Цитаты из книги «Оскар и Розовая Дама и другие истории (сборник)»

жизнь – забавный подарок. Поначалу этот подарок переоценивают: думают, что им вручили вечную жизнь. После – ее недооценивают, находят никудышной, слишком короткой, почти готовы бросить ее. И наконец, сознают, что это был не подарок, жизнью просто дали попользоваться. И тогда ее пытаются ценить. Мне сто лет, и я знаю, о чем говорю. Чем старше становишься, тем сильнее проявляется вкус к жизни. Нужно быть эстетом, художником. Какой-нибудь кретин в возрасте от десяти до двадцати лет может играть жизнью по собственной прихоти, но в сто лет, когда уже не можешь больше двигаться, тут уже следует использовать интеллект.

В сущности, какое нам дело до истины, только счастье имеет значение, разве не так?

Мы считаем себя штучными, хотя отлиты все из одной-единственной формы? Одинаковые даже в своем стремлении быть единственными…

Если обзаводишься детьми в молодости, в естественном порыве любви, все выходит легко.

Схватки ты проигрываешь, но делаешь это в хорошем стиле.

Жизнь каждого из вас – это не просто обычная человеческая жизнь, в ней заключено послание. Я не хочу, чтобы это послание погибло, так что давай работать.

Люди сами причиняют друг другу зло, и Бог тут совершенно ни при чем. Он сотворил людей свободными. А это значит, что мы радуемся или страдаем независимо от наших достоинств или недостатков. Какую жуткую роль ты хочешь отвести Богу! Неужто ты можешь хоть на миг допустить, что тех, кому удалось спастись от нацистов, Бог любит, а тех, кому не удалось, – ненавидит? Нет, Бог не вмешивается в наши дела!

Не спрашивайте, как выглядела моя мама. Разве можно описать солнце? Мама излучала тепло, силу, радость. Это ощущение запомнилось мне лучше, чем черты ее лица.

Я попытался объяснить своим родителям, что жизнь – забавный подарок. Поначалу этот подарок переоценивают: думают, что им вручили вечную жизнь. После – ее недооценивают, находят никудышной, слишком короткой, почти готовы бросить ее. И наконец, сознают, что это был не подарок, жизнью просто дали попользоваться. И тогда ее пытаются ценить. Мне сто лет, и я знаю, о чем говорю. Чем старше становишься, тем сильнее проявляется вкус к жизни. Нужно быть эстетом, художником. Какой-нибудь кретин в возрасте от десяти до двадцати лет может играть жизнью по собственной прихоти, но в сто лет, когда уже не можешь больше двигаться, тут уже следует использовать интеллект.Не знаю, удалось ли мне их убедить.Навести их. Закончи работу. А я немного устал.До завтра. Целую,ОскарДорогой Бог!Сто десять лет. Это много. Кажется, начинаю умирать.ОскарДорогой Бог!Мальчик умер.

В судьбе игрушек я различил судьбу людей: только воображение, создавая вымыслы и выковывая идеальные связи, создает оригинал. Без воображения мы были бы похожими, слишком похожими; аналогами, сваленными грудой один на другого в вагонетки реальности.