Б. Трансакционный анализ

Как видно из вышеизложенного, когда встречаются два человека, имеются шесть состояний Я, по три в каждой личности, как изображено на рис. 2А. Поскольку состояния Я отличаются друг от друга, как отличаются реальные люди, очень важно знать, какое именно состояние Я активно в каждом участнике, когда между ними что-то происходит. Происходящее представлено на диаграмме стрелами, связывающими две «личности». В простейших взаимодействиях (трансакциях) стрелы параллельны, и такие трансакции называются дополняющими (или комплиментарными). Очевидно, существует девять возможных типов дополняющих трансакций (РР, РВ, РРе, ВР, ВВ, ВРе, РеР, РеВ, РеРе), как видно на рис. 2Б. На рис. 2А в качестве примера показана трансакция РРе между супругами, в которой стимул исходит от состояния Я-Родитель у мужа и адресован состоянию Я-Ребенок у жены, а ответ (реакция) – от ее Ребенка к его Родителю. В лучшем случае мы получим взаимодействие между покровительствующим мужем и его благодарной женой. Пока трансакция дополняюща, с параллельными стрелами, сама трансакция может длиться неограниченно долго.

Рис. 2А. Дополняющая трансакция РРе-РеР

Рис. 2Б. Диаграмма взаимоотношений, показывающая девять возможных типов дополняющих трансакций

На рисунках 3А и 3Б другая ситуация. На рис. 3А стимул Взрослый – Взрослый (ВВ) – например, просьба о дополнительных сведениях – вызывает реакцию Ребенок – Родитель (РеР), так что стрелы, обозначающие стимул и реакцию, не параллельны, а пересекаются. Трансакции такого типа называются пересекающимися, и в таком случае коммуникация нарушается. Если, например, муж спрашивает: «Где мои запонки?», а жена отвечает: «Почему ты всегда во всем винишь меня?», имела место пересекающаяся трансакция, и больше говорить о запонках они не могут. Это пересекающаяся трансакция первого типа, которая представляет обычную реакцию переноса, часто встречающуюся в психиатрической практике. Именно такие трансакции причиняют в жизни наибольшие неприятности. На рис. 3Б представлена пересекающаяся трансакция второго типа, в которой стимул Взрослый к Взрослому (ВВ), например вопрос, вызывает покровительственную или напыщенную реакцию Взрослого к Ребенку (ВРе). Это обычная реакция контрпереноса, и пересекающиеся трансакции второго типа служат наиболее частой причиной трудностей в личных и политических взаимоотношениях.

Рис. 3А. Пересекающаяся трансакция первого типа ВВ-РеР

Рис. 3Б. Пересекающаяся трансакция второго типа ВВ-РРе

Внимательный анализ диаграммы на рис. 2Б показывает, что математически возможны 72 разновидности пересекающихся трансакций (9×9=81 комбинация минус 9 дополняющих трансакций). (В этом можно убедиться, начертив отдельно все диаграммы или описав их: РР-РВ, РР-РРе, РВ-РР, РВ-РРе и т. д. вплоть до РеРе-РеВ, причем большинство таких диаграмм можно подтвердить примерами из клинической практики или повседневной жизни. – Э. Б.) Но, к счастью, в повседневной жизни и в клинической практике обычно происходят только четыре из них. Это две описанные выше трансакции: первый тип (ВВ-РеР) – реакция переноса; второй тип (ВВ-РРе) – реакция контрпереноса; плюс третий тип (РеР-ВВ) – «раздражительная реакция», когда человек, ожидающий сочувствия, получает вместо нее сухие факты; и четвертый тип (РРе-ВВ) – «дерзость», когда человек, ожидающий услышать жалобу, получает ответ, который кажется ему наглым и самоуверенным и который заключается в обращении к фактам.

