Отзывы на книги автора «Эрик Берн»

Как по мне не самая лучшая книга Берна. То ли перевод на украинском мне не понравился, то ли то, как написана сама книга, я не знаю. Мне не хватало примеров что-ли. Слишком сухо.
6/10

Почему нужно прочитать эту книгу
Потому что она позволяет увидеть мир по-настоящему. Вот, например. Жила-была Красная Шапочка, однажды мать отправила ее к бабушке в лес, а сама непонятно чем весь день занималась. Какая мать пустит девочку в лес одну? Если она знала, что в лесу водятся волки, то почему не пошла сама? А если не знала, то какая она мать, раз подвергает девочку самой большой опасности в жизни. Ни одна настоящая мать не будет такой беспечной. Создается ощущение, что мать решила от нее избавиться. Девочка тоже не остается без подозрений. Ну посудите сами, какая нормальная девочка не заметит, что бабушка — волк? И что эти зубища, когтища, глазища нуууу совсем не человеческие? И почему это она говорит волку где её можно будет найти чуть позже? И постойте, чего это она лезет ему в постель? А эта бабушка вообще живет одна в лесу, где водятся, волки и не закрывает дверь. Если у нее такая молодая внучка, то она и сама «ничего»? А, если она настолько беспомощна, то почему не живет с семьей? Или же она хочет каких-то приключений… И главный вопрос: кем вырастет Красная Шапочка с такой матерью?

Мораль сей сказки такова: волку следует держаться подальше от наивных девочек и их бабушек.

О чем эта книга
Эта книга отличается от многих других. После нее как-то по-особенному грустно. У меня такое чувство возникает после прочтения Кафки или Сартра. Вроде, как мир прояснился, но стало не по себе. Это, вроде как, разрушаются иллюзии. Мы рождаемся, умираем и заполняем время перед этими двумя величайшими и интересными событиями играми, ритуалами, операциями и/или жизнью. Насколько мы свободны от игр, настолько мы живем. Правда, иногда не игра в игру и есть игра (смотреть игру «Тупик»). И тут возникает проблема: у нас уже есть жизненный сценарий, который программируется в нас самого рождения. Один родитель будет говорить «Исчезни», а другой «Ходи в резиновых ботинках, иначе промочишь ноги». Вот и найдут нас под мостом в резиновых ботинках. Но не стоит сваливать всю вину на несуразных родителей: вы хозяин своей судьбы, возьмите все в свои руки, перестаньте играть в те игры, которые вы играете и дайте возможность своему Ребенку играть(с улыбкой, в хорошие игры) и познавать мир, а взрослому наслаждаться трезвой оценкой вашего выбора.

И еще: никогда не бейте детей, разрешайте им многое, будьте им добрыми феями и великанами. Ведь когда они захотят выйти из сценария(а ваша задача, как родителя, обучить ребенка искать ответы самому, вне игр), то у них из глубин бессознательно должно выплыть разрешение сделать это.

Послесловие
А какую футболку с надписью вы носите? Что бы написали на надгробной плите, если бы она у вас была?

Я помню глаза своей коллеги, руководителя среднего звена, которая начала читать эту книгу. Они были широко распахнуты и наполнены ужасом. Она мучилась, потому что никак не могла понять, что же такое написано в этой книге, она терялась в словах и рассуждениях автора. Она испугалась, что её умственные способности стали низкими - ведь она была не в состоянии въехать хоть во что-то. Я успокоил её, - "Книга сложная", - сказал я тогда. Этот труд был таковым и для меня, психолога со стажем, хоть в моей голове уже было необходимое понимание терминологического аппарата Берна и основ его теории. В действительности же, несмотря на популярность Эрика Берна, практичность его теории, издатели часто забывают один нюанс.

Дело в том, что для тех, кто не является психологом, психотерапевтом или психиатром, лучше подходит другая часть дилогии Берна - «Игры, в которые играют люди» . "Люди, которые играют в игры" - профессиональная литература, содержащая методологическое обоснование теории, полемику с представителями других психологических школ, методику и рекомендации для психотерапевта по проведению лечения. В то же время, книга доступна для ознакомления представителям смежных профессий или просто интересующимся, но тогда будьте готовы читать её долго, кропотливо и со словарём. Сам Берн говорит, что он старался написать книгу для широкой публики, и, в то же время так, чтобы она могла быть признанным научным трудом:

Я сделал выбор в пользу народа, время от времени вставляя специальные термины, — нечто вроде гамбургера, который я бросаю сторожевым псам академической науки, а сам тем временем проскальзываю в боковую дверь и говорю своим друзьям "Здравствуйте!"

