Я не планировала смотреть на себя в зеркало, но мой взгляд непроизвольно повернулся к нему. Передо мной стояла девушка, которая побывала в аду. Все мои волосы были растрёпаны в разные стороны, от причёски не осталось ни следа. Глаза были опухшими, вся косметика размазана по лицу, оставив следы от слёз по обеим щекам. Лицо было бледным, несмотря на тональный крем, который нанесли в качестве основы для свадебного макияжа. Моё платье было порвано в нескольких местах, от белого цвета практически ничего не осталось.

Взглянув на себя ещё раз, я не позволила новым слезам проявиться. Сняв с себя чёртово платье, распустив волосы и освободив их от множества шпилек, я зашла в душевую кабинку. Горячая вода полилась сверху с тропического душа, смывая с меня всю грязь и кровь, делая воду розовой. Она стекала по моему телу прямо в канализацию, не задерживаясь долго на чёрной плитке душевой.

Вода смывала кровь, но я не чувствовала себя чистой. Взяв в руки щетку, что лежала на полке, и мыло, я начала тереть себя, пока руки и ноги не стали гореть от трения. Я чувствовала, как предательские слезы текли по моим щекам, смешиваясь с горячей водой. Я не смогла сдержать рыдания, вырывающиеся из моей груди, поэтому скатившись по стеклу, я села на пол, пока вода лилась на меня сверху водопадом.

– Адриана?

Стук в дверь и глубокий голос незнакомца привели меня в чувства, отчего я слегка подпрыгнула и ударилась локтем о стекло душевой кабинки. Я не заметила, как вода стала холодной, значит прошло достаточно времени для этого.

– Адриана, ты в порядке? – мужчина постучал ещё раз, но более настойчиво.

– Да, я в душе, – крикнула я, чтобы он мог меня услышать, а сама встала и выключила воду. – Я закончила уже.

– Хорошо. Тебе нужно поесть.

От его слов мой желудок, словно по команде, заурчал. Сколько часов я не ела и не пила? Сколько прошло с тех пор, как я потеряла любимых людей?

Я слышала, как незнакомец отошёл от двери, когда выходила из душа. На комоде лежало чистое полотенце и на стене рядом с мраморной раковиной висел белый халат, но я не хотела надевать ничего белого, поэтому взяла чистую футболку черного цвета, которую позаимствовала у хозяина, и натянула её на себя.

Она доходила мне до середины бёдер и чувствовалась слишком хорошо, чтобы снимать. Мягкая ткань висела на мне, так как была раза в два больше, и пахла свежестью и чем-то ещё, что я не смогла распознать.

Слегка просушив волосы полотенцем, я вышла из ванной, не посмотрев на себя в зеркале и оставив там своё свадебное платье.

Комната была в том же состоянии, в котором я её оставила, однако подушки и покрывало не валялись на полу, а были аккуратно сложены на кровати.

Я направилась к двери и вышла из комнаты, тихо ступая по полу своими босыми ногами. Это был пентхаус, а комната, в которой я проснулась, была единственной на втором этаже. Деревянная лестница вела вниз в зону гостиной, которая раскрывалась со второго этажа. Я облокотилась на перила и посмотрела вниз.

Гостиная была небольшой, сделанная в том же стиле, что и комната наверху. Черный цвет был повсюду, как и высокие панорамные окна по всей длине стены. Современные картины украшали стены, коричневый кожаный диван стоял по центру, напротив журнальный столик, на котором аккуратно были расположены книги и журналы, и плазменный телевизор. В дальнем углу стоял круглый стол на шесть персон, и зеленое дерево, что освежало комнату.

Я услышала шум, который шёл предположительно из кухни, поэтому спустилась по лестнице и осторожно направилась в сторону, откуда доносились звуки.

Я старалась идти медленно и тихо, чтобы оценить обстановку, так как находилась в незнакомом месте с совершенно чужим человеком. Мне хотелось взять в руки хоть какой-то предмет, который мог бы стать оружием для самозащиты на всякий случай, но ничего подходящего я не нашла.

Знаю, это глупо, ведь пару часов назад этот незнакомец был добор ко мне и успокаивал. И я уверенна, что если бы он захотел убить меня или причинить боль, то не стал бы помогать с панической атакой.

– Я не опасен для тебя, Адриана, оружие тебе не потребуется.

Мужчина стоял спиной ко мне возле мраморной столешницы по центру современной кухни. На ней была сковорода и миска с овощами. Он, судя по всему, готовил и был полностью увлечен этим занятием, но это не помешало ему быть настороже.