Пересекающиеся и дополняющие трансакции просты и принадлежат к трансакциям одного уровня. Но существуют также два типа неявно выраженных, или двухуровневых, трансакций – угловая и двойная. На рис. 4А представлена угловая трансакция, в которой внешне стимул выглядит как Взрослый к Взрослому (например, разумное предложение торговой сделки), а на самом деле предназначен для другого состояния Я – Родителя или Ребенка – в собеседнике. Здесь сплошная линия – Взрослый к Взрослому – представляет социальный, или внешний, уровень трансакции, в то время как пунктир показывает психологический, или скрытый, уровень. Если угловая трансакция в данном случае успешна, реакция последует от Ребенка к Взрослому, а не от Взрослого к Взрослому; если неудачна, Взрослый в собеседнике сохранит контроль, и реакция будет не от Ребенка, а от Взрослого. Рассматривая различные способы вовлечения состояний Я, мы на диаграммах (рисунки 4А и 2Б) можем видеть, что существует 18 разновидностей успешных угловых трансакций, в которых реакция представлена пунктирной линией, и столько же неудачных угловых трансакций, в которых реакция изображена сплошной линией, параллельной линии стимула.

Рис. 4А. Успешная угловая трансакция (ВВ-ВРе) (РеВ)

На рис. 4Б представлена двойная трансакция. И в этом случае есть два уровня. Скрытый психологический уровень отличается от открытого социального. Изучение этих диаграмм показывает, что существует 81 в квадрате, или 6561, различных типов двойных трансакций.^[3] Если вычесть те, в которых социальный и психологический уровни повторяют друг друга (это, в сущности, 81 простая трансакция), остается 6480 типов двойных трансакций. К счастью, только шесть из них имеют значение в клинической и повседневной практике.^[4]

Рис. 4Б. Двойная трансакция (ВВ-ВВ) (РеРе-РеРе)

Читатель может спросить, зачем в этой главе приводится так много цифр. Это сделано по трем причинам. 1. Причина Ребенка: многие любят числа. 2. Причина Взрослого: стремление продемонстрировать, что трансакционный анализ точнее большинства социальных и психологических теорий. 3. Причина Родителя: показать, что этот анализ, сколь бы он ни был точен, не способен вместить все разнообразие живых людей. Например, если мы участвуем только в трех трансакциях и перед нами каждый раз выбор из 6597 вариантов, мы можем провести эти трансакции 6597³ способами. Это дает примерно 300 миллиардов различных способов осуществления такого взаимодействия. Это, несомненно, предоставляет нам все возможности для выражения своей индивидуальности.

Если все население Земли разбить на пары, то эти пары смогли бы по двести раз обменяться взаимодействиями и при этом ни разу не повторили бы друг друга и не воспроизвели бы свои прежние взаимодействия. Поскольку люди обычно вовлечены в сотни и тысячи трансакций ежедневно, в распоряжении каждого триллионы и триллионы вариантов. Даже если человек испытывает отвращение к пяти тысячам из 6597 вариантов трансакций и никогда в них не вступает, все равно у него достаточно пространства для маневра, и поведение человека совсем не обязательно должно становиться стереотипным, если он сам этого не захочет. А если захочет, как поступает большинство, то это не вина трансакционного анализа, но влияние других воздействий, которые рассматриваются в данной книге.

Поскольку система в целом со всеми ее ответвлениями называется трансакционным анализом, как описано выше, анализ единичной трансакции мы будем называть собственно трансакционным анализом, что представляет собой второй шаг структурного анализа. Собственно трансакционный анализ дает строгое определение всей системы в целом, что представляет интерес преимущественно для людей, владеющих научной методологией. Трансакция, состоящая из единичного стимула и единичной реакции, вербальной или невербальной, то есть словесной или несловесной, есть единица социального действия. Она называется трансакцией, поскольку каждый участник что-то от нее получает, почему, собственно, и участвует в трансакции. Все происходящее между двумя и большим количеством людей можно разбить на серию простых трансакций, и это предоставляет все преимущества, какие получает любая наука, работая с хорошо классифицированным и определенным материалом.