Берн пишет очень приветливо, понятно. Его мысль имеет строгую логику, очень ясную и содержательную. Вообще, "Люди, которые играют в игры" - самая структурированная книга на моей памяти. Как обычно, я попробую оформить заинтересовавшие меня части книги в области знаний, переструктурировать концепт Эрика Берна в некую обзорную экскурсию в мир сценарного анализа.

Конептуализация
У Эрика Берна можно поучиться методологической работе - труд титанический. Итогом служит утверждение сценарного и транзактного анализов как теорий, имеющих свои границы, научный метод, место в системе наук. Внятный методологический анализ не имеет ничего общего с часто встречающимися попытками ученых втиснуть полученные в ходе исследования выводы в ту или иную концепцию. Берн сохраняет ясность и даже критикует такую "науку":

У ученого есть теория, и он растягивает, обрубает или раздувает данные, чтобы они ей соответствовали; иногда он пропускает варианты, игнорирует неподходящие факты, даже манипулирует данными под неуклюжим предлогом, что так они лучше подходят

Сценарный анализ по Берну является продолжением и развитием психоаналитической теории. Через полемику с представителями различных концепций, теорий Берн утверждает место сценарного анализа в системе научного знания.

Тёмная сторона человека
Берн видит в человеке не только добро. Человек в его представлении имеет некую культурно обусловленную теневую составляющую психики. Такое рассмотрение личности человека роднит теорию сценариев с психоанализом. Но, в отличие от классической концепции Фрейда, Берн уходит от детерминизма: человек, в конце концов, волен выбирать, следовать сценарию или нет. Выбор может быть настоящим только в том случае, если человек не отрицает наличие теневой стороны психики. Увидеть - значит начать это контролировать.

Берн объясняет природу агрессии в человеке его первобытным прошлым:

Удовольствия пытки сменили наслаждение еды. «Хе-хе» происходит от «ням-ням» ... Поскольку добыча — сырое человеческое мясо — сменилась более удобными продуктами, эти свойства человека стали направляться на удовлетворение психологического голода

Не обходит стороной Берн и онтогенетические причины формирования агрессии, что, естественно, уходит корнями в детско-родительские отношения и, в частности, в методы воспитания ребёнка:

Клиническая практика показывает, что лучший способ сделать ребенка хитрым и жестоким — делать ему как можно чаще вопреки его желанию клизму, а чтобы разрушить его личность, нужно жестоко бить его, чтобы он кричал от боли.

В главных ролях
Так обычно называется подзаголовок в титрах фильма. Что ж, стиль Берна зачастую становится интригующе художественным, а значит появляются главные действующие лица - родители, дети. Появляются на помостках и суфлеры - эго-состояния (Ребенок, Взрослый и Родитель) и их ипостаси.
Механика родительского программирования составляет основную часть произведения основателя транзакционного анализа. Берн подробно объясняет, как и когда формируется сценарий, кем он создается, какими средствами, какие должны быть условия для того чтобы сценарий активизировался. Много страниц посвящено тому, как складывается сценарий в различные возрастные периоды.
Наиболее важной мне показалась следующая мысль:

Обычно контроль исходит от родителя противоположного пола, а образец — от родителя того же пола. В любом случае образец — это путь для осуществления сценарных директив.

Интересны и своевременны отсылки ко множеству сказок, в которых в явном виде описаны сценарии и сценарные роли: "Красная шапочка", "Спящая красавица", "Золушка", "Гензель и Гретель" и т.д. Постоянные аналогии с сюжетами и персонажами волшебных историй делает повествование понятнее, красочнее. Вот только в сказках программирование совершается великанами, людоедами, ведьмами, крестными матерями, феями, благодарными животными и мрачными волшебниками обоего пола. А в реальной жизни в роли всех этих сказочных существ выступают родители.

Психотерапевтическая практика
Большая часть книги посвящена тому, как следует вести психотерапевтические сессии с пациентом. Описание, опять же, фундаментальное, оно захватывает все аспекты и могло бы называться "Сценарный анализ. Руководство для психотерапевтов". Берн последовательно описывает случаи из практики с полным разбором, интерпретацией, ходом лечения и результатом.

