возбуждает, — добавляю я. — Уютно, душевно, но не сексуально. Вы заменили чувственную любовь чем-то иным. Примерно это один психотерапевт по имени Дагмар О’Коннор называет комфортной любовью. Кэндас кивает: «Как будто байковую ночнушку надела». Внимание и защита, необходимые в семейной жизни, могут противостоять бунтарскому духу плотской любви. Мы часто выбираем в партнеры того, кто проявляет заботу, но после первых недель или месяцев романтического вихря мы, подобно Кэндас, не можем больше разглядеть в нем ничего сексуального. Мы стремимся добиться близости в отношениях, чтобы преодолеть расстояние между нами и партнером, но, как ни печально, без такого пространства невозможен эротический синапс. Чтобы появилось вожделение, мы должны воссоздать разделяющее нас пространство, которое мы так старались преодолеть. Эрос подразумевает наличие некоторой дистанции между партнерами, наполненной энергией.

Многим мужчинам и женщинам, обращавшимся ко мне, было очень сложно создать и сохранить эмоциональное пространство в романтических отношениях. Кажется, что, если отношения сложились и партнеры чувствуют себя в безопасности, сделать это легче, но нет. Стабильные отношения действительно придают нам смелости: мы решительнее действуем в профессиональной области, разбираемся со старыми семейными проблемами, а то и вовсе записываемся на курсы парашютного спорта. Но мысль о том, что нужно сформировать некоторую дистанцию с партнером, нас страшно пугает, ведь романтические отношения как раз и есть то самое место, где мы рассчитываем наконец-то обрести единство и неразрывную близость. Мы допускаем наличие дистанции в любых других отношениях, но не здесь. Сексуальное желание не всегда вписывается в правила, позволяющие партнерам сохранять мир и согласие. Разумное поведение, понимание, сочувствие, товарищество — все они на службе близкой гармоничной связи. Но секс часто провоцирует появление нерациональной одержимости и эгоистических желаний, а не уравновешенности и эмпатии. В тени желания живут агрессия, объективация8, сила и власть — элементы страсти, далеко не всегда стимулирующие эмоциональную близость. Желание единолично правит на собственной территории.