Трансакционный анализ есть теория личности и социального действия, а также клинический метод психотерапии; он основывается на анализе всех возможных трансакций между двумя или большим количеством людей на основе специально определенных состояний Я; все трансакции сводятся к определенному, ограниченному количеству типов (9 дополняющих, 72 пересекающихся, 6480 двойных и 36 угловых). Только пятнадцать из этих трансакций встречаются в обычной практике; остальные представляют собой скорее академический интерес. Любую систему или любой подход, не основанные на тщательном и строгом изучении единичных трансакций с учетом компонентов Я, нельзя называть трансакционным анализом. Такое определение позволяет создавать модели всех возможных форм социального поведения. Способ эффективен, поскольку он следует принципу научной экономии, который иногда называют «бритвой Оккама»,^[5] делая только два допущения: а) человек может переходить от одного состояния Я к другому; б) если А говорит что-то, а Б спустя короткое время тоже что-то говорит, можно установить, являются ли слова Б ответом на речь А. Способ эффективен, поскольку до сих пор среди тысяч и миллионов взаимодействий между людьми не нашлось ни одного, которое не подпадало бы под эту модель. Способ точен и строг, так как ограничен простыми арифметическими расчетами.

Лучший способ понять «Трансакционный подход» – поставить вопрос: «Что в поведении одно-, двух– или трехлетнего ребенка соответствовало бы поведению взрослого?»

В. Упорядочивание времени

Длинные серии трансакций, тянущиеся порой через всю человеческую жизнь, можно классифицировать таким образом, чтобы иметь возможность прогнозировать – кратковременно или долгосрочно – социальное поведение человека. Такие серии трансакций происходят даже тогда, когда не удовлетворяют инстинктивным стремлениям человека, потому что большинство людей испытывают тревогу, когда сталкиваются с неорганизованным временем; именно поэтому многие предпочитают приемы с коктейлями одиночеству. Необходимость в упорядочивании времени основана на трех влечениях или потребностях. Первое – это потребность в стимулировании, или жажда ощущений. Большинство организмов, включая человеческий, нуждаются в стимулирующих воздействиях, что бы ни говорили некоторые из нас. Это объясняет популярность американских горок и то, почему преступники всеми способами стремятся избежать одиночного заключения. Второе – жажда признания, потребность в ощущениях особого типа, которые могут предоставить только другие люди и в некоторых случаях отдельные животные. Вот почему человеческим и обезьяньим младенцам недостаточно материнского молока; точно так же нужны им звуки, запахи, тепло и прикосновение матери, иначе они увянут, как увядают взрослые, когда некому сказать им «Здравствуйте». Третье – жажда организованности; именно поэтому люди стремятся создавать организации. А те, кто умеет организовывать время, – самые ценные и высокооплачиваемые члены общества.

Интересный пример объединения потребности в стимулировании и в организации можно найти у крыс, выращенных в состоянии сенсорной депривации, например в полной темноте или в постоянно освещенной белой клетке без каких-либо изменений. Позже этих животных помещают в обычные клетки с «нормальными» крысами. Установлено, что такие крысы отправляются в лабиринт за пищей, если он стоит на площадке, расчерченной, как шахматная доска, и не идут, если площадка однообразно окрашена. Крысы, выросшие в нормальной обстановке, отправляются за пищей, не обращая внимания на окраску площадки. Это свидетельствует, что для крыс стремление к упорядочиванию стимулов сильнее обычного голода. Экспериментаторы заключили, что потребность в упорядочивании (или, как они это назвали, в «опыте восприятия») включает такие фундаментальные биологические процессы, как голод, и что следствия ранней сенсорной депривации могут сохраниться на всю жизнь в форме сильного влечения или сложного стимула.

Существуют четыре основные формы упорядочивания времени и два добавочных, пограничных случая. Таким образом, если в помещении оказываются два или больше индивидуумов, у них есть возможность выбора из шести вариантов социального поведения. На одном полюсе – уход в себя, когда общение между людьми отсутствует. Это происходит в таких совершенно различных ситуациях, как поезд метро или терапевтическая группа шизофреников. За уходом в себя, когда каждый индивидуум остается погруженным в собственные мысли, следует самая безопасная форма социального поведения – ритуал. Это в высшей степени стилизованные взаимоотношения, которые могут оставаться неформальными, а могут превратиться в строго формализованные церемонии, которые полностью предсказуемы. Трансакции ритуального типа почти не содержат информации, скорее, это знаки взаимного признания. Единицы ритуала называются поглаживаниями, по аналогии с тем, как младенец и мать признают и принимают друг друга. Ритуалы запрограммированы извне традицией и социальными обычаями.

