Ник решил немного подыграть незнакомке и сделал все так, как она хотела. В конце концов идти вразрез желаниям невменяемого человека следует осторожно.

– Что-то еще? – спросил Ник, стоя спиной к девушке.

– Уи, выставь руки вперед, – сказала она.

– Зачем?

– Ты можешь этого не делать.

– Не буду.

– Как хочешь.

Ник не видел, но отчетливо слышал, что девушка спрыгнула со сцены. И судя по хрусту снега под ее ногами, она быстро приближалась к нему, но не успел он обернуться, как почувствовал боль. Незнакомка разбежалась и влетела двумя ногами Нику в спину. Он свалился лицом в сугроб.

Когда Ник выбрался из снега, то со всех ног рванул из сумеречной зоны, позабыв про бейсболку, слетевшую с его головы после падения.

– Да ты просто сумасшедшая! – бросил он, убегая.

Девушка уперла руки в бока и посмотрела направо, словно кто-то стоял рядом с ней.

– Робине, ты только послушай, что несет этот невоспитанный месье. Я всего лишь придала ускорение его мыслям в пространстве. А он даже не поблагодарил. Наглец!

От ее слов Ник перепугался еще больше.

– Правда не любит трусов, возможный преемник Лапласа, у которого есть настоящее имя, – сказала незнакомка.

В шаге от границы Ник все-таки остановился. Это была безопасная зона. Теперь убежать он мог в любой миг.

– Я думала, что ты преемник Лапласа, но, похоже, ошибалась. Он бы разгадал загадку и принес предмет памяти. А ты оказался всего-навсего черно-белым подопытным козликом, заблудившимся в лабиринте для хомячков.

«Черно-белым? – подумал Ник. – Но это ты черно-белая, а не я…»

Он не успел додумать, как девушка продолжила речь.

– Забери свою кепку, – сказала она и швырнула бейсболку Нику.

Тот поймал ее и тут же надел на голову, не заметив, что в ней была горсть снега.

– Вот чертовка, – проговорил он и вышел из сумеречной зоны. На сегодня было достаточно приключений и унижений. Но мысли в голове шумели и высказать кому-то их нужно было.

В такие дни, как этот, Ник всегда приходил в магазин комиксов «Комикопия» на Коммонуэлт-авеню, где работал его приятель Джим Шеппард. Строго говоря, приятелем он стал, когда Ник сбежал из родительского дома полтора года назад. В тот день он злился на весь мир и не знал, куда идти. Холод лишь подталкивал найти теплое место.

Так Ник случайно забрел в «Комикопию». Он спустился по лестнице и увидел продавца рядом с прилавком. Больше никого в помещении не было.

Ник свернул налево – в угол, где располагались касса и стеллаж с напитками. Посмотрев на продавца, а потом себе под ноги, где был постелен серый коврик, он рухнул на пол от усталости и облокотился на стеллаж.

Ник сидел так какое-то время, а потом заплакал. Но продавец не обращал на странного гостя никакого внимания, он просто читал комикс, стоя у прилавка. Когда слезы закончились, Ник начал говорить вслух обо всем, что его тревожило, словно был на приеме у психолога. Наверно, было глупо открываться совершенно незнакомому человеку, но что еще делать, он не знал.

С того дня Ник много раз забегал в «Комикопию». Поводов хватало. Сегодня тоже.

Ник сидел на привычном месте, совершенно не обращая внимания на посетителей, которые проходили мимо и глазели на него чаще, чем на сами комиксы.

– Она точно ненормальная, Джим, – сокрушался Ник, отпивая «Нюка-Колу». – Если они там все такие, то мы в опасности. Земля в опасности, а может, и вселенная. Я таких больных на голову еще не видел. Даже в психушке, где мы с Элизабет недавно делали репортаж.

Джим Шеппард был специфичным молодым человеком, увлеченным комиксами. Он всегда носил синюю футболку с эмблемой супермена и синие шорты. А на его шее висел зеленый амулет. Сам Джим говорил, что это осколок криптонита, который сдерживает его необузданную силу. Но верилось с трудом.

После недолгого молчания Джим поправил очки и взял одну из книг комиксов – «Проповедник (специальное издание)». Он пролистал пару страниц, а потом негромко сказал:

– Я тебе не психолог. Если не будешь ничего покупать, кроме газировки, то проваливай.