Незнакомец был одет в чёрные домашние спортивные брюки, и простую чёрную футболку, наподобие той, что я взяла у него. Он был тоже босой, как и я. Вся эта домашняя обстановка немного смущала.

– Кто ты такой? – спросила я, стараясь казаться менее встревоженной.

– Алессио, – он всё ещё стоял спиной ко мне, когда представился. Его правая рука работала в быстром режиме, нарезая что-то, отчего мышцы рук двигались под футболкой.

– Это мне ни о чем не говорит, – я сделала паузу прежде, чем задать следующий вопрос. – Как я тут оказалась?

– Капо приказал увезти тебя в безопасное место, – я видела всё ещё только его спину, но почувствовала облегчение от его слов, при упоминании отца.

– Поэтому ты привёз меня в свою квартиру?

– Да, – холодно произнёс он, но не повернулся.

Я не знала, как вести себя с этим человеком. Он был холоден и не производил впечатление гостеприимного хозяина, хотя пару часов назад не казался таким. Будто это два разных человека. На секунду я в это поверила, пока не оценила его силуэт.

Он был такой же высокий, как тот мужчина, его тёмные, коротко подстриженные волосы по бокам, и чуть длиннее и кудрявее на макушке, его широкая спина и глубокий, томный голос. Всё это было признаком того, что этот тот же самый незнакомец, что лелеял меня в своих объятиях наверху несколько часов назад.

– Откуда ты знал, как справиться с моей панической атакой? – спросила я, сделав пару шагов к нему, пока он перемешивал что-то в глубокой тарелке.

– Я обучен, в том числе и оказанию первой помощи, – его голос не выражал никаких эмоций.

– Обучен?

– Да, я солдат Каморры, – и вот тогда он повернулся ко мне. Я не видела его лицо прежде.

Ему было не больше тридцати. Его тёмные брови были того же оттенка, что и волосы – темно-шоколадные. Не чёрные. Длинные ресницы обрамляли сапфировые глаза, прямой нос, пухлые губы и острые скулы. Истинный итальянец, но не похожий на члена мафии, слишком симпатичный для обычного солдата. Ни шрамов, ни ссадин на лице, ничего, что говорило бы об опасной работе члена мафии. Он мог бы быть моделью или знаменитостью, но никак не человеком, выполняющим приказы.

Алессио окинул меня холодным, колючим взглядом, отчего мурашки покрыли моё тело. Я пожалела, что надела его футболку, обнажив свои голые ноги. Я попыталась потянуть немного край футболки пониже, но безуспешно.

Алессио заметил моё нервное движение, и его уголок рта слегка дёрнулся наверх.

Что это было?

Он поставил миску с салатом на стол, и достал два бокала из верхнего шкафа, пока я следила за каждым его действием. Я вздрогнула, когда микроволновка подала звук, и сделала шаг в сторону парня в поисках защиты. Он вновь заметил мою нервозность, но ничего не сказал. Достав из микроволновки горячую еду, Алессио направился к столу.

– Тебе нужно поесть, – единственное, что он сказал, прежде чем сесть на один из стульев. Когда я не сделала ничего, чтобы сдвинуться с места, он положил миску, которую держал в руке, и вновь обратился ко мне. – Ты не ела с самого утра, сейчас почти два часа ночи, поэтому сядь и ешь.

Два часа ночи?

Какого чёрта? Неужели я проспала столько времени? Что случилось после моего отъезда? Как там папа и Люцио? Что вообще произошло и почему я тут, а не дома?

Столько вопросов крутилось в голове, столько всего произошло, а я нахожусь непонятно, где и с каким-то не очень дружелюбным незнакомцем.

– Сядь и ешь, – грубым тоном приказал мне Алессио, призывая подчиниться, но я не собиралась этого делать. Я дочь его Капо, и он не мог так обращаться ко мне.

– Ты, кажется, не так давно стал солдатом Каморры, раз позволяешь себе общаться со мной таким тоном, – я встала в позу, скрестив руки на груди, отчего футболка поднялась выше, оголив ноги ещё больше. Алессио заметил это. Его глаза опустились к моим ногам.

– Вам нужно поесть, принцесса, – он издевался. Конечно же издевался, так обращаясь ко мне, словно к избалованному ребёнку.

– Ты не можешь так…

– Послушай, сегодня был сложный день, я понимаю, поэтому просто сядь и кушай, пока ты не упала в обморок.

Не хотела это признавать, но он был прав. Я умираю с голоду, и урчание живота это доказывает, поэтому я присоединилась к нему, сев рядом.