Следующая по степени безопасности форма социального поведения называется деятельностью. В повседневной жизни мы называем ее работой. Здесь трансакции запрограммированы материалом, с которым мы работаем, будь это дерево, бетон или арифметические задачи. Рабочие трансакции типично имеют форму Взрослый – Взрослый и ориентированы на окружающую реальность. Она, эта реальность, и является объектом деятельности. Далее следует развлечение, которое не в такой степени формализовано и предсказуемо, как ритуалы, но обладает определенной повторяемостью. Это многовариантное взаимодействие, которое имеет место на приемах, где гости не очень хорошо знакомы друг с другом. Развлечение тоже социально запрограммировано: говорят на общепринятые темы в общепринятой манере, но могут вклиниваться и индивидуальные ноты, ведущие к следующей форме социального поведения, которую называют играми.

Игрой называется комплекс скрытых трансакций, повторяющихся и характеризующихся четко выраженным психологическим выигрышем. Поскольку скрытые трансакции означают, что Водящий делает вид, что добивается одного, тогда как на самом деле ему нужно совсем другое, все игры обязательно связаны с надувательством. Но надувательство срабатывает только тогда, когда существует слабость, которую оно может использовать, какой-то «рычаг», за который может ухватиться другой игрок (Жертва). Такими рычагами или слабостями могут служить страх, жадность, чувствительность или раздражительность. Как только наживка проглочена, Водящий тянет за рычаг, чтобы получить свой «выигрыш». За этим следует некоторое замешательство, так как жертва пытается понять, что с ней произошло. По окончании игры оба участника собирают свои выигрыши. Взаимный выигрыш заключается в чувствах (не обязательно одинаковых), которые игра вызывает у Водящего и Жертвы. Если в наборе трансакций нет этих четырех особенностей, перед нами не игра. То есть трансакция должна быть скрытой, в ней должно быть надувательство (приманка), затем рычаг, смятение и выигрыш. Можно представить сказанное формулой:

П + С = Р → П → Н → В (формула игры).

П + С означает, что приманка схвачена, так что жертва хватается за рычаг (Р). Игрок берется за переключатель (П), затем следует момент недоумения (Н), и оба игрока собирают свой выигрыш (В). То, что соответствует этой формуле, есть игра, то, что не соответствует, – не игра.

Уточним, что простое повторение или упорство еще не составляет игру. Так, если в терапевтической группе испуганный пациент еженедельно просит терапевта успокоить его («Скажите, что мне лучше, доктор»), получает нужное заверение и отвечает «Спасибо», это не обязательно скрытая трансакция. Пациент откровенно высказал свою потребность и поблагодарил за ее удовлетворение, он никоим образом не воспользовался ситуацией, а просто дал вежливый ответ. Такая трансакция, следовательно, составляет не игру, а операцию, а операции, сколь бы часто ни повторялись, должны отграничиваться от игр, точно так же как рациональные процедуры следует отграничивать от ритуалов.

Но если другая пациентка просит терапевта об ободрении, а получив его, использует, чтобы представить терапевта в глупом виде, это уже игра. Например, пациентка спрашивает: «Как вы думаете, мне станет лучше, доктор?», а сентиментальный терапевт отвечает: «Конечно, станет». И в этот момент пациентка открывает скрытый побудительный мотив своего вопроса. Вместо того чтобы ответить «Спасибо», как в прямой трансакции, она дергает за рычаг: «Почему вы считаете, что все знаете?» Ответ на мгновение выбивает терапевта из равновесия, чего и добивалась пациентка. Игра заканчивается, пациентка испытывает приподнятое настроение, так как ей удалось надуть терапевта, а сам врач раздражен; таковы выигрыши.