Цитаты из книги «Возлюби ближнего своего»

Керна ударили тростью по руке. Озверев, он рванулся вперед, в какой-то красный туман, и начал яростно бить вокруг себя. Он раздробил чьи-то очки, кого-то сшиб с ног. Потом раздался страшный гул. И красный туман стал черным.

Рут сидела перед Керном, прислонившись к нему, плечи девушки касались его поднятых колен, и он ощущал тепло ее спины. Это тепло струилось сквозь его руки и кровь, а он чувствовал себя совсем беспомощным. Что-то проникало в него и рвалось наружу, что-то темное – в нем и вне его, в низком, страстном голосе Лило, в дыхании ночи и в его собственных, беспорядочно бегущих мыслях; какой-то сверкающий прилив внезапно приподнял его и унес. Он приложил сложенные чашей ладони к ее голове, готовно потянувшейся к нему.

– Странное дело, – продолжал Марилл. – Самые естественные вещи вгоняют человека в краску, а подлость – никогда.

Голод и забота о крыше над головой – вот два смертельных врага. С ними он должен бороться. Но время… Огромное, пустое, бесполезно уходящее время; этот притаившийся враг разъедает и подтачивает энергию, нескончаемое ожидание рождает усталость, а смутный страх парализует силы. Оба первых врага атакуют эмигранта в лоб, и ему приходится либо обороняться от них, либо погибнуть; время же атакует и разлагает его. Вы оба молоды. Так не торчите же попусту в различных кафе, не скулите, не поддавайтесь усталости! Если иной раз станет невмоготу, отправляйтесь в великий зал ожидания Парижа – в Лувр. Зимой там хорошо топят. Уж лучше горевать, стоя перед картиной Делакруа, Рембрандта или Ван Гога, нежели сидеть за рюмкой водки или предаваться бесплодным сетованиям и бессильной ярости.

Воздержанность – вот уж чисто еврейский порок! Зато евреи больше нас понимают в женщинах. Но с другой стороны, женщины совсем не хотят быть понятными. Ваше здоровье!

то, что в конце концов все становится привычным.

можно дрессировать даже камни – лишь бы хватило терпения

– Злобные люди жестче, они могут больше выдержать

«Когда рядом кто-то умирает, ты этого не чувствуешь». Вот в чем все горе жизни! Сострадание еще не боль. Сострадание – скрытое злорадство. Оно как вздох облегчения: ведь мучаешься-то не ты и не тот, кого ты любишь.

– Кто-то однажды сказал, бывают минуты, когда сигарета дороже любых идеалов.