Феликс

Несмотря на то, что Эд сдержал обещание и перевел на карту немного деньжат, решил пока приберечь их и потратил полтора часа, чтобы добраться до Барвихи на общественном транспорте. Без машины и денег чувствовал себя неполноценным. Сегодня вечером новая гонка. И, конечно же, тусовка ждёт моего триумфального возвращения. Вот только мне нечем их порадовать…

– Извините, ребята, но халявного бухла не будет, – язвительно хмыкнул, открывая тяжелую дверь.

К счастью, дома никого не было. Мать, с вероятностью девяносто девять процентов, инспектировала новые коллекции одежды в бутиках Столешникова переулка, сестра – в лицее, отец – у руля семейного бизнеса. Один я слонялся по дому без дела. И хоть семейный врач настоятельно рекомендовал постельный режим, еще один день в кровати мог быть чреват пролежнями. Наплевав на все запреты, решил немного размяться на велотренажере, а потом покидать мяч во дворе – спорт с детства был чем-то вроде болеутоляющего, я любил принимать его в лошадиных дозах.

Зашел в тренажерный зал и, стянув через голову футболку, задумчиво приложил ладонь к низу живота. Член налился кровью, в районе паха дымилось. Мое нынешнее состояние сравнимо с долгожданным финишем в конце трассы: пульс зашкаливал, а грудная клетка сотрясалась от безудержного поверхностного дыхания. Уже прошло два часа, как я зажал Злату в аудитории, но до сих пор перед глазами стояло видение скромной студентки без трусов на преподавательском столе, смыкавшей пятки на моих обнаженных ягодицах. В ушах застряли её всхлипы и робкие мольбы. Вот черт!

Я заранее подготовился, переименовав в телефонном списке контактов имя Эдика на декана факультета. Можно сказать, оказал особую честь своему приятелю стритрейсеру. И всё получилось даже лучше, чем мог представить – машинки забрали, буду развлекаться с куклой… До сих пор испытывал вожделение, представляя её широко распахнутые бирюзовые глаза и золотистые локоны. Недоступность и застенчивый взгляд побудили к действию: трогал златовласку за талию, просунув колено промеж стройных ног…

С каждой секундой низ живота только сильнее заполнялся расплавленным железом. Оно расползалось по кровеносным артериям, заставляя вены на члене раздуться. Меня душили злоба и желание. Второе сильнее: оно было каким-то душераздирающим. Трахаться хотелось бешено. И не просто трахаться, а обязательно утыкаясь носом во влажные спутанные локоны златовласой…

В меня будто бес вселился.

Скинул с себя оставшуюся одежду, но вместо того чтобы натянуть спортивные шмотки, поплёлся в душ. Необходима была разрядка, прямо как прыщавому тринадцатилетнему девственнику.

Провёл кончиками пальцев по набухшей бледно-розовой головке, припоминая, как жалил языком трепещущую венку на тонкой шее жертвы. С губ сорвался тихий утробный рык. Мои руки пропахли куревом, а от её шелковистых волос доносился тонкий аромат луговых цветов. Он вскружил голову. Бл*ть!

С шумом раздувал ноздри, энергично натирая пальцами свою дубину.

– Ну что же, золотце, без интима, увы, не обойдёмся…

Злата

Неделю спустя

Мы с Андреем наслаждались ласковыми лучами сентябрьского солнца, сидя на скамейке в небольшом парке возле корпуса журналистики, и никак не могли попрощаться. У любимого возникло окно, поэтому он предложил прогуляться, а заодно и проводить меня до учебы. Разумеется, я поддержала эту идею.

– До сих пор не верю, что меня взяли в университетскую команду по баскетболу. – жизнерадостно поделился бойфренд, прижимая меня ближе к себе.

Положила голову ему на плечо, расслабленно улыбаясь.

– А вот я ни секунды не сомневалась. И знаешь, почему?

– Почему? – губы Громова растянула игривая улыбка.

– Потому что ты лучший.

– Но не лучше тебя, – взгляд Андрея излучал особую теплоту. Он смотрел на меня с любовью и трепетом. – Поэтому ты не должна опоздать на историю журналистики, – серьезно добавил бойфренд.

Нехотя приподнялась, бросая озабоченный взгляд на часы.

– Да, точно, мне уже пора…

Внутри всё сжалось от необъяснимого предчувствия ускользающего счастья. Знала, мы больше никогда не будем, как раньше, смеяться во весь голос, разгоняя голубей на городской площади, или гулять часами напролет, безостановочно поглощая мороженое. Всё это осталось в прошлом. Повернула голову, внимательно заглядывая своему парню в глаза. Казалось, за эти несколько недель в Москве ничего не изменилось, но, с другой стороны, изменилось всё. Мы будто повзрослели на целую жизнь.

