Цитаты из книги «Время жить и время умирать»

Но потом – Россия. Россия, и поражение, и бегство. И моря теперь нет, отступление ведет прямиком в Германию. И разбили здесь не несколько корпусов, как в Африке, – здесь отступала вся немецкая армия. Вот тут он вдруг начал задумываться. Он и многие другие. И немудрено. Пока побеждали, все было в порядке, а что было не в порядке, того не замечали или оправдывали великой целью. Какой целью-то? Она же всегда имела две стороны, разве не так? И одна из этих сторон всегда была темной и бесчеловечной, верно? Почему он не видел этого раньше? Вправду не видел? Ведь частенько испытывал сомнения и гадливость, но просто отгонял то и другое?

И временами, когда тишина кричит, надо перекрыть ее самым громким, что только есть.

Он не знал, разрешается ли здесь готовить, а потому решил следовать давнему солдатскому закону: действовать, прежде чем запретят.

Человек мужествен, когда может защищаться. Все прочее – тщеславие.

– Иногда совершенно забываешь, что живешь, – сказал он. Элизабет опять засмеялась: – Вообще-то я всегда это помню. Хотя никогда не умела этим пользоваться.

Смерть никогда не укладывается в голове, сколь бы часто ты ее ни видел.

Если собственная страна какое-то время приводит в отчаяние, нужно верить в мир.

Если хочешь, чтоб другие ничего не заметили, не осторожничай.

Если позицию нельзя удержать, ее оставляют.

Опасность – дело слишком серьезное. И во всей серьезности и глубине постигаешь ее, только увидев очень много смерти.