Никто меня не убедит, что он что-то якобы знал заранее.
– Даже я? – спросила Пилар и, зачерпнув горсть золы из очага, сдула ее с ладони. – Я тоже не смогу тебя убедить?
– Нет. Со всеми твоими колдовскими и цыганскими штучками – не сможешь.
– Потому что ты глухой, как пень, – сказала Пилар. В трепещущем отблеске свечи ее широкое лицо казалось суровым и жестким. – Не тупой, нет – просто глухой. Глухой не слышит ни музыки, ни радио, а раз не слышит – может сказать, что этого просто не существует.