Глава 2

– Сафия, ты хочешь, чтобы я стал вашим шейхом?

Кариму всегда казалось, что ничто не может его удивить. Но нет, сегодня это все-таки случилось – причем уже второй раз. День вообще складывался странно, но появление в его номере этой красивой целеустремленной женщины не укладывалось ни в какие рамки. Он думал, что Сафия решилась покинуть королевский дворец в Ассаране в такое время, только чтобы отговорить его от шейхства.

– Да. Именно этого я и хочу.

Когда она только вошла в комнату, Карим застыл, ему стало сложно двигаться, думать, все было словно в замедленной съемке. Он не удивился, что та юная застенчивая девушка, какой он когда-то знал Сафию, исчезла. В конце концов, еще тогда он успел узнать, что это просто маска, за которой скрывается расчетливость и прагматизм. Но произошедшие изменения все равно его поразили. Новая Сафия вошла в комнату уверенно. Отказывалась играть по его правилам, принудила предложить ей сесть. Вела себя так, словно им предстоит теплый дружественный разговор.

Впрочем, кому бы не добавила уверенности жизнь в статусе уважаемой и обожаемой королевы? К досаде Карима, его задевала не только ее манера поведения. Ее фигура была такой очаровательной, когда они встречались? Тогда она выбирала приглушенные тона и более свободную одежду – может быть, чтобы убедить его, что она именно та «милая» девочка, о которой говорил его отец. Полная противоположность знойным сиренам, избранницам брата. Но сегодняшнее платье, несмотря на длину в пол, не скрывало женственных форм и даже подчеркивало талию. А лицо? Его красота цепляла внимание. Чистая бледная кожа, большие глаза, словно взвешивающие каждое его слово. В черных гладких волосах угадывался каштановый оттенок. Губы, которые он когда-то…

– Почему ты хочешь, чтобы я сел на трон? Почему не защитить право твоего сына на это?

– Тарек слишком мал. Даже если бы удалось убедить консула выбрать для него регента, я не могу представить, что кто-то согласится на роль правителя и затем спокойно передаст ее в другие руки.

Карим промолчал, хотя в его представлении любой человек чести так бы поступил.

– Почему не оставить решение королевскому консулу? Зачем вмешиваться? Ты настолько хочешь сама выбрать нового супруга?

К удовлетворению Карима, его слова попали в цель – Сафия побледнела и резко выдохнула. Ему было ненавистно то, как он себя чувствовал рядом с ней. Словно все эмоции, которые он похоронил, выбрались из своих могил. Боль и недоверие, ощущение собственной никчемности, шок оттого, что за одну ночь твоя жизнь может полностью перевернуться. В тот критический момент ее вероломство стало последним ударом.

Сафия прикусила щеку изнутри – так она делала, когда нервничала. Неужели и сейчас? Или просто притворяется? Впрочем, удовлетворенность Карима все равно уже сменилась стыдом – не в его правилах пользоваться чьим-то дискомфортом, он выше этого.

– Я не… – Сафия сделала паузу и посмотрела ему прямо в глаза. – Я не ищу нового мужа.

В ее тихом, близком к шепоту голосе чувствовалась сталь. Она настолько любила Аббаса? Карим разрывался: с одной стороны, ему хотелось, чтобы это было правдой. Но с другой – как тогда объяснить, что буквально за несколько месяцев до свадьбы она как кошка была влюблена в него? Впрочем, с каких это пор в его мысли вмешиваются чувства? Его учили мыслить четко, подавлять эмоции и не давать чувствам воли. И такая реакция на присутствие Сафии недопустима для человека, которого знали за его сдержанный темперамент, умение думать о других и взвешивать все свои действия.

– В Ассаре устроено иначе. Новый шейх будет назначен королевским консулом, и это не вынудит его жениться на вдове своего предшественника.

Она что, вздрогнула? Столь явное проявление отвращения уязвило его гордость. Когда-то Сафия радовалась быть с ним. Впрочем, тогда он – старший сын благородного семейства – был первым в очередь на собственный трон.

– А что произойдет с тобой, когда новый шейх будет коронован?

– Со мной? – Казалось, вопрос застал ее врасплох. – Мы с Тареком оставим дворец и будем жить где-то в другом месте.

Тарек. Ее сын. Когда-то Карим мечтал, что она подарит ему сына… Он мысленно выругался. С каких пор он стал сентиментальным? Сейчас не время и не место. Его задача – сконцентрироваться на ближайшей проблеме и найти решение.

– Но если у тебя нет личного интереса в следующем шейхе, зачем ты приехала ко мне? Несколько часов назад я встречался с посланником Ассарана. Ты не могла доверить ему эту миссию?

Карим немного разбирался в политике Асса-рана и знал, что предыдущий шейх вряд ли позволял жене играть хоть какую-то роль в правлении. Поведение Сафии выглядело странным со всех сторон.

– Я не хотела вмешиваться. – Снова этот тихий стальной голос. – Но я была должна, просто на случай… Консул очень хочет убедить тебя. Мы договорились, что при необходимости я добавлю свои аргументы.

– Какие?

Сафия разрумянилась и судорожно вздохнула.

– Ассаран нуждается в тебе…

– Как ты могла заметить, я больше не служу народу. Я работаю на себя.

Сафия упрямо поджала губы, снова удивив его своей целеустремленностью. В двадцать два года она была мягкой и согласной на все.

– Я могла бы рассказать о богатстве и почестях, которые ждут тебя, если ты займешь трон.

Карим промолчал. У него были деньги, и он знал, что вместе с роскошью приходят пожизненные обязательства и ответственность. Что она предложит еще? Сафия подняла голову, словно услышала его невысказанный вопрос.

– Но что самое важное, ты будешь хорошим лидером, у тебя есть нужные качества. Ты честен, справедлив и умеешь работать. Политическая элита уважает тебя. К тому же ты заинтересован в том, чтобы людям было хорошо. Все говорят, что именно благодаря тебе бедные люди в Задаке начали жить лучше.

Лесть? По голосу не похоже.

– Тебе доверяют и знать, и простые люди.

– Это было давно.

– Прошло всего несколько лет. К тому же твои качества и опыт скажут все за тебя.

Впервые с момента появления Сафии ему показалось, что она не до конца контролирует язык тела. Словно так погрузилась в разговор, что отпали все защиты. И какова бы ни была цель ее приезда, сейчас она явно говорила то, что думала. Вопреки воле Карим придвинулся чуть ближе, но при следующих словах резко отшатнулся.

– Ты был рожден для этого.

– Не имеет значения, для чего я был рожден. Я отрекся от этого.

Потому что он