В роли психотерапевта-практика он подробно останавливается на позиции пациента, переносе и контрпереносе, проявлениях сценария в процессе взаимодействия врача и пациента. Интересно, яркими красками Берн описывает мотивы лечения у пациентов с игровой ориентацией:

Обычно пациент обращается к терапии по двум причинам, ни одна из которых не подвергает его сценарий опасности. Взрослый хочет узнать, как удобнее жить в мире своего сценария. [...] терапевтические цели такого же типа: "как удобнее жить, ударяясь головой о стену", "как удобнее жить, держась за стенки туннеля", "как помешать другим поднимать волны, когда ты по уши в дерьме."

Для любого практикующего психолога, на самом деле, это обычная история: невротики обращаются к психологу, чтобы понять, как стать еще лучшим невротиком. Часто клиент приходит не для того, чтобы решить проблемы, а чтобы лучше научиться играть в сценарные игры.
К слову, Берн дает конкретные рекомендации, что нужно делать в этом случае. Вплоть до скриптов. Он разбирает ключевые ошибки психотерапевтов в работе с игровой ориентацией. Спасибо ему за это. После прочтения книги есть ощущение повышения собственной квалификации.

Берн строг к психотерапевту, он ставит ему вполне прикладные задачи:

Сначала добейся улучшения, а анализируй потом", иначе его самые "интересные" или "вдохновляющие" пациенты будут самыми интересными обитателями морга, психлечебницы или тюрьмы.

"Добейся настоящего исцеления, а не облегчения!" - говорит он и всем практикующим психологам. Его лозунги особенно актуальны и сейчас - большинство не добивается исцеления.

В общем, книга культовая. Она блестяще написана, может быть использована и как хороший теоретический труд, и как методичка по ведению транзакционных сессий. Однозначно рекомендована к вдумчивому прочтению и глубокому погружению.

Всё сказанное ниже относится исключительно к русскоязычным изданиям, в которых указан переводчик А. И. Фет; однако, поскольку другие переводы в наше время найти затруднительно, эта информация может быть полезна многим. Кроме того, как вы сейчас увидите, эти издания нельзя с полным правом назвать произведением Эрика Берна: было бы куда уместнее поместить на обложку имя Истинного Автора: Абрама Ильича Фета. Почему? Извольте выслушать.

Прежде всего надо сказать несколько слов о нашем Герое. (Извините, но этот абзац необходим: есть ведь ещё невежественные люди, не знакомые с этим Великим Человеком.) Википедия скромно сообщает: «Абрам Ильич Фет — советский и российский математик, философ и публицист, переводчик, доктор физико-математических наук», что, конечно, едва задевает поверхность этого Блестящего Таланта. К 44-м годам Абрам Ильич вполне состоялся как учёный математик, защитил докторскую, развивал науку и преподавал. К несчастью для математики (и счастью остальных наук), в это время Абрам Ильич был уволен «за независимый характер» («и прямоту, с которой он говорил о профессиональных и человеческих качествах своих коллег») и в течение нескольких следующих лет «был безработным, зарабатывая на жизнь переводами с разных языков технических текстов и книг по математике, которые брали для него знакомые на своё имя». Тут, казалось бы, и начинается наша история, но в этот раз Таланту не удалось развернуться вполне, т. к. в возрасте 48-ми лет «усилиями директора Института Неорганической Химии А. В. Николаева, А. И. Фет был принят на должность старшего научного сотрудника в Лабораторию теоретической физики этого института» и 12 лет посвятил физике, после чего «Фета уволили из института “в связи с несоответствием занимаемой должности по результатам аттестации”». Дальше Википедия печально сообщает: «Снова жил случайными заработками», но мы-то понимаем, что именно в такие трудные моменты и проявляется Истинный Талант!

Очевидно, что Такой Человек никак не мог бы послужить всего лишь переводчиком, Его Роль в обсуждаемой книге не могла быть меньше, чем соавторство; но и это было бы большим преуменьшением Его Заслуг. Начнём с того, что доктор Берн систематически пытается ввести читателя в заблуждение, и если бы не бдительность Абрама Ильича, неизвестно, чем бы это всё могло закончиться. Об этом легко догадаться по Его негодующим примечаниям вроде такого: «“Тысяча и одна ночь” не только содержит многочисленные свидетельства обратного, но самое построение цикла свидетельствует, подчеркивает прямо противоположную точку зрения (которую Шехеразада и внушает своему повелителю). – Прим. перев.». В некоторых случаях ситуация не настолько опасна, и Абрам Ильич добавляет примечание просто для общего развития читателя, например: «Это описание деления, как и следующее описание конъюгации, намеренно упрощено. <…> Выводы автора остаются в силе, если сделать все указанные уточнения. – Прим. перев.». Кроме того, Абрам Ильич чутко следит, чтобы читатель (подчас простоватый и недалёкий) понимал смысл правильно (то есть так, как он открылся Могучему Интеллекту Абрама Ильича): «Дальнейший отрывок представляет собой пародию <…> – Прим. перев.», «Следующий отрывок представляет сатирическое изображение <…> – Прим. перев.» и т. п.

