Глава 11

В голове вырисовывается одна картина хуже другой. И если их главарь сейчас до нас дойдёт, Сашке точно несдобровать. Один против троих он не выйдет победителем. К тому же, этот Дрон – высокий и сильный, несмотря на то, что ему нет полных восемнадцати лет, он просто убьёт Сашку.

А что будет с тётей Таней и дядей Сашей, если с их единственным сыном что-то случится? По мне уже горевать некому, а вот у них полноценная семья, и основной кирпичик в ней – их сын.

– Саша, уходи! Слышишь! – прижата к этому малолетнему бандиту, но не оставляю попыток докричаться. – Я сама, по доброй воле! Завтра увидимся! Пожалуйста, пока он не дошёл до нас, беги! Не то и тебе, и мне конец, понимаешь? Я хочу жить, этот день забуду, всё будет хорошо, пожалуйста, уходи! – кричу ему, хоть и понимаю, что он мне не поверит и не послушается.

– Давай, пацан, вали подобру-поздорову, пока отпускаем! – рядом стоящая сволочь не унимается и ещё сильнее сжимает меня в своих руках.

Саша молчит, смотрит на всех нас напряжённо, глаза метают молнии, желваки ходят ходуном, но он ничего не говорит, лишь руки в кулаки собрал. А я гляжу то на него, то вдаль, на приближающиеся к нам фигуры Андрея и Софии.

– Саша! – очень хочу подбежать к нему и подтолкнуть: «Ну же, действуй – беги! Быстрее уноси отсюда ноги». Но Толя – гад, что стоит рядом, – крепко держит меня чуть выше локтя и не позволяет подойти к моему другу. Поэтому не замолкаю и воплю что есть силы, умоляя его: – Саша! Уходи! – Меняю тон на угрозу, может, хоть это возымеет на него действие: – Если останешься, я тебя никогда не прощу, слышишь! Никогда не заговорю с тобой! Снова уеду! Ты потеряешь меня навсегда! – Но не выдерживаю и снова начинаю просить: – Саша, пожалуйста. Беги!

– Как ты себе это представляешь, Диана? Как я потом буду тебе в глаза смотреть, если уйду?! Ты хоть понимаешь, о чём меня просишь? Хочешь, чтобы повторилась ситуация, как со Стасом? Я же жить больше не смогу, Ди! Не проси меня о таком.

Готова заплакать от того, что он говорит и как это делает, от тона его голоса и интонации. Его слова бьют в самое сердце. И я сама никогда не оставила бы друга в такой ситуации. Умерла бы за него. Но сейчас я могу его спасти! Если уговорю сбежать.

– Для тебя это сложно, но так нужно, понимаешь! Если ты этого не сделаешь, мы можем погибнуть! Оба. Что будет с твоими родителями, если тебя не станет? Ты подумал о них? Они не переживут потерю. А я переживу, я сильная, Саш! И если ты примешь правильное решение, мы завтра встретимся, всё обсудим. Позвоним психологу и обо всём поговорим, а, Саш?

– Так, – встревает в наш разговор тот, который Толян, – мне это уже надоело. Пацан, баба дело говорит. Или ты сваливаешь, и всё тип-топ, завтра все свободны, или мы тебя завалим тут, а потом все равно развлечёмся с твоей девкой. Решай быстро. Время позднее, нам ещё к Кощею на поклон надо явиться. Хоть придём с подарком – пропажу-то мы нашли сегодняшнюю, – довольно лыбится урод, – он не любит, когда сильно задерживаемся вне стен дома. Так что, давай, вали. Не то хуже будет всем.

Саша переводит взгляд с него на меня:

– Ди, хорошо, я сделаю, как ты говоришь, я всегда с тобой соглашаюсь, всем нашим это известно. Я уйду. А завтра мы встретимся с тобой, хорошо?

Не пойму, что за галиматью несёт Сашка, но мне всё равно. Главное, что он уйдёт живым и невредимым.

