Цитаты из книги «Разрушенный дворец»

Я обнимаю Эллу за плечи, и она поднимает на меня свои грустные глаза. – Когда я только приехала, вы вели себя со мной очень грубо, – начинает она. Я морщусь. – Знаю. – Но потом все изменилось, и я… у меня впервые появилась семья. Элла плачет и так сильно сжимает свои руки

Элла, ты едешь домой с нами. – Насовсем? – настороженно спрашивает она. Он улыбается. – Насовсем

Готова поехать домой? – Да. Я беру ее за руку, и мы выходим из зала суда, оставляя Стива позади. Моя семья следует за нами. На улице к нам сразу подбегает несколько репортеров, но мы, Ройалы, – парни большие и умеем вселять страх. Окружив Эллу в кольцо и отогнав стервятников, мы покидаем здание суда. Папа уже ждет нас рядом со своим «мерседесом».

есть, но точно не для нас. Не для Эллы. Обернувшись через плечо, я вижу на ее лице смесь ужаса и невообразимой грусти. Поэтому я шепчу Исту: – Уведи ее отсюда. Брат кивает, явно согласный с тем, что Элле не стоит выслушивать все эти обвинения, которые выдвигают против ее отца. – Элла, пойдем. Мы закончили, – тихо говорит он.

Юрист вспыхивает. – Мы ошиблись в прошлый раз, – несмотря на столь неловкое положение, голос его звучит твердо. Это очевидно, что судья Делакорт не хочет выносить решение в мою пользу. Он хочет, чтобы я гнил в тюрьме. Но, к несчастью для него, сегодня он будет ложиться спать, ощущая во рту горечь поражения. Делакорт поднимает свой молоток. – Ходатайство удовлетворено, – ря

Гриер начинает собирать свои бумаги. – Мы закончили? – спрашиваю я. Адвокат кивает. – Да. Мои поздравления. Теперь ты официально свободен от всего этого. Впервые с тех пор, как вошел в зал суда, я вздыхаю полной грудью. – Спасибо.

Ага, – подходя к Элле с другой стороны, говорит Истон, – в твоей комнате такой бардак! – Потому что ты все время смотришь там футбол, – ворчит она, следуя за нами. – Я хочу, чтобы ты убрался там, как только мы приедем. Истон останавливается в дверях пентхауса и в изумлении смотрит на нее. – Я же Истон Ройал. Черта с два я буду убираться! Папа вздыхает. Близнецы фыркают. И даже у полицейских такой вид, как будто они изо всех сил стараются не рассмеяться. Я еще крепче сжимаю руку Эллы в своей и выхожу из пентхауса. Мои братья догоняют нас. За нами – мучительное и ужасное прошлое. Перед нами – чистое, как белый лист бумаги, будущее. Я больше не собираюсь оглядываться назад.

– Достаточно. Он находится под стражей, – рявкает детектив Казинс. Папа продолжает смотреть в глаза Стиву. – Ублюдок! Ты спал с моей женой, убил женщину и пытался повесить это убийство на моего сына! – Папа, – хрипло говорю я, – он этого не стоит. Да, не стоит. Стив вообще больше ничего для нас не значит. Главное – что я жив, что все, кого я люблю, тоже живы, целы и невредимы. Я не сяду в тюрьму. Элла возвращается домой с нами, в семью, частью которой стала. Мы справимся со всем этим точно так же, как справились с самоубийством нашей матери, с развалом нашей семьи, с нашими собственными демонами. Крепко держа Эллу за руку, я говорю: – Пойдем. – Куда? – спрашивает она. – Домой. Она на секунду затихает. – Хорошо.

Я бросаю быстрый взгляд на письмо, но даже от вида маминого почерка у меня начинает болеть сердце. Все это время я считал себя виноватым в смерти мамы. Истон тоже винил себя. Близнецы несколько месяцев были как зомби. Наша семья распадалась. Мы ненавидели отца, самих себя. Когда вдруг в нашем доме появилась Элла, мы стали ненавидеть и ее. Мы обращались с ней как с мусором. Как-то ночью мы с Истоном даже высадили ее на обочине дороги, вынудив идти домой пешком. Конечно, мы следовали за ней на расстоянии, потому что не конченые подонки, но все равно заставили ее поверить, что она одна. Я не знаю, не понимаю, как она смогла простить меня и полюбить.

Стив дрожащей рукой вытирает рот. – Она сама пришла ко мне. – Как долго? – рычит папа. Казинс вызывает по рации подмогу. – Мне нужно подкрепление, срочно. У меня здесь пять Ройалов, и каждый жаждет крови.