Цитаты из книги «Триумфальная арка»

– Консервов? В каком смысле? Равич кивнул на газеты. – Думать больше не нужно. Для тебя все заранее обдумано, разжевано, пережито. Консервы. Только вскрыть. Поставляются на дом трижды в сутки. И не надо больше ничего самому разводить и выращивать, готовить на огне вопросов, стремлений и сомнений. Консервы. – Он ухмыльнулся. – Нам нелегко живется, Борис. Зато дешево.

Нет. Мне-то казалось, мы живем в век консервов.

– Я знаю, – спокойным голосом сказала она, – ты подтруниваешь надо мной. Я это знаю, но мне плевать. Просто чув

– Откуда тебе все это так точно известно? – спросил он. – Просто я люблю тебя. «Как она обходится с этим словом! – то ли удивлялся, то ли негодовал про себя Равич. – Не раздумывая, как с пустой миской. Плеснет туда чего хочешь и называет любовью. Чего только в эту миску не наливали! Страх одиночества, влечение к другому «я», желание польстить собственному самолюбию, призрачные домыслы фантазии! Но кому дано знать правду? Разве то, что я сказанул насчет дожить с человеком до старости, – разве это не еще глупее? Может, она в своем неразумении, в нераздумывании своем куда больше права? С какой стати в эту зимнюю ночь, словно на переменке между двумя войнами, я тут расселся, точно учитель-зануда, и раскладываю слова по полочкам? Зачем сопротивляюсь – вместо того, чтобы ринуться с головой, пусть и не веря?»

– Счастье, – проговорил Равич. – Где оно начинается, где заканчивается? – Ногой он случайно тронул хризантему на полу. Счастье, думал он. Лазурные мечтания юности. Золотисто-благополучная старость. Счастье. Бог ты мой, куда все это подевалось? – Счастье в тебе начинается и в тебе заканчивается, – изрекла Жоан. – Это же так просто.

Она глянула на него. – О мелочах можно и задуматься. О серьезных вещах – нет. – Тоже верно.

Равич снова усмехнулся: – Если хочешь что-то сделать, не задумывайся о последствиях. Иначе никогда не сделаешь.

– Мне как-то вдруг все здесь стало невмоготу. Хочу вернуться домой, выйти замуж, по-настоящему, по-старомодному, рожать детей, жить в покое, воздавать благодарение Господу и любить жизнь.

– Знаешь, что я сегодня делала? Я жила. Снова жила. Дышала. Снова дышала. Была наяву. Снова наяву. Впервые. Почувствовала, что у меня снова есть руки. И глаза, и губы.

– Никакой это не бред. Это даже хорошо. Просто нас предоставляют самим себе. Равич глянул на нее. «Нас» – пронеслось у него в голове. Слово-то какое! Самое загадочное слово на свете.