Алессио кивнул и взялся за еду. Он наложил себе в тарелку запечённую курицу с овощами, и салат. Всё казалось очень аппетитным, поэтому я сделала то же самое, накладывая всего понемногу. Я попробовала курицу, которая просто таяла у меня во рту, и издала стон, тем самым привлекая внимание Алессио к себе, но это было правда очень вкусно. Он посмотрел на меня взглядом, который я не могла прочитать, и сразу же перевёл глаза к себе на тарелку.

Мы молча кушали, не проронив ни слова. Тишина оглушала, но не казалась тяжёлой. Мы оба были голодны, однако осознав, почему я не ела столько времени, аппетит пропал. Я положила вилку на стол, протёрла рот и положила руки на колени под столом. Ком в горле мешал сделать глоток, чтобы полностью проглотить содержимое моего рта. Я не заметила, как слёзы начали течь, пока Алессио не положил свои приборы на стол и не удивил меня, накрыв мою руку своей ладонью.

– Шш, не стоит больше плакать, – его голос вновь стал мягким и спокойным. – Всё прошло.

– Ничего не прошло, – я одернула руку, сбросив его ладонь. Он был не прав, всё только начинается. – Как ты можешь так говорить? Вся эта боль, – я схватилась за футболку на груди и сжала её, как сжала бы своё чёртово сердце, что болит, – она станет ещё сильнее, с каждым днём будет хуже, потому что их нет. Моих любимых людей убили. Я… Я должна была выйти замуж, но… но Данте больше нет. А мама… – мой голос срывался от рыданий. – Как ты можешь говорить, ч-что всё прошло?

Я встала со стула и затряслась от злости на него и от горя. Мои слёзы покрывали всё лицо, руки тряслись, поэтому я закрыла лицо ими, чтобы успокоиться, но это не помогало.

Алессио встал следом за мной и подошёл ко мне. Он недолго думал прежде, чем обнять меня. Крепкие и длинные руки обвили меня полностью, он притянул меня к своей груди так крепко, что я слышала звук его сердцебиения, находясь на уровне с его органом. Он прижал меня к себе и начал шептать слова успокоения, как делал это наверху в комнате.

Я сразу же почувствовала покой, уткнувшись носом его в грудь. Словно ничего не произошло, будто он не является незнакомцем, что увёз от хаоса и трагедии, где лежали мёртвые тела моих любимых.

Он был таким тёплым, мягким и… родным. Это было так неправильно. Я потеряла своего жениха пару часов назад, а сейчас меня обнимает какой-то незнакомец в своей квартире. От стыда и злости я оттолкнула парня от себя.

Алессио был слегка ошарашен моим поступком, но ничего не сказал. Он смотрел на меня, ожидая, что я сделаю или скажу дальше.

– Отвези меня домой, – попросила я, смахивая слёзы с глаз.

– Нет, – ответил парень.

– Это приказ.

– Нет.

Он не двинулся с места ни на шаг, лишь убрав руки в карманы брюк, натягивая их. Его лицо по-прежнему ничего не выражало, и это злило меня ещё больше. Я была дочерью его Капо, но ему кажется было всё равно.

– Ты ослушался моего приказа, – я сделала шаг в его сторону, но парень не двигался. Он был выше меня на две головы, поэтому мне пришлось задрать голову, чтобы смотреть прямо на него. – Я даю тебе ещё один шанс. Отвези меня домой.

– Нет, – недолго думая, ответил Алессио на мой прямой приказ.

Я не заметила, как набросилась на него и нанесла удары кулаками в грудь. Но его это не смутило, он продолжал стоять как статуя на месте. Я ударила ещё раз, проклиная его. Затем ещё раз, и ещё, пока не почувствовала бессилие.

Он резко схватил меня за локти и притянул к себе, прижимая к массивной груди словно мне место в его объятиях. Я уперлась лбом в его грудь, и рыдания вновь вырвались из меня. Он ничего не говорил, просто молча держал меня в своих объятиях.

– Я хочу домой, хочу увидеть маму, обнять отца и брата, – я задыхалась от плача, но не отпускала его. – Пожалуйста.

Я ожидала, что это слово повлияет на него, но я ошиблась.

– Мы не можем вернуться в Чикаго. Там небезопасно сейчас, поэтому Капо приказал увезти тебя.

– Но, когда мы сможем вернуться в таком случае? – я оторвала голову от его груди и запрокинула её, глядя на него.

– Когда мне дадут такой приказ, – просто сказал парень, смотря прямо в мои заплаканные глаза.

– Я дала тебе такой приказ.