– Сегодня вечером у меня первая открытая тренировка в составе университетской команды. Парни в раздевалке говорят, фанатки толпами приходят поглазеть. Так что… – Андрюша многозначительно вскинул бровь, на что я беззаботно хмыкнула.

– Как же я могу пропустить столь важное событие? – не удержалась и, преисполненная гордости, чмокнула парня в щеку.

Несколько дней назад Громов прошел отбор в баскетбольную команду «Динамо МГУ», и уже с октября начинались игры студенческой лиги. К слову, самых успешных игроков молодежки переманивали крупные российские клубы. Андрей как-то упомянул, что гонорары там исчислялись сотнями тысяч рублей. Знала – он мечтает представлять нашу страну не только в России, но и на турнирах международного уровня.

– Жду тебя вечером на тренировке. Предлагаю потом где-нибудь отметить это событие, – расслабленно предложил любимый.

– Отличная идея! – сходу согласилась я.

Обняв на прощание, Андрей пошел к метро, а я в числе последних студентов прошмыгнула в аудиторию. Но стоило только переступить порог просторного лекционного зала, как приподнятое настроение сдулось, словно дырявый шарик – на моем месте, лениво развалившись и улыбаясь в тридцать два зуба, сидел Железнов. Он что-то оживленно рассказывал Карине, а она легкомысленно хихикала, то и дело дотрагиваясь пальцами до его небритой щеки.

С того знаменательного разговора в запертой аудитории прошло ровно семь дней. Мажор больше не напоминал о себе, но я постоянно чувствовала кожей его долгие раскаленные взгляды. Казалось, он уже никогда меня не отпустит, так и буду в вечном подчинении…

– Феликс, пошли, покурим?. И ты обещал принести мне тот эксклюзивный экземпляр комиксов с первым появлением железного человека… – вопросительно покрутив в воздухе пачкой сигарет, около нашего стола замер однокурсник Ванька.

– Я всегда держу обещания, брателла… – тихо изрёк, бросая на меня пылающий взгляд. – Возьми на моем столе. Курить не пойду – боюсь пропустить что-нибудь интересное, – шантажист облизнулся, глядя на меня как на тарелку с клубникой и взбитыми сливками.

– Э-э-э… Можно уже занять своё место? – спросила, нерешительно прочистив горло.

– Конечно, – доброжелательно отозвался мажор, расплываясь в широченной улыбке, а в глазах читалось предупреждение.

Он медленно поднялся и навис надо мной, словно гора. По коже пробежал холодок, и я машинально отступила. Хотя не набросится же он на меня посреди переполненной аудитории? Ну, в самом деле…

– Ладно, девчонки, ещё увидимся… – мучитель подмигнул, напоследок парализуя пристальным взглядом серо-гранитных глаз.

Карина звонко причмокнула, посылая парню воздушный поцелуй, но Феликс даже не взглянул в её сторону. Его последние слова предназначались не ей. Мне. Вся съежилась, нервно пожимая плечами, словно стряхивала с них снежинки.

В аудиторию вошла преподавательница по русской литературе, и Железнов поспешно плюхнулся сзади. Расправила плечи, испытывая неловкость. Казалось, его бесноватый взгляд вот-вот расплавит мой затылок…

Он осознанно на всех парах садился за мной, доставляя этим нешуточный дискомфорт. Лекции превращались в адскую пытку: не могла расслабиться, каждую секунду ожидая подвоха.

– Он такой классный… – растягивая слова, словно жвачку, на ухо прошептала Карина.

Подавив тяжелый вздох, я закатила глаза. Последнюю неделю будто находилась в параллельной реальности, где самым добропорядочным человеком на Земле являлся его святейшество – Феликс Железнов. Мажор вел себя, как божий агнец и посланец небес в одном флаконе: не жалел комплиментов девчонкам, жал руки парням, принимал активное участие в дискуссиях с преподавателями. Если и задерживался на пары, то заходил с таким одухотворенным видом, будто опоздал, потому что переводил старушку через дорогу или помогал надуть ребенку футбольный мяч.