И вроде полегчало, страх за него перестал сковывать меня, но всё же в глубине души осталась обида, что не поборолся за меня. И хоть мои слова, мысли и ощущения диаметрально противоположны, я рада, что он выбрал тот путь, который ему предложила я.

Саша кидает на меня тяжёлый взгляд, кивает головой и поворачивается спиной. Но не делает и шагу.

Блин! Ну что за чёрт!

– Саша! Ну!

– Пацан, долго ещё ты будешь театр разводить? Вали уже, – подал голос Колян, который находился между мной и Сашей на одинаковом расстоянии. Он, отвернувшись от нас, выговаривал это всё Саше, а после довольным голосом добавил: – Мы сами тут разберёмся.

Понимаю, что расстояние между нами и приближающимся ублюдком сокращается. Моё терпение кончается, больше я этой неопределенности не могу выносить. Надо что-то предпринимать самой, не то всё закончится очень плохо для нас всех.

Если и дальше продолжать медлить, то шансов сбежать станет ещё меньше, а значит, Сашка по-любому пострадает.

Не видя больше другой возможности и осознавая последствия, всё же решаюсь на то, чему нас учили на курсах самообороны. Тем более, я почувствовала, как хватка Толика ослабла после согласия Сашки уйти и оставить нас тут одних.

Резко повернувшись к ничего не подозревающему выродку, бью его коленом между ног. От боли он складывается пополам, и я со всей силы ударяю его локтем по затылку. Если дезориентирую его хоть на минутку – это будет хороший задел для бегства.

Колян стоял к нам спиной и повернулся на звуки, уже когда я пробегала мимо него.

Приблизившись к Сашке, схватила его за руку и потянула за собой.

– Саша, быстрей!

Рванула с места с намерением сбежать, а позади себя услышала слова брани и проклятий.

«Так тебе и надо, козёл!» – победные мысли проносятся молниеносно в голове.

Но не успела я и пары шагов сделать, как мою руку дёрнули назад.

– Нет. Сначала я разберусь с этими уродами, – решительным тоном произносит мой друг и задвигает меня за свою спину.

– Саша, их двое, третий – самый сильный – на подходе, – говоря это, посматриваю на вновь вставшего в полный рост Толю – моего обидчика, они на пару с Коляном начали двигаться на нас. – Как ты один против троих?

Саша уже мне не отвечает, сосредоточившись на приближающихся пацанах.

Начинается драка между парнями, и, к сожалению, это не так красиво, как показывают в кино. Особенно, когда твоему родному человеку прилетает удар прямо в челюсть. Мне бы закрыть глаза да бежать, но и так я не могу поступить. Как я его брошу тут одного!

По Сашке не скажешь, что его дезориентировали, он твердо стоит на ногах, при этом успевая дать в морду Коляну, от которого пропустил удар.

– Чёрт, – в темноте особо не видно, еле нахожу какую-то корягу и встаю в оборонительную позицию позади друга.

Если и не защищусь, то хотя бы покалечу кого-нибудь из этих, а желательно самого главного.

Сашка не даёт парням приблизиться ко мне, отражая их удары, стоя спиной ко мне.

Мой защитник!

Так, Сашка с этими двумя разберётся сам, а я пока нападу на их главаря.

Только пусть сунется сюда!

Звуки борьбы слышатся сзади, а я приготовилась к атаке на главного подонка. Сейчас главное – не промахнуться и попасть хотя бы в голову, дезориентировать его сначала и попробовать добить палкой. Надеюсь, к тому времени хоть одного их этих парней Саша вырубит. Не зря же он ходит в качалку и занимается боксом. И тогда, возможно, мы ещё сможет отбиться от этих малолетних преступников.

Слышу шорох шагов по листве, постанывания Сони звучат всё громче, сильнее сжимаю деревяшку и, как только вижу силуэт их главаря, замахиваюсь и со всей силы обрушиваюсь на него в прыжке.

Но он заметил палку и резко выкинул руку в блокирующем жесте. Деревяшка ударила его по внутренней стороне руки и рассекла кожу, но до головы не добралась.

