Цитаты из книг автора «Эрик Хоффер»

Поддаются ли неудовлетворенные более легкой обработке, чем довольные? Разве они более легковерны? Паскаль думал, что «человек понимает Священное Писание лучше, когда он ненавидит себя»20. По-видимому, имеется связь между неудовлетворенностью самим собой и легковерием.

Тому, кто думает, что он обладает абсолютной истиной, кажется, что ему доступна вечность. В мире не существует ни случайностей, ни неизвестного. На все вопросы ответы найдены, все решения приняты, все возможные случаи предвидены. Человек убежденный не удивляется и не колеблется. «Кто знает Иисуса, тот знает смысл всех вещей»

«Так крепко должны мы держаться за каждое слово, открытое нам в Евангелии, что, если бы я увидел всех ангелов небесных, слетевших ко мне, чтобы сказать что-то другое, я не только не испытал бы искушения усомниться хотя бы в едином слове — я закрыл бы свои глаза и заткнул уши, ибо ангелы не заслуживали бы, чтобы их видеть и слушать»12. Полагаться на свидетельства чувств и разума — ересь и измена. Невольно подумаешь, как много нужно неверия, чтобы поверить.

Самопожертвование — шаг неблагоразумный. И оно не может быть итогом размышлений и обдумывани

Самопожертвование — шаг неблагоразумный. И оно не может быть итогом размышлений и обдумывания.

Самопожертвование — шаг неблагоразумный. И оно не может быть итогом размышлений и обдумывания.

Умирать и убивать легче, когда это часть ритуала, церемонии, драматического представления или игры. Чтобы встретить смерть бесстрашно, требуется некое притворство. Для наших реальных обнаженных «я» нет ничего ни на земле, ни на небе такого, ради чего стоило бы умирать. Только тогда, когда мы видим себя как бы со стороны, актерами в поставленном (а потому нереальном) спектакле, тогда смерть утрачивает свой ужас, свое значение конца и становится актом притворства и театральным жестом

Жители Лондона во время Второй мировой войны вели себя героически под градом бомб, потому что Черчилль наделил их ролями героев.

в том, что перед лицом сталинских палачей русский человек чувствовал себя только маленьким индивидуумом, тогда как перед лицом немцев он чувствовал себя членом могучей нации со славным прошлым и еще более славным будущим.

Вера тут, прежде всего, процесс отождествления — процесс, когда личное перестает быть самим собой и становится частью чего-то вечного.