Хель вернулась домой, не оставив попытки освободить братьев. А время шло, смертные узнавали ее, стали поклоняться ей. Приносить жертвы, задавать вопросы. Чаще всего люди и боги задавали ей вопросы, на которые она всегда отвечала одинаково. Ответы, которые она дает, – не из тех, которые вы готовы услышать, и ничего утешительного в них нет. Хель никогда не лжет и не говорит намеками. Если вы ее чем-то разозлите, она вам прямо так и скажет – и объяснит, что именно вы сделали не так, и расскажет, как это можно исправить, если на то у богини будет настроение. Так она и жила. Тысячу лет. Одна. Иногда, она приходила к Фенриру в пещеру, или к Ёрмунгарду к морю. Казалось, они совсем одичали. Пару раз, Хель пришлось, сверкнуть глазами, когда Фенрир ее не узнал. Однажды Хель навещая Фенрира, не обнаружила волка в пещере. Цепи были разломаны, что было невозможным. В панике бросившись его искать, богиня не понимала своих чувств. Она рада, что брат свободен, но почему он не остался с ней? Почему он всегда убегает? Ведь она столько делает для его шкуры. Заподозрив неладное, Хель телепортировалась к Ёрмунгарду. Море кипело, был шторм. Дождь заливал глаза, Хель в минуту намокла. Как бы она не искала его разум в море, Хела не нашла и его. Она снова потеряла их. Снова.
Вернувшись к делам богини Смерти, Хель продолжала искать братьев. Пару раз она натыкалась на их следы, но сразу же теряла их. Пока случайно не встретилась с ними, совершив самую главную ошибку в своей жизни. Это было летом, богиня случайно услышала их мысли, возвращаясь домой. Они встретились на пляже в Северной части мира. Как люди, братья могли слиться среди смертных, поэтому Хела не могла их так долго найти. Фенрир, здоровый мужчина, с черными жесткими волосами ёжиком, зеленые глаза недоверчиво щурились. Ёрмунгард, высокий и стройный, длинные, темные волосы заплетены в конский хвост. Хель всегда с болью вспоминает тот момент, что сблизил и оттолкнул их одновременно.
– Ты вместе с отцом хотела нас использовать. Ты и пальцем не пошевелила, когда нас заперли. Все это время нас ищут боги, маги, смертные, все, кто знает, как держать меч в руках. Мы сами освободились и хотим, чтобы ты прекратила искать нас. За тобой следят, ты выводишь всех, кто охотиться за нами прямо на наш след, – прошипел Ёрмунгард злобно, улыбнувшись.
– Но почему? Разве вы не помните, как я навещала вас? Я пыталась вас спасти, но было поздно. Я даже не знаю, как вы освободились от пут. Я нашла следы магии, но не поняла, кто это сделал. Вы знаете, что все, что вам наплели боги – неправда?! Локи, он специально запудрил вам мозги! Отец хочет, чтобы вы взбесились, чтобы потеряли контроль! Ему необходим Рагнарек, вы будите, использованы им, в его целях. Очнитесь! Со мной безопасно, Один давно перестал подсылать ко мне воинов, чтобы убить. Давайте жить как семья, – голос Хель дрогнул. Она заметила, что братья не слушают ее. Будто бы находились под гипнозом. Фенрир зарычал, Ёрмунгард ощетинился, сказав:
– Какая семья?! Отец нашел способ освободить нас, он все время помогает нам скрываться. Мы ведь ему должны, – с этими словами Ёрмунгард стал превращаться в огромного змея. Он разинул пасть, его шипение чуть не оглушило Хель. Фенрир зарычал, через секунду перед богиней стоял огромный волк. Ей пришлось обнажить оружие, чтобы защищаться. Ее оружие – длинная катана, японский меч, с широким лезвием. В спешке битвы, богиня не нанесла защитных заклинаний. Клинок был смертоносным оружием в ее руках. Каждый укол, отражение нападения, все отзывалось в Хель диким страхом. Она сражалась как никогда. С такой болью в душе, что в любую секунду ее могло разорвать от переполняющих ее чувств. Открылось то, что Хель прятала от чужих глаз столько лет. Она сражалась со своими родными братьями. Она столько лет не видела их, не имела понятия, что с ними. Ударив в голову волка эфесом меча, богиня отскочила в сторону. Внезапно земля ушла из под ног девушки, огромный хвост Ёрмунгарда сбил ее. Вдруг, она увидела Фенрира, который стал человеком и что-то кричал брату. Но глаза Ёрма уже наполнились злобой и ненавистью, он хотел только одного – убивать. Хель поняла, что своим ударом заставила волка очнуться. Фенрир был весь в мелких порезах, все его тело кровоточило. Кольнув Ёрма в хвост, Хель кувырнувшись приземлилась рядом с братом.