Ну всё, теперь нам точно конец!

Глава 12

Я в страхе посмотрела на него и с ужасом обнаружила, что это… Давид!

– Идиотка! Потом с тобой разберусь. Присмотри за ней.

Крикнув это, он протянул руку Сони мне, а сам побежал помогать Сашке.

Я лишь проводила его ошалевшим взглядом и с восхищением увидела, как он обрушился на старшего из парней и начал колошматить того по лицу. Как же я рада сейчас видеть этого придурка! Вместе они справятся с этими уродами. Страх и беспокойство начали понемногу отступать, сейчас я уже начинала верить, что угроза позади и мы в безопасности.

Стон Сони отвлёк меня от созерцания приятной глазу картинки, повернувшись к ней, увидела, как из зажатой раны кровь струится по её руке и капает на одежду.

– Кошмар! Что случилось? Ты ранена! Чёрт! Сядь.

Усадила её на землю, но чем перевязать рану, не могла сообразить. Вспомнила, что у неё с собой был рюкзак. Обойдя дерущихся парней, забежала в дом и на ощупь прошлась до комнаты, в которой он оставался, а найдя, ринулась обратно.

Достав оттуда её пожитки, несмотря на все протесты девушки, рву одну из футболок и перевязываю раненую руку.

– Что случилось?

– Андрей меня ранил, когда парни вмешались и хотели забрать у него.

– Сильно больно? Чёрт, о чём я вообще. Конечно, больно. Вот же урод! Кстати, где он сейчас? – заканчивая перевязку, интересуюсь я.

– Лежит у дороги, – послышалось сзади, – скоро его подберут, – ответил подошедший Давид и, посмотрев на Соню, поинтересовался: – Как ты?

Соня, еле улыбнувшись, показала на перебинтованную руку.

– Жить буду.

– Как вы, девчонки? – Саша пришёл следом. Он выглядел более измученным, чем Давид, но все же был цел и невредим.

Только сейчас я почувствовала, что угроза отступила, и от радости набросилась с объятиями на своего спасителя.

– Саша, как же ты вовремя! Какой же ты смелый! – из меня вырвался всхлип, хотя плакать я не собиралась, слёзы сами начали литься из глаз.

– Ну, ну. Диана, неужели ты поверила, что я могу тебя тут бросить? – друг гладит меня по голове в успокаивающем жесте и приговаривает: – Ну, что ты? Ну, Ди. Всё уже закончилось, тебя больше никто не обидит.

Верчу головой.

– Нет, да. То есть, Саша-а-а-а, какой же ты у меня … – не могу сдержаться и снова начинаю плакать.

– Та-ак, понятно, у неё отходняки, – послышался где-то сбоку недовольный голос Давида. – Сань, отойду, позвоню парням, да и скорую нужно для девчонки вызвать.

– Её, – всхлип, – Соня зовут.

– Это уже врачам будешь рассказывать, меня это мало интересует. Давайте всё быстро разрулим и по домам. Сегодня был чертовски длинный день.

Всё же он козёл! Напыщенный индюк!

Отодвинулась от Саши с намерением ответить что-то этому хамлу, но увидела струйки крови, стекающие по его руке. Чувство вины и сожаления охватило меня мгновенно, и я сказала вовсе не то, что планировала:

– Давай и тебе перебинтую, рана глубокая очень, по ходу.

Давид удивлённо взглянул на меня, а после отмахнулся, как от назойливой мухи. Даже на слово поскупился, козёл!

Но вот от Сашки моего не так легко отделаться. У него развито чувство гиперответственности за своих друзей, и это имеет корни из детства.

– А ну покажи, Дэв, – дергает руку потерпевшего друга, хоть тот и сопротивляется. – Чёрт! Смотри, как расхерачили. Вот же уроды, а? Убить их мало! Как бы заразу не занесли! Если бы они сейчас не лежали полудохлые, я бы их за это ещё сильнее избил бы.

