Цитаты из книги «Триумфальная арка»

– Дождь, – проговорила она. – Я выезжала из Вены – шел дождь. Проснулась в Цюрихе – по-прежнему дождь. А теперь здесь… – Она задернула портьеры. – Не знаю, что со мной творится. Наверно, старею. – Так кажется всегда, когда ты еще молод.

мебелью стиля ампир – белой, золоченой и хрупкой.

Старуха с сифилитическим носом предлагала фиалки.

– Кто эта проститутка, с которой я тебя сегодня видела? Равик привстал на локтях. – Вон отсюда! Или я запущу чем-нибудь тебе в голову! – Ах вот что… – Она пристально посмотрела на него. – Вот оно что! Значит, уже так далеко зашло! Равик достал сигарету. – Это же просто глупо. Сама живешь с другим, а мне устраиваешь сцены ревности! Ступай к своему актеру и оставь меня в покое.

Париж – единственный в мире город, где можно отлично проводить время, ничем, по существу, не занимаясь.

Кто знает, для какой войны он рожден

– Допрашивали?! Мучили, избивали до потери сознания, отшибали почки, ломали кости, швыряли в подвалы, как мешки, вновь выволакивали на допрос, раздирали лица, расплющивали мошонки – и все это вы называете «допрашивали»! Хриплые, отчаянные стоны тех, кто больше не мог уже кричать… «Допрашивали»! Беззвучные рыдания между двумя обмороками, удары сапогом в живот, резиновые дубинки, плети… И все это вы называете столь невинным словом «допрашивали»!

Так или иначе. Если мы перестанем делать глупости – значит, мы состарились.

Сделай я разрез чуть-чуть иначе, и мне не пришлось бы выслушивать твою дурацкую болтовню. Черви и без документов перешли бы твои границы… Или ты стал бы горсткой пепла в аляповатой урне. – Где вы тут жили? – спросил Леваль.

люди срывали с себя все, вплоть до имени;