Цитаты из книги «Надменный индюк»

– Я очень рада, что ты успел и спас меня, снова… Потухшие было глаза Давида вновь вспыхивают, мгновение – и он наклоняется и впивается своими пухлыми губами в мои в глубоком жарком поцелуе. Я замираю в его руках, ощущая неуверенность и стеснение. Его же горячий язык, напротив, нагло врывается в мой рот, атакуя и исследуя, дразня и волнуя. А когда я несмело отвечаю на его настойчивые ласки, захватывает мой язык, всасывает его, заставляя трепетать каждую клеточку моего существа. Всё это Давид проделывает с таким мастерством и изяществом, что я неосознанно стону ему в рот от наслаждения, а на смену неуверенности приходит… желание?

Вдруг меня обняли. И всё. Я поняла, что в безопасности. Он! Меня защитит. Опускаю руки и хочу его обнять в ответ, но не решаюсь. До конца не понимая статус наших отношений. Носом уткнулась в грудь, руки висят вдоль тела, но я в его объятиях, и мне хорошо.

Дыхание перехватывает от осознания того, что он хочет продолжить со мной заниматься вождением! А я ещё думала, что он откажется. От волнения спотыкаюсь на ровном месте. Понимаю, что сейчас позорно распластаюсь на асфальте, но крепкие мужские руки хватают меня, приобнимая за талию, и не дают этому произойти. Давид спас меня от падения, но в то же время прижал к себе, и ощущать его в такой близости настолько приятно, что даже страшно. Медленно поднимаю глаза и встречаю его взгляд. И столько в нём теплоты, что мне не хватает воздуха, чтобы сделать вздох! Непередаваемые ощущения от понимания того, что ему не всё равно и он за меня переживает.

Я ему рассказал об аварии, о её последствиях, о твоей реабилитации и о своём желании помочь тебе преодолеть страх. Он начал у меня всё больше и больше расспрашивать. А зная Дэва – это было удивительно. У меня возникла сумасшедшая мысль. Я подумал, что вы могли бы помочь друг другу в своих страхах. Он до жути боится ошибиться в людях, из-за этого никого не подпускает к себе. Никому не помогает, а тут проявляет такой интерес. А также я понимал, что ты нуждаешься в жёстком инструкторе. Ведь со мной при первой же твоей истерике и словах, что не хочешь, я отступлю и не смогу проявить настойчивость. Но Дэв всегда ответственно относится к поставленным целям. Вот даже сегодня! Он за ночь прочитал про психологические травмы после аварий и уже к утру пришёл подготовленным и сам предложил провести с тобой урок, но при условии, что меня не будет рядом. И я воспользовался.

Во время разговора с неожиданностью подмечаю в Давиде интересного собеседника, который может не только хамить, но и шутить нормально, поддержать разговор или что-то посоветовать.

– А с кем ты в столовке стояла болтала? Одногруппник? Или уже поклонник появился?

Резко сделала шаг вперёд, потянулась и, быстро чмокнув его в щёку, отпрянула и ринулась к двери авто, чтобы скорее забраться в салон и успеть скрыть горящие от смущения щёки. Скользнула внутрь. На него не смотрю. Дыхание сбилось. Меня немного трясёт. Что я сейчас сделала?! Поцеловала Давида?! Сама?! Первой?! Кошмар!

– Слушай, это правда ненормально – сидеть вот так вдвоём в одном кресле. – Диана, просто поверь – твой дискомфорт рядом не стоит с моим. – Ну вот, видишь, тебе тоже тесно, может, не будем мучить друг друга, а? – последнее я предлагаю, жалобно заглядывая в его глаза. – Так, понятно. Давай руку. Отдергиваю ладонь, которую он хотел взять в свою. – Зачем? – Давай, давай. Мы сделаем это вместе, – настаивает Давид.

И снова между нами пропасть, мы опять вернулись к старому общению. Чёрт! Неприятное, тянущее чувство – сожаление от уже сказанных в порыве злости слов.

– Ну, окей. Подловила ты меня, – переводит дыхание. – После рассказа Сани я понял, что произошло с тобой тогда, в нашу первую поездку. И, – делает паузу, – даже был немного благодарен тебе, – резко оборачиваюсь к нему, не понимая, что он имеет в виду, за что? – Ну, что в обморок не грохнулась, а просто свалила, пусть и нахамив, – ухмыляется. – А потом вспоминал и ржал, как ты отбивалась от второй поездки, как дикая кошка, – смеётся. Так искренне. И это так странно наблюдать, находясь от него в такой близости. – Это сейчас смешно, а тогда я убить тебя готов был.