– Ты меня совсем не слушаешь?! – возмутился Ник.

Джим перелистнул страницу.

– А ты внимательный, – сказал он.

– Окей, я возьму стикер с Черной вдовой.

– С этого стоило начинать, дружище. Сколько тебе? Три сотни, может, четыре?

– Э… одного хватит.

– Ханжа, – пробормотал Джим и протянул стикер.

– Она говорит, что я должен разгадать загадку, чтобы помочь ей возродить какой-то клуб, – Ник взял стикер. – И почему-то называет меня преемником Лапласа. Но я не понимаю…

Джим перелистнул еще одну страницу комикса. «Проповедника» он читал уже много раз, но частенько возвращался к этой истории.

– Неплохо-неплохо, – бормотал он себе под нос.

– Она уверяет, что у нее есть какая-то записка или что-то в этом роде, которая предсказала мое появление в сумеречной зоне, а еще она сказала, что я черно-белый. Похоже, серые видят нас такими, какими видим их мы. Не знаю… это странно. Все стало странно, когда возникли сумеречные зоны. Прошел уже год, но никто так ничего и не объяснил. Что это и откуда? Почему Байден молчит? Почему город не эвакуировали? Почему?

– Из-за исчезновения нескольких сотен человек города не эвакуируют.

– Но двадцать лет назад ведь эвакуировали!

– По другой причине.

– Падения метеорита, исчезновение людей, какая разница?

– Большая.

– Но метеорит же не упал.

– Да, ученые обосрались в тот раз, и теперь к любой угрозе мы относимся скептически.

Джим усмехнулся и перевернул еще одну страницу.

– Может, и так, но у меня такое ощущение, что сумеречных зон будет становиться только больше, а мы ничего с этим не сможем сделать, – сказал Ник. – Если появились одни, то почему не появятся еще? И тогда речь пойдет не про сотни, а про тысячи, а то и десятки тысяч исчезнувших!

– Проваливай уже, – спокойно проговорил Джим.

– Но я купил стикер.

– Этого мало, чтобы я выслушивал твой бред так долго. Купи что-нибудь еще.

– Но раньше ты слушал.

– Раньше цена за аренду помещения была ниже.

Ник поднялся с пола, отряхнулся и пошел к выходу.

– Еще увидимся, – сказал он.

– Не хлопай дверью, – ответил Джим. – И не корми голубей у магазина. Задрали эти пернатые крысы.

На улице уже стемнело. Нику некуда было идти, и все же он шел – просто вперед по Коммонуэлт-авеню в сторону парка «Бостон Паблик Гарден», пока в голове крутилась загадка: «На распутье я появляюсь, по пути обо мне узнают. В лесу я быстро теряюсь, на дороге нахожусь. Кто я?»

– Я не знаю, – пробормотал он. – Указатель? Может быть, ты тропа? Хотя нет… как она может в лесу потеряться. А может быть, камень? Об него спотыкаются на дороге, он может быть указателем на распутье и его легко потерять в лесу… Но зачем его брать с собой в лес?

Ник не спеша шагал между двух дорог по озелененной улице одного из престижных районов Бостона – Бэк Бэй. Сам того не замечая, он двигался в сторону сумеречной зоны – той самой на Тремонт-стрит, хотя спроси его кто-нибудь об этом сейчас, он бы сказал: «Нет-нет-нет. Только не к этой ненормальной. Я вообще-то иду в парк». И тем не менее Ник понимал, что эта странная девушка может помочь ему разобраться с тем, что случилось в городе. Выбирать особо не приходилось. Да и неизвестность притягивала.

Когда Ник вышел на перекресток, где через дорогу виднелся парк «Бостон Паблик Гарден», а вправо и влево от него расстилалась Арлингтон-стрит, его поток мыслей вновь вернулся к загадке.

– На распутье я появляюсь, – сказал он. – И что же сейчас должно появиться?

Ник посмотрел направо, а потом прямо.

– Я знаю, кто ты, – пробормотал он себе под нос.

Теперь Ник шел уже не бесцельно, а в известном направлении – в «Клуб тех, кого нет», как он его называл, пока не выяснил, что это название принадлежит какой-то организации. Только девушки с подсолнухом в волосах на месте не оказалось. Логично. С чего бы ей быть здесь в такое время?

