Глава 12. Кейтлин

Рэмиан поднимается не сразу. Ещё некоторое время он прижимается к моему телу и тяжело дышит. Потом Тиран отстраняется и выходит из меня. Я надеюсь только на то, что единственного раза будет достаточно, чтобы забеременеть. Чуть повернув голову, я наблюдаю, как Рэмиан отирает свой член одноразовыми медицинскими салфетками. Я пытаюсь пошевелиться: ноги дрожат, едва держа моё тело, а между ног саднит очень сильно.

Наконец, я заставляю себя выпрямиться и встаю. Рэмиан тотчас же подскакивает ко мне и одним нажатием руки вынуждает меня лечь на спину.

– Лежи. Тебя должны осмотреть, как следует. Позже я отправлю за тобой своего человека. Временно мы застряли на этой планете. Как только закончится штормовой фронт, стартуем.

Только сейчас я начинаю понимать, на что я согласилась. Мне придётся покинуть недружелюбную планету и распрощаться с родными и близкими.

– Рэмиан? Я исполнила свою часть сделки. Что насчёт моих родных?

Рэмиан, привёдя в порядок свою одежду, запускает пятерню в тёмные волосы.

– Маленькая шлюшка боится, что продешевила? Ты ещё ничего не исполнила, Кейтлин.

– Но я же…

– Допустим, я тебя поимел. Результата ещё нет.

Я сажусь на твёрдом ложе капсулы. Неприятная влага и кровавое пятно между ног? Плевать.

– Ты соврал? Никакой сделки не было, да? Просто взял то, что тебе было нужно?

– Ты сама пришла ко мне, подставляясь узкой щелью. Рад ли я? Да. Надеюсь, что всё пройдёт как надо.

Мразь… Не зря его называют тираном.

– Конечно, не зря, – издевательски подхватывает Рэмиан. – Неужели ты думала, что меня называют Тираном за покладистый нрав и чистые помыслы?

И не давая мне вставить и слова, Рэмиан говорит:

– Что касается твоих родных… Они просидят в карцере некоторое время, потом будут возвращены на прежнее место работы. Но за ними будет вестись очень, очень пристальное наблюдение. И останутся ли они живы или умрут мучительной смертью, зависит только от тебя и твоего поведения.

Рэмиан подходит, протягивая мне правую руку с крупным перстнем на среднем пальце.

– Целуй.

Перстень серебристого цвета с тёмно-синим камнем в центре находится совсем близко от моего лица. Я, как и положено, сначала касаюсь лбом его руки, а потом прикладываюсь губами к обжигающе-холодному камню. Металл перстня и смуглая кожа пальцев Рэмиана пачкаются в крови из моей прокушенной губы. На мгновение я испытываю какое-то злорадное удовольствие: этому заносчивому ублюдку приходится иметь дело со мной, грязной крыской из шахт. И ему придётся запачкаться.

На тот момент я возненавидела эти красивые, длинные и сильные мужские пальцы. Даже не представляя, что настанет день, когда я буду скучать по их грубоватой ласке и собственническим прикосновениям.

– Сейчас тобой займётся Мёрдок. Будешь выполнять все его предписания. Все. До единого. Сделаешь хоть что-нибудь не так, можешь распрощаться со своими родными. Их скормят машине по очистке лазурита.

Рэмиан усмехается. Лицо искажено кривой усмешкой, совершенно не красящей его мужественное лицо.

– Ты же не понаслышке знаешь, какая она алчная да? Металлические щётки, выставленные на предельный режим, сгрызут мясо и перетрут кости в порошок.

– Знаю. Можешь не рассказывать мне о машине, я работала на ней несколько лет.

– Работала? Воровство ты называешь работой? Прикрой свой грязный рот, маленькая дрянь. И выполняй то, что от тебя требуется.

Рэмиан прохаживается мимо меня, больше всего похожий на хищника, бьющего по сторонам от себя хвостом. По какой-то причине я не могу сидеть молча, засунув язык в глотку. И чувствую себя самоубийцей, задавая вопросы ему:

– Что именно я должна выполнять?

