Высокий кивнул. Там, где течёт небесный источник Урд, к которому часто съезжаются боги, чтобы возле него вершить своё правосудие, по сей день прядут свои нити норны: Урд, Верданди и Скульд. Каждая нить в их руках – человеческая судьба. Стоит норнам порвать её – неосторожно или по умыслу, – человек тут же умирает. Есть ещё одна обязанность у главных норн: каждый день черпают они из источника воду и поливают ею ясень, чтобы не засох его ствол и не зачахли его гигантские ветви. И всё, что ни попадёт в родник Урд, становится белым, словно самый чистый снег, словно плёнка, лежащая под скорлупой яйца. Обитают в источнике два белых лебедя: от них и пошла порода тех птиц. Кроме трёх главных норн, в мире живут ещё и другие норны: они приходят к только что родившимся младенцам и тоже наделяют их судьбами. И здесь кому как повезёт. Добрые норны наделяют доброй судьбой. Если же человеку в жизни выпадают несчастья, значит, нить судьбы его в пальцах норны злой, которая род свой ведёт не от богов, а от всякой нечисти.

И пела ещё Вёльва Высокому, напоминая о том, как появились карлики:

 
Боги сели на троны
И стали держать совет,
Как племя карликов сделать
Из костей и крови первого великана.
 

Кивнул и на это Высокий. После смерти Имира в его теле, ставшем землёй, завелись в изобилии черви. Боги решили дать этим тварям разум и человеческий облик – так зародилось племя карликов. Но живёт оно, подобно тем же червям, в горах, песчаных норах и камнях. Колдунья напомнила Одину: первыми из костей и крови были созданы гномы Модсогнир, что значит «всасывающий силы», и Дурин. За ними появилось множество подобных существ. Перечислила Вёльва тех из карлов, кто заселяет почву:

 
Нии и Ниди,
Нордри и Судри,
Аустри и Вестри,
Альтьов, Двалин,
Бивур и Бавур,
Бёмбур, Нори,
Ан и Анар,
Оин, Мьёдвитнир,
Гандальф и Вейг,
Виндальв, Траин,
Текк и Торин,
Нюр и Нюрад,
Регин и Радсвинн,
Фили и Кили,
Фундин, Нали,
Хефти, Вили,
Ханар, Свиор,
Фрар и Хорнбори,
Фрег и Лони,
Аурванг, Яри,
Эйкинскьяльди.
 

Затем взялась за тех, кто проживает в камнях:

 
Драупир и Дольгтрасир,
Хар, Хаугспори,
Хлеванг и Глои,
Дори и Ори,
Дув и Андвари,
Хефтифили,
Скирвир, Вирвир,
Скафинн и Аи,
Альв и Ингви,
Фьялар и Фрости,
Финн и Гиннар.
 

Согласно тряхнул бородой Высокий. Сотворённые трудами асов карлики являются знатоками руд и отменными кузнецами: в своих пещерах, в снопах искр, беспрестанно поддувая меха, куют они по просьбе богов оружие, но не забывают и о богинях, создавая им невиданные по красоте ожерелья. Кроме того, гномы выделывают из золота необыкновенные кольца, обладающие магической силой. Без устали снуют они в недрах по подземным переходам, освещая путь факелами или прикреплёнными на головах свечами, и всегда готовы прийти на помощь, если о том попросит Высокий. Как и среди людей и асов, среди гномов бывают добрые и злые. Живут карлики намного меньше богов, хотя время своих жизней исчисляют веками. Все они хитры и смышлёны, всё ведают, обо всём наслышаны и стараются не показываться на свет дневной, боясь солнечных лучей, которые превращают их в камень. Сделавшись подлинными мастерами кузнечного искусства, карлики не спешат делиться с другими своими навыками: секреты мастерства хранят они как зеницу ока, вот почему даже Локи не может выпытать ни единой их тайны, хотя подкупом и обманом постоянно пытается сделать это.

Гномам есть чем гордиться. Копьё Высокого по имени Гунгнир было создано сыновьями карлика-кузнеца Ивальди, как и отданный Одину удивительный меч. Они же построили Фрейру корабль Скидбладнир, столь огромный, что хватает на нём места всем богам с оружием и доспехами, и лишь поднимают на Скидбладнире парус, как дует в тот парус попутный ветер, и безостановочно летит тогда быстрый и хищный драккар туда, куда нужно асам. Когда же в Скидбладнире Фрейр не нуждается, то он складывает его, словно простой платок, и прячет в кошель – вот насколько искусно и сложно придуман тот корабль.