Всё это пока укладывается в сферу деятельности, скажем, научного редактора, но, как упоминалось выше, Вклад Абрама Ильича вовсе не ограничивается даже этими рамками (выходящими в свою очередь далеко за пределы полномочий переводчика). К сожалению, для раскрытия этой темы нужно было бы прибегнуть к масштабному цитированию Его комментариев, простирающихся подчас на бо́льшую часть страницы, но ограничимся лишь парочкой. Из этих примечаний мы узнаём, что Берн по сути плохо разбирается в предмете монографии и допускает принципиальные ошибки в са́мой её сути. К счастью для отечественного читателя, Абрам Ильич не даёт этому выскочке морочить людям головы и своевременно объясняет, как На Самом Деле обстоят дела. Например, в первом из приведённых ниже примечаний выясняется, что Берн не понимает роли культуры в психологии, отчего его представления о человеческом сексе и близости не имеют к людям никакого отношения (следовательно, книга имеет чисто зоологический интерес и должна быть переименована в «Секс в жизни животных»). Из следующего примечания мы узнаём, что Берн также мало что смыслит в своей собственной специальности — психотерапии, отчего, в частности, пытается валить проблемы с больной (длинноволосой) головы на здоровую (у которой длинные волосы мужчин вызывают кипучий протест). В третьем из приведённых ниже примечаний мы не только окончательно убеждаемся, что Берн ничего не понимает в психологии и отношениях, но также узнаём (чудесным образом), что он не имеет друзей и пишет книгу о самом себе. Уже этого достаточно, чтобы потерять интерес к мнению Берна и вникать в основном в потоки Истинного Знания, исходящие от Абрама Ильича, чем читатель и наслаждается в этом замечательном издании.

Какой-нибудь наивный обыватель мог бы возразить: «Позвольте, но почему же профессиональный математик, не имеющий отношения ни к психологии, ни к медицине, ни к биологическим наукам, написал (пусть и с подачи Берна) монографию о психических, биологических и других аспектах человеческих отношений?» На это несложно ответить, приведя всего один всем известный пример: академик А. Т. Фоменко тоже математик (и, кстати, тоже специалист в области топологии), но это ничуть не мешает ему (в соавторстве с другими талантливыми людьми разных «неподходящих» специальностей) в течение десятилетий писать десятки книг, производящих революцию в исторических (а заодно лингвистических и мало ли ещё каких) науках, буквально потрясая их основы. И это лишь один пример, который у всех на слуху, а мало ли у нас таких Грандиозных Людей, которым узки рамки собственной профессии, готовых сказать своё Веское Слово буквально в любой области науки, философии, религии, искусства и человеческой культуры в целом!

Кто-то ещё может робко возразить: «А что же насчёт собственно перевода? Владеет ли переводчик языком в необходимой степени?» И тут я должен немедленно и решительно встать на защиту Абрама Ильича. Да, если подходить формально, можно сказать, что его уровень владения английским наиболее точно описывается словами «читаю со словарём»; но, во-первых, это в высшей степени простительно, учитывая отсутствие не только специального образования, но и столь привычного в наши дни доступа к материалам на иностранных языках и возможности общения с их носителями (да и вообще, не может же даже Великий Человек быть великим во всём!), а во-вторых, Абрам Ильич несомненно искупает этот мелкий недостаток старательностью: по Его многочисленным комментариям легко заметить, как мучительно давался Ему этот процесс и как Блестяще Он Преодолевал все препятствия. Тут следует отметить, что доктор Берн отнюдь не позаботился о том, чтобы его книга была легка для перевода: не ограничиваясь рамками школьной программы, он пользуется всем богатством языка, включая даже сленг и жаргонизмы, легкомысленно играя словами, а порою и изобретая новые. В данном случае никак нельзя ожидать, что перевод окажется хоть сколько-нибудь близок к исходному тексту, поэтому многочисленные отклонения от оригинала объяснимы, ожидаемы, а если подумать, то даже желательны, ибо они рождают Новые Смыслы, до которых талант Берна явно не дотягивал.