Ник переоделся в зимнюю одежду и сел на лавочку. Он не спал уже больше суток, веки сами смыкались. Все быстро почернело перед его глазами, осталось лишь дождаться сновидений.

Сон развеялся через пару часов.

– Разбуди меня, – послышался уже знакомый женский голос. – Разбуди меня... – пела она.

– Какое старье, – пробормотал Ник в полусне. – Разве кто-то до сих пор это слушает…

А потом девушка с подсолнухом в волосах столкнула его со скамейки в снег, и он окончательно проснулся.

– Эй! – возмутилась она. – Этой песне и года еще нет, что ты несешь, возможный преемник Лапласа? Совсем в музыке не разбираешься?

Ник открыл глаза.

– Какого черта? – спросил он.

– Есть две вещи, которые я не терплю, – сказала девушка. – Первая, никто не смеет издеваться над моим музыкальным вкусом.

– А вторая? – Ник встал на ноги и отряхнулся от снега.

– Лучше тебе не знать! Потому что, если узнаешь, то назад пути нет.

– Да что за бред?

– Что именно?

– Да все, что ты несешь… взять хотя бы песню… это же… как их… Evanescence. Эта песня вышла году в 2003-м. Кажется. Ей уже… – Ник начал загибать пальцы. – Лет девятнадцать. – Он посмотрел на устройство, которое держала девушка.

– Подожди… стоп, – сказал он. – Это не смартфон.

– Это плеер, амбесиль⁶, но, похоже, ты не очень смышленый. Хотя были такие надежды. Честно, были.

– Почему ты используешь такую старую технику?

– Она не старая.

– Стоп-стоп-стоп! – Ник поднял руки вверх. – Какой сейчас год?

– Отличный вопрос, возможный преемник Лапласа.

– Я же сказал, у меня есть имя! Меня зовут Ник.

– Лучше бы тебя назвали Кристоф.

Ник молча покачал головой.

– Сейчас 24 ноября 2003 года, – сказала девушка. – Это ответ на твой вопрос.

Глаза Ник расширились.

– Нет… сейчас… стоп… у вас там не 2022 год?

– Нон⁷. Я смотрю, в будущем люди используют уши как-то иначе.

– Получается, ты живешь в прошлом?

– Все относительно, – пожала плечами девушка. – У меня свое настоящее, у тебя свое. Твое относительно моего – будущее, мое относительно твоего – прошлое.

– Пожалуй, что да.

– Но знаешь, я что-то заболталась. Еще увидимся, возможный преемник Лапласа!

– Постой!

– Нон-нон, мама испекла чудесные круассаны по семейному рецепту. Я не могу позволить папе все их слопать.

Девушка махнула рукой и побежала к кирпичной стене с граффити.

– Направление! – окликнул ее Ник.

Девушка остановилась.

– Ты, наверно, сейчас подумал, что я знаю ответ, но я не знаю. И ответ не ответ, ответ – это предмет памяти. Но я не увидела у тебя его. Ты должен принести то, что тебе передал Пьер-Симон Лаплас сквозь время. Какую-то вещь, которой ты до сих пор не придавал значение, потому что не знал, куда смотреть. Лишь тот, кто видит, сможет вступить в «Клуб тех, кого нет».

– И как я узнаю, что это?

– У тебя уже есть подсказка.

– Направление, – пробормотал Ник, смотря, как девушка проходит через кирпичную стену. Он вспомнил эпизод из «Гарри Поттера». Фильма, конечно. Книгу-то он не читал.

«И что это, черт возьми?».

– Ерунда какая-то, – сказал Ник вслух.

Он осмотрелся.

– Если это 2003 год, то неудивительно, что на месте клуба «Рояль» появилась строительная площадка. Он просто еще не построен.

* * *

Встреча с таинственной девушкой многое изменила в жизнях Ника и Элизабет. Она внезапно вторглась в их компанию и разделила друзей. Ник получил надежду спасти родителей, пускай и маленькую, а Элизабет пришлось отстраниться от него из-за незримой опасности. Друзья больше не дурачились в сумеречной зоне на Тремонт-стрит, редко покупали мороженое и совсем не играли с Дости и Альфредом. Элизабет пришлось с этим смириться, ведь так будет лучше? Нужно просто подождать, думала она. Просто подождать. Но сколько?

– Уже нашел предмет памяти, возможный преемник Лапласа? – Девушка с подсолнухом в волосах стояла на черно-белой сцене напротив мольберта и рисовала подсолнух, пока маленькие снежинки падали на рисунок и размывали краски.

