Цитаты из книги «Это история счастливого брака»

Однако история моего брака, которой я сама не перестаю дивиться и радоваться, слишком напоминает сказку – не сиропную диснеевскую, а немецкую народную.

Недавно я перечитала «Эпоху невинности». Бедная княгиня Оленска, гораздо более живая, чем любой житель Нью-Йорк

Сперва вы создаете устройство Вселенной, и лишь затем приводите ее в движение.

(Если хотите поучиться у мастера идеально выверенной главы – и сюжета, и просто великолепного письма, – почитайте Рэймонда Чандлера. Лично я особенно люблю «Долгое прощание».)

Сюжет романа должен напоминать прогулку по оживленной городской улице: все эти люди вокруг – собачники и скейтбордисты, ссорящиеся парочки, орущие и матерящиеся строители, а вот хорошенькая девушка, на огромных каблуках, которая заставляет строителей на секунду умолкнуть и посмотреть ей вслед.

Исходя из моего личного опыта, я считаю, что в юности мозг мягок и податлив, как хлебное тесто. Я благодарна за каждую поездку в филармонию с классом, и меня передергивает при одной мысли о вечерах, когда мне разрешали смотреть «Семейку Брейди», потому что я помню каждую серию. Теперь, напротив, забываю целые романы, и на меня совсем не влияют книги, которые мне ужасно нравятся, – а я убила бы за возможность поддаться их влиянию. Подумайте об этом, прежде чем покупать своему ребенку айпад.

Она научила меня, что писательство неотделимо от жизни. Работа – и есть жизнь, и то, какая ты мать, учительница, подруга, гражданка, активистка, писательница – составляет твою суть. Меня часто спрашивают, можно ли научить писательству, и я отвечаю «да». Я могу научить вас, как написать хорошее предложение, как написать диалог, возможно, даже как выстроить сюжет. Но вам либо есть что сказать, либо нет, и вот этому я научить не в состоянии. Я не могу научить другого человека тому, как обрести внутренний стержень. У Грейс Пейли он был.

Поэтому прощение – ключ ко всему. Я не могу написать книгу, которую хочу написать, но я могу и буду писать книгу, которую написать способна. И прощать себя снова и снова на протяжении всей моей жизни.

Отсчитывая часы, множа страницы, я постепенно стала сокращать путь от головы к руке. И лишь после долгих лет практики, сама не знаю, в какой момент, пришла к искусству. Я так и не научилась переносить на бумагу все то прекрасное, что вижу в воображении, не чувствуя себя попутно убийцей. Но теперь я умею справляться с этим, прощать себе убийство.

научил меня любить процесс, научил писать столько, чтобы самой понять, что именно получается у меня по-настоящему хорошо