Ловлю на себе лукавый взгляд Давида. Да блин, опять…

Наклоняюсь к рюкзаку, поднимаю уже порванную футболку и отрываю от неё ещё кусок ткани, достаю бутылочку воды и, подойдя к потерпевшему, признаюсь так, что бы и Саша услышал:

– Это я его корягой, по ошибке приняла за Дрона, их главаря. Кто знал, что вы вдвоём явитесь сюда.

– Что? Ди, серьёзно, ты?!

Так как этот вопрос Саши можно оставить без ответа, отвлекаюсь на Давида, который не хочет давать руку.

– Слушай, я сама не в восторге, что приходится тебя трогать, но это моя вина, а я умею отвечать за свои поступки. Так что, будь добр, не мешай.

Резко схватила его за кисть и, приблизив к себе, ополоснула руку водой, а после начала обматывать тканью. Но кровь не останавливалась и продолжала окрашивать повязку в красный цвет.

– Извини, – слова искреннего сожаления неосознанно слетели с моих губ.

Изумлённо подняла глаза и наткнулась на его взгляд. Мы оба были удивлены и сейчас рассматривали друг друга так, как будто только встретились и по новой знакомимся.

У Давида необычные глаза зелёного цвета, густые брови их немного закрывают, придавая владельцу хмурый вид. Прямой аккуратный нос, губы узкие, но в то же время пухлые, кожа лица смуглая, из-за чего глаза ярко выделяются.

– Закончила осмотр, может, и с ролью медсестры завяжешь? Тебе не идёт, да и надоело стоять на одном месте.

Беру свои слова обратно! Просто отвратительный тип!

Последний раз намотала ткань на руку, постаралась сделать это максимально туго, и закрепила простым узлом. Как только закончила, отвернулась от него и пошла в сторону Сони.

– Эй, Тереза, а ты не слишком сильно затянула?

– Кровь надо остановить. Как бы мне этого ни хотелось, но труп на свою шею вешать не собираюсь.

– Стерва.

– Козёл.

– Так… начинается… – слышу вздох сожаления Саши.

– Он первым начал. Так что ко мне никаких претензий.

– Контуженная, я тебя спас, если что, ты мне по гроб жизни обязана в ноги кланяться.

– Во-первых, технически меня спас Саша, во-вторых, не пошёл бы ты куда-нибудь в…

– Так, брейк! – не остаётся в стороне Сашка. – У девушки ножевое ранение, ты, Давид, тоже ранен, может, заткнётесь оба и поспешим к дороге, где бросили машину и куда приедет скорая помощь?

Кинула на Сашку недовольный взгляд, но промолчала. В одном он прав: ребята ранены и им нужна медицинская помощь.

Услышав звуки сирены, мы поспешили по тропинке, которая вела к проезжей части.

В пути я приобняла Соню и поддерживала её за здоровую руку. Каждая думала о своём: о том, что пережили и чего удалось избежать.

По дороге увидели валяющегося на тропинке Андрея, он всё ещё был в отключке, и вид у него был весьма плачевным, парни его избили очень сильно. Соня тоже поглядывала на него, когда мы проходили мимо, но в её глазах я всё ещё видела животный страх, этот парень действительно её пугал, и боюсь, что оставил неизлечимый след в душе.

И когда Андрей издал хриплый стон, обе застыли в страхе. Обернулись к нему, но он всё ещё лежал, хотя и начал приходить в себя. Перевела взгляд на наших парней. А так как мы сейчас находились прямо под фонарным столбом, то я смогла рассмотреть парней. И у Саши, и у Давида костяшки пальцев избиты в кровь, у каждого под глазом уже вырисовывались синяки. Губа и бровь Давида были рассечены. Парни действительно рисковали собой ради нас с Соней. И если я была безмерно благодарна Саше и понимала, что не расплачýсь с ним до конца своих дней, то как отблагодарить Давида, даже не представляла.

Для начала перестану его цеплять, решила для себя, но уже на подходе к машине поняла, что это будет очень сложно.