Цитаты из книги «Возвращение»

Идиот, – обрывает его Козоле и бросается наземь, опять собираясь соснуть.

попадаются лица, в которых светится что-то яркое. Этим в жизни не все будет казаться само собой понятным, у них не все будет идти гладко…

И вдруг меня охватывает несказанная печаль, которую несет в себе время; оно течет и течет и меняется, а когда оглянешься, ничего от прежнего уже не осталось. Да, прощание всегда тяжело, но возвращение иной раз еще тяжелее

Изгнанный из рая в рай не вернется.

борьба против лжи, половинчатости, компромиссов, пережитков

Не вам, не вам его судить! Он солдат, он наш брат, и мы выносим ему оправдательный приговор!

Если бы его, – указываю я на Альберта, – не научили стрелять в людей, он бы и сейчас этого не сделал.

– Но ведь вы убили человека! – отчеканивая каждое слово, говорит председатель. – Я убивал немало людей, – равнодушно говорит Альберт.Прокурор вскакивает. Присяжный, сидящий возле двери, перестает грызть ногти.– Повторите – что вы делали? – прерывающимся голосом спрашивает председатель.– На войне убивал, – быстро вмешиваюсь я.– Ну, это совсем другое дело… – разочарованно тянет прокурор.Альберт поднимает голову:– Почему же?Прокурор встает:– Вы еще осмеливаетесь сравнивать ваше преступление с делом защиты отечества?– Нет, – возражает Альберт. – Люди, которых я там убивал, не причинили мне никакого зла… – Возмутительно! – восклицает прокурор и обращается к председателю: – Я вынужден просить…

Я думал, Эрнст, что найду там остатки солдатской дружбы. Но нашел лишь слепое чувство стадности, карикатурный призрак войны. Эти люди вообразили, что, припрятав две-три дюжины винтовок, они спасут отечество; нищие офицеры, не нашедшие себе иного занятия, кроме усмирения всяких беспорядков; вечные наемники, потерявшие всякую связь с жизнью и просто пугающиеся мысли о возвращении в мирную обстановку; последний, самый твердый шлак войны – вот что представляла собой эта армия. В этой массе – два-три идеалиста и кучка любопытных мальчуганов, жаждущих приключений. И все это – загнанное, обозленное, отчаявшееся и все вокруг себя подозревающее.

Все наши усилия напрасны, Эрнст. Мы люди конченые, а жизнь идет вперед, словно войны и не было. Пройдет немного времени, и наша смена на школьных скамьях будет жадно, с горящими глазами, слушать рассказы о войне, мальчики будут рваться прочь от школьной скуки и жалеть, что они не были участниками героических подвигов. Уже сейчас они бегут в добровольческие отряды; молокососы, которым едва исполнилось семнадцать лет, совершают политические убийства. Я так устал, Эрнст…