– Хель, умоляю, прости меня. Я был одурманен чем-то, весь мой разум ушел куда-то. Нам надо спасти брата…, – в этот момент им пришлось резко отпрыгнуть в сторону, потому как змей ударил по земле огромным телом. Столб песка взлетел в воздух. Внезапно из пыли появился Ёрмунгард, в этот момент никто из них не понял, как это произошло. Катана, мягко вошла в тело змея, Хель закричала. Богиня Смерти потом плохо помнила происходящее. Она помнила, что сидела на песке, держа в руках тело брата, уже обратившегося в человека. Он ей что-то говорил, и улыбался.… Из его рта текла струйка крови. Фенрир сидел рядом на коленях, и слезы катились из его глаз. Потом Ёрмунгард испустил последний вздох в ее объятиях, и улыбка навсегда застыла на его губах. Хель била дрожь. Она сидела и рыдала над телом Ёрма. Фенрир тоже плакал, пытаясь утешить сестру.
Внезапно ее умиротворение нарушил стук в главные ворота, которые были достаточно далеко от тронного зала. Хель специально спроектировала свой дом так, чтобы ее гостям пришлось долго идти к ней, обдумывая причину своего визита, а врагам… Враги бы не переступили и порога. Всего главных входов было два: один, для мертвых, с кучей барьеров и указателей, как удачно добраться до их места назначения. Отдельный коридор для душ. Богине идея очень нравилась. Еще раз пожалев, что, почему она не заведет себе дворецкого, и где ее брат, она телепортировала к входной двери. Ее хранительница ворот по какой-то причине отсутствовала. Отметив про себя, что надо будет поговорить с ней, Хель не почувствовав особой опасности, распахнула тяжелые двери, будто они были из картона. В лицо девушке дунул холодный снежный ветер, метель. Всего за пару секунд в холле выросли небольшие сугробы. Сквозь пелену Хель различила своего брата, в обличье волка, несущего что-то на спине. Впустив его, она захлопнула двери, удивляясь, почему ее бешеный братишка не вынес их снова, как любил делать обычно. Хель последовала за братом в тронный зал. Войдя следом, Хела уже наблюдала брата – человека. Он опускал на только что сдернутые подушки с трона Хелы обмякшее тело женщины. Вы ее уже знаете.
– Сив…, – тихо сказала царица мертвых, и опустилась на колени рядом с братом. У женщины перед ней было почти синее лицо, ее глаза впали, синяки под ними были с хорошую сливу. Губы сжаты в тонкую полоску, аккуратненький носик тяжело дышал. На лбу у Сив выступила испарина, хотя тело богини было еле теплым.
– Она еще дышит, я боялся, что в такую вьюгу потеряю ее, или она замерзнет ,-ответил Фенрир. Он был одет в синюю клетчатую рубашку, где-то порванную, и в дырявые, грязные джинсы, «пик моды смертных», смеялся тогда волк, когда он демонстрировал свой «гардероб» сестре. Его лицо все было мокрое от снега, глаза были мокрыми так же.
– Что с ней? – спросил Фенрир.
– Ее ударили антибожественным клинком в левый бок, задев важные органы, и она истекает кровью, также не может вылечить себя. Сив очень слаба, и почти мертва.
– Но ты же ее сможешь вылечить? – Хела задумалась. Ей бы это удалось, будь Сив известна, как Иисус, но богиня уже забыта. Практически.
– Не обещаю! Но попробую. Фенри, притащи из правого крыла в коридоре диван, не хочу тратить лишнюю энергию на телепорт. Волк послушно сходил и принес ей диван. Аккуратно положив Сив на кожаный диван, Хель достала из воздуха небольшое шильце. Оно ярко светилось. Начертив руны на нем и животе полуживой богини, царица мертвых стала зашивать рану на боку. Сив морщилась, но ее вскрики перебивал монотонный голос Хель, говоривший заклинания. Через час все было сделано. Оставив брата делать компресс богине, она отошла к трону и устало упала на него. С нее будто тёк пот в три ручья, все руки были в крови. Очистив себя, Хела присела рядом с братом. Она достала из воздуха бокал вина, и устало спросила у брата:
О проекте
О подписке