Приведу всего один (первый попавшийся, из Введения) пример трудностей перевода и их Гениального Преодоления Абрамом Ильичом. Обсуждая оттенки смыслов и ассоциаций разных слов, обозначающих половые органы, Берн пишет: “Penis, to most people, brings up a picture of something skinny and not very imposing, or, for those who have little boys in the house, cute.” Вот как переводит это предложение обычный переводчик (М. П. Папуш): «Пенис для большинства людей представляется чем-то тощим и не слишком внушительным, или для тех, у кого в доме есть маленькие мальчики, — чем-то очень миленьким». Но это только кажется, что здесь всё просто и, например, у слова skinny наиболее частотные значения — «худой, тощий», а у слова cute — «милый, забавный». Войдите в положение Абрама Ильича: в школе нас этим словам не учили (и в математических статьях их вряд ли встретишь), интернета с его богатыми возможностями тогда не было, а в словаре можно найти столько сбивающих с толку вариантов! Абрам Ильич переводит это место так: «Для большинства людей пенис связывается с представлением о чем-то кожистом и не особенно внушительном, а если в доме есть маленькие мальчики — о чем-то хитром». Вы можете подумать, что Абрам Ильич просто воспользовался первым попавшимся в словаре переводом, но это предположение в корне ошибочно. На самом деле Он тщательно выбирал перевод, о чём свидетельствует Его примечание: «Здесь слово cute означает не только “хитрый”, но еще “ловкий”, “юркий”, “догадливый”, “сообразительный”. – Прим. перев.». Судя по отсутствию в списке са́мого очевидного значения, можно догадаться, что Абрам Ильич с негодованием отверг этот тривиальный выбор, и только после этого мы можем по достоинству оценить Его выбор, Его Глубину и Проницательность. Любой дурак может догадаться, что пенис маленького мальчика выглядит мило и забавно, но необходим Гений Абрама Ильича, чтобы увидеть в нём (в пенисе) нечто хитрое, ловкое, юркое, догадливое и сообразительное!

Исходя из всего вышесказанного (а также массы информации, неизбежно оставшейся за кадром), считаю абсолютно уместным и крайне желательным размещение на обложке и в выходных данных имени Абрам Ильич ФЕТ в качестве основного, а то и единственного автора. Вопрос о желательности упоминания Берна вызывает сомнения. Его роль в данном издании не очевидна. Создаётся впечатление, что она скорее негативна. Берн пишет всякие глупости, да ещё и до нелепости разнообразным и игривым языком, чем лишь мешает Просветительской Работе, которую ведёт Абрам Ильич. Да и не так уж много осталось в книге от изначальных слов и мыслей Берна. Вероятно, достаточно отметить где-то в примечании, что он когда-то написал безграмотный и неумелый черновик, который затем расцвёл и обрёл настоящую жизнь в руках Великого Творца — Абрама Ильича.

P.S. Кто-то может заподозрить в вышесказанном лёгкую нотку иронии. Что ж, я вынужден признать, что эти подозрения не лишены оснований. Мне довелось принадлежать к той несчастной части человечества, которая, хотя и понимает приведённую выше позицию, не может принять её «в сердце своём». Я пребываю в убеждении (возможно, ложном), что хороший перевод должен следовать либо букве авторского текста — если выполняется специалистом по языкознанию, — либо его духу — если выполняется специалистом в области знания, к которой принадлежит переводимый текст. Но в одном пункте я с вышесказанным вполне согласен: информация в выходных данных должна соответствовать содержанию книги. Если книга включает комментарии по смыслу, принадлежащие кому-то, кроме автора, она должна заявляться как издание с комментариями. Вопрос о том, кто имеет моральное право писать такие комментарии и допустимо ли в них переходить на личности и обвинять автора в профессиональной некомпетентности, я оставляю за кадром. В любом случае, ожидать адекватности от издательства «Эксмо» (стыдливо скрывающегося в последнее время под разными псевдонимами, в данном случае — «Бомбора») не приходится. Остаётся лишь грустить о том, что эта [censored] контора, похоже, скупила эксклюзивные права на издание книг Эрика Берна в России…

Эту книгу я получила совершенно случайно: нашла в университете на полке обмена литературой. Откровенно говоря, я не восприняла ее всерьез: обложка какая-то странная да и название "психология для непосвященных" вызывает прилив скептицизма. Тем не менее, почему-то руки так и чесались поскорее приступить к чтению. В итоге оно растянулось на месяц, хотя должно было бы продлиться не больше недели. Но причиной тому была не книга, а обстоятельства, которые просто не располагали к чтению.

