Мы знаем тайную подоплеку всего на свете, а бедные мужчины заняты лишь спортом, войнами, славой и успехом. Мы словно граждане двух разных держав! И вовсе я не «прогибаюсь», как ты выразилась. Я впускаю его в свою страну. Я впускаю его туда, где мы оба сможем быть самими собой.
Петр работает в лаборатории папы, – ответила Кейт. – Мы знакомы три года.
Она была готова и сама этому поверить. И почти припомнила какие-то моменты из их долгого совместного общения.
Все считают, что жизнь в Америке – подарок, вот только это не стопроцентный подарок. Слова обманчивы. Люди кажутся дружелюбными, обращаются к тебе по имени, все такие простые и непринужденные… А потом они выключают телефоны. Я не понимаю!
Думаю, мы обойдемся без обещания подчиняться – хе-хе, зная тебя, Кейт. Честно говоря, в наши дни мало кто в этом клянется. Сразу перейдем к «В радости и в горе». Радость и горе оставляем?
– Пожалуй, – согласилась Кейт.
хуже всего, – как ни в чем не бывало продолжила Белочка, – хуже всего, что твое положение особо не изменится: как жила ты с двинутым ученым, контролирующим каждый твой шаг, так и будешь жить! Тебе не надоели эти стариковские бредни о здоровом образе жизни
почему стоит мне провести в присутствии женщин хотя бы недолгое время, заканчивается все одинаково: я недоуменно восклицаю «Что тут случилось?»
– Вы рассуждаете как махровый женофоб! – строго заметил Петр.
– Зря ты так, – отозвался доктор Баттиста. – Мое наблюдение основано исключительно на эмпирических данных.
Смыслом его жизни должны быть мы, – отрезала Белочка. – Что на него накатило? Целыми месяцами он не вспоминает о нашем существовании, потом вдруг воображает, что имеет право указывать, с кем нам ездить в машине и на ком жениться!
Она думала, что я ее недооцениваю, веду себя так, будто я умнее нее. Разумеется, это полная чушь! То есть я, понятное дело, куда умнее ее, однако интеллект – не единственный фактор, который имеет значение в браке.
твоя мать была слишком… точнее, не слишком стойкой. Не любила оставаться одна – можешь себе представить? Вдобавок впадала в отчаяние от малейших пустяков. Не раз говорила мне, что не видит смысла в жизни.
Кейт скрестила руки на груди.
– Я отвечал ей: «Еще бы, дорогая! Положа руку на сердце, могу сказать