Цитаты из книги «Праздник, который всегда с тобой»

Но в самом деле любить двух женщин одновременно, по-настоящему любить – это самое страшное и разрушительное, что может приключиться с мужчиной, когда незамужняя решила выйти замуж.

насколько хороша книга, судит пишущий ее по тому, насколько хорош материал, от которого он отказался

надо путешествовать только с тем, кого любишь

Люди всегда вмешивались в твою жизнь, ради твоего же блага, и в конце концов я понял, что хотят они на самом деле, чтобы ты полностью вписался в их стандарты, не отличался от них и участвовал в разгуле, самом глупом и скучном, как у коммивояжеров на их съезде. Они ничего не знали о наших радостях, о том, как весело быть обреченными друг на друга, ничего не узнают и не могут узнать. Наша радость – любить – была простой и в то же время таинственной, сложной, как простая математическая формула, которая может означать и полное счастье, и конец света. Над таким счастьем тебе нельзя мудрить, но почти все, кого ты знал, норовили его поправить.

Подъем тоже был удовольствием, никто на это не сетовал. Выбираешь определенный темп, меньше того, на какой ты способен, – и тебе легко, сердце работает ровно, ты гордишься весом своего рюкзака.

Не обманывай, да не обманут будешь

Черно-синие блокноты, два карандаша, точилка (перочинный нож был слишком расточителен), мраморная столешница, запах café crème, запах утренней влажной уборки и удача – вот и все, что тебе было нужно. Для удачи ты держал в кармане конский каштан и кроличью лапку. Мех на лапке давно вытерся, кости и сухожилия отполировались от трения. Коготки царапали подкладку кармана, и ты знал, что удача – с тобой.

Они ничего не знали о наших радостях, о том, как весело быть обреченными друг на друга, ничего не узнают и не могут узнать. Наша радость – любить – была простой и в то же время таинственной, сложной, как простая математическая формула, которая может означать и полное счастье, и конец света.

Хозяйкам мы тоже, кажется, понравились; с нами обходились как с хорошими воспитанными умненькими детьми, и я чувствовал, что нам прощают то, что мы любим друг друга и женаты – с этим время разберется, – и когда жена пригласила их к нам на чай, они согласились прийти.

«Талант его был таким же природным, как узор пыльцы на крыльях бабочки. Какое-то время он сознавал это не больше, чем бабочка, и не заметил, как узор стерся или потускнел. Позже он почувствовал, что крылья повреждены, понял их конструкцию, и научился думать, и летать больше не мог, потому что любовь к полету исчезла, и только помнилось, что когда-то полет не требовал усилий».