Повествование не отличается особой сложностью: оно действительно рассчитано на новичков, не обладающих обширной базой психологических терминов. Специально для того, чтобы этот фундамент появился, в конце книги есть словарь, где на простом и понятном языке объяснены все сложные специальные понятия, которые встречаются в тексте. Это, безусловно, огромный плюс.

Плюсом также является и легкость, с которой усваивается сей труд. Это достигается за счет объяснения автором сложных психологических феноменов буквально на пальцах, а также благодаря обилию примеров из практики таинственного доктора Триса.

Я не ратую за распространение книг подобного рода, потому что они значительно упрощают восприятие психологии как науки и сферы профессиональной деятельности в глазах широкой общественности. По прочтении кажется, что психологом, в общем-то, может стать каждый, учитывая, что для этого не требуется медицинское образование и миллион экзаменов, как в случае с психотерапевтами и психоаналитиками. На самом деле, достаточно копнуть немного глубже, чтобы понять обширность и сложность профессии психолога и психологии как науки.

Тем не менее, не могу удержаться перед выражением восхищения писательскому таланту Эрика Берна! Для меня это была первая встреча с этим именитым автором, и я ни секунды не сомневаюсь в том, что продолжу знакомиться с его работами: оно того, однозначно, стоит!

Наискучнейшее чтиво. Читать книгу начала аж в далёком марте, а закончила только сейчас. Да, сценарии, да, игры, да, люди, но что-то не зацепило. Я понимаю, что здесь всем так нравится, вся эта внутренняя "кухня" нашей психологии, человеческие тайны. Но мне кажется, что это слишком очевидно, ведь если мы задумаемся, то заметим все эти сценарии вокруг. Ну как все... большинство описанных здесь сценариев - американские. Короче, повторюсь, не зацепило. Не прониклась я теорией игр и сценариев. А может такая литература совсем не для меня?

Наискучнейшее чтиво. Читать книгу начала аж в далёком марте, а закончила только сейчас. Да, сценарии, да, игры, да, люди, но что-то не зацепило. Я понимаю, что здесь всем так нравится, вся эта внутренняя "кухня" нашей психологии, человеческие тайны. Но мне кажется, что это слишком очевидно, ведь если мы задумаемся, то заметим все эти сценарии вокруг. Ну как все... большинство описанных здесь сценариев - американские. Короче, повторюсь, не зацепило. Не прониклась я теорией игр и сценариев. А может такая литература совсем не для меня?

Отличное введение в психоанализ: все разжевано - только глотай). А вот введение в психиатрию, мне показалось, очень скромным и недостаточным. В третьей части - Методы лечения - чуть-чуть об основных методах и много об анализе взаимодействий (структурном анализе Берна), что и понятно.
Большой плюс - книга читается легко, все изложено доступно, а главное интересно. Поэтому с удовольствием рекомендую к прочтению всем, кому важна эта тема.

Человек - это живая энергетическая система, чьи напряжения порождают желания, которые ему приходиться удовлетворять, по возможности не вступая в конфликт с самим собой, с другими людьми и с окружающим миром.

Сообразительным и красивым не следует гордиться, поскольку они не приложили никаких усилий, чтобы получить эти преимущества. Тугодумам и невзрачным людям нечего стыдиться, потому что они ничем не заслужили такую участь. Злобного человека не следует винить за то, что он не сдерживает свою злобу, но любящий человек заслуживает похвалы за выражение своей любви.

Сборник самых лучших и проверенных временем мыслей и техник Эрика. Это лучшая его книга - хоть и издана не им, и вообще после его смерти. Книга составлена из статей, глав других книг и лекций Берна, не опубликованных ранее на русском языке. Крайне интересная книга! Никакой воды и ничего лишнего из прошлых книг. Если вы хотите взять лучшее из трансактного анализа Эрика, читайте не "Люди, которые играют в игры" и другие книги, а именно эту.

Рассмотренные техники и термины:
Эго-состояния, процедуры, ритуалы и время препровождения. Игры, примеры игр. Сценарии, их анализ, механизм возникновения и признаки. Групповая динамика и власть в группе.