И только одна я знала грязную правду – всё это не более чем дешёвый фарс… Хотелось закричать: «Люди, вы что не видите?! Ваш Железнов просто бездушное чудовище! Дьявол в человечьем обличии…»

* * *

Проходя мимо компьютерного класса, непроизвольно ахнула, ощущая резкую пульсацию в запястье – кто-то с силой дернул за него: Феликс затащил меня в пустую аудиторию. Не давая сказать ни слова, он вжался железным торсом в мою грудь, припечатывая к стене.

– Золотце… – прошептал в миллиметре ото рта, и я ощутила на губах его прокуренное дыхание.

– Отвали! – порывисто выкрикнула, изо всех сил стараясь отодрать от себя эту перекаченную тушу, но на этот раз однокурсник явно был готов к сопротивлению.

Железнов завёл обе мои руки за спину, уже по традиции, раздвигая ноги коленом. Взвизгнула, ощутив у себя между ног выдающийся бугор. Он стал тереться пахом о мои бёдра, зловеще посмеиваясь.

– Послушание и подчинение. Разве забыла?

Стиснула зубы, благодаря судьбу за то, что сегодня надела джинсы. В этот момент однокурсник окончательного скинул с себя маску добропорядочного парня, грубо запустив ладони в мои распущенные волосы. Он стал одержимо пропускать пряди между пальцами, прожигая огнем пылающих глаз. Готова была провалиться сквозь землю, так как его эрекция прижималась к клитору, и, если бы мы были без одежды… Поморщилась, не понимая, откуда в голове вообще взялись подобные мысли. Я и богатенький имбицил без одежды?! Ну, ну. Если только в какой-нибудь параллельной реальности, где у меня напрочь отсутствуют мозги…

Из коридора доносились оживленные разговоры и смех, а я распластана под психически неуравновешенным типом, отец которого входит в пятерку богатейших людей России. Тяжело вздохнув, тихо спросила:

– Феликс, ну что тебе надо?

– Ты моя игрушка, – произнес без тени сомнения в голосе, и я ощутила, как на пояснице выступил холодный пот.

– Я не кукла.

– Ты моя кукла.

– НЕТ! – прошипела, яростно сузив глаза.

В этот момент Железнов собрал мои волосы в хвост и, чуть оттягивая его назад, заставил разомкнуть губы.

– Ты знаешь, я всегда сдерживаю обещания. Как хорошие, так и плохие, – в расширенных зрачках парня плясали бесы. Его длинные тонкие пальцы продолжали одержимо танцевать в моих волосах. Почувствовала себя букашкой перед лицом асфальтового катка, который без разбору сметает всё на своем пути. К горлу подкатили отвращение и стыд. – Жду тебя сегодня ровно в восемь вечера у меня дома. И не вздумай опаздывать – родители должны увидеть нас, мирно изучающими русскую литературу на заднем дворике. Вот умора! – шантажист вдруг резко отступил назад, сотрясаясь от омерзительного гортанного смеха.

Я покрутила пальцем у виска.

– Ничего не выйдет. Сегодняшний вечер у меня занят. И это очень важно…

Наши взгляды столкнулись. На лице однокурсника появилось приторно-сладкое выражение, как будто он объелся сахарной ваты. Мне стало дурно.

– Мама очень расстроена из-за пропажи своей любимой коллекционной вазы. Думаю, она обрадуется, когда узнает, что у меня появилась подозреваемая…

Нервно качнув головой, я развернулась, поворачивая дверную ручку на себя.

– Куда собралась? Я ещё не отпускал…

– Да хоть к самому черту! Лишь бы подальше отсюда… – выдавила, задыхаясь от гнева.

– Ну, вот же я… – сухо изрёк Феликс, стоя у меня за спиной. – Приму с распростёртыми объятиями, золотце… – Тяжелая мужская ладонь опустилась на мое плечо, вызывая приступ паники. – И мне не терпится познакомить тебя со своей семьей… До вечера.

Сказав это, Железнов скрылся за дверью.

* * *

Вместо того чтобы готовиться к завтрашнему опросу по истории журналистики, я штудировала уголовный кодекс России. К счастью, за попытку похищения этой несчастной банки икры ничего особого не грозило, максимум штраф. А вот если в их доме действительно пропала ценная ваза…

Поясницу прошиб холодный пот. В глубине души я была уверенна, что Железнов блефует. Или всё же нет? В случае заявления в полицию и предоставления видеозаписи, я становилась единственной подозреваемой.