– Пыль лазуритовых шахт забила твои уши пробкой и ты не слышишь меня? Или твой мозг припудрен ею настолько, что ты не понимаешь самого элементарного?

От резких слов Тирана Гая я съёживаюсь и становлюсь ещё меньше, чем есть, бросая на него взгляды исподтишка. Он подходит ко мне и цепляет пальцами за подбородок:

– Повторяю. Для заторможенных. Первое – выполняешь все предписания медика. Если он говорит тебе спать по девять часов в день, ты спишь. Если он выписывает тебе лечебную диету, ты её придерживаешься, ясно?

Я согласно киваю. Не так уж сложно. Первый пункт больше напоминает курортное лечение где-нибудь на благоустроенной планете в центре Сектора.

– Второе. Никаких линз.

Рэмианн словно бьёт меня наотмашь по щеке этим условием. Нельзя маскировать внешность иллюзорным чипом или скрывать сведения о расовой принадлежности, но пользоваться обычными линзами можно. Теми, что спрятали бы наши истинные эмоции за одноцветной завесой радужки. Я бы выбрала бирюзовый…

– Но…

– Никаких но.

Хватка мужских пальцев усиливается.

– Никаких линз – и точка. Хочу видеть, что на самом деле ты чувствуешь, чтобы не смогла соврать или даже подумать о лжи. Ясно тебе?

Чувствую, что вот-вот разревусь. Ходить без линз – это всё равно, что ходить с грудной клеткой нараспашку, доступной любопытным взглядам любого. Никаких преград.

– Всегда? Или только в твоём присутствии?

– Всегда, крыска. Потому что я так хочу.

Рэмиан отпускает моё лицо, отходя от меня. Он выглядит невозмутимым и собранным. Больше всего мне сейчас хочется залезть ему под кожу и посмотреть, что на самом деле он чувствует и думает. Одёргиваю саму себя: не стоит, Кейт. Тиран пережуёт и выплюнет тебя.

– Тебя временно разместят в жилом центре. Я приставлю к тебе сопровождающих людей.

Тиран Гай быстрым шагом пересекает комнату. Я окликаю его у самой двери:

– Рэмиан?.. Я могу увидеться с родными?

– Зачем, крыска? Боишься, что их уже умертвили?

Всё во мне холодеет от этой мысли и взметается ярость. Если… если это на самом деле так, то…

– Успокойся, крыска. Я не позволю, чтобы ты вредила возможному плоду или себе. Ясно?..

– Я увижусь с родными?

Глава 13. Кейтлин

Рэмиан не отвечает. Разумеется. Он оставляет меня наедине с тревогой и страхом, вгрызающимся в меня. В глянцевой поверхности капсулы я вижу своё отражение: блёклая капля, только тёмным пятном виднеются губы и глаза затянуты тёмно-серой мутью.

У моего страха был именно такой цвет. Чтобы успокоить себя, я пытаюсь представить, какого цвета страх был бы у Кастора? Он – дагоррианец, полукровка, но без защитных линз я видела его всего лишь однажды. И тогда в его глазах плескалась удивительная нежность и забота. Аметистового цвета. А страх?

Может быть, Кастор не знает его вкуса. Когда нас схватили, он вёл себя так отважно. Может быть, безрассудно. И нам бы не удалось уйти… Но зато он попытался. От мыслей о брате становится только хуже: паника начинает обгладывать моё сердце.

Что сделали с моими родными? Можно ли верить словам Тирана? И как же мне хочется увидеться с родными!

Теперь им придётся распрощаться с возможностью покинуть планету. Брат и отец не посвящали меня в свои планы, но я была не столь глупа. Шансов покинуть планету было мало. Если ты не свободный житель Альянса, обладающий достаточными средствами, чтобы перебраться в более благополучный мир, ты можешь покинуть планету только для того, чтобы отправиться в ещё более негостеприимное место.