– Но ты не мой Капо, Адриана, – его улыбка поразила меня. Он был мальчишкой, когда так улыбался. Его суровые глаза теряют холодность, делая их мягкими и тёплыми.

Я оторвала взгляд от его сапфировых глаз и опустила голову на твердую грудь, делая футболку мокрой. Но он не был против.

Мы простояли так ещё пару минут, а потом отправились убирать со стола. Помыв посуду, Алессио сел рядом со мной на диван. Он был уставшим и измотанным. Сидя здесь рядом со мной, он казался меньше, чем есть на самом деле. Мы оба молчали, пока я рассматривала его.

– Я никогда раньше тебя не видела среди солдат и членов Каморры. Как давно ты вступил?

Алессио посмотрел на меня, его глаза были сонными, сам он был уставший, но всё равно не отказал мне в ответе.

– Полгода. Можно сказать, что это первое моё серьезное задание.

– Что произошло? – я боялась затрагивать эту тему, потому что не хотела вновь плакать и казаться вечно рыдающим ребенком. Я не хотела казаться слабой и жалкой, но мне нужно было знать.

Алессио немного помолчал, подбирая слова, чтобы рассказать мне.

– На нас напали во время церемонии, когда этого меньше всего ждали, – он помолчал, оценивая моё состояние прежде, чем продолжить. Он ответил на мой вопрос, который я не успела задать. – Пока не известно, кто были нападавшими, но есть предположение, что это Мексиканцы.

Я знала, что это значит. Хоть в наших кругах женщины не были осведомлены происходящим в делах мафии, все знали, кто такие мексиканцы. Какие они кровожадные, жестокие и дикие. С давних пор между Каморрой и мексиканским Картелем идёт война за территорию. Мафия безжалостна, но мексиканцы являются Люциферами в этом аду.

Они насилуют, убивают женщин и детей, у них нет чести и достоинства, нравственности и морали. Для них всё крушимо, если что-то стоит на пути к их целям.

Я много раз слышала, как они устраивали нападения на заведения моего отца по всему городу, как они убивали солдат и членов Каморры, и даже мой отец чуть не пострадал во время одного из таких набегов. Но благодаря Данте папа сейчас жив. Он получил пулю, которая прошла в сантиметре от сердца. Тогда ему очень повезло, но не сейчас. Жизнь не может быть такой щедрой дважды.

– Тебе нужно поспать, – Сказал Алессио, вырывая меня из пучины темноты.

– Я не хочу спать.

– Тогда может посмотрим какой-нибудь фильм или что ты хочешь? – предложил Алессио, вздыхая, спустя пару минут тишины.

Это было абсурдно и неправильно, но оказалось идеальным решением. Я не хотела засыпать, потому что боялась кошмаров. Боялась завтрашнего дня, осознания всего происходящего реальным. Я хотела уйти от всего этого, окунуться в другой мир, поэтому предложение о просмотре фильма было правильным.

– Дневник памяти? – предложила я парню, который сидел в метре от меня и ждал моего ответа.

Он ничего не сказал, просто взял пульт и включил нужный фильм. Я устроилась поудобнее, свернувшись калачиком на диване, в теплой футболке угрюмого парня, который устроился у моих ног, но не прикасался ко мне. Я смотрела фильм, пока не почувствовала, как глаза закрылись и что-то тёплое, мягкое укрыло меня.

Кошмаров не было. Я видела сон, где мама лежала рядом со мной на пледе среди поля, под высоким дубом. Мы были на пикнике. Я и она. Как в старые, добрые времена.

Мы лежали молча и смотрели друг на друга. На её лице была прекрасная, тёплая улыбка, глаза были такими живыми и яркими. Мы смеялись, пока она не притянула меня к себе для поцелуя. Потом она встала, поправив жёлтое платье-сарафан, и улыбнувшись мне в последний раз отошла. Она уходила всё дальше от меня, направляясь к мужчине, который ожидал её на горизонте. Это был Данте, стоявший там, весь в белом, а не как обычно в чёрном, и ждал маму. Когда они поравнялись, я вскочила с места, чтобы пойти за ними, но крепкая рука схватила меня и потянула к себе. Это был Алессио.

Он притянул к себе и держал меня, не дав возможности последовать за мамой и Данте. Они качали головой и улыбались мне.

– Останься с ним, Իմ կյանքը. (прим. с арм. «Моя жизнь»), – сказала мама, и исчезла с Данте за горизонтом, оставив меня с Алессио. С незнакомцем, который удерживал в своих объятиях и не отпускал. Который дарил мне покой и чувство безопасности. И чего-то ещё… Чего именно? Мне предстояло ещё понять.