– У меня есть имя, – недовольно проговорил Ник.

– Я помню, Тилль, но это слишком брутальное имя. Не могу я тебя называть Тиллем. Ты же не брутальный.

– Меня Ник зовут.

– А я как сказала, Пауль?

Ник покачал головой, решив, что так он ничего не добьется.

– Этот предмет памяти, он для чего-то нужен тебе или это просто… как пропуск на концерт? – спросил он.

– Пока ты не вступишь в «Клуб тех, кого нет», я не смогу тебе ничего рассказать. Ну, секретная организация, не понимаешь, что ли? Фильмов не смотрел?

Девушка водила кистью по холсту, но все цвета выглядели серыми. И сам цветок, и ваза, в которой он стоял.

– И как в него вступить? – спросил Ник.

– Ты совсем меня не слушал?

– Твой бред трудно слушать.

– Загадку ты уже разгадал, подсказку получил, стимулирующий пинок под зад тоже. Тебе осталось принести предмет памяти, который как-то связан с разгадкой.

– Ты знаешь, что это должно быть?

Девушка вскинула руки и сжала губы.

– Нон! – произнесла она раздраженно.

Ник даже отпрянул.

– Тогда как ты узнаешь, что это именно тот артефакт, который нужен? – осторожно спросил он.

– Предмет памяти может быть чем угодно, но при этом он является ключом. Не буквально. Хотя мне не стоило тебе об этом говорить. А ключ что-то открывает. И я знаю что. Поэтому проверить подлинность предмета памяти не составит труда.

– Ясно. Значит, он тебе очень нужен?

– Уи. Иначе зачем мне еще с тобой разговаривать? Собеседник ты паршивый, надо признать.

– Ясно.

Ник задумался.

– Давай заключим сделку, – сказал он наконец. – Я принесу тебе предмет памяти, а ты поможешь мне с экспериментами в сумеречной зоне.

Девушка поводила глазами из стороны в сторону.

– Идет, при условии, что ты поможешь мне бороться с ними. – Она соскочила со сцены, а затем протянула руку.

Ник пожал ее и произнес:

– Встречаемся здесь через полтора часа.

– Так ты его нашел?

Ник перевернул бейсболку эмблемой с красными губами назад и ухмыльнулся.

– Еще вчера, – соврал он, а затем покинул сумеречную зону.

Ник не знал, чего хочет получить эта странная особа, но думал, что если подыграет ей, то она может и поверить, что любая безделушка, которую он принесет, это и есть некий предмет памяти. Для пущей правдоподобности эта безделушка должна была выглядеть старой и быть связанной с ответом на загадку. План был безупречным. Да и вещица такая лежала у Ника в ящике в столе. Он о ней не сразу вспомнил, потому что это был подарок от Тони. А думать о нем ему ой как не хотелось.

«Просто сходи в сувенирный магазин и купи то, что нужно», – подумал Ник перед тем, как пробраться в гараж своего дома за лестницей. «А что, если она не врет?» – Он помотал головой, чтобы выбросить эту мысль.

Ник приставил лестницу к стене дома, так чтобы забраться на второй этаж – в свою комнату.

– Интересно, я оставил окно открытым? – пробормотал он, поднимаясь по ступенькам.

Окно оказалось открытым, и Ник забрался внутрь. Задерживаться не стоило, поэтому он тут же открыл ящик и забрал вещь, которую ему подарил брат минувшей весной на день рождения.

«Это поможет тебе найти свое направление в жизни», – пролетели слова Тони в голове Ника, когда в его руках оказался старый компас. Он всегда думал, что это безделушка, купленная в магазине сувениров. Но рассказывать об этом девушке с подсолнухом в волосах было необязательно. Пускай она думает, что это исторический артефакт, который передал ему Пьер-Симон Лаплас сквозь время. Глупо? Но и она не казалась умной. А значит, это могло сработать.

Ник вернулся в сумеречную зону на Тремонт-стрит через полтора часа, как и планировал. К его удивлению, девушка с подсолнухом в волосах тоже пришла вовремя, но видимо, даже на несколько минут раньше – она ходила по деревянной сцене и читала какую-то тетрадь с казалось пожелтевшими страницами.

– Эй! – окликнул ее Ник, приблизившись к сцене. – Я принес предмет памяти.