Что касается Гунгнира и Скидбладнира, то Локи, однажды заявившись в подземное царство, не на шутку схватился с одним из карлов, а именно с неким Брокком: Локи клялся, что родной брат Брокка, мастер Эйтри, не сможет сравниться с сыновьями Ивальди в искусстве ковать подобные вещи, и выставил в качестве залога свою бедовую голову. Брокк, будучи азартным, позвал брата, передав ему слова Локи. И тогда два карла отправились в кузницу Эйтри. Карлик-кузнец, положив в горн свиную кожу, приказал азартному братцу, у которого хватило ума спорить с таким пройдохой, как Локи, раздувать мехи не останавливаясь, пока он, Эйтри, не вынет из горна то, что там положено. Едва кузнец вышел из кузницы, а Брокк схватился за мехи, поддерживая в горне постоянное пламя, как на руку гнома уселась неизвестно откуда взявшаяся в подземелье муха и принялась её нещадно жалить. Но он, терпя боль, раздувал, пока Эйтри не явился и не вынул из горна первое изделие – то был вепрь с золотой щетиной. Затем кузнец положил в горн золото и вновь велел Брокку не прекращать работы. Только он ушёл, появилась всё та же наглая муха и, усевшись подмастерью на шею, пребольно укусила гнома. Но и в этот раз, стиснув зубы, карлик не оставил занятия, а появившийся Эйтри вытащил из горна золотое кольцо. В третий раз Эйтри положил в горн железо и строго-настрого приказал ни под каким предлогом не оставлять мехов, иначе всё пойдёт насмарку. Стоит ли говорить, что муха была тут как тут: уселась промеж глаз несчастного карлика и ужалила его в веко, да так, что кровь залила Брокку глаза. Ничего не видя, он поднёс руку к глазам, чтобы стереть кровь, а мехи между тем опали, и пламя начало гаснуть. Хорошо, здесь явился Эйтри. Кузнец заявил, что чуть было не погибло то, что находится в горне, и вытащил из горна огромный молот.

Кольцо Эйтри затем отдал Высокому, предупредив Одина, что каждую девятую ночь из подаренного им кольца будут капать по восьми золотых колёс такого же веса. Бог Фрейр получил от карлика золотого вепря, который мог бежать и по воде, и по воздуху быстрее любого коня, щетина же зверя светилась так, что даже в полной темноте вепрю было светло. А затем кузнец вручил свой молот, который был назван Мьёлльниром, нетерпеливому Тору, заявив, что этим молотом можно бить с какой тот захочет силой и бросать его по любой цели: сила же молота такова, что пробьёт он любые доспехи и проломит любую голову. И как бы далеко ни улетал молот, он всегда возвратится в руку владельца. А если Тор захочет, то молот сделается настолько малым, что сможет уместиться за пазухой. Карлики также сковали Тору Волшебный Пояс, приумножающий силы аса, и Железные Рукавицы, без которых молот было трудно удержать. Боги признали, что самой удивительной вещью является ни копьё, ни корабль, ни кольцо, ни вепрь, а именно Мьёлльнир, ибо он – надёжнейшая защита от великанов.

Таким образом, Локи проиграл свою голову и бросился к Брокку, предлагая за неё выкуп, но карлик, помня о бедах, которые Локи принёс другим, стоял на своём. «Тогда попробуй возьми меня!» – воскликнул изворотливый бог и моментально исчез, ибо имел башмаки, которые могли переносить его на большие расстояния. Но и Брокк оказался непрост, он пожаловался Тору, и беглец был тут же схвачен. Правда, Локи всё-таки удалось отвертеться: проходимец заявил, что карлику принадлежит только его, Локи, голова, а не его шея.

Между тем колдунья Вёльва продолжила свою великую песнь. Закрыв глаза и покачиваясь, напомнила ведьма Высокому о том, как асы схватились с ванами и что из этого вышло:

 
Помню я первую в мире войну,
Когда Гулльвейг,
Дева до золота жадная,
Пала, пронзённая копьями асов.
Хейд её называли также.
Но постоянно она возрождалась,
Сколько её ни пронзай и ни жги.
Трижды её сожгли, и три раза она возродилась.
Что сделать с ванами?
Стерпят ли асы обиду?
Не выдержал Один,
Метнул он копьё в войско ванов.
Но те оказались сильнее
И победили.
Тогда
Принялись асы совещаться
На тронах своих…
 