Есть ещё один шанс – договориться с контрабандистами, шныряющими мимо официальных постов. Опасно. Дорого. Вне закона. Я не знала наверняка, но чувствовала, что отец с братом хотят поступить именно так. А Кастор однажды вскользь упомянул о Теневом секторе, держащемся особняком от Альянса.

Теперь все наши мечты оказались растоптанными. И отцу с братом придётся несладко. А каково придётся мне?

Мороз пробежал по коже. Тиран Рэмиан Гай не станет церемониться. Как он уже наглядно это продемонстрировал. Между ног саднит и больше всего хочется вымыться. Вымыть своё нутро от его прикосновений и тех картин, что он подкинул мне в голову.

Дверь медицинского отсека открывается и входит Мёрдок. Я чувствую себя ещё хуже. Меня только что поимели, как сучку для вязки, а этому врачу с холёным красивым лицом известно всё. Более того, он будет для меня постоянным напоминанием. Мёрдок проходит к своим приборам, становясь ко мне спиной. Не пялится на меня откровенно. И хотя бы за это я ему благодарна.

– Можешь привести себя в порядок. В коридор выходить необязательно. В левом углу находится встроенный душ.

Я верчу головой, но помещение просторное и полное непонятных мне приборов. Кажется, что за каждой панелью в стене скрывается комната, ещё и не одна. Мёрдок правильно понимает мою медлительность и подходит, беря меня за руку. Он ведёт в угол помещения, показывая на полупрозрачную панель со значком воды:

– Вот здесь. Можешь умыться, но не стоит пытаться чересчур активно подмываться…

Моё лицо полыхает жаром. Янтарные глаза Мёрдока трогает лёгким смехом.

– Я врач, Кейтлин. Теперь моя главная обязанность… Нет, даже не так. Теперь моя единственная обязанность – это ты и здоровье будущего ребёнка. Так что умойся, но не пытайся избавиться от семени, хорошо? Неприятности нам ни к чему. Рэмиан Гай отдал приказ мне сделать это самому, чтобы ты не смогла…

– Нет!

Я прижимаюсь к панели. Меня начинает колотить дрожью: теперь каждый будет трогать меня… там?

– Но я не стану смущать тебя ещё больше. К тому же в этом нет нужды. Душевая оснащена камерами.

– Ты будешь наблюдать за каждым моим движением?

Мёрдок улыбается:

– Я думаю, что ты заинтересована в успешном зачатии даже больше самого Тирана. И очень хотела бы, чтобы всё получилось именно сегодня, в наиболее подходящий для этого день, не так ли?..

Я согласно киваю и отворачиваюсь. Панель после лёгкого нажатия плавно съезжает в сторону, открывая передо мной пространство душевой кабины.

– В настенной панели – одноразовая рубашка. Твоя испорчена.

Вот и всё. Панель бесшумно задвигается. Твоя рубашка испорчена. Не только рубашка, но и я сама, не принадлежащая себе. Остаётся только надеяться, что моя жертва была не напрасной, и я ещё увижусь с родными. Не просто увижусь, но буду жить, как раньше. Сейчас наша жизнь в тесных клетушках для рабочих вдруг показалась мне сладким раем. Я променяла бы все лазуриты, так любимые некоторыми из рас, чтобы вернуться в прошлую жизнь. К прошлой себе и своей семье.

Наверное, в душевой встроен автоматический режим. Потому что сверху начинает литься тёплая вода. Розоватые ручейки воды стекают ногам на пол. А одноразовая рубашка просто расползается хлопьями на теле и скользит склизкими комками вниз. Надо же… В кампусе Тирана беспокоятся о чистоте ресурсов, чего не скажешь обо всей другой планете. Почему-то стоять на ногах кажется невыносимо тяжело, и я опускаюсь на пол, уткнувшись лицом в колени. Слёзы смешиваются с тёплой водой. Я отгораживаюсь мокрыми волосами от всего остального мира. Хотелось бы, чтобы всё произошедшее растворилось в воде, как та самая одноразовая рубашка, расползшаяся на мне. Но этого не происходит.