Девушка закрыла старую тетрадку в кожаной обложке и незамедлительно соскочила со сцены.

– Покажи! – сказала она.

– Наш уговор в силе? – спросил Ник.

– Уи, – ответила девушка и уперлась одной рукой в бок, а другую протянула, чтобы забрать таинственную вещицу.

Ник достал из кармана джинсов старенький компас и отдал его ей. Девушка внимательно осмотрела предмет. Повертела его, потрясла, подула, а потом прищурилась, чтобы рассмотреть что-то. На миг Нику показалось, что она разбирается в антикварных вещах и его подлог вот-вот раскроют.

– Ого! – удивилась девушка. – Ты знаешь, что это, возможный преемник Лапласа?

– Ээ… старый компас? – неуверенно произнес Ник.

– Не просто старый, это восемнадцатый век! Где ты его взял? Но ты посмотри, как он сохранился. Кто-то бережно относился к нему все эти годы.

У Ника слегка приоткрылся рот от этого умозаключения. Неужели Тони мог подарить ему антиквариат? Вряд ли, подумал он, но какая, к черту, разница, если сумасшедшая девчонка заинтересовалась?

– Откуда он у тебя? – спросила девушка.

– Мне его брат подарил, а он откуда взял, я не знаю, – честно ответил Ник.

– Похоже, он хранитель предмета памяти.

– И что это значит?

– Возможно, это значит, что демон Лапласа – это не выдумка. Возможно, значит, что этот компас тебе передал один из шевалье. Возможно, значит, что эта вещь прошла через сотни лет, через разных людей и оказалась у тебя несмотря ни на что!

– Какой еще демон? Злой дух?

– Нон, амбесиль! – Девушка замахнулась рукой, чтобы стукнуть Ника по голове, но в последний момент передумала. – Если вкратце, демон Лапласа – это мысленный эксперимент, – пояснила она. – Смысл его в том, что если рассчитать направление движения всех частиц во вселенной, то можно предсказать будущее.

– И ты думаешь, этот Лаплас мог предсказать, где через много лет окажется его компас?

– Уи! Это и произошло. Демон Лапласа свел нас здесь, как и было сказано в письме.

– Ладно. Допустим, это не бред. Ты говорила, что предмет памяти – это ключ. Но от чего?

Девушка достала из портфеля старую книжицу в черной кожаной обложке, как раз ее она и рассматривала, когда Ник пришел в сумеречную зону.

– От дневника, – сказала она. – Точнее, от зашифрованных записей, которые содержатся в нем. Вот, смотри.

Девушка раскрыла дневник на первой странице. Ник взглянул на лист, но ничего не понял. Там была одна строчка рукописного текста посередине страницы на незнакомом ему языке.

– Это не английский, – Ник потянулся рукой к книжице, но девушка отдернула дневник и прижала его к груди.

– Что ты делаешь? Грязными руками касаться исторической реликвии, серьезно?

– Да не грязные они, – Ник посмотрел на ладони, они все-таки были грязными, и вытер их об джинсы. – Ладно, ты права. И все же, на каком языке написан дневник?

– Это французский. Но проблема не в этом, а в том, что буквы здесь расставлены на первый взгляд в хаотичном порядке, но если подобрать ключ, то запись станет понятной. Это шифр Виженера.

– И как тебе поможет компас?

– Пойдем сядем на лавочку.

Подростки успели пройти не больше шести футов, как девушка с подсолнухом в волосах внезапно схватилась за голову правой рукой, чуть не выронив драгоценную книжицу.

– Только не сейчас, – проговорила она дрожащим голосом. – Не сейчас.

Ник осторожно коснулся ее плеча и спросил:

– Ты в порядке?

– Ты это уже спрашивал.

– Что?

Девушка закрыла глаза, потрясла головой, а потом вдруг как ни в чем не бывало выпрямилась и пошла к лавочке.

– Ты зачем меня трогаешь, извращенец? – спросила она. – Совсем амбесиль?

Ник тут же отстранился и отвел взгляд.

– Я даже не знаю, что это значит.

Его лицо покраснело.

Девушка с подсолнухом в волосах села на лавочку, а потом похлопала по ней ладонью, приглашая Ника. Он осторожно подошел и сел как можно дальше, чтобы сохранить социальную дистанцию и больше не слышать сомнительных обвинений.