Боже… Обреченно вздохнула, натягивая кроссовки. В конце концов, я должна была как-нибудь осторожно выяснить правду. Каждая клеточка тела вопила от чувства несправедливости. Через час начиналась первая открытая тренировка Андрея в составе университетской команды по баскетболу, а мне необходимо было тащиться через весь город в Барвиху к невменяемому богатенькому придурку. Но главное – понятия не имела, как объяснить своё отсутствие любимому…

С одной стороны, безумно хотелось во всём признаться Громову и попросить у него помощи и защиты, но с другой – не могла его подставить. Не хватало только, чтобы Железнов подгадил Андрею, у которого всё только-только начало складываться. Я бы никогда себе этого не простила.

Отсутствующим взглядом обвела своё отражение в зеркале: простая черная хлопчатобумажная футболка, потертые джинсы, зауженные к низу, любимые кроссовки и видавший виды рюкзак на плече – мой внешний вид явно не соответствовал роскошному фешенебельному особняку в элитном поселке. Ну и здорово. Я даже краситься не стала, только прошлась гребнем по распущенным волосам и вышла за дверь.

* * *

– Ты опоздала на десять минут, – сухо выдал Железнов, поджидая меня возле неприступных ворот особняка. – Думал, мы договорились… – от его проникновенного взгляда на щеках стал проступать румянец.

– Ты думал?! Феликс, да ты по определению не можешь этого делать, потому что в голове пусто! – парировала я, скорчив недовольную гримасу, но почти сразу раскаялась за свои слова…

Шантажист расплылся в улыбке и, сделав резкий выпад вперед, подхватил меня за талию, закидывая себе на плечо.

– Ну, раз у меня нет мозгов, буду руководствоваться исключительно инстинктами… – с издевкой произнес мучитель, удерживая ладонью за попу, которая, о ужас, теперь находилась на уровне его лица.

– Отпусти. Иначе я заявлю на тебя за домогательства! – прошипела, впиваясь ногтями ему в спину.

– Ты пришла в мой дом и начала сыпать оскорблениями. Но я очень гостеприимный хозяин…

Его тяжелая ладонь бесстыдно путешествовала по моей заднице, в то время как сам придурок тихонько посмеивался. Должно быть, со стороны это выглядело как веселая возня молодой пары, если бы не одно но – мне хотелось голыми руками придушить этого развязного мерзавца.

Наконец, Железнов поставил меня на ноги, и заворожено заглянул в глаза.

– Ты – моя, золотце. По крайней мере, до конца этого семестра, а я ни с кем не делюсь – заруби это на своём аккуратном носике… – его голос прозвучал на удивление спокойно и сдержанно.

Мне стало не по себе. Похоже, у Феликса окончательно поехала крыша. Решила поскорее выполнить всё, что ему от меня нужно, и вернуться в общежитие. Находиться рядом с ним чревато проблемами.

– Чего ты хочешь? – тихо спросила.

– Пойдем, – не удостоив ответом, наглец взял меня за руку и, до боли стискивая пальцы, потащил куда-то вглубь двора.

Через минуту мы оказались в небольшой резной беседке из белого дерева. На скамейке лежали пледы, а в центре возвышался сервированный стол. Я округлила глаза, удивленно глядя на тарелки с диковинными фруктами, десертами и закусками. Рядом с графином, наполненным соком, стояла бутылка вина.

– Что всё это значит? – ошарашено развела руками. Я не доверяла этому парню и не собиралась с ним трапезничать.

– Я гостеприимный хозяин, Злата. Угощайся. Чувствуй себя как дома. Хочу, чтобы ты расслабилась, золотце, – миролюбиво изрёк Железнов, проведя кончиками пальцев по моему запястью.

Вздрогнула, резко отдернув руку.

– Спасибо, но я не голодна.

На этот раз сущая правда. Как следует поужинала, чтобы больше не влипнуть в какую-нибудь дурацкую ситуацию. Хватит с меня рабства.

– Чего ты хотел? У меня не так много времени… – пробормотала, нервно покусывая губу.

Если бы люди умирали от волнения, я бы уже стояла на краю могилы.

– Для начала сними футболку и бюстгальтер, – повелительно выдал он.

Обратила внимание, как заиграли желваки на мощных челюстях.

– Чего?!

– Я коллекционирую фотографии женской груди, – равнодушно добавил Феликс, делая шаг навстречу.

– Но я… – потерянно развела руками, подбирая слова, как вдруг полные бледно-розовые губы озарила самодовольная ухмылка.

– Шучу. Но если хочешь, мы можем начать коллекцию с твоей груди. Представляешь, через годик-другой будет целая экспозиция, посвященная женским сиськам. И все звезды будут делать селфи на фоне твоих прелестей. Вот так успех! Не находишь?

Мой рот искривился, а лицо сделалось таким, будто переела васаби.