Высокий согласно кивнул на это, хоть неприятно было ему вспоминать о своём поражении. Вот как всё обстояло: в давние времена, о которых уже говорилось, ваны, тогда ещё враги и соперники асов, подослали прямо в чертоги Одина несносную женщину по имени Гулльвейг, что значит «сила золота». Та Гулльвейг принялась чинить в Асгарде раздор: ворожила и чародействовала «на радость злым жёнам», и не было от неё никакого покоя. Высокий трижды пытался её уничтожить, поражая своим копьём, и трижды сжигал, но всякий раз Гулльвейг, или, как её ещё называли, Хейд (обычное имя колдуний), возрождалась благодаря своим заклинаниям. Асы здорово с ней намучились. В конце концов они принялись совещаться и решили начать с ванами войну. По обычаю Один, как предводитель войска, перед началом битвы бросил в ванов копьё. Однако бой асами всё-таки был проигран – именно тогда ваны и предложили побеждённым начать с ними переговоры, прислав заложником Ньёрда и в свою очередь взяв в заложники аса Хёнира. Пришлось Высокому пойти на равноправный союз.

При заключении знаменитого мира слюну асов и ванов собрали в большой сосуд, из неё появился Квасир, человек-мудрец. Квасир впоследствии странствовал по царству людей, был во многих землях Мидгарда, и не было вопроса, на который он бы не мог ответить. Но недолго было суждено жить умнейшему из умнейших – карлики Фьялар и Галар решили его убить. Два негодяя заманили Квасира к себе потолковать с глазу на глаз о мудрости и совершили своё чёрное дело. Когда же из тела мудреца брызнула кровь, гномы смешали её с пчелиным мёдом: получился напиток, названный ими мёдом поэзии, ибо каждый, кто отпивал из чаши, которую с тех пор зорко оберегали пронырливые и всеведущие рудокопы, становился поэтом и заметно прибавлял себе мудрости.

Сотворив таким кровожадным образом истинную пищу богов, Фьялар и Галар не успокоились. Следующей жертвой карликов стал инеистый великан по имени Гиллинг. Простодушного исполина подельники заманили покататься на лодке и устроили так, что лодка наскочила на подводный камень: в итоге Гиллинг погиб. Родичи Гиллинга, взъярившись, решили пойти на рудокопов войной, желая, если придётся, разровнять все горы и перекопать всю землю, лишь бы только уничтожить ненавистных им гномов. Пришлось Фьялару и Галару идти на мировую с сыном убитого, которого звали Суттунг: он больше всех жаждал мести. Поймав двух мерзавцев, Суттунг отплыл с ними далеко в море и посадил обоих на скалу, которая скрывалась под водой при каждом приливе. Карлики взвыли и сулили великану всё золото, спрятанное ими в горах, но Суттунг не соглашался ни на какие уступки. Делать нечего: в знак примирения гномы передали Суттунгу самое большое своё сокровище – чашу с божественным даром. Суттунг спрятал добычу в горе Хнитбьёрк, да так хитро, что знала о том, где находится мёд поэзии, лишь его дочь – великанша Гуннлёд.

Высокий не смог стерпеть подобного исхода. Он тотчас отправился в путь в страну холода и, перевалив через горы, пришёл на цветущий луг. Там девять работников великана Бауги, родного брата Суттунга, косили сено. Прикинувшись путником, Один предложил им свою помощь в заточке кос, посетовав на то, что их орудия недостаточно остры: работникам приходится тратить больше сил и за ними остаётся нескошенная трава. Когда косцы согласились, Высокий вытащил из-за пазухи точило и наточил косы, да так, что работники пришли в восторг и пожелали во что бы то ни стало точило купить. Высокий, пожав плечами, сказал, что он не против и продаст точило любому из них, причём за недорогую плату. Среди работников тут же началась свара, каждый хотел забрать точило себе. «Ну что же, – сказал тогда Высокий, – сделаем так. Подброшу я точило в воздух. Кто первый его схватит, того оно и будет». Один подбросил точило, работники, не выпуская кос из рук, бросились к нему и смертельно порезали друг друга в возникшей давке.

После этого Высокий появился в доме Бауги, назвав себя Бёльверком, то есть Злодеем, – такое имя пришлось великану по душе, – втёрся к исполину в доверие и остался ночевать у него. Бауги посетовал новому знакомому, что нынче девять его слуг непонятно из-за чего убили друг друга и теперь некому работать на полях и в хлеву. Высокий тотчас предложил себя, взявшись служить за девятерых, а вместо платы попросил один лишь глоток мёда Суттунга. Бауги отвечал, что хоть не он является хозяином мёда, но, так и быть, поможет Бёльверку добыть глоток этого божественного напитка.

Как и было уговорено, Бёльверк батрачил у Бауги всё лето, а с приходом зимы стал требовать платы. Бауги держал слово – хозяин с работником тотчас отправились к Суттунгу, и брат попросил брата помочь ему расплатиться, а именно: дать хотя бы один глоток удивительного мёда, но хранитель чаши наотрез отказался расстаться даже с каплей. После этого Бауги ничего не оставалось делать, как войти в сговор с Высоким, ведь он был связан по рукам и ногам данной клятвой. Решили они взять бурав и пробуравить им скалу, за которой хранился мёд Суттунга. Бауги напряг всю свою силу и взялся буравить. Вскоре он заявил Бёльверку, что дело сделано. Тогда работник подул в отверстие, и в лицо ему полетела каменная крошка. Понял Один, что Бауги лукавит, и потребовал бурить дальше. Великан подчинился. Вскоре Высокий дунул второй раз, каменная крошка отлетела вовнутрь. Один тотчас принял обличье змеи и проскользнул в отверстие. Только тогда осознав, кто был перед ним, одураченный Бауги бросил в аса бурав, но опоздал.

Проникнув сквозь гору, Высокий нашёл место, где возле чаши с мёдом скучала юная великанша. Ничего не стоило ему соблазнить Гуннлёд. В неге и в отдыхе с ней он провёл три ночи, ибо девица была ненасытна, а затем в три глотка осушил чашу и впитал весь мёд в себя. Оставалось хитроумному Одину принять облик могучего орла и подняться в небо. Но и Суттунг оказался не лыком шит: увидев летящую над горами птицу, он бросился в погоню, тоже сделавшись орлом. Так один хищник с яростным клёкотом гнался за другим, и летели они до самого Асгарда, где Высокого уже поджидали боги.

Заметив орлов, асы быстро поставили возле ворот огромный котёл. Достигнув Асгарда, Один выплюнул большую часть напитка в тот котёл, а так как Суттунг уже почти нагнал его, то остальную часть выпустил из своего заднего прохода. Остаток мёда, таким образом, разлился по всему Мидгарду, и впоследствии брал ту влагу всякий, кто хотел её взять, но в отличие от собранного в котле истинного мёда разбрызганные повсюду капли помогали всем желающим становиться разве что рифмоплётами, и те, кто питался ими, не имели к искусству скальдов никакого отношения. Вот почему и прозвали мёд, извергнутый из заднего прохода Одина, долей рифмоплётов. Настоящим же напитком богов, оказавшимся в Асгарде, Один впоследствии щедро снабжал асов и тех людей, которые действительно имели дар к божественному искусству.

Что касается стен и ворот Асгарда, напомнила Вёльва Высокому ещё об одном деле, о котором он сам предпочёл бы не вспоминать. Спела ведьма, покачиваясь:

 
Попрали боги крепкие клятвы,
Данные тому, кто покусился сгубить небосвод
И взять жену у священных.
 

Высокий качнул бородой. Увы, и асы не были безупречны! Как только взялись они возводить Асгард, то решили прежде поставить крепкие стены, за которые не смогли бы проникнуть великаны и чудовища. Однако, сгоряча схватившись за стройку, вскоре убедились: работа огромна и с нею им будет не справиться. Сели асы на троны и крепко задумались. Здесь и пришёл к ним один великан, пообещавший создать самую прочную ограду, да ещё и с воротами, которые не смог бы открыть никто, кроме самих богов.

Брался ётун сделать работу за одну лишь зиму, но от асов потребовал немыслимое: должен был Высокий взамен вручить великану Месяц, Солнце и прекрасную Фрейю, от красоты которой все люди, боги и великаны сходили с ума. Возмутился Один на дерзкое предложение ётуна, но подвернувшийся Локи нашептал ему на ухо, что подобное предприятие за столь короткий срок даже самому искусному мастеру сотворить не под силу, а значит, стоит пойти на сделку. Так, по совету этого проходимца асы согласились, однако поставили условие: великан должен сделать работу сам, никто из собратьев ему помогать не будет. Срок исполину дали до первого летнего дня. Договор скрепили крепкими клятвами в присутствии многих свидетелей, которых ради этого дела пригласили из Ётунхейма, и ударили по рукам.

С первым зимним днём мастер отправился в самый дремучий лес и взялся валить деревья. Здесь и случилось то, чего боги не ожидали: не успели они оглянуться, как уже целые груды камней и отёсанных стволов оказались в Асгарде. Строительный материал прибывал в огромных количествах, а уж великан знал своё дело: проклятый ётун быстро складывал из валунов и деревьев такие высокие и крепкие стены, что асы не верили своим глазам. Вот где они промахнулись: по договору великаны поклялись не вмешиваться, но помогал мастеру конь по имени Свадильфари, днём и ночью перевозящий на себе брёвна и валуны. Помощь коня позволяла усердному ётуну возводить крепость быстрее быстрого: ему оставалось только прилаживать на свои места балки и